Четыре смерти

Путь до моста был короче, чем он помнил. Последние несколько визитов в Заун, когда Виктор, истощенный и сухой, будто последний лист на скованном морозом дереве, волок себя через улицы Пилтовера, дорога казалась бесконечной. Он продолжал толкать дрожащее от напряжения тело вперед прочным металлическим костылем, преодолевая расстояние с упорством муравья. Отупелое упрямство и механическое повторение одних и тех же движений помогало дойти до фуникулера, который милостиво спускал его, измученного, в глубины Линий. Сейчас, когда рядом бодро шагала Вай, Виктор ощущал, как ее желание поскорее убраться с красочных позолоченных улиц передается ему. Он оборвал все нити, связывающие его с Пилтовером: отказался от своей работы, покинул профессора Хеймердингера, который был добр к нему, обокрал и оклеветал партнера… Разумеется, Джейса отпустят, когда все прояснится. Едва ли разбирательство затянут дольше, чем на сутки. Главное, что катастрофы в его лаборатории не случится и угроза исключения из Академии не приведет его к краю разрушенной взрывом стены. С теми данными, что оставил Виктор, Джейс быстро сможет собрать рабочий прототип, и хекс-тек начнет свое победоносное шествие по улицам Города Прогресса... А прилежная, не по годам умная Скай скоро привыкнет к чудачествам трехсотлетнего йордла, так же как привыкла к обыкновению Виктора разговаривать с собой во время работы и ночевать в лаборатории. Виктор оставил Джейсу подарок в виде формул на доске, а Скай подтолкнул к карьере, которой она достойна. У них все будет хорошо. Без него. А он, в свою очередь, ступит на ту дорогу, которую выбрал для себя — зыбкую и непрочную, скрывающуюся в тумане неизвестности — и не остановится, пока не пройдет ее до конца. Разумеется, он будет скучать по неслучившемуся. Не будет эйфории невесомости, не будет полета в небосводе магических искр и счастливой улыбки Джейса, обращенной к нему. Вместо триумфа он выбрал битву с неведомым врагом, хотя понятия не имеет, есть ли у него шансы победить в этой схватке. Смешно думать об этом так: он всего лишь калека, о каких сражениях он может размышлять? Он, который даже ходить без трости не в состоянии. Носок ботинка зацепился за выступающий камень брусчатки, и Виктор почувствовал, что теряет равновесие. Он неловко взмахнул тростью, предвкушая боль падения, но крепкие руки перехватили его, не дав распластаться на мостовой. — Эй, ты в порядке? — Вай помогла ему выпрямиться и обеспокоенно заглянула в лицо, — Может, тебе лучше присесть? Глаза у нее были внимательные и взрослые, как у человека, привыкшего нести ответственность не только за себя, но и за других. Впрочем, судя по тому, что успел увидеть Виктор, так и было: она являлась признанным главарем небольшой банды, ее беспрекословно слушали даже более рослые и сильные мальчишки. Она отвечала за них и девочку младше, а теперь, видимо, и сам Виктор каким-то образом попал в список тех, за кем следует присматривать. Джейс тоже заботился о нем. Это было приятно, но порой забота Джейса казалась удушающей. Иногда он вел себя так, будто лучше самого Виктора знал, что тому нужно. — Просто споткнулся. Спасибо. Вай кивнула и зашагала дальше, так, будто не сомневалась, что он пойдет следом. Забавно было видеть, что юная бандитка из Линий верит в силы Виктора больше, чем партнер, который проработал с ним бок о бок много лет. По иронии, это вдохновляло. Они шли почти в ногу. Виктор прекрасно понимал, что Вай сдерживает шаг, чтобы он мог поспеть за ней, но огорчения по этому поводу не испытывал. Наверное, дело было в том, что здесь, в Пилтовере, он выступал гарантом благополучного пересечения моста для нее и ее банды. Виктор смутно чувствовал, что обладает властью над судьбой этих четверых подростков в той же мере, что и над будущим Скай и Джейса. Да, в тот день, когда квартира в центре города взорвалась, дети успели сбежать, но, судя по тому, что он знал, добыча не принесла им ничего, кроме неприятностей. Виктору оставалось надеяться, что взрыв, раздавшийся в Сточных Ямах в ту ночь, не унес жизни никого из его новых знакомых. Мост встретил их будничным шумом: крики чаек и гудки кораблей, проходящих через Солнечные Врата, мешали прогуливающимся горожанам вести беседы; закрытые экипажи обеспеченных пилтоверцев спешили проскользнуть побыстрее границу двух городов и укрыться в легкой дымке Променада; со стороны Зауна в Город Прогресса направлялась шумная компания молодых карманников и парочка пронырливых курьеров, которых тут же остановили хмурые миротворцы, дежурившие с этой стороны. — Где твои друзья? — Виктор оглядел широкую площадку перед мостом, выискивая среди кружевных зонтиков дам и вычурных нарядов кавалеров троих подростков. — Я думал, они будут нас ждать. — Они скоро придут, — решительно сказала Вай. Она нервно шарила взглядом по толпе, то сжимая, то разжимая кулаки. Едва ли она сама замечала, что выдает свое волнение. Виктор плохо умел проявлять участие и поддержку, он почти забыл, как взаимодействовать с людьми вне больничных палат и ожесточенных споров. Лихое вдохновение, овладевшее им при встрече с Джи- Паудер и позже, во время побега, испарилось без следа, оставив лишь громоздкую неловкость, которая всегда сопровождала его социальную жизнь. Много лет единственным окошком в мир был его друг и партнер, Джейс, который мог запросто склонить на свою сторону нужных людей, войти в доверие, очаровать яркой улыбкой — все, чего никогда не умел Виктор. Теперь же предстояло действовать самому: успокоить и поддержать колючего подростка. В конце концов, Виктор даже не был уверен, что имеет на это право — они с Вай были знакомы едва ли больше часа, — но он нашел в себе силы решиться. Осторожно коснулся плеча девушки и кивнул на скамейки, расположенные вдоль перил: — Давай подождем там. Им проще будет нас заметить. На мгновение лицо Вай стало растерянным и куда более юным. Как бы ни храбрилась, эта юная девушка сама оставалась ребенком. От это мысли в груди у Виктора заныло. Заун никогда не был добр к своим детям. — Они придут, — повторила Вай. Виктор серьезно кивнул в ответ. — Не сомневаюсь. Единственная свободная скамья была раскалена солнцем: рядом не было ни единого деревца, чтобы спрятать отдыхающих от полуденных лучей, потому это место и не прельстило ценящую комфорт пилтоверскую публику. Виктор же чувствовал себя ящерицей, улегшейся на нагретый камень. Он понятия не имел, как сильно скучал по чему-то настолько простому и привычному, как солнечный свет. Стоило уделить эту нечаянную минуту спокойствия планированию дальнейших действий. Кража со взломом и побег не были его единственными целями. По сути, они являлись первым шагом на туманном, как осеннее утро, пути к предотвращению последствий попадания хекс-кристалла не в те руки... — Эй, Виктор, — окликнула Вай, — Раз уж мы тут застряли, может, расскажешь, как оказался в квартире того пилти? — Через дверь, разумеется. — А ты шутник. Несмотря на то, что на скамье оставалось достаточно места, Вай не стала садиться. Видно было, как неуютно она чувствовала себя здесь, наверху. — Я совершенно серьезен. — Как ты узнал, что хозяина не будет? Я сомневаюсь, что тебе тоже дал наводку Коротышка. — Коротышка? Нет, впервые слышу, — Виктор с неохотой приоткрыл глаза, — Я же помощник декана, забыла? Мне известно кое-что об опасных нелегальных экспериментах, которые проводят студенты в лабораториях, арендованных для них покровителями. И о самих студентах. Очень глупо и безрассудно играть со взрывоопасными веществами в доме, полном людей, если хочешь знать мое мнение. — Взрывоопасными?! — Вай уставилась на сумку, которая висела у нее на плече, как на ядовитую змею. — Не переживай, я не стал бы рисковать тобой или Паудер. Оборудование, которое ты несешь, абсолютно безобидно. Он легонько похлопал себя по карману жилетки, который оттопыривался так, будто в нем лежал несколько леденцов. Теперь Вай сверлила его взглядом с тем же выражением на лице, которое иногда возникало у Джейса, когда тот задавал глупые вопросы вроде “разве Совет это одобрил?” или “это точно безопасно?”. Виктор демонстративно закатил глаза и вдруг уловил в толпе проблеск голубого. — Кстати, это разве не Паудер? Девочка добежала до них быстрее, чем Вай успела обернуться, и едва не сбила ту с ног. — Клагор упал с крыши, когда мы возвращались: карниз не выдержал, — затараторила она, — Но ты не волнуйся, он в порядке! Зацепился лямкой рюкзака за балкон. Мы его вытянули, хотя было непросто. Но мы справились! Они с Майло идут сюда, а меня послали к тебе предупредить, что они задержатся. Клагор подвернул лодыжку, когда падал, так что… Вай? Плечи Вай, прежде напряженные, наконец расслабились. Однако она не дала себе даже мгновения передышки, тут же сосредоточившись на новой задаче и молниеносно приняв решение. Сняла с себя сумку с оборудованием и передала ее запыхавшейся Паудер. — Держи. Где они? Я пойду помогу. — Два квартала в ту сторону, — Паудер мотнула головой так, что голубые пряди ударили по щеке, — Я покажу! Вай положила руки ей на плечи и со всей серьезностью слишком взрослого подростка сказала: — Нет, Пау-Пау, ты останешься здесь, с Виктором. Мы обещали ему провожатого, помнишь? Паудер надулась и принялась ковырять клапан сумки коротким ногтем с облупившимся черным лаком: — Да, помню. — Позаботься о нем, — Вай бросила предупреждающий взгляд на Виктора, — До тех пор, пока мы с ребятами не придем. Хорошо? — Хорошо, — послышался неразборчивый ответ. Не тратя больше времени на разговоры, Вай отправилась на помощь товарищам, оставив Паудер и Виктора в неловком молчании. Девочка сидела на скамейке, обняв сумку, словно мягкую игрушку, и болтая ногами. Она так глубоко погрузилась в свои мысли, что Виктор смог без труда рассмотреть ее. Признаться, в первую их встречу он был слишком взволнован, чтобы сделать это. Худая — не уродливо костистая, как он сам, а нежная и тонкая — она обладала задатками изящества юной девушки. Ее обкусанные ногти и резкие движения выдавали энергичную суетливость, которая со временем могла приобрести форму нервозности. У нее были приятные черты лица и по-детски огромные глаза того же насыщенного оттенка голубого, что и волосы. Чистое небо Пилтовера в ясный день. Она была невинна и полна неразрешенных сомнений, его будущая двукратная убийца. В тот момент, когда она бросила к его ногам свою бомбу с нарисованной яркими мелками рожицей, Виктор остолбенел и не мог двинуться от ужаса. Паника сковала его тело, запечатала голос. Он снова лежал под обломками и неслышно выл от боли в надежде на скорую смерть. Хруст каменной крошки под сапогами миротворцев. Острый, запыленный воздух, крик, застревающий в горле… Воспоминания оказались слишком свежи. Воспоминания о том, что не должно было повториться. Он сам разбирал гранату, принесенную шерифом Маркусом, он видел фотографии с места происшествия, он узнал голубое мерцание хекс-самоцвета в зареве взрыва, дважды оборвавшего его жизнь. Ошибки быть не могло: эта девочка, Паудер, и есть Джинкс. — Эй, Вик, — она дергала его за рукав и пытливо заглядывала в глаза, — Ты в порядке? Выглядишь так, будто вот-вот блеванешь. — Просто устал. Пришлось моргнуть несколько раз, чтобы под веками перестали отплясывать солнечные зайчики осколков витража Зала Совета. Девочка смотрела на него огромными голубыми глазами, смотрела с беспокойством и волнением, хотя их знакомство состоялось совсем недавно и едва ли продлится долго. Что должно было произойти, чтобы это дитя превратилось в жестокую убийцу? Может, он ошибся? Может, это и не она вовсе? — Мышелов еще с тобой? — Ага. — Не могла бы ты одолжить мне его ненадолго? — он протянул руку и в нее почти тут же легла бомба, которая не смогла причинить ему вреда, хотя сделала ее та же рука, что убила его дважды. Круглые глаза на улыбающейся мордочке, наивный детский рисунок. Откинув клапан сумки, который Паудер никак не могла оставить в покое, Виктор вытащил из переднего кармана тонкую отвертку и миниатюрные плоскогубцы. Яркий солнечный свет позволял без труда найти крепления деталей, так что на разбор ушло меньше минуты. Виктор аккуратно разложил фрагменты устройства на скамейке. Да, это была она, никаких сомнений. Почерк, отмеченный взбалмошной гениальностью, легко читался даже в таком простом изобретении. Виктор прикрыл глаза, медленно выдохнул и принялся подкручивать пружину. — Дай мне те шестеренки, что нашла в квартире, пожалуйста. Паудер без промедления опустошила карманы, высыпав на теплые лакированные доски между ними целую горсть поблескивающих зубчиками металлических колесиков. — Что ты собираешься делать? — Уже делаю, — Виктор закончил с пружиной и аккуратно вставил ее в цилиндр, — Смотри: здесь зубцы совсем стерлись, поэтому напряжения оказалось недостаточно и заряд не сработал. Если заменить шестерню здесь и добавить еще одну вот тут, то все получится. Он соединил части корпуса, крепления со щелчком встали на места. — Вот, держи. На этот раз сработает. — Ты уверен? — ее глаза сияли детским восторгом. — Абсолютно. Паудер приняла из его рук бомбу так, будто это был лучший в мире подарок. — У тебя все получится, просто верь в себя. Возможно, он совершал ошибку. Возможно, стоило допустить небольшую оплошность при сборке, чтобы таймер не сработал и устройство взорвалось картечью в руках создательницы, уничтожив угрозу появления Джинкс до того, как та сможет… К тому, что случилось дальше, Виктор не был готов. Девочка рванулась вперед и чуть не свалила его со скамьи, повиснув на шее. Кончики ее волос мазнули Виктора по лицу, нос моментально зачесался. — Спасибо, Вик! Ты лучший! Она стиснула его в объятиях с искренностью, что обычно не свойственна детям, выросшим под серым небом Зауна. Он все ждал, а девочка не разжимала рук. Виктор почти не общался со сверстниками, когда был младше, и мало с кем был близок настолько, чтобы тактильный контакт стал для него обычным делом. Он полагал, что выглядит достаточно отталкивающе для этого. Медленно, как во сне, Виктор поднял руки и коснулся узкой спины ребенка так бережно и осторожно, будто она могла сдетонировать и разорвать его в клочья. — Мы, похоже, пришли не вовремя, — раздался задиристый мальчишеский голос, — Вай, смотри, твоей сестре реально понравилось в Пилтовере! Паудер отпрянула от Виктора, будто обжегшись. Мышелов слетел с ее колен на мостовую и начал тикать, отсчитывая новыми шестернями время до детонации. — Берегись! – воскликнула девочка. Подошедший парень — его, вроде, звали Майло, — иронично усмехнулся: — Твои игрушки все равно никогда не работают… Вай дала ему подзатыльник и, подобрав Мышелова, вернула его хозяйке. — Не обращай на него внимание, Пау-Пау. Пальцы девочки быстро нашли рычаг и тиканье прекратилось. — Ну что? — Вай сурово обвела взглядом всех собравшихся и остановилась на Викторе, — Готовы идти? Банда была в сборе: Клагор, крупный парень, подвернувший лодыжку, опирался на своего менее рослого товарища, но шел уверенно, Вай несла рюкзак с награбленным, Паудер вытянулась в струнку и шутливо отдала честь, поудобнее перехватив лямку сумки. Виктор поднялся, ощущая странную легкость. — Кстати, — подал голос Клагор, — я слышал какой-то переполох среди миротворцев. Это вы шум подняли? — Не совсем, — Вай ухмыльнулась, — они повязали пилти, которого мы обчистили. Паудер восхищенно вздохнула: — Как так?! — Ну, когда вы, ребята, слились, мы почти столкнулись с хозяином квартиры… Виктор вполуха слушал рассказ Вай, который, он был уверен, скоро обрастет подробностями и домыслами, затеряется в слухах и байках, которые шпана Подгорода будет пересказывать друг другу, каждый раз добавляя новые детали. Погода была чудесная: солнце согревало замерзшие кости, морской бриз ласкал кожу. Позади оставался Пилтовер с его высокими башнями цвета слоновой кости, золочеными фасадами и несбывшимся будущим. Виктор шагал в неизвестность и чувствовал себя прекрасно.