***
На премьере. Покинув красную дорожку и, наконец, сбежав из-под прицела камер вездесущих фотографов, мы с Аменом одними из первых вошли в павильон Китайского театра, в котором нас уже встречала охрана, которая должна была сопроводить нас к нашим местам в первом ряду. У входа собрались толпы фанатов, но лишь немногим из них было суждено попасть в кинотеатр — как мне сказал Ван Дейк, все билеты были раскуплены в тот же момент, когда было объявлено об официальной дате премьеры. Помимо прочего, они стоили баснословных денег. Кроме основного звездного каста, на премьеру также было приглашено много знаменитостей. Сегодня на Голливудском бульваре было жарко. Концентрация селебрити на один квадратный метр превышала все предельно допустимые значения. Пока мы с Аменом шли к нашим местам, он продолжал слегка придерживать меня за талию. Я обеими руками вцепилась в свой сверкающий клатч — не знала, куда еще их деть. Не за руки же нам держаться, как в средней школе! Внутри было более спокойно, чем снаружи, но я знала, что скоро сюда запустят целую стаю оголодавших журналистов, которые будут фиксировать каждый наш шаг и каждое наше действие. Судя по сосредоточенному выражению лица Амена, он тоже понимал — сегодня главной сенсацией были мы, а не фильм. Ливий тоже был приглашен на премьеру, но он сядет на другом ряду. Я даже не знала, когда смогу увидеть его. Впрочем, сейчас мои мысли были заняты другими проблемами. Мне предстояло провести несколько часов в компании Ван Дейка. А то и больше. Так как он был главной звездой этого фильма, я очень надеялась, что все внимание будет приковано к нему, а я смогу спокойно отсидеться в сторонке. Но что-то мне подсказывало, что вместо спокойствия жизнь покажет мне «фигу» и вновь забросит в самый эпицентр событий. Я ни на секунду не могла расслабиться. Плотно прилегающее платье, которое на примерке сидело на мне идеально, ведь было подогнано под мой размер, внезапно стало сдавливать грудную клетку и затруднять дыхание. Я никогда прежде не была на таких громких премьерах… Вот бы можно было просто промотать всю эту часть до момента, когда я окажусь дома, в своей кроватке, и смогу продолжить свой марафон просмотра «Друзей». Мечты, мечты… Наконец, мы дошли до наших мест. Красные бархатные кресла с позолоченными подлокотниками выглядели, как экспонаты в музее, и мне было страшно даже прикасаться к ним, но именно на них мне предстояло сидеть. Рядом с нами расположился режиссер фильма, тот самый Дэвид Айзенберг, которым восхищался Рэй. Уверена, он бы все отдал за то, чтобы оказаться сейчас на моем месте. За два с половиной часа, которые составляли хронометраж «Маверика», мой продюсер завалил бы Айзенберга вопросами… Если Рэй чем-то увлечен, его невозможно остановить. Когда мы остановились, Ван Дейк галантно указал мне на кресло, на котором красовалась табличка с моим именем: — Прошу. — Как вы учтивы, сэр, — хмыкнула я, усаживаясь на свое место. — Что есть, того не отнять, — Амен сел рядом и, поправив полы своего пиджака, огляделся. — Зал быстро заполняется. Скоро тут будут журналисты. — Они будут подходить к нам? — наверное, волнение в моем голосе было слишком явным, потому что Амен расплылся в снисходительной улыбке, за которую мне сразу же захотелось огреть его клатчем по голове. — Им не разрешено. Они смогут задать свои вопросы, только когда мы выйдем на сцену перед показом фильма. — Как думаешь, найдется кто-нибудь достаточно наглый, чтобы спросить у тебя о наших отношениях? — после этих слов у меня непроизвольно закатились глаза. Эти расспросы уже осточертели. — Список вопросов подготовлен заранее и согласован с руководством студии. Не думаю, что они пропустили бы что-то такое, — задумчиво произнес Амен. — А я бы на их месте наоборот пропустила. Ты только представь, сколько шумихи сразу поднимется. — Как по мне, ее и так уже достаточно, — рука Амена, лежащая на подлокотнике справа от меня, непроизвольно дернулась. Я бросила короткий взгляд на ярко выраженные вены на восковой коже, оплетающие тыльную сторону его кисти. Красивое зрелище — слегка синеватые, пухлые вены и кожа цвета молока. Игра контрастов. — Что, уже даешь заднюю? И полугода не прошло, — ухмыльнулась я, провоцируя. Амен в ответ на это наклонился ко мне, видимо, ожидая, что я по обыкновению отстранюсь от него. Но я продолжала спокойно сидеть на месте. Расстояние между нашими губами стало неприлично маленьким, и впервые это меня не смущало. Я ждала того, что последует дальше. — И не подумаю, — прошептал он мне в губы. Серьезный тон его голоса не оставлял сомнений в том, что он был честен со мной сейчас. По моей коже пробежался холодок. Я невозмутимо повела плечом и, выдержав лицо, ответила: — Я тоже не намерена отступать. Теперь голубые глаза смотрели на меня иначе, не хищно, а оценивающе. Я знала, что раскрепостилась с момента нашей первой встречи, но все еще не настолько, чтобы тягаться с Ван Дейком. Его выдержке можно было только позавидовать. На самом деле, я не знала, что творилась у него на душе, и как он относится ко всему, что происходило между нами. О моем отношении он прекрасно знал — я и не пыталась этого скрывать. Но сам Амен оставался темной лошадкой. Парадоксально — мы проводили достаточно времени вместе, но я все еще ничего о нем не знала. Мне бы не помешало досье на него или что-то в таком духе… Мы же все-таки соучастники одной аферы. К Амену обратился мистер Айзенберг, и Ван Дейку пришлось разорвать со мной зрительный контакт. Я одарила его победным взглядом и, решив не вмешиваться в разговор мужчин, стала осматривать глазами зал. Потолки были невероятно высокими — их украшали замысловатые фрески. Здесь я чувствовала себя словно в другой эпохе, что неудивительно, ведь этому театру уже почти сотня лет. Здание в стиле арт-деко впечатляло своим винтажным дизайном, декор был поистине роскошным. Я всегда интересовалась архитектурой. Когда мы с Ливием два года назад ездили в небольшое путешествие по Европе, у меня случился культурный шок — там было все иначе, не как в Америке. Гораздо более богатое на разнообразие зодчество, все эти соборы, дворцы, фонтаны, мосты… Мне уже не терпелось вернуться туда. Конечно, в туре у меня будет совсем мало времени на осмотр достопримечательностей, но и я не собиралась упускать ни единого шанса посмотреть на красоты европейских городов. Египет пока что оставался далекой мечтой, ведь концертов в Африке у меня не было запланировано… Когда весь зал наполнился, на сцену вышел ведущий. Вглядевшись в его лицо, я округлила глаза. Это был тот самый ведущий ток-шоу с вечеринки Аша, который стоял за мной в очереди на входе. И кажется, я позже видела его, страстно целующего мужчину… Вот так номер. Интересно, а его жена в курсе? Я заерзала на месте — мне отчаянно хотелось с кем-то поделиться этой пикантной подробностью, но справа от меня сидел Амен, которому это явно будет неинтересно, а слева — еще один актер из «Маверика», который тоже не был похож на любителя посплетничать. Да и хорошо ли вытаскивать скелеты из чужих шкафов? Кажется, мне суждено унести эту тайну с собой в могилу. Ведущий пригласил на сцену режиссера и весь каст. Под громкие аплодисменты и тематическую музыку, судя по всему, из фильма, Дэвид, Амен, Агния и остальные встали со своих мест и стали подниматься по лестнице. На фоне своих коллег Ван Дейк значительно выделялся — его габариты даже пугали, но я скорее находила это забавным. Гулливер в стране лилипутов, не иначе! Агния нарочито встала рядом с ним, хотя я ясно видела, что это собирался сделать другой актер, который играл в фильме напарника Амена. Я хмыкнула. Знает ведь, что я сижу в первом ряду. Взгляд Валентайн упал на меня, а затем она хитро улыбнулась и придвинулась к Ван Дейку ближе. Да пожалуйста, мне-то что? Она мне в любом случае не соперница. И не только потому, что со мной подписан контракт. Я прекрасно видела, что Амен не испытывает к ней никакого интереса. Он восхищенно смотрел на Дэвида, пока тот рассказывал историю создания фильма. Прозвучал первый вопрос из зала, заданный журналистом из LA Times: — Мистер Айзенберг, скажите, вы специально не стали набирать в фильм звезд первой величины? Мы знаем, что некоторые режиссеры так делают, чтобы помочь новым талантам раскрыться. Но даже без этого «Маверик» создал вокруг себя много ажиотажа. В чем секрет успеха? Какой хитрый, решил одним выстрелом убить двух зайцев. Вопрос был не самый тактичный, но кажется, журналиста это не волновало. Дэвид откашлялся в кулак и, поднеся микрофон поближе ко рту, ответил: — Секрет успеха в том, что все люди, которые стоят на этой сцене — настоящие профессионалы своего дела. Каждый из них внес неоценимый вклад в конечный продукт, который вы совсем скоро увидите на экранах. Для меня было честью работать с этими талантливыми молодыми людьми и поверьте, они в скором времени покорят Голливуд. После этих слов весь зал зашелся в аплодисментах, кто-то сзади меня даже подскочил со своего места. Я тоже похлопала — не так активно, как многие другие, но достаточно, чтобы выразить свою поддержку. Следующий вопрос, как я и ожидала, был адресован Ван Дейку. — Амен, скажите, что было самым сложным в подготовке к роли? Может быть, в процессе съемок? Это был интересный опыт для вас? Банальнее вопросов и придумать нельзя было… Что ж, хотя бы не про отношения. Хотя я была бы не против посмотреть, как Агния станет похожа на закипающий чайник от ревности. Я тут же одернула себя. О чем я думаю? Это было совершенно на меня непохоже. Я ненавидела, когда красивых, успешных женщин сталкивали лбами на потеху публике. Валентайн, безусловно, была такой — красивой и успешной. Вот только с дерьмовым характером. Впрочем, в этой индустрии и не такие пираньи водятся. У Амена был свой микрофон. Убедившись, что он включен, Ван Дейк слегка улыбнулся уголками губ и сказал: — Я проходил полноценную военную подготовку в течение трех месяцев. Это помогло мне сильнее развить дисциплину. Кстати, я до сих пор стараюсь хотя бы частично придерживаться такого распорядка дня. Что касается съемок… Самым захватывающим воспоминанием могу назвать съемки в Гималаях. В какой-то момент от мороза у нас просто перестала работать аппаратура, снежная буря отрезала нас от внешнего мира. А на съемки была выделена неделя. И знаете, вот сидел я в палатке, которую буквально сносило ветром, и думал не о том, что нас может замести снегом по самую макушку, вовсе нет. Я жалел, что после этого у меня не останется времени покататься на горных лыжах! Сидящие в зале дружно рассмеялись, кто-то снова начал аплодировать. Я же в удивлении поджала губы — Амен был само дружелюбие и общался с журналистом, как будто они сидели где-нибудь в баре за кружкой пива и травили друг другу байки. Поразительная непринужденность! Раз он умеет быть таким… таким простым, какого черта со мной он ведет себя иначе? — Уверен, вы в тот момент жалели, что рядом с вами не было дамы, способной вас согреть, — пошутил журналист, чем заставил Агнию покраснеть от злости. Я видела по ее лицу, как ее покоробил этот комментарий, но она тут же натянула фальшивую улыбку, зная, что камеры все время направлены на нее. В глазах Амена сверкнули молнии, но он не подал виду, что шутка ему не понравилась. Лишь ответил: — Теперь есть, но спасибо, что беспокоитесь обо мне. Наши взгляды встретились. Некоторые из операторов, стоявшие у сцены, направили свои камеры на меня. Захотелось провалиться сквозь землю, но я нашла в себе силы мило улыбнуться и послала Ван Дейку воздушный поцелуй. Даже если получилось слишком наигранно, плевать. Все же лучше, чем сидеть истуканом. Как же я это все ненавидела. Когда вопросы от журналистов, одобренные боссами студии, закончились, все вернулись на свои места. Стоило Амену опуститься в свое кресло, я нагнулась к нему и прошипела: — Зачем надо было отвечать на его комментарий? Ты подставил меня. — Потому что последнее слово всегда за мной, — спокойно ответил Ван Дейк, однако его острые скулы сжались. — Было бы лучше, если бы ты ничего не говорил, — продолжала напирать я. — Так он бы почувствовал себя глупо, а свои слова — совершенно неуместными. Какими они и являются! Внезапно Амен взял мою руку в свою, поднес ее к губам и оставил на моей коже несколько теплых поцелуев. Я была совершенно ошарашена таким действием с его стороны. Вся моя напористость сразу же куда-то улетучилась. — Ты чего это удумал? — я непонимающе захлопала глазами, глядя то на Ван Дейка, то на мою руку, которую он продолжал держать в своей огромной ладони, поглаживая тыльную сторону большим пальцем. — Вас, женщин, только ласка способна успокоить, — Амен перевел на меня серьезный, слегка уставший взгляд. — Так что прекращай злиться на меня, коротышка. Или мне поцеловать еще раз? — Эй-эй, все, не надо, — я вытащила свою руку из его хватки, и он не стал удерживать меня силой. — Что толку на тебя злиться, ты пуленепробиваемый. Мистер Спокойствие. Мы оба на какое-то время замолчали. Ведущий все говорил и говорил, а тем временем мои мысли уводили меня куда-то далеко и не в самом приятном направлении. Прошло, кажется, минут десять, пока Амен не произнес, отвечая на последнюю сказанную мной фразу: — Тебе кажется. Я повернулась к нему с вопросительным взглядом, но тут свет погас — начался фильм. Акустика была шикарной, а огромный изогнутый экран полностью погружал в происходящее в фильме. Экшн чередовался с драмой, и все это напоминало какие-то бешеные американские горки. Сцену в Гималаях, которую, по всей видимости, все же удалось доснять, я смотрела с открытым ртом. Белесый Амен сливался с окружающей местностью. Его внешность была идеальной маскировкой для заснеженных гор. Неудивительно, почему именно его герою поручили возглавить отряд. Ну, если не брать в расчет, что он был майором армии США и находился в потрясающей физической форме… Когда на экране крупным планом показали долгий поцелуй Амена и Агнии в финальной сцене, меня едва не вытошнило съеденным на обед лососем. И вовсе не потому, что этот поцелуй выглядел некрасиво в кадре… Наоборот, эти двое демонстрировали самую что ни на есть неподдельную страсть. Со стороны Агнии она так точно была искренней… Неудивительно, что после такого они потрахались. — Боже, неужели мы с тобой так выглядим со стороны? — не удержавшись, шепнула я Амену. — Дуэт бегемота и табуретки. — Мы выглядим лучше, ты ведь на несколько футов выше Агнии, — я заметила ухмылку на его лице и незаметно ударила его кулаком в плечо. — Только поэтому? — А ты хотела услышать что-то еще? — ухмылка на его лице стала шире, а я тем временем была в шаге от того, чтобы прибегнуть к полноценному насилию. — Обойдусь, — я скрестила руки на груди и сделала вид, что мне невероятно интересны титры на экране. — От тебя все равно комплиментов не дождешься. — Попроси об этом своего жениха, — только и успел бросить Амен, прежде чем нам всем пришлось встать, чтобы подарить фильму долгие аплодисменты. Теперь у нас было время, чтобы пообщаться друг с другом. К касту «Маверика» подходили другие знаменитости, известные режиссеры, продюсеры, бизнесмены. Я незаметно для самой себя оказалась в компании Дэвида, Амена, Агнии и Квентина Тарантино. В присутствии именитого режиссера Валентайн, кажется, напрочь забыла про Ван Дейка и принимала активное участие в разговоре, впрочем, не забывая периодически метать в меня недовольные взгляды. Я показательно игнорировала ее молчаливые выпады в мою сторону и пыталась отыскать глазами Ливия. Это казалось невыполнимой задачей — нас окружало столько людей… Я даже не могла ему написать — на премьеру запрещено было приносить с собой телефоны. К счастью, Ливий вскоре сам нашел меня. Мы обменялись долгими многозначительными взглядами. Я слегка дернула Амена за рукав пиджака, привлекая его внимание. Он посмотрел на меня и тут же заметил моего жениха, стоящего неподалеку. — Хочешь с ним поговорить? — догадался Амен. — Да, но одна не могу, — одними губами прошептала я, утвердительно кивнув. — Пошли со мной. — Раз ты настаиваешь, — Ван Дейк коротко усмехнулся и обратился к остальным. — Мы с Эвой отойдем ненадолго, прошу нас извинить. После этих слов Агния резко переключила свое внимание на нас и рассерженно сдвинула брови к переносице. Но когда она увидела Ливия, стоящего за нашими спинами, то моментально поменялась в лице — теперь на нем красовалось злорадно-торжествующее выражение. Валентайн хмыкнула. Не считая Исмана, она была единственным человеком со стороны, который знал о нашей фальсификации. Наверное, чувствовала себя особенной. Я закатила глаза и первой покинула наш круг. Амен незамедлительно последовал за мной. — Привет, — я остановилась на небольшом расстоянии от Ливия, продолжая буравить его взглядом. Какая ирония — буквально сегодня утром мы проснулись в одной постели, а сейчас делали вид, что не близки. Это каждый раз выбивало из колеи. — Привет, — мой жених вел себя спокойно и непринужденно. — Как ты? Я не успела ответить, потому что в наш разговор вмешался Ван Дейк. — Нас снимают, — шепнул он тихо, так, чтобы это услышала только я, а затем вежливо улыбнулся Ливию и протянул ему руку. — Амен Ван Дейк. — Ливий Табори, — нахмурившись, Ливий все же протянул руку в ответ. После их крепкого рукопожатия мы замерли друг напротив друга. В воздухе витала ощутимая, почти осязаемая неловкость. Неожиданно Амен приобнял меня за талию, притягивая ближе к себе. Я тяжело сглотнула, однако позволила ему это сделать. Не то, чтобы у меня был выбор. Ливий нахмурился и скользнул неодобрительным взглядом по руке Ван Дейка, которая преспокойно лежала на моей пояснице. Ревнует, но сказать против ничего не может. Я почувствовала, как пальцы Амена сильнее сжали мою талию. Господи, только не подеритесь прямо тут. — Предлагаю обойтись без дежурных разговоров про то, как тебе фильм, и насколько ты восхищен Китайским театром, — невозмутимо заговорил Амен, и я даже не глядя на него могла почувствовать, что он сейчас ухмыляется. — Зачем тебе понадобилась моя девушка? Вряд ли нас кто-то подслушивал сейчас — все вокруг слишком были увлечены своими светскими беседами, но Ван Дейк все равно предпочел вести себя так, будто я действительно принадлежу ему. Боже, вот бы узнать, что творится в его голове… Иногда он совершает поступки, которым я не могу найти объяснения, как бы я ни пыталась. Ливий презрительно скривил губы, но быстро взял себя в руки и обратился ко мне, игнорируя Амена: — Я хотел узнать, как ты себя чувствуешь. На ковровой дорожке ты выглядела довольно напряженной. Все в порядке? Думаю, он и сам понимал неуместность беспокойства обо мне, ведь он собственноручно засунул меня в эти пиар-отношения. Я пожала плечами и улыбнулась, маскируя за этой улыбкой свою боль. — Все настолько в порядке, насколько это возможно в данных обстоятельствах. Спасибо. — Хорошо, — Ливий понизил голос. — Буду ждать тебя дома, — под этим он имел в виду мой временный дом, конечно же. — Вообще-то, Ливий, — Амен демонстративно откашлялся в кулак. — Я как раз хотел позвать Эву на вечеринку после премьеры. Мне выдали два приглашения, и в одно из них уже вписано ее имя. — Ты серьезно? — я резко повернулась к нему. — Почему раньше не сказал? — Как-то из головы вылетело, — судя по его коварной улыбке Чеширского кота, ни хрена у него не вылетело — Ван Дейк просто дожидался удачного момента, чтобы позвать меня, и решил, что сделать это на глазах у моего жениха будет идеальным вариантом. Какую игру ты ведешь, Амен? — Этого в планах не было, — Ливий больше не скрывал своего недовольства сложившейся ситуацией. Мне очень редко доводилось наблюдать его ревность, потому что ревновать было попросту не к кому. К тому же, он всегда мог быть уверен, что я принадлежу ему, целиком и полностью, и никуда от него не денусь. Я всегда старалась делать так, чтобы он об этом не забывал. — Выбор за тобой, Эва, — Ван Дейк был как никогда серьезен, когда сказал это. Я буквально почувствовала, как тикают часы — пошел обратный отсчет. У меня было не так много времени, чтобы принять решение. Еще месяц назад я бы наотрез отказалась и без колебаний бы выбрала уютные домашние посиделки в компании любимого человека. Но сейчас… что-то во мне изменилось. Или же всему было виной непробиваемое спокойствие Ливия во всем, что казалось моих «отношений» с Аменом, ведь ему, казалось, было все равно, что он целует меня, дотрагивается до меня и делает все остальные непристойные вещи, на которые можно было закрыть глаза. Ведь это прописано в условиях контракта. Никогда бы не подумала, что позволю себе даже мыслить в этом направлении, но обида, которую я затаила на своего жениха в тот злосчастный день, когда он предложил мне вступить в пиар-отношения, дала о себе знать. Все это время она пряталась где-то в дальних уголках моего сознания, и я не позволяла ей выйти наружу. Не позволяла самой себе признаться в том, что да, черт возьми, меня это обижает. Так быть не должно. Так почему я должна страдать в одиночку? Это бремя должны в полной мере нести мы оба. — Знаешь, а почему бы и нет? — говоря это, я смотрела прямо в глаза Ливию и могла наблюдать, как он меняется в лице. — Не каждый день выпадает такая возможность. Я с радостью приму твое приглашение, Амен. Я выглядела уверенной в себе, но мое сердце бешено колотилось, готовое выпрыгнуть из грудной клетки наружу. Оно рвалось к Ливию. Но сегодня я должна обуздать его и сделать выбор в пользу себя. Даже если это выбор без выбора. — Девушка сказала свое слово, — победно хмыкнул Амен. Кажется, у него были сомнения насчет того, соглашусь ли я пойти, но теперь он словно выдохнул с облегчением. — Не имею права оспаривать твой выбор, Эва, — холодно произнес Ливий, чем заставил меня моментально пожалеть о принятом решении. — Надолго эта вечеринка? — Яхта арендована на всю ночь, — после этих слов Амена я окончательно поняла, что мое согласие было опрометчивым, но отступать было некуда. — Что ж, — лучше бы Ливий не смотрел на меня вовсе, чем смотрел так. — Тогда до завтра, Эва. Ван Дейк, позаботься о ее безопасности. — Я присмотрю за ней, можешь не сомневаться, — господи, поскорее бы этот разговор уже закончился. Я была благодарна Амену за то, что он увел меня в сторону. Мои ноги буквально подкашивались, а идиотское платье и вовсе хотелось собственноручно разорвать, чтобы оно перестало так сильно сдавливать грудную клетку. Ливий все еще оставался в моем поле зрения, и я не могла отвести от него взгляда, но тут Ван Дейк мягко обхватил мой подбородок двумя пальцами и буквально заставил меня смотреть на него, а не на моего жениха. — Ну-ну, ты теперь еще и переживать из-за этого будешь? — его голос моментально смягчился, стоило нам остаться наедине. — Ты все сделала правильно. И это не запрещено контрактом. Твой женишок все понимает. — Я знаю, но, — мой голос дрожал, как будто я сейчас расплачусь, и мне было чертовски стыдно за свою слабость. — Это все неправильно. Я чувствую себя предательницей. — На его месте я бы тебя даже близко не подпускал к такому, как я. Это стало его фатальной ошибкой. — К такому, как ты? — я нахмурилась. — Что ты имеешь в виду, черт возьми? — Одна вещь, которую ты должна знать обо мне, Перес — все, за что я берусь, я делаю в полную силу. Если мне что-то поручают, то могут быть уверены, что результат будет идеальным. Я не приемлю полумер, — его лицо непроизвольно приблизилось к моему, а может, он специально в очередной раз сократил расстояние между нами. Но факт оставался фактом — его пальцы продолжали держать мой подбородок, а горячее дыхание ошпаривало мои губы. — И последствия того, что он развязал мне руки, ему очень сильно не понравятся. Мне бы впору испугаться, но я была заинтригована. Даже если это обернется моим полным крахом, я готова столкнуться с последствиями. И все же, голову не покидала навязчивая, зудящая, как рой ос, мысль: во что же я вляпалась, подписав контракт?***
Арендованная яхта ожидала нас в Марина дель Рей — одной из известнейших в мире бухт с выходом в Тихий океан. Поднимаясь по трапу, я не могла перестать рассматривать эту красавицу — двухуровневая, белоснежная, ярко сверкающая в вечерних огнях. Насколько я знала, на афтепати будет присутствовать около восьмидесяти человек — не только основные члены съемочной группы и весь каст, но и приглашенные люди, такие, как я. Дэвид, например, пригласил свою жену Памелу. Нам с ней довелось немного пообщаться на премьере — она показалась мне милой и очень далекой от всей этой Голливудской суеты. Но мужа во всем поддерживала. Я с завистью смотрела, как они постоянно воркуют друг с другом, словно влюбленные подростки. Как только капитан яхты убедился, что все гости были на борту, мы отчалили. Яхта была настолько габаритной, что меня даже не укачивало. Не было ощущения, что мы плывем. Все собрались на передней палубе, где располагалась просторная терраса, чтобы отпраздновать мировую премьеру фильма. Официанты раздали нам по бокалу с просекко, украшенному сладкой ватой — я незамедлительно ее съела, потому что обожала сладкое. Заметив это, Амен с ухмылкой наколол кусок сладкой ваты из своего бокала на шпажку и протянул мне. Недолго думая, я обхватила губами приторное розовое облачко и стянула его со шпажки — оно моментально растаяло на языке. Заметив слегка удивленный взгляд Ван Дейка, я демонстративно облизнула губы и поинтересовалась: — Что, думал, я откажусь? Значит, ты плохо меня знаешь. — Кажется, пора переименовать тебя в телефоне в «сладкоежку», — Амен заговорщически мне подмигнул. — Может, мне украсть для тебя еще? — Змей-искуситель, не иначе, — я покачала головой. — Нельзя мне, я на диете. Скоро съемки второго клипа, куча выходов на ковровые дорожки, посещение премий… — Могу тебя понять. Я сам с подростковых лет живу по ограниченному рациону, — Ван Дейк задумчиво покрутил в руке бокал. — Издержки профессии. — В твоей профессии много издержек. Одна из них стоит прямо перед тобой, — отсалютовав ему бокалом, я сделала большой глоток. Сухое игристое вино было приятным на вкус и позволило мне немного расслабиться. После вечеринки Аша я ни капли в рот не брала — не сомневаюсь, что мне быстро даст в голову даже от алкоголя с невысоким градусом. — Тут, скорее, подошло бы другое слово, — Ван Дейк рассматривал меня, как и обычно, слегка склонив голову вбок, и демонстрировал уже такую привычную мне ухмылку. Со временем я даже к ней привыкла, и мне больше не казалось, что он таким образом издевается надо мной. Ну, разве что чуточку. — Какое? — полюбопытствовала я. — Пожалуй, оставлю его при себе, — Амен не собирался так легко выкладывать карты на стол. Ну ничего, еще парочка бокалов — и у него развяжется язык. Что у трезвого в голове… Вечер шел своим чередом. Нас развлекал именитый диджей, некоторые из присутствующих, напившись, уже вовсю дрыгали телами на танцполе. Кто-то курил кальян, сидя на мягких диванах в лаундж-зоне. Я же предпочла уединиться с бутылкой виски, которую незаметно стащила из бара. В любом случае, все это было включено в стоимость, так что я имела право пить то, что посчитаю нужным. Пока все веселились на передней палубе, я переместилась на заднюю — там было гораздо меньше пространства, но оно мне было и не нужно, ведь сейчас я искала уединения. Огни ночного Лос-Анджелеса горели где-то вдалеке, вокруг нас была лишь бескрайняя черная гладь воды. Я оперлась руками на перила и, полной грудью вдыхая свежий морской воздух, прикрыла глаза. Все звуки притихли, даже сотрясающие пол басы, и я смогла сосредоточиться на шуме волн, бьющихся о корму яхты. Они так успокаивали… — Эвтида, неужели с нами слишком скучно, и ты решила сбежать? — знакомый женский голос вырвал меня из нирваны. Мне даже не нужно было открывать глаза, чтобы понять, что это была Агния. Валентайн остановилась неподалеку от меня, облокотившись на перила, и поднесла к губам тонкую сигарету, затягиваясь. Полы ее длинного платья хлестали ей ноги — настолько сильным был ветер, дувший с открытого океана. Я все же повернулась к ней и сразу заметила, что ее макияж размазался — под глазами были следы растекшейся туши. Она плакала? Или кто-то настолько сильно рассмешил ее, что смеялась до слез? — Просто захотела побыть одна, — решив не увиливать, ответила я. Заметив открытую бутылку в моей руке, Агния попросила: — Можно? — Если ты любишь солодовый виски, — усмехнувшись, я протянула ей Aberlour. — Пойдет, — Валентайн обхватила бутылку своими изящными пальцами с бордовым маникюром и приложилась к горлу. Сделав два солидных глотка, она едва поморщилась. — Главное, что крепкий. — Что-то случилось? — не знаю, какого хрена, скорее всего, это все действие алкоголя, но мне внезапно захотелось поговорить с ней. Сейчас она выглядела не самодовольной и уверенной в себе девушкой, как в первую нашу встречу, а раздавленной. Порой я ненавидела свою эмпатичность и желание оказать поддержку человеку, даже если он того не заслуживал. — Боже, неужели тебе и правда интересно? — Агния истерически расхохоталась, но потом вдруг резко погрустнела. Сделала еще глоток. Когда она, наконец, осмелилась заговорить, ее голос был подавленным, и она даже не пыталась этого скрывать. — Мне не понравилось, что Амен притащил тебя сюда. Я надеялась, что тут мы с ним сможем уединиться и провести время вдвоем. Чтобы он вспомнил, как нам было хорошо вместе… В итоге мы посрались. Сильно. Он сказал, что между нами никогда не будет ничего серьезного, и чем раньше я это уясню, тем лучше. Чертов засранец. Я поджала губы. Не думала, что этот разговор между ними состоится так скоро. Выходит, у них все-таки никогда не было отношений. Это я себе уже успела напридумывать всякого… — Но ты все равно не можешь его ненавидеть за это, да? — кажется, я попала в яблочко, потому что Агния совершенно поникла после моих слов. — Извини, не хотела тебя задеть. — Нет, птенчик, ты охренительно права, — перебила меня Валентайн, грустно усмехнувшись. — Не могу ненавидеть его, потому что люблю. Или мне только кажется, что это любовь… Знаешь, мы ведь почти полгода провели рядом. В него сложно не влюбиться. Особенно, когда нужно играть любовь на экране. Но чего это я рассказываю, тебе это и так знакомо, — она снова рассмеялась, но в ее смехе проскальзывала горечь — горечь утраты, которую ей никогда не восполнить. — Скажи же, что он шикарно целуется? — Наверное, если бы это было по обоюдному согласию, я бы испытывала больше удовольствия, — я решила свести все в шутку, но отчасти это было и правдой. — Ты подписала контракт. Это и есть твое согласие, — фыркнула Агния. Она выпрямилась, хотя ее заметно шатало, и, покачиваясь, подошла ко мне. Протянула мне бутылку, чуть не выронив ее из рук, но я успела ее перехватить. — Советую наслаждаться, пока у тебя есть такая возможность, Перес. Я бы убила за то, чтобы оказаться на твоем месте, а ты нос воротишь. Сказав это, Агния развернулась и, громко цокая каблуками, пошла прочь. — Эй, осторожнее там, — бросила я ей вслед, но ее миниатюрная фигура уже растворилась в ночной темноте. Внезапно появилась и также резко растаяла в воздухе, будто мираж. Что за девушка… Я перевела дух и тоже облокотилась на перила, уставившись в пол. Амен был действительно резок с ней, но может, она просто достала его своим поведением? Нафантазировала себе их светлое совместное будущее, а он опустил ее с небес на землю… Наверное, оно и к лучшему. Однако, я не могла не переживать за контракт. Разбитое сердце вперемешку с отчаянием способны сподвигнуть человека на безрассудные поступки. Надеюсь, что Ван Дейк об этом позаботился. Услышав тяжелые мужские шаги, я резко подняла взгляд и с трудом сдержала смешок. Вспомнишь солнышко — вот и лучик. Хотя тут больше подойдет пословица про черта. На Амене больше не было пиджака, он остался в одной рубашке и брюках. Неужто Агния пыталась его раздеть? Эта мысль показалась мне до такой степени абсурдной, что вполне могла оказаться правдой. — Я видел, как Агния выходила отсюда, — сходу сказал Амен, сканируя меня своим пронзительным взглядом. — Что она тебе наговорила? — О, ничего такого. Даже не пыталась столкнуть меня в океан, представляешь? — я потрясла полупустой бутылкой, так, чтобы Ван Дейк разглядел ее в темноте. — Лишь попросила поделиться этим и сказала, какой ты козел. Цитируя ее, «чертов засранец». — Она будет в порядке, — безразлично бросил Амен. Он остановился напротив меня, засунув руки в карманы брюк. Морской ветер игрался с его пепельными волосами, раздувая их во все стороны, но даже так он выглядел, словно на съемке для каталога модного журнала. Правильно говорят, бывших моделей не бывает. — Ты тоже пьешь? — И что с того? — хихикнула я и сделала еще один большой глоток. Виски уже даже не обжигал горло, хотя был очень крепким. — Могу себе позволить. — Ты себе, может, и да. А я тебе позволить не могу. Женишку твоему обещал присмотреть за тобой, — мое шестое чувство подсказывало мне, что это было не единственной причиной. Ван Дейк протянул ко мне руку и требовательно сказал. — Отдавай. Я прижала к себе бутылку, словно мать — своего младенца, и заявила: — Не отдам, хоть силой забирай! Амен устало выдохнул и сдавил пальцами веки. Когда он вновь посмотрел на меня, то в его глазах я прочла злость, смешанную с негодованием. — Напилась уже, — пробормотал он себе под нос, как бы разговаривая сам с собой. — И это не предел, — продолжая дразнить его, я вновь поднесла бутылку к губам. — Могу я хоть что-то решать сама или ты присоединишься к числу людей, которые хотят меня контролировать? — Есть другие способы справиться со стрессом, — Амен сделал шаг ко мне, но я тут же отступила назад, не позволяя расстоянию между нами сократиться. — В последний раз повторяю: отдай бутылку или мне придется сделать то, что тебе не понравится. — Как будто мне нравилось все, что ты делал до этого! — у меня совершенно развязался язык, и я не следила за тем, что говорю. — Что, снова попробуешь поцеловать, чтобы я успокоилась? Вперед, — я икнула. Мои ноги подкосились, и я едва не упала, но вовремя схватилась одной рукой за перила. — Эва, — предупреждающе прорычал Амен. Кажется, я разозлила его не на шутку. Возможно, я бы могла начать волноваться из-за этого, если бы не была так сильно пьяна. Весь мир шатался. Или это волны внезапно усилились с наступлением ночи? Я не чувствовала твердой опоры под ногами, и меня начало укачивать. — Не отда-а-а-а…! Бутылка выскользнула у меня из рук и полетела за борт. Я изо всех сил потянулась за ней, пытаясь схватить ее, но степень моего опьянения сыграла со мной злую шутку — если бы я сделала на пару глотков меньше, то быстро поняла бы, что пытаться поймать бутылку бесполезно, она уже на всех порах летела в Тихий океан. Но мое тело действовало отдельно от мозга, точнее, кажется, последние клетки мозга отмерли, потому что по свисту ветра в ушах я поняла, что падаю в океан следом за злосчастной бутылкой. Удар. Сильный, выбивающий из колеи. Кругом лишь темнота и лютый, пробирающий до дрожи холод. Даже раскрыв глаза, я ничего не могла разглядеть. Отчаянно барахталась, но это не помогало — я камнем шла ко дну и никак не могла всплыть. Ведь я не умела плавать. Легкие наполнились соленой водой — она была ледяной, но горло при этом жгло, словно я глотала раскаленные угли. В этот момент мне стало страшно, по-настоящему страшно. Вокруг не было ничего, лишь всепоглощающая чернота, которая затягивала меня, лишая всякой надежды на спасение. Мое тело обмякло, и я стала терять сознание. Последнее, что я запомнила, прежде чем отключиться — что-то резко потянуло меня наверх… Или это было лишь игрой воспаленного разума? Мое сознание противилось тому, что я умираю? Кажется, мне уже не суждено было этого узнать…***
Первое, что я почувствовала — чужие губы на своих. Следом — сильную боль в области грудной клетки. Кто-то давил на нее ритмичными движениями. Казалось, что кости сейчас раскрошатся в труху. Захотелось возмутиться, но я словно воды в рот набрала… стоп, в буквальном смысле! Я резко дернулась. Из моего рта брызнул фонтан морской воды вперемешку с выпитым, но еще не успевшим перевариться виски. Следом пришло чувство холода — я вся продрогла. Мое тело дрожало, и я не могла это контролировать. Кто-то накинул на меня теплый плед, но этого было мало, чтобы согреть меня. — Вот так… вот так… дыши. Чужой голос пробился сквозь звенящий шум в ушах. Кажется, из них тоже вытекала вода. Я часто-часто заморгала. Первым, что я увидела, были небесно-голубые глаза — такие же холодные, как вода в Тихом океане. Амен тоже был насквозь мокрый — вода с его волос капала на мое лицо. Он прыгнул… за мной? Я не могла пошевелиться — не чувствовала ни ног, ни рук, но все же осмотрелась. Вокруг нас столпился народ. Кажется, сегодня я стала главной звездой вечера. Или же главной головной болью… — Дэвид, Крис, спасибо, дальше я сам, — расслышала я обрывки сказанного Аменом. — Ей нужно согреться. Где есть свободная каюта? Силы вновь покинули меня — казалось, я прикрыла глаза всего на секунду, а очнулась уже в другом месте. Стены из красного дерева. Дорогая мебель. Шелковое постельное белье. Твою мать, кажется, у меня дежавю. Я пролежала без движения минут десять, бездумно пялясь в потолок, а затем откинула одеяло в сторону — на мне был белый халат. И больше ничего. Даже трусов не обнаружилось. Я попыталась пошевелить пальцами на ногах, и у меня это получилось. Кажется, я смогла отогреться. Свесив ноги, я какое-то время просидела без движения, а затем меня замутило. Вскочив с кровати, я бросилась в ванную комнату и согнулась пополам над унитазом. Теперь из меня вышло все, что я успела съесть за этот вечер. Просто замечательно. Я нажала на кнопку смыва и, оперевшись на стену, сползла вниз, на холодный кафель. Не самое лучшее решение, учитывая, что я и так скорее всего заработала себе пневмонию, а теперь к этому добавится еще и цистит. Но я просто не могла стоять на ногах сейчас. До кровати бы доползти… Хлопнула дверь. Кто-то тихо выругался, видимо, обнаружив пустую постель, в которой ожидал увидеть меня. Спустя несколько секунд в дверном проеме вырос Ван Дейк — с голым торсом и в спортивных серых штанах. Я подняла на него пристыженный взгляд. Вместо того, чтобы обрушить на меня весь свой гнев, Амен лишь молча подошел ко мне и поднял меня на ноги. Я оперлась на него. С его помощью мне удалось доковылять до раковины. Я включила горячую воду и умылась. Это немного привело меня в чувство, но я все еще не могла осознать все происходящее. Я едва не умерла… Если бы не Амен, то я бы не стояла здесь сейчас, рассматривая свое отражение в зеркале. Которое, к слову, сейчас показывало мне просто отвратительную картину — я не могла на себя смотреть. Что я там говорила про поплывший макияж Агнии? По моему лицу будто бульдозером проехались. Заметив, что Ван Дейк, не отрываясь, смотрит на меня — пристально, осуждающе, я пробормотала: — Если хочешь сказать, какая я безрассудная, и покрыть трехэтажным матом за то, что случилось, то сейчас самое время. Только можешь перестать смотреть, пожалуйста? — Почему? — спросил он, нахмурившись. Кажется, моя просьба его озадачила. Его выражение лица в тот же момент перестало быть таким грозным. — Тебя смущает то, что я на тебя смотрю? — Я выгляжу ужасно, — пробубнила я. — Конечно, смущает. — Ты чуть не умерла, а тебя волнует, что я увижу тебя без макияжа? — кажется, Амен был готов расхохотаться от абсурдности моих слов. И я бы не стала его осуждать за это. — Ты красива и без штукатурки. — Спасибо… наверное, — я не могла набраться смелости, чтобы повернуться к нему лицом, а потому продолжала пялиться на его отражение в зеркале. Амен сделал шаг ко мне — один, второй. Его рука легла мне на плечо, и я с силой прикусила нижнюю губу. Захотелось зажмуриться, лишь бы не смотреть ему в глаза. — Почему ты не пыталась всплыть? — тихо спросил он. Я удивилась, услышав в его голосе беспокойство… он волновался за меня? — Я пыталась. Просто… Я не умею плавать, — стыдливо созналась я. Что бы он сейчас ни сделал со мной — я это заслужила. Амен выдохнул мне в шею — ощутив его горячее дыхание на своей коже, я непроизвольно содрогнулась. Когда он находился так близко ко мне, мне становилось сложно себя контролировать. И еще я каждый раз непроизвольно покрывалась мурашками. Мое тело так странно реагировало на него… Это был не страх, но и не предвкушение, а что-то между. Я не могла подобрать слов, чтобы описать это. — Какого черта, Перес? — прошипел он мне в затылок. — Почему ты согласилась пойти на вечеринку на яхте, но не сказала мне, что не умеешь плавать? А если бы я промедлил? Если бы не прыгнул за тобой сразу? Я молчала, дрожа всем телом. Его милость подозрительно быстро сменилась на гнев. Я не могла предугадать его следующий шаг. — А это ведь даже не моя забота, — он резко развернул меня лицом к себе, заставляя меня вжаться в бортик раковины до боли в пояснице. — Ты — не моя забота, Перес. Мне стоило молчать, стоило прикусить язык до крови, лишь бы не позволять ядовитым словам вырваться наружу. Амен спас меня, и я должна была быть ему благодарна по гроб. Но в последнее время у меня плохо получалось держать себя в руках. Или это он так на меня влиял? — Так оставил бы меня там, — я ненавидела себя за каждое сказанное слово. — Больше бы не пришлось играть в любовь. Одной проблемой в твоей жизни стало бы меньше. Почему же ты бросился меня спасать, Амен? Я запрокинула голову, чтобы смотреть ему в глаза. Ван Дейк подпирал меня своим массивным телом, и я не могла даже сдвинуться с места. Его руки лежали на бортиках раковины по обе стороны от меня. Он был настолько близко, что я могла видеть, как пульсирует вена на его шее. Мы молча буравили друг друга взглядами. Наконец, Амен отступил, и только тогда я поняла, что все это время не дышала. Горло драло, словно его изнутри поцарапали кошки. — Ты — просто идиотка, Перес, если думаешь, что мне настолько наплевать на тебя, раз я способен бросить тебя тонуть. Но раз тебе удобнее так думать обо мне… Не буду тебя переубеждать. Он развернулся, чтобы уйти. Не выдержав, я спросила: — Кто меня переодевал? Амен на секунду замер. Не поворачиваясь ко мне, бросил через плечо: — Я. Побежишь жаловаться Ливию? Я мотнула головой, хотя прекрасно знала, что он этого не увидит. — Нет, не побегу. Ничего не ответив, Амен вышел из каюты. А я была готова провалиться сквозь землю. Сегодня мне показалось, что в наших с Ван Дейком отношениях наступила оттепель… Но, кажется, я только что собственноручно опустила железный занавес.