Сборник с любимыми персонажами

TW: каннибализм, насилие. Читатель - обычная девушка из рандомного города, улицы, дома. *** Сложно представить себе жизнь с каннибалом под одной крышей. Она никогда не будет простой или сладкой, не в коем случае. Жить с ним - это значит вечно бояться, трястись от страха каждый раз, когда посреди дня, с кухни слышится жадное причмокивание, он снова достал из морозилки чью-то конечность решая трапезничать. Все соседи считали, что мужчина был либо муж, либо брат для девушки, который был инвалидом, запертым в четырёх стенах, но они даже не подозревали о происходящем внутри этой однокомнатной квартирки и что этот человек не является кем-то родным для обычной женщины. Джек никогда не убивал людей в доме, стены тонкие и слухопроводимость на высшем уровне, стоит включить телевизор на среднюю громкость, как такие же уставшие от жизни бабушки трезвонили по трубам грозясь вызвать полицию. Вечно прикрытые, плотные шторы уже не добавляли уюта, они добавляли только напряжения, в и без того напряжённую местность. Даже днём не хотелось находиться в доме, но делать больше было нечего, не на скамейке же спать холодной зимой. Хотя умереть от обморожения было не так уж и плохой перспективой для опухшего и больного мозга. *** Морозный вечер, всего шесть часов, но темнота была непроглядная. Уставшая женщина, которая выглядела гораздо старше своих лет, шакрающими шагами шла домой. В руках была сумка, обычная женская сумка средних размеров, немного потрёпанная временем и жизнью. Домой не хотелось, всё из-за незваного гостя, который расположился в квартире на неопределённый срок. Но вот взгляд поднимается по зданию вверх, привычные окна слабо горели, а мужчина стоял перед окном. Вроде бы он был слепым, но ощущение испепеляющего взгляда не исчезало, а только нарастало. Облезшие от краски ступени. Первый, второй, пятый пролёт. Ноги еле передвигались, сердце ныло. Двери, деревянная и железная, глаза закрываются от усталости. Еле закрыв на ключ квартиру, девушка молча прошла в спальню. Белая рубашка натянулась на груди, когда руки машинально потянулись вверх, потягиваясь и разминая замёрзшие, затёкшие мышцы. Тихие чужие шаги раздались позади, не надо подавать признаков испуга, он этого не любит. Зачем-то ему было необходимо казаться нормальным человеком, это было логично когда были посторонние люди незнающие его секрет, но зачем это делать сейчас, когда рядом никого нет. Она знала зачем он идёт к ней, старые следы укусов зачесались, вспомнилось как коллеги по работе, заметив эту небольшую "особенность", в шутку говорили, что её муж очень уж сильно любит её, но от этих слов тошнота подходила к горлу. Тощий мужчина положил свой подбородок на плечо девушки и похоже попытался обнять за талию, но он либо не знал как это делать, либо специально вонзил свои острые ногти в мягкие бока. Не было сказано ни одного слово, тишину нарушало только огненное дыхание, да тихо играющий телевизор в другой комнате. Его язык прочертил горячую дорожку от начала шеи или конца плеча до уха, молниеносно кусая мочку до крови, тонкая струйка алой жидкости потекла по его зубам в глотку, а тот с жадным мурчанием проглотил её. Руки медленно расстёгивали верхние пуговицы рубашки, а после отодвигали лямку бюстгальтера, который стал велик для исхудавшей женщины. Желтоватые зубы, которые он затачивал напильником не волнуясь о эмали, больно кусали худущие плечи, медленно высасывая кровь из ран, он никогда не откусывал плоть, как делал это поедая чужие конечности и органы, хотя девушка знала что ему хотелось убить её, съесть да выбросить кости куда-нибудь в забытый угол свалки. Возможно, это была её последняя ночь, ведь она почувствовала как мужчина с диким рычанием отрывал кусок плоти.