The Huntress and The Prey

      На этот раз Мэг услышала кошачью поступь Анны. А может Охотница и не старалась. Мэг резко обернулась, натыкаясь горлом на лезвие ножа. Лицо Анны, искаженное от злости, блестело. Мэг ожидала, что будет дальше, она не чувствовала страх. Смертью ее не испугать. Этот рычаг давления давно не работал. — Вперед… как дома… Ты же только этого и ждешь?       Мэг откинула голову, раскрывая шею. Анна медлила. Томас чувствовала жар от нависающего тела. Она потянулась ладонью к щеке Охотницы, та увернулась. Мэг схватила Анну за воротник и опрокинула на себя. Нож скользнул по коже, оставив новый след, но Мэг уже нашла, что искала. Сухие жесткие губы Охотницы. В глазах Анны мелькнуло замешательство. Она открыла рот, впустив несмелый язык Мэг, и тут же отшвырнула девушку на шкуры. Лицо охотницы исказилось, она стремительно выскочила из хижины..       Томас лежала еще какое-то время в тишине, смотря в потолок. Как так случилось, что целовать злейшего врага, лежа на полу заброшенной хижины, посреди ада - стало для Мэг в порядке вещей? Зачем она это сделала? Мэг никогда не думала об этом. Не смотрела на их отношения ТАК. Глаза невыносимо слипались. Мэг покосилась в сторону кровати, под шкурами читался силуэт. Приснилось? Мэг стерла с горла свежую кровь. Не может быть. А Охотница? В этом она вся. Зачем она заключает Мэг в двусмысленные объятия? Ходит вокруг, да около. Видимо проще убить, чем признаться в хоть каких-то чувствах. — Да и черт с ним, — Мэг зачем-то заговорила вслух, вступая в спор сама с собой, — Надо было поцеловать Лулу, а не тебя...       Мэг Томас завернулась в шкуры.       Мэг проснулась от клацанья собственных зубов. Тело била мелкая дрожь. Огонь в камине почти погас, за окном светало. Хижина пуста. Мэг с усилием поднялась и подкинула несколько поленьев. Куда подевалась Охотница? Гостья раздула пламя и завернулась в шкуру. После того, как удалось немного согреться, Мэг принялась рассматривать стены. Нет сомнений, что резные головы животных сделала Анна. Из свежей древесины кое где еще сочилась смола. На полках стояли фигурки медведей, волков, несколько зайцев и еще несколько животных, которых Мэг не знала. Может они оттуда, где жила Анна? Мэг не привыкла красть, но вряд ли Охотница раздает сувениры. Она не заметит пропажу, скажем, вот этого малюсенького… зверька. Мэг сунула фигурку в сумку. На полке осталось пятнышко без пыли, Томас попыталась уничтожить улику, но сделала только заметнее.       Охотница вернулась неожиданно, застав Мэг врасплох. Гостья, почти пойманная на воровстве, вскочила с места и недовольно промычала: — Где ты была?       Анна свалила на стол несколько связок тушек и обернулась. Глаза опять скрывала маска. Мэг потерла губы, вспоминая поцелуй. Прячется, чтобы не показывать, что думает? — Долго спишь. Во сне болтаешь.       Хм. Мэг посмотрела на добычу. — Завтрак? — Нет.       Томас закатила глаза. Анна выглядела иначе. На ней свежая рубаха, как у Мэг, и штаны. И обувь? Наверно надоело ходить с перебинтованными ступнями. Лето подходило к концу. Мэг села перед Охотницей. — Когда мы выезжаем?       Анна нацепила фартук и схватила несколько туш: — Ты — сейчас.       Она вышла на улицу, не дожидаясь ответа. Мэг зарычала. Лишь Анна умудрялась довести в мгновения ока до кипения. Томас толкнула дверь. — Тебе правда наплевать?       Охотница молча подрезала мех у основания пушистых лап. — Кто ты? Что происходит? Как домой вернуться?       Анна воткнула нож в пенек и принялась стягивать надрезанную шкуру. — Я как будто с деревом говорю! Нам надо попасть в психиатрическую лечебницу в Джексоне, зачем я ищу повод? Могла бы просто привести тебя! София нервно курит в стороне! Она — мисс адекватность! Жаль, что рисунок с твоей чертовой маской красуется на каждом, блять, столбе, тебя просто линчуют. А потом еще раз. И еще раз. И еще пятьсот раз если ты ее не снимешь, Господи боже!       Мэг тяжело дышала, нависая над Охотницей, она готова сама стащить маску с головы, но побоялась ножа. Анна отложила тушу в сторону, обмыла руки в бочке и указала на лес позади Мэг. — Тебе пора. Пугаешь кроликов. — Сдохли твои кролики! А вообще, да, — Мэг сорвалась на крик. — Да, мне пора, потому что у меня кончилось терпение! Видеть тебя не могу! Думаешь здесь тишина? Здесь все катится в тартарары! И через полгода не будет твоих заек и леса не будет! Но тебе же все равно, чертова ты эгоистка! Забудь про то, что было ночью и иди на хер!       Мэг быстро вернулась в хижину, собрала свои вещи и в дверях столкнулась с Охотницей, протягивающей ей неразделанную тушку. Мэг хотела пройти, но Анна не пустила. Томас скрипнула зубами. Охотница крупнее, да и толкаться с ней нелепо, она, словно скала, вросла в пол, посматривая искоса. Мэг не хотела находиться с ней так близко. Не теперь. — Спрашиваю последний раз, ты со мной? — Томас выхватила тушку и перекинула через плечо.       Охотница помедлила и произнесла твердым голосом, освобождая путь. — Нет.       Мэг зашагала быстро. Стараясь не моргать, чтобы хоть что-то видеть сквозь соленую пелену. — Эй! — голос Охотницы эхом раскатился по лесу.       Мэг от неожиданности обернулась. — Передавай привет Лулу.       Охотница улыбалась, вертя в зубах травинку. Мэг со всей силы зашвырнула кролика в сторону хижины. Она больше не оборачивалась.       Через несколько дней идти спокойно стало невозможно. Мертвые давно покинули пределы охотничьих угодий. Саймон оказался прав. Ситуация становилась неприятно пугающей. В лесу попадались какие-то мерзкие чучела, вокруг которых роились мухи. Обмотанные тряпками, с торчащими перьями и ветками, и черт возьми, эти коричневые пятна либо дерьмо, либо кровь, либо и то и другое. Мэг обходила их стороной. Похоже кто-то проводит ритуалы с мертвыми. — Долбаные фанатики, — чертыхнулась охотница, рассматривая висящие на деревьях куколки из веток и тряпок.       Томас скорчилась от омерзения, она не была в этой части угодий, но здесь явно творилась какая-то дьявольщина. Она вспомнила о собственной смерти и ухмыльнулась. Этого можно не бояться, в жертву ее уже приносили.       Снова одиночество. Она должна бы уже привыкнуть, что мертвым быть дерьмово. Быть Мэг Томас дерьмово. Зря она выбросила кролика. Хотя возможности его готовить нет. Мэг ела дикие яблоки и орехи, размышляя что делать дальше.       В голову пришел только Ассасин. Лоа, шутник, мать его, устроил знатное представление, но Мэг бессмертная. Ничего, эта тварь когда-нибудь проиграет. Еще бы знать, как действует механизм возвращение к жизни в сарае? Это делал Лоа? Или она, подобно тварям из разрывов, появлялась в том же месте раз за разом. Еще одна невозможная задача, как невозможно уговорить чертову Анну вернуться на болота. — Сидит там... режет свои фигурки… — Мэг целилась скорлупками по листьям какого-то растения, напоминающего заячьи уши. — Тоже мне... маньячка.       По пути попались несколько свежих мертвых охотников с оружием и деньгами, Мэг не побрезговала едой и чистой питьевой водой. Их обглодали мертвецы. Хотела бы она сжечь бедолаг, но, они все равно встанут, это вопрос времени, когда и из какого разрыва, эти мертвецы вернутся и пойдут на охоту. Мэг оставила их на земле, почтив кивком. Дробовик, пара револьверов и немного взрывчатки. Но самое главное коробок спичек и полупустая пачка сигарет. Мэг устроила новый схрон недалеко от церкви и поспешила в поселение. Тот же план, чертовы лампы и поджог.       На этот раз Мэг зашвырнула лампу прежде, чем войти. Горящее масло отлично освещало прогнившие серые стены. Что-то металось под потолком по всему этажу. Мэг никак не могла уследить за тенью. В груди похолодело. Бессмертие бессмертием, но то, что происходило пугало до жути. Тварь пронеслась через огонь и вспыхнула. — Черт возьми, он был прав!       В огненном ореоле, застывшем в углу церкви Мэг увидела длинную худую фигуру мужчины, пожалуй, даже слишком высокую для человека. Томас швырнула в него еще одну лампу и принялась стрелять. Внезапно огонь разделился и уже три фигуры разбежались в стороны, сверкая длинными узкими клинками. Шансов не было.       Мэг набила карманы взрывчаткой, взяла несколько револьверов. Выбор невелик, ящики стояли полупустые. Мэг не знала за чей счет куплено все это оружие. Удивительно, что оно здесь вообще валяется. Она никогда не задумывалась, но вдруг в голову пришла мысль, что все это может быть снято с трупов на болотах. К счастью мертвые не пользуются винтовками. Безмозглые. Желающие лишь набить живот мясом. А ведь Мэг могла стать одной из них, в какой-то другой жизни стала бы. Все свои навыки она получила лишь благодаря бессмертию и уйме потраченного времени. Она могла лишь быстро бегать. Но мертвые не устают в отличии от живых. Даже ее догнали бы. Мэг заглянула в густые заросли кустов, не особо рассчитывая на удачу. Так и есть. Награды растащили. Она пожалела, что не предложила Саймону взять парочку. Хоть бы ему хватило мозгов обокрасть ее.       В этот раз Мэг зашвырнула в церковь несколько коктейлей Молотова и гранат. Стоял дикий жучиный визг. Пожалуй, это ее ошибка, шум привлекает мертвецов. Она смогла отбиться от первого десятка, но почувствовала, что силы покидают. Стимуляторов не было. Ассасин метался по подвалу, защищая территорию, он знал свое преимущество и не спешил выбираться наружу. Мэг оказалась загнанной на шкаф на первом этаже. Толпа мертвых окружила охотницу. — Безмозглые твари, что, жрать хотите? — Мэг шарила глазами по церкви ища способ выбраться.       В планы не входило умирать. Огня нет, тратить патроны не хотелось, да их бы просто не хватило. — И где твои хваленые топоры, когда они так нужны!       Мертвые шипели, толкаясь, пытаясь дотянуться до ног добычи. Мэг, наконец, могла их рассмотреть. Они не фокусировали взгляд, смотрели куда-то сквозь. По телу пронеслись мурашки, она вспомнила взгляд Анны. Казалось, что они идут на запах или слух. Основные чувства, помогающие найти еду. Мэг пришла идея. Она видела где-то на веранде старый граммофон. Нужен какой-то звук. Мэг обернулась. В полуметре над ней начинались перила второго этажа. Она сделала несколько попыток и наконец схватилась за резной столбик, с рыком подтянула себя вверх и перепрыгнула ограждение. Рана на ладони открылась, на повязке проступила кровь. Мэг стиснула челюсти.       Снаружи бродила толпа мертвых. Где все охотники? Мэг перебежала на балкон, спустилась на террасу и принялась искать. За ней уже бежало несколько тварей, когда она заметила на ступенях сарая, напротив церкви, искомую фигуру. Мэг снесла головы ближайшим мертвецам и подбежала к находке. — Как включается эта штуковина? Черт!       Сбоку какая-то ручка. Мэг схватилась за нее и принялась закручивать. Что-то начало щелкать. Спиной она чувствовала приближение шагов. Еще немного. Мэг отпрыгнула в сторону в тот момент, когда из граммофона зазвучала трескучая музыка. Звук ужасен, но хреновина орала, словно пожарная сирена. Томас отбежала в сторону и стала наблюдать. Чудо, но это сработало, твари начали окружать звучащий ящик, выходить из церкви. Мэг нервно осмотрелась, как бы сюда не пришел кто еще. Пора что-то делать с Ассасином.       Тварь изрядно подпалилась, в воздухе стоял запах гари и подгорелого мяса. Мэг показалось, что Ассасин замедлился и стал менее активен. И почему это здание до сих пор не сгорело дотла. Мэг однажды видела последствия пожара, небольшая искорка в проводке и сгорело несколько этажей, здание вовремя потужили пожарные, а тут? Мэг остановилась. Воспоминание. Она помнит. Помнит улицу, по которой добиралась в школу. Здания, одно из которых подгорело. Ассасин воспользовался паузой и бросил в соперницу клинок. Мэг рассекло плечо, ничего опасного. Первый страх отступил. Ассасин довольно предсказуем, и огонь его существенно замедлил. Мэг не считала его чем-то разумным. Больше нет. Зачем и как он вообще появился. Он такое же безмозглое животное, как те, твари снаружи. Она стреляла по мечущейся фигуре, которая обнажилась, когда сгорели насекомые. Слушала визг и думала о том, во что завернуть это существо, как переправить в Джексон? Ей нужен Саймон. Ей плевать, что он там думает про Анну. Сейчас она одна.       Тварь затихла неожиданно, и стали слышны все звуки снаружи. Толпа мертвых, проклятый граммофон. Мэг подбежала к телу и начала изгнание, пора вернуть эту тварь обратно туда, откуда она пришла. Ей не нужны символы и свечи. Она не человек. Она служительница Лоа. Тело вспыхнуло белым пламенем и осветило комнату. Повсюду кружил пепел, вперемешку с искрами. Мэг ликовала. Она чувствовала, как мясо слезает с костей Ассасина на себе. Как кровь покидает вены. Кости ломаются. Мэг смеялась сквозь рыдания. Умоляла пламя поглотить ее, сжечь дотла. Очистить от скверны. Она так давно не чувствовала энергию разрыва, этот наркотически-убийственный эйфорический зов. Тело твари очистилось. Мэг тронула останки Ассасина, они оказались легкими, она не могла с уверенностью сказать, что именно лежало перед ней, поэтому просто сгребла все в сумку и крадучись покинула пределы церкви.       Мэг быстро вошла в оружейный магазин и свалила мешок с баунти на стойку. Она не смотрела на Саймона. Она слышала, как изменилось его дыхание. Он замер на стуле, держа в руках разобранную винтовку. Тишина затянулась. Кажется, Саймон зол сильнее, чем ожидала Мэг. Она бросила на него быстрый взгляд и сразу потупила глаза. Оружейник смотрел тяжело и с омерзением.       Мэг прочистила горло и подала голос первой: — Прежде чем будешь меня судить, посмотри в сумку.       Саймон сделался еще свирепее. Мэг переступила с ноги на ногу. Ей казалось, что все пройдет легче. — Саймон, я сделала это. Я убила его.       Мужчина отложил винтовку, он обошел прилавок, не взглянув на баунти, и сменил табличку на двери на «закрыто». Мэг немного отпустила первоначальная тревога, когда оружейник вдруг ударил ее наотмашь по лицу, разбив обе губы. Мэг, не ожидающая такого от друга, отлетела назад, врезавшись спиной в шкаф, набитый оружием. Кровь тут же залила рубашку Мэг, слезы от обиды и боли вырвались из глаз. Томас схватилась за лицо одной рукой, а вторую выставила перед собой, она не на шутку испугалась. Удар сильный. Даже слишком. — Еще въебать? — Саймон потер ушибленные костяшки другой рукой. — Или уже без толку? Там осталось хоть немного мозгов?       Он замахнулся еще раз, Мэг, припертая спиной к стене, смогла лишь немного отползти вдоль нее, голова раскалывалась, тошнило. Рот полон горячей соленой крови. «Целовать все равно некого», — почему-то подумалось Мэг.       «Нашла момент, извращенка чертова». Голос, который Мэг так ненавидела, подействовал обратным образом. Так, словно в комнате есть кто-то еще. Смелость немного вернулась. — Въеби еще раз, и это будет последнее, что ты сделаешь в своей никчемной жизни. —       Мэг встала на пошатывающихся ногах, придерживаясь шкафа. В глазах немного двоилось. — Кретин, ты мне сотрясение поставил.       Лицо Саймона скривилось. —Я тебя похоронил, тупая ты сука. Полторы недели ни вестей, ни тела, ни записки, — Саймон затряс головой из стороны в сторону, — я даже слушать не хочу твои оправдания, забирай свой ебучий мешок и проваливай на хуй из моей лавки. Для меня ты сдохла.       Он быстро пересек комнату и нырнул в проем коридора. Где-то в глубине здания хлопнула тяжелая дверь. Мэг утерла кровь рукавом. — Даже не представляешь, насколько ты прав, дружище…       Томас сгребла несчастную сумку и, пошатываясь, побрела в салун. Взгляд упал на столб с листовкой розыска, Мэг чертыхнулась. Охотников меньше, чем неделю назад, а старик неизменно стоял у стойки с тряпкой в руке. Он выглядел довольным. Коротким кивком он указал на кухонную дверь. Мэг прошла за ним, трогая разбитые губы. — Хорошо он тебя, на вот, — Сэм, улыбаясь, протянул кусок сырого мяса, — приложи. — А можно просто щелкнуть и все? — Мозгов там все-таки немного, да? Ты должна быть, как обычный человек. Раны должны заживать долго. Ты не замечала, что спишь только тогда, когда хочешь забыться? Это выбор, не необходимость. С Анной можно быть собой, с другими — нет. Твои напарницы, к счастью, слишком хорошо к тебе относятся, чтобы замечать. Их бдительность усыплена.       Мэг взяла мясо. Какого черта она должна играть в эти игры? Она устала, все раздражало, губа болела, Охотница послала. Даже убийство Ассасина перестало радовать.       Лоа сжалился: — Я поговорю с ним. А с дикаркой разбираться тебе. Нельзя ей все вываливать. Она будет помогать только потому, что именно ты попросишь, как ты поняла, внешний мир ее волнует мало. Поедешь в Джексон одна. Пока что. Ситуация такова, — Лоа снизил голос, — ты очень наблюдательна, заметила, что мертвых уничтожить нельзя, они просто возвращаются обратно, кто-то нарушил грань между мирами, нашим и миром людей. Я предполагаю, что эти разрывы сотворил Бокор. Здесь его называют Скульптор. Я не могу его найти, он скрыт. Поэтому вы мне поможете, расследуя все изнутри. Я проверял вас, вы прошли проверку. Не сошли с ума, хотя на счет тебя, я не уверен…       Старик увернулся от брошенного мяса и ехидно ухмыльнулся. — Твои подруги уже в Джексоне, разнюхивают, пытаются обокрасть директора, похитить документы. Это бесполезно для меня, но может оказаться хорошо для вас. Для общей картины. Правительство сюда пускать нельзя, сама знаешь их методы — массовое уничтожение, но мы то знаем, что они только приумножат нам проблему. Единственное, что помогло бы — абсолютная изоляция, огромная могила за толстой стеной, но разрывов появляется все больше. Область расширяется. Да, все очень плохо. — Чего тогда ты такой довольный? — Мэг вытерла губы рубашкой и достала пачку сигарет.       Лоа пожал плечами. — Наверно даже мне бывает скучно.       Мэг смотрела без улыбки. Она девочка на побегушках, домашняя зверушка, а теперь еще и клоун? Да, она умерла, но нельзя же так обращаться с мертвыми. — Я кое-что вспомнила… Когда билась с Ассасином. Из детства...       Лоа помрачнел. — Где ты взяла соль? — Что? — Мэг несколько опешила, — соль? При чем тут соль? — Никогда больше ее не ешь. Это мой тебе дружеский совет, если так можно сказать о наших отношениях.       Лицо Мэг вытянулось. — Почему? Мне до смерти осточертело есть эту пресную бурду. Похлебка Анны была лучше любого ресторана. Лучше… — Анны? — Лоа разозлился. — Проклятые русские, ну, что с ними такое, можно хоть на луну закинуть, и все равно найдут, что пожрать, попить, отстроиться и еще придумают себе занятие на досуге.       Мэг невольно улыбнулась. — В общем-то ты прав, она фигурки животных режет… из дерева…       Томас поежилась от мертвенного выражение лица у старика. — Так что там с солью? — Просто поверь мне на слово. Ты не хочешь этих последствий. Тебе хорошо и спокойно, да, именно так, не спорь.       Мэг закрыла рот. — Никогда ни при каких обстоятельствах не ешь соленую еду. Если надо выблевывай, что съела. А если нарушишь мой совет, пеняй на себя.       Лоа тяжело вздохнул. — Удивительно, что Анна тебя отпустила. Если все так, как ты говоришь, то она больше не та, кого ты знала. Все резко усложнилось. Ладно, давай иди погуляй, Папе надо подумать.       Старик вытолкал Мэг за пределы кухни, всучив ей сумку с плотью. Мэг посмотрела на нее с тоской. Можно подумать, что это не ценный трофей, а дохлая крыса, которую все туда-сюда шпыняют. Она поднялась к себе и с тоской посмотрела на религиозное барахло. — Саймон-Саймон… — Мэг взяла фигурку Девы Марии и улеглась на кровать, припрятав сумку под покрывало. Интересно, раз существуют Лоа, может есть и Бог и Дева Мария с Иисусом, и та херня, про которую рассказывала Фенг Мин? Мэг зевнула. — Колесо чего-то там…тартары… сартары… блять… хрен запомнишь…       Томас уронила богоматерь на грудь и достала из кармана зверька, вырезанного Анной. Она настоящий мастер. Интересно, кто научил ее? Тонкая работа. Изящные линии шерстяной шкуры, искусно вырезанная мордочка. Мэг думала, что эти грубые руки способны лишь кромсать жертв топором, хватать за пояс истерзанное тело и нанизывать на крюк. Но они сотворили это. Руки скульптора. Мэг вспомнила слова Лоа о том, что тварь, сотворившую весь этот ужас называют Скульптор. Нет. Он не скульптор. Он вандал. Он искажает созданные Богом прекрасные создания в угоду своему уродливому вкусу. Мэг оскалилась. Она никогда бы не подумала, что будет так думать о людях. Особенно о тех, кто вонзал в нее ножи и выбивал мозги из головы. Тех, кто насиловал ее и приносил в жертву своим богам. Божьи твари. Прекрасные создания. А может то, кем они стали, и есть их истинные лица? Гниющие, разлагающиеся от собственных порочных мыслей грешники. И Скульптор просто возвращает все на круги своя. Мэг повертела фигурку в руках и прижала к губам. Холодная. Безжизненная, как она сама. Мэг засунула ее поглубже в карман брюк и позволила себе забыться.