***
Следующей остановкой на сегодня был знаменитый крытый базар Хан эль-Халили, куда я очень давно жаждала попасть. Если хотите прочувствовать атмосферу Востока, отправляйтесь прямиком на местный рынок. Это то, что мне доводилось частенько слышать от мамы. Пусть я и была совсем еще ребенком, когда она мне это рассказывала, эти воспоминания навсегда остались в моей голове. Едва мы зашли внутрь, нас окружила какофония звуков. Тут и там раздавалась беглая арабская речь, которую я едва могла разобрать. По обе стороны от нас располагались киоски, каждый из которых был переполнен множеством красочных безделушек или же местными деликатесами. Аромат экзотических специй и терпких масел витал в воздухе, создавая практически опьяняющие ощущения. Солнечный свет просачивался сквозь замысловатую решетку куполообразной крыши базара, отбрасывая пестрые узоры на брусчатку под нашими ногами. Даже в будний день здесь было полно народу, многие из которых, судя по всему, были такими же туристами, как и мы, устроившие охоту за сокровищами. Один из секьюрити шел спереди, другой сзади, но на небольшом расстоянии от нас, чтобы не привлекать к нам лишнего внимания. Теперь мы с Аменом поменялись местами — он шел немного впереди, как бы прикрывая меня своим массивным телом. — Эй, кажется, я не брала с собой третьего охранника, — мою попытку пошутить встретили очередным закатыванием глаз. Ван Дейк даже не поленился обернуться, чтобы продемонстрировать мне это. — За тобой глаз да глаз нужен, Перес, — хмыкнул он, вновь отвернувшись. — А то еще украдут, а мне потом тебя спасать. — Знаешь, — нагнала его я, на ходу поправляя спадающие вниз лямки сумки. — Я не какая-то «девушка в беде». Могу и сама за себя постоять! — Это легко только на словах, — он продолжал стоять на своем, всем своим видом показывая, что мне его не переспорить — даже чуть шире расправил и без того внушительные плечи. — На деле же будешь визжать, махать своими крошечными ручонками во все стороны и умолять, чтобы тебя спасли. — Эти ручонки тебя поколотить могут, если сейчас же не заберешь свои слова назад, — я недовольно боднула его бедром, но он ни на дюйм не сбился с заданного курса и продолжил идти прямо, как будто я была всего лишь комариком, врезавшимся в него с разлету. — Боюсь-боюсь, — поддразнил Амен, с самоуверенной ухмылкой глядя на меня сверху вниз. — Не доросла еще, чтобы угрожать мне, коротышка. — Я тебя не понимаю, — честно призналась я, надув щеки, как ребенок. — Хочешь стать моим героем, как Человек-паук? — О нет, я скорее ближе к Дэдпулу. Но насчет спасения я не шутил. Пока мы здесь, я за тебя отвечаю. Хочу, чтобы со мной ты чувствовала себя в безопасности, — он слегка понизил голос, отчего эти слова прозвучали почти пикантно, и безоговорочно внушили уверенность в том, что он действительно имеет в виду то, о чем говорит. — Что за серьезные разговоры, куда ты дел Ван Дейка, которого я знаю? — картинно удивилась я. — Ты еще не знаешь меня полностью, — подмигнув мне, он вдруг непринужденно обхватил меня за плечи и развернул в сторону одного из ларьков. — Смотри, не хочешь прикупить что-нибудь из этого? Моментально забыв о наших препирательствах, я обратила все свое внимание на местные товары, которые активно пытались впарить мне торговцы. Они выучили несколько самых практичных фразочек на английском и пытались соблазнить меня на покупку. Но меня даже не нужно было уговаривать — моя сумка с невиданной скоростью набивалась разными безделушками, которые станут напоминанием о драгоценных днях, которые я провела здесь, в родной стране моей семьи. Мы исходили почти весь базар вдоль и поперек — стало даже душновато из-за огромной толпы, и я попросила одного из секьюрити купить две бутылки прохладной воды, для меня и для Амена. Выпив почти все содержимое, я огляделась по сторонам. Мое внимание привлек небольшой ларек с драгоценными камнями, за которым стояла совсем юная девчушка, возможно, еще даже не окончившая среднюю школу. Я заметила, что у нее совсем не было покупателей, из-за чего она выглядела подавленной. Время уже клонилось к обеду, а она совсем ничего не продала. Мне захотелось немедленно это исправить. Подойдя ближе, я приветливо улыбнулась ей и поздоровалась. Она подняла на меня глаза, и ее лицо тут же озарилось лучезарной улыбкой. Но почему-то она ничего не сказала в ответ, лишь опустила голову в знак уважения и показала какой-то жест руками. Я непонимающе нахмурилась, но вдруг над ухом раздался голос Амена: — Она глухонемая. Вот, тут написано. Я моргнула от неожиданности и наконец обратила внимание на табличку, висевшую справа от меня. Там действительно было написано предупреждение на двух языках, арабском и английском. Сглотнув, я посмотрела на девочку уже другими глазами. Судорожно пытаясь вспомнить язык жестов, я едва не подпрыгнула, когда пальцы Амена коснулись моего запястья. — Что такое? — я повернулась к нему. — Не смотри на нее так, — его внезапно посерьезневший тон и строгий взгляд обескуражили меня. — Ей не нужна твоя жалость. Лучше веди себя, как обычно, и не напоминай ей в очередной раз, что она отличается от остальных. Я всмотрелась в его лицо, которое показывало так много и одновременно с этим не выражало ничего. И вновь эта мимолетная эмоция, которую он тут же спрятал, укрывая от глаз посторонних — лишь бы не акцентировали на ней внимание, лишь бы не стали копать глубже. Но я была не из таких людей. — Говоришь так, словно не понаслышке знаком с этим, — как можно мягче повернула разговор в нужное мне русло, пытаясь докопаться до истины. Я ожидала, что Амен вновь уклонится от ответа, но этого не произошло. Он произнес с какой-то светлой печалью в голосе, которая будто бы зрела уже не первый год: — Потому что я знаю, каково это. Неужели у меня появился шанс узнать чуть больше о его жизни, которую он так старательно от всех оберегал? Мне хотелось непременно продолжить этот разговор, но уже в более спокойной обстановке, и уж точно не при чужих людях. Пусть девочка-торговка и не могла нас услышать, было невежливо обсуждать что-то при ней, будто ее здесь нет. Я уже было повернулась к ней, как вдруг меня что-то резко дернуло в сторону. Я едва не потеряла равновесие и точно бы упала, если бы Амен не придержал меня. Уже в следующую секунду он сорвался с места и побежал куда-то вперед, словно гепард на охоте. Люди расступились в стороны, пропуская его. Лишь сейчас я поняла, что на моем плече больше не было сумки — ее украли! Совершенно растерявшись, я наблюдала, как вор и преследовавший его по пятам Амен скрылись за поворотом — сразу за ним, как два буйвола, неслись двое секьюрити, которые почему-то среагировали медленнее, чем Ван Дейк. Побросав на пол пакеты с сувенирами, я побежала за ними — пусть я уже знатно отстала, но не собиралась просто стоять истуканом и ничего не делать. Длинный подол мешал нормально бежать, пару раз я чуть не споткнулась, но чудом удержалась на ногах. Меня занесло на повороте, и я едва не впечаталась в парочку туристов. Извиняться времени не было. Стараясь не терять из виду белобрысую макушку, я перебирала ногами так быстро, как только могла, параллельно крича во всю мощь легких: — Расступитесь! С дороги! Вор! Вор! Сумка… Гребаная сумка… В ней были мой телефон, паспорт, кредитки с внушительной суммой на счету… Ладно, похер на деньги, но документы с личной информацией… Попади они в не те руки, вовек не отмоюсь! Мой спринтерский забег закончился раньше, чем я ожидала — заметив столпившихся в одном месте людей, которые яростно что-то между собой обсуждали, я едва не застонала от облегчения. Растолкав всех зевак локтями, я пробилась в самый центр. Перед глазами предстала картина, которую я никогда не рассчитывала увидеть — незадачливый воришка, пригвожденный к полу, и заламывающий ему руки за спину Ван Дейк, который выглядел сейчас так угрожающе, что мог бы заставить любого умолять о пощаде, стоя на коленях. Один из секьюрити сидел рядом с ними на корточках и кому-то звонил, видимо, в полицию, а другой осматривал мою сумку. Заметив меня, запыхавшуюся, раскрасневшуюся, как помидор, он плотно сжал губы и передал мне сумку со словами: — Извините, мисс Перес, не уследили. Все вещи в целости и сохранности. Его карманы мы осмотрели, он не успел ничего вытащить. — Спасибо, — я забрала сумку, вцепившись в нее дрожащими руками, и, прочистив горло, обратилась к вору. — Эй, ты заставил меня знатно поволноваться. В чем твоя проблема? Опустилась рядом с ним, чувствуя на себе пристальный взгляд Амена. Он еще сильнее заломил руки вора, заставив того выругаться и зашипеть от боли. — Эва, не приближайся к нему слишком близко, — угрожающе сдвинув брови на переносицу, предупредил Амен. — Все нормально, — лишь отмахнулась я и щелкнула двумя пальцами прямо перед носом воришки. — Посмотри-ка на меня, посмотри, — мы говорили на разных языках, но он меня, кажется, понимал. Я видела это по его взгляду. — Думаешь, за такое тебя в местной полиции по головке погладят? Ты же себе всю жизнь испортил. Прижатый щекой к полу, вор едва мог говорить, но все же пробормотал на ломаном английском: — Чистая… Ты чистая. Флюс. Осмотрела его уже более внимательно. Драная одежда, босые грязные пятки. Сперва показалось, что он взрослый, но теперь я могла видеть, что это был всего лишь подросток. Еще не до конца сформировавшееся тело, казалось, могло сломаться под напором мускулистого Амена. Стало как-то гадко на душе. От хорошей жизни на воровство не идут. Почему бы просто не пойти работать, да хоть грузчиком? Не хотели брать из-за возраста, и он решил пойти по более простому пути? Глупый, глупый мальчишка. Покачав головой, я полезла в свою сумку и, покопошившись в ней, достала из нее увесистую пачку купюр. Это были лиры, которые я взяла с собой на случай, если где-то не будет возможности расплатиться картой. Стиснув зубы, положила пачку на пол прямо перед носом пацана и, постучав по ней ладонью, сказала строго: — Возьми. И не делай так больше. Хотя бы постарайся. Его глаза округлились в удивлении, он весь затрясся, не сводя жадного взгляда с пачки денег. Амен процедил недовольно: — Ты уверена, что он заслужил твою доброту? — Нет, — я лишь пожала плечами. — Но, может быть, это станет ему уроком. Отпусти его, пожалуйста. — Он никуда не пойдет, — вмешался один из секьюрити. — Сюда уже едет полиция, они им займутся. — Как угодно, — не видя смысла препираться, согласилась я, поднимаясь на ноги. — Только пусть не отбирают у него деньги. Я хочу, чтобы он забрал их. — Странная вы, мисс Перес. — Возможно, — из меня вырвался нервный смешок. Когда воришка был передан полицейским, я все еще ощущала легкий мандраж после выброса адреналина и не могла до конца прийти в себя. Секьюрити общались с представителями местных органов правопорядка, Амен тоже стоял в их тесном кругу, периодически бросая на меня обеспокоенный взгляд, а затем подошел ко мне. Остановился напротив, скрестил руки на груди и шумно выдохнул, запрокинув голову назад. Я могла видеть, как пульсирует венка на его шее. — Если бы я не среагировал так быстро, то его бы и след простыл, — он говорил это без намека на хвастовство, а просто констатировал факт. — Куда только смотрели эти остолопы? — Откуда же мне знать, — я неопределенно качнула головой. — Это не моя охрана, я не знаю, насколько они профессиональны в своем деле. И почему так промедлили… — Потому что понабирают всяких долб… — Эй, эй, — я прервала его, приблизившись вплотную и положив обе руки ему на грудь. — Не нужно злиться. В итоге же удалось вернуть сумку в целости и сохранности. Благодаря тебе, — опомнившись, попыталась убрать руки, но Амен не позволил — вернул обратно, приложив одну из них к своему сердцу, и накрыл ее своей мощной ладонью. — Чувствуешь, как колотится? — действительно, я могла ощущать биение его сердца, ритмично отбивающее удары по моей ладони. — Адреналин? — слабо улыбнулась я, подняв на него взгляд. — Он самый, — Амен коротко усмехнулся, наконец отпустив меня. — Интересная вышла альтернатива утренней пробежке. — Кажется, ты все-таки стал моим героем сегодня, — припомнила я ему его слова, чем окончательно сняла напряжение — он хрипло рассмеялся и взъерошил волосы одной рукой. Засмущался? Да ни капли. — Мне было приятно тебя спасать, — из него так и сочилось самодовольство. Не буду портить малину, пусть наслаждается своим моментом славы, ведь он действительно это заслужил. — Пакеты, — вдруг опомнилась я. — Пакеты с сувенирами! Я бросила их у ларька той девочки. Давай вернемся. К тому же, я все равно хотела купить у нее что-нибудь… — Давай, — согласно кивнул Амен и недовольно покосился на секьюрити, которые продолжали о чем-то говорить с полицейскими. — А с этими что будем делать? — Если мое присутствие больше не требуется, то думаю, мы можем идти, — неуверенно сказала я. — Только, наверное, стоит их предупредить. Хотя что-то мне подсказывало, что после произошедшего инцидента они от меня не отлипнут. Но ведь со мной Амен, а это значит, что я в безопасности. Теперь я знала это наверняка.***
Чтобы отвлечься от произошедшего, мы решили сменить обстановку. В самом Каире не было прямого выхода к морю, а потому было решено поехать на озеро Карун. К тому моменту, как мы доехали, солнце уже постепенно начало клониться к горизонту. Смотреть на него без очков было практически невозможно — огненно-золотое, пылающее, раскинувшее лучи по аквамариновой глади. По мере приближения к озеру буйная растительность уступала место мрачной пустоши, а северный берег представлял собой пустыню. Это место казалось совершенно тихим и умиротворенным, не тронутым людским вмешательством. Остановившись неподалеку от воды, я задрала голову и прикрыла глаза, вдыхая воздух полной грудью. В ноздри забился ненавязчивый соленый запах. Надо же, как будто мы действительно у моря! Мерный плеск волн о берег успокаивал, это было похоже на медитацию. Наконец распахнув глаза, я повертела головой по сторонам, пытаясь найти Амена. Он любезно предоставил мне возможность побыть наедине с собой и сидел чуть поодаль на корточках, копаясь в песке. Заметив мое приближение, он поднялся на ноги и протянул мне раскрытую ладонь, показывая несколько диковинных камней. — Красивые, — восхищенно произнесла я, наклонившись поближе, чтобы как следует рассмотреть их. — Смотри, как филигранно соленая вода отточила их, — Амен провел указательным пальцем по острым граням, очерчивая их контур. Затем сжал кулак и, замахнувшись, бросил их в озеро. Они с плеском ударились о водяную гладь и пошли ко дну. Я рассмеялась. — Прогуляемся? — предложила воодушевленно, потянув Амена за собой. Хоть я и не умела плавать, но это не означало, что я боялась воды. Озеро казалось таким манящим — кристально-чистое, мерцающее в лучах закатного солнца. Недолго думая, я сняла сандали и, подхватив их за ремешки одной рукой, зашла на мелководье. Прохладные, соленые объятия воды окутали мои ступни, щекоча кожу. Амен, не сводя с меня внимательного взгляда, тоже снял свои кроссовки, закатал брюки и ступил в воду. Мы побрели вдоль берега, наслаждаясь долгожданным уединением. В моей памяти все еще были свежи воспоминания о душном базаре, где под одной крышей находились сотни людей. Как же торговцы справлялись в летнюю пору, когда жара достигала невероятных масштабов? Я тряхнула головой, отбрасывая эти мысли. Ни к чему они сейчас, когда я нахожусь в таком потрясающем месте, наконец-то напоминающем ту волшебную страну, о которой я грезила. Легкий бриз развевал мои волосы и подол платья, низ которого уже промок, омываемый водой. Я шла ближе к берегу, Амен же шел справа от меня, видимо, чтобы в случае чего поймать меня, если я решу снова утопиться. Неужели считал меня настолько неуклюжей? Впрочем, если вспомнить, сколько раз он спасал меня от падений и нежелательных травм… — Уже завтра нужно будет уезжать, — тоскливо протянула я. — Время пролетело слишком быстро. Глазами пыталась зацепиться за каждую мелочь, окружавшую меня, навсегда запечатлеть ее в своей памяти. Хотелось увезти с собой этот песок, эти камни, эту прозрачную воду. Учитывая, какое загруженное у меня предстояло расписание на ближайший год, вряд ли я так скоро смогу сюда вернуться. Внезапно накатила грусть, как всегда бывает в последний день перед отъездом из места, к которому лежит душа. Амен продолжал медленно идти рядом, глядя куда-то вперед, и ответил не сразу. Голос его был задумчивым, мне даже показалось, что васильковые глаза слегка потускнели. — Уверен, что это не последний твой раз в Египте. Ты обязательно сюда вернешься. Возможно, даже захочешь здесь пожить какое-то время. Я задумалась над его словами и опустила глаза вниз, глядя на свои искаженные рябью воды босые ноги. — Я никогда не задумывалась над тем, что могу жить где-то еще, кроме Лос-Анджелеса. Этот город дает столько возможностей, — сокрушенно покачала головой. — Но столько же и отбирает. — Ты ведь не до старости лет планируешь быть звездой? Или хочешь пойти по стопам Долли Партон? — добродушно подначил меня Амен. — Однажды тебе захочется покоя. Сменить обстановку. Египет вполне подходит для этого. Подходит тебе. — А где бы ты хотел жить? — я перевела на него взгляд, невольно залюбовавшись его благородным профилем в свете закатного солнца. — Я размышлял над этим. Мне бы хотелось объездить весь мир. Кажется, только так я смогу понять, где мое место, — возможно, я ожидала услышать что-то такое. Ни за что не поверю, что Амен, привыкший брать от жизни все, будет согласен на меньшее. — Звучит потрясающе, на самом деле, — я послала ему лучезарную улыбку и вновь отвела взгляд. Думала ли я о своем будущем настолько наперед? Все мои планы обычно ограничивались ближайшим годом. И в них всегда присутствовал Ливий. Однако теперь, когда я попыталась представить свою старость, что уж точно нельзя назвать приятным занятием, ведь морщины внушали мне самый настоящий ужас… Образ Ливия в роли моего мужа и, возможно, отца моих детей был расплывчатым. Отчаянно хотелось представить нас рядом в каком-нибудь милом домике в горах Швейцарии, проживающих закат нашей жизни подальше от суеты и рутинных забот. Любящими друг друга так же сильно, как в начале отношений. Счастливыми. Но почему же у меня так плохо получалось? Мою уверенность в нашем светлом будущем пошатнул контракт, без всяких сомнений. Вдруг это не последнее, что мне придется пережить, будучи в руках Ливия Табори? Акула шоу-бизнеса, который был готов пойти на все, чтобы вознести своего артиста на пьедестал индустрии. Я знала, что он умеет играть грязно. Стану ли я очередной пешкой в его игре? Или уже ею являюсь? — Хочешь, сфотографирую тебя на память? — предложил Амен, вырывая меня из состояния задумчивости. Я моментально пришла в себя и кивнула. — Конечно! Совсем забыла об этом. Вот только, мой телефон остался в сумке в машине… — Я знаю. Поэтому будем использовать мой, — усмехнулся Амен, доставая из кармана телефон. Я встала спиной к озеру и, убедившись, что уверенно стою на гладких камнях, начала позировать. Я не собиралась никуда выкладывать эти фотки, но пересматривать точно буду. Благо, годы карьеры певицы и сотрудничество с брендами сделали из меня неплохую модель. После того, как Амен отснял меня, я предложила сфотографировать и его. К моему удивлению, он возражать не стал — и едва оказался в кадре, я не сумела сдержать восхищенного вздоха. — Челюсть подбери, ты уронила, — хохотнул он, заметив мою реакцию. — Нет, ну это просто нечестно! — в шутку возмутилась я, цокнув языком. — Кто давал тебе право так хорошо получаться на фотографиях? Любую бери и выкладывай, даже без обработки! — Что сказать, годы практики, — только и ответил Амен. Или мне стоит называть его Аполлоном? На каком заводе делают таких безупречных красавцев? Когда мы закончили фотографироваться, солнце уже почти скрылось за горизонтом. Резко похолодало, но мы не спешили уходить, только вышли из воды, чувствуя, как ощутимо начали мерзнуть ноги. Заметив, что нам навстречу двигались секьюрити, видимо, собираясь позвать нас в машину и отвезти обратно в отель, я тяжело вздохнула. Не хотелось прощаться с этим пляжем, но это точно была не последняя наша встреча. Я лишь повернула ключик в замке, но все еще не открыла ларец. В моих силах сделать это. Придет время, и я обязательно разгадаю все тайны, которые скрывает в себе эта страна.