Все, что было до тебя, не существенно

POV Слава Смешно было наблюдать за тем, как атала, увидев меня, отвернулась. Она пыталась сделать вид, что не была рада видеть меня на своей выставке. Алиса смотрела куда угодно, лишь бы не встречаться со мной взглядами. Я крепко сжимал в одной руке букет белых лилий, двигаясь в ее сторону. Я не обращал внимание на слова Киры и Андрея, которые просили меня подождать их. Я нагло расталкивал людей, заходящих в помещение. Я шел уверенно к бабочке, перед которой должен был извиниться. Или хотя бы попробовать сделать так, чтобы она меня простила. Я предполагал, что рыжеволосая маркиза Помпадур* может отказать мне, но я не хотел думать о таком. Она была моей единственной фавориткой, с ней никто не смог бы сравниться. Моя рука легла на ее хрупкое плечо, я стоял позади девушки, вдыхая аромат духов. В воздухе витали запахи мандарина, абрикоса и персика. Как и всегда, атала прекрасно пахла. — Бабочка, я рад нашей встрече, — я специально наклонился к ее уху, обдавая ее горячим дыханием. Даже слепой мог бы заметить, как по телу девушки побежали мурашки. Меня позабавила реакция Алисы. Она напряглась, учащенно задышала, но так и не повернулась ко мне. Рыжеволосая богиня любви и красоты не могла набраться смелости, чтобы посмотреть мне в глаза. Девушка пыталась скрыть тот факт, что она рада увидеть меня здесь. Я знал, что она очень любит себя, но ко мне ее тянуло. Я мог только представить, что происходило в ее голове в тот момент, когда я стоял позади нее, наклонившись к ее уху. Бабочка боролась со своей гордостью, а я никуда не спешил. Чуть сильнее сжал ее плечо своими пальцами, напоминая ей еще раз, что я совсем близко. Слишком близко. — Алиса, — этот приятный момент, который, как мне показалось, длился целую вечность испортила Кира. Сестра аталы оказалась рядом с ней, кидая на меня недовольный, хмурый взгляд. По взгляду девушки Андрея можно было понять, что она совершенно мной недовольна, — я могу выгнать этого jerk**, ты только скажи, — я убрал руку с плеча рыжеволосой, делая небольшой шаг назад. — Делай вид, что не слышишь этого, — шепнул мне на ухо Замай с улыбкой на лице. Ему, судя по всему, весело наблюдать за тем, как Кира кидает на меня практически убийственные взгляды, — остынет, — следом пообещал он также тихо. — Все нормально, — бабочка взяла за руку свою разгневанную сестру, гордо расправив плечи. Пыталась показать, что ей от нашей встречи ни горячо, ни холодно, но я ей не верил. Чувствовал же, как ее тело под моим прикосновением напряглось. Да и дышать она тяжелее стала, когда я ей на ушко шепнул. — Давайте пройдемся, — Андрей подошел к своей женщине с солнечным цветом волос, он предложил Кире свой локоть, обаятельно улыбаясь. Я давно не видел своего друга вот таким, его глаза горели, когда он смотрел на свою спутницу. Та сразу же расслабилась, обхватывая локоть парня своими руками. Сестра аталы даже не посмотрела на меня, двигаясь вместе с Замаем в сторону картин. Я стоял на месте, потому что Алиса не двигалась. Она стояла спиной ко мне, а я сжимал в руках этот букет белых лилий. Сам не понял, зачем купил эти цветы, но поддался порыву. Я медленно обошел ее и встал так, чтобы видеть ее лицо. Ее глаза сейчас казались темно-синими, в них явно бурлила обида, хоть девушка и пыталась держать себя в руках. Я улыбнулся уголками губ. А когда бабочка посмотрела на меня, протянул ей букет. — Поговорим? — поинтересовался я, зная, что она рано или поздно сдастся. Не сможет эта прекрасная женщина долго обижаться на меня, она и сама не видит в этом никакого смысла. — О чем? — Алиса приняла букет, продолжая гипнотизировать меня своим взглядом. Казалась сейчас стойкой, каменной, была похожа на статую, которой хотелось любоваться сутками напролет. Если взяла цветы, то это уже достаточно хороший знак. — О твоей прекрасной выставке, — я окинул взглядом светлое помещение, замечая людей, которых с каждой секундой становилось все больше. Никто не обращал на нас никакого внимания, всем были интересны картины. Это радовало меня, потому что мне не хотелось, чтобы Алиса лишний раз смущалась, замечая чужие взгляды на нас. — Красивые, — девушка обратила внимание на букет в ее руках, ее губы дрогнули, она хотела улыбнуться, но сдержалась. — Я не разбираюсь в цветах, — честно признался я, пожав плечами, — надеюсь, ты не врешь, — эти слова вновь заставили бабочку улыбнуться. Еще пару мгновений, и она окончательно растает. — А я тоже, — вдруг сказала рыжеволосая, делая маленький шаг в мою сторону. Я вскинул брови, недоверчиво покосившись на нее, — не люблю цветы, — и я уже не удивляюсь подобным заявлениям. Она не пьет вино, готова ходить по сомнительным барам, ей не нравятся цветы. Алиса странная, но этим она цепляет меня лишь еще больше. — Тогда можем выбросить их в урну, — я тоже сделал к ней еще один шаг. Мы стояли непростительно близко, в таких местах это не очень красиво. Но сейчас, кажется, нам обоим было плевать. Атала словно бросала мне вызов, а я не хотел отступать, принимая его. Конечно, я скучал по ней, просто девушка не может подумать о том, что не только я поселился в ее голове. Мы расставили ловушки и сами же в них попали. — Подарил от чистого сердца? — вдруг спросила она. Ее глаза сощурились, и как же мне нравилось, как рыжеволосая сейчас смотрела на меня. Хоть она и обижалась на меня, но я видел, что я ей небезразличен. — Стал бы я дарить цветы, если бы не захотел, бабочка? —ответ, как мне казалось, был очевиден. Я подарил ей цветы, потому что захотел. Потому что подумал о ней. Потому что не мог прийти с пустыми руками после того, как пропал на неделю. Алиса просто не знала, что засела глубоко в моей душе. Но и говорить об этом я ей не спешил. Может, сама догадается. — А что если тебе Кира посоветовала? — теперь рыжеволосая не казалась обиженной. Она хитро улыбнулась и мы оба посмотрели в сторону «сладкой» парочки. Сестра аталы обнимала Замая за локоть, они стояли возле интересной картины. Мужчина держал в руках гитару, а голова его была наклонена. Что-то в этой картине меня привлекло. — Расскажешь про нее? — я кивнул головой в ту сторону. — Пошли, — Алиса взяла меня свободной рукой за руку и повела к нашим знакомым. Я улыбнулся, наблюдая за тем, как плавно двигалась бабочка в помещении. Ровная осанка, красивая походка, она была уверена в себе. Когда мы подошли чуть ближе, но так, чтобы не мешать нашей паре, рыжеволосая взглянула на меня, — это копия, — коротко пояснила девушка, продолжая держать меня за руку, — на полотне изображен слепой старик в рванной одежде. Многие считают, что это отражение душевного состояния художника, — я кивнул головой, вглядываясь в картину. — Тебе она нравится? — следом поинтересовался я, вернув свой взгляд к девушке. — Конечно, — я увидел улыбку на лице Алисы, от которой на душе стало легче. — Где мы можем посмотреть на оригинал? — Чикагский Институт Искусств, — отчеканила бабочка, даже не задумавшись. Я готов был поразиться тому, как много она на самом деле знала. Умная, красивая, интересная. Понятно, почему привлекает меня с каждым днем все сильнее. — Может, — задумчиво произнес я, очарованный красотой не самого полотна, а девушки, которая была рядом со мной, — когда-нибудь мы вместе сможем посмотреть на оригинал? — это было странное предложение, но я хотел показать атале, что по-прежнему настроен к ней серьезно. Она тихо засмеялась, словно я сказал какую-то глупость, но меня это не смутило. Пока ее глаза так ярко горели, а на губах играла улыбка, мне было хорошо. — Посмотрим, — спустя пару секунд ответила Алиса, сжимая мою руку сильнее. Я видел, как крепко она держала мой букет в другой руке, будто не желая с ним расставаться ни на секунду. А еще говорила, что ей цветы не нравятся. Лгунья. Бабочка рассказывала нашей «дружной» компании про картины и художников, заставляя нас с Кирой забыть о наших натянутых отношениях. В какой-то момент я понял, что мы переговариваемся с сестрой аталы, рассказывая о своем мнении. Рыжеволосой, кажется, нравилось проводить нам «экскурсию». Ее синие глаза вновь поменяли свой цвет, став яркими и голубыми, практическими такими, как у меня. Не сложно было догадаться, что она в этот момент была счастлива. Мы хорошо проводили время. Изначально я предполагал, что выставки — не мое, но как же я ошибался. Сложно быть незаинтересованным в том, что нравилось этой девушке. Я готов был слушать часами о предыстории картины и о биографии художников. Здесь люди не знали ни меня, ни Андрея. И это было неудивительно, ведь люди, которым так нравится такое искусство, вряд ли бы оценили наше творчество. Я всегда знал, что мог делать что-то другое, мог делать то, что будут слушать многие. Я мог бы делать что-то похожее на творчество оксюморона, гоняясь за деньгами, а не за идеей. Но я был далек от этого. Делать сугубо коммерческие треки — не для меня. Мне было гораздо важнее вкладывать душу в свою музыку, и мне было не так уж и важно, как много людей это оценят. *** На улице было достаточно тепло, хоть и была осень. Этот вечер после выставки мне напомнил апрельские вечера. Небо раскрасило себя в оранжевые цвета, ветерок был далеко не холодным. На улицах Питера было много людей, которые наслаждались редкими теплыми деньками в вечно сером и в вечно хмуром Петербурге. Мы шли вчетвером мимо старых, красивых домов разных цветом. Шум, проезжающих мимо машин, не напрягали никого из нас. Улыбки, веселый смех, довольные лица. Мы не спешили расходиться по домам, наслаждаясь этой редкой атмосферой. Я не часто чувствовал себя счастливым и расслабленным. Не часто хотел искренне делиться своими эмоциями с кем-то, кого не так много знаю, но сегодня все было по-другому. Алиса шла рядом со мной, продолжая прижимать букет к своей груди. Ее яркие огненные волосы иногда развивались на ветру, а я не мог оторвать от нее своего взгляда. По другую сторону от меня шел Андрей с такой же довольной улыбкой. Он держал Киру за руку, его, пожалуй, не смущал тот факт, что нас могли заметить либо наши фанаты, либо фанаты Мирошки. Да и сестра бабочки, судя по всему, совсем не возражала показать остальным людям, что состоит в отношениях с великим поэтом из Бишкека. Лучи уходящего солнца нежно ласкали бледноватую кожу Алисы. И эти моменты выглядели так, словно я смотрю самый красивый и дорогой клип, где она в главной роли. У меня появилось дикое желание попросить ее сняться в моем клипе. Я готов был постараться и написать чувственную и красивую песню, которая бы подошла ей. — Слава, могу я поинтересоваться, почему ты пропал на целую неделю? — вдруг атмосфера в нашей компании резко поменялась, когда Кира задала этот вопрос, вопросительно глянув на меня своими зелеными глазами. Я знал, что этих вопросов не избежать. Может, Алиса бы и не стала этим в итоге интересоваться, но девушка Андрея… Я представил, как ее тонкие пальцы впиваются в мою шею. Представил, как она душит меня из-за того, что я обидел бабочку. Светловолосая хоть и выглядела такой же хрупкой, как и атала, но явно была с тяжелым характером. И этот характер она показывала тогда, когда дело касалось ее младшей сестренки. Алиса, как и ожидалось, молчала. Ее волновал этот вопрос, но она сама не хотела давить. Я поморщился, уводя взгляд в небо. Я, если честно, не знал, что ответить. Правду им говорить, естественно, я не собирался. Пусть о моей зависимости бабочке и было известно, она бы явно не обрадовалась такой новости. — Я правда должен оправдываться перед тобой? — вместо какого-то нормального ответа, я ответил с явным сарказмом и недовольством. Я посмотрел на Киру, а ее лицо стало еще более суровым. Она всячески пыталась скрыть сегодня тот факт, что я ей не нравлюсь, но ее терпение лопнуло. — Передо мной не должен, — девушка Замая гордо задрала подбородок, отворачиваясь от меня, — но если тебе нравится моя сестра, то тебе нужно объясниться перед ней, — в целом я понимал, что она права. Какие бы у нас с Кирой не были натянутые отношения, я не мог отрицать того, что она умная и достаточно опытная. — Моя ненаглядная, — обратился Андрей к светловолосой. Я поджал губы, сразу поняв, почему именно так звал Замай старшую сестру Алисы. Мой друг всегда считал себя хорошим поэтом, сравнивал себя с ними. Плюс, насколько мне известно, Кира тоже любит стихотворения, русских писателей и поэтов. Именно так обращался к своей жене Афанасий Фет в своих письмах, — они сами разберутся, — он хоть и старался говорить с ней ласково, я слышал в его голосе «твердые» нотки. Я даже удивился подобному, с интересом посмотрел на них. Андрей выразительно смотрел на свою девушку, и я сразу понял по взгляду светловолосой, что спорить с ним она не собиралась. — Мой дорогой, — Кира ничуть не смутилась, ее зеленые, как рубины, глаза тепло посмотрели на мужчину, — ты прав, пусть они сами разбираются, — любовь творит чудеса? Кира, которая пару секунд назад смотрела на меня с презрением, вдруг стала спокойной. Она ярко улыбнулась Андрею, прижавшись к его плечу своей щекой. Я отвернулся от них, попутно хватая бабочку за руку. Хоть на улице и была хорошая для осени погода, руки моей спутницы казались ледяными. Мне тут же захотелось их согреть своим теплым дыханием. — Надеюсь, мне не нужно будет называть тебя «моя ненаглядная», — усмехнувшись, шепнул я ей на ухо. Та прикусила нижнюю губу, чтобы не засмеяться. Но ее выдавали ее блестящие глаза. — Бабочки и аталы вполне хватает, — также тихо ответила она мне. Я провел большим пальцем по тыльной стороне ее нежной руки. — Как у тебя дела с твоим дружком? — этот вопрос, как ни крути, меня особо волновал. Я помнил свое странное состояние после нашего свидания. Я же и правда представил тогда, как у них все может быть хорошо. От этой мысли меня и сейчас передернуло. Радостное лицо Алисы поменялось. Нужно быть полнейшим идиотом, чтобы этого не заметить. Девушка увела взгляд в сторону, делая вид, что ее заинтересовала архитектура зданий. Я напрягся, потому что меня заволновало настроение бабочки. Она не спешила отвечать мне на вопрос и я остановился, сжимая ее руку в своей. — Ты чего, Славян? — сделав пару шагов вперед, Андрей вдруг остановился. — Мы сейчас вас догоним, — пообещал я, натягивая дежурную улыбку на лицо. Замай и Кира на нас покосились, потом переглянулись и медленно пошли дальше, оставляя нас «наедине». Я грубовато развернул аталу к себе лицом, хмурясь. Девушка поджала губы, глаза стали большими-большими, бездонными, грустными. Мне захотелось ее обнять, крепко прижав к своей груди. Но я держал себя в руках, хмурясь еще сильнее. — Рассказывай, — попросил, а может даже потребовал я. В следующую секунду в моих руках уже появилась сигарета и зажигалка. — Я ходила с ним на свидание, — от этих слов мое сердце екнуло, а потом внутри меня завязался какой-то неприятный узел, давящий на меня. Может мое лицо и не дрогнуло в этот момент, но во рту появился привкус металла. Я настолько заревновал в этот момент, что прикусил язык. — И? — теперь мой голос был грубым, холодным. Так я привык общаться с теми, кто не заслуживает стать мне ближе. Я понимал, что мы еще не в отношениях, я не имел права ревновать, но я ничего не мог с собой поделать. Я отвернулся от нее, всматриваясь в лица прохожих. Счастливые и спокойные они проплывали мимо, не обращая на нас никакого внимания. — Злишься? — аккуратно поинтересовалась бабочка. Хотелось ей нагрубить, хотелось вырвать из ее рук цветы и кинуть их на дорогу, но этот порыв я сдержал. Возможно, меня больше задевал тот факт, что Алиса ходила на свидание со своим другом, которого я всегда считал своим противником. А может я просто мог заревновать ее ко всем. — А должен? — я попытался расслабиться, но у меня явно ничего не выходило. Все мое тело напряглось, хоть я и понимал, что это странно. — Не знаю, — рыжеволосая пожала плечами, — но я вижу, что ты злишься. Даже если не хочешь об этом говорить. — Проницательная атала, — я усмехнулся, обнажая свои зубы. Хотелось засмеяться ей в лицо, потому что такая у меня была защитная реакция, — вас теперь можно поздравить? — я склонил голову вбок, посмотрев на девушку изучающим взглядом. Очевидно, что ей было стыдно. Я наблюдал за тем, как бегают глаза Алисы. — Нет, — девушка взяла себя в руки, тут же скрыв все свои эмоции. Она смело посмотрела в мои холодные, «колючие» глаза, — я знала, что это будет не просто встреча, а свидание, — начала бабочка объясняться. Я лишь вопросительно выгнул бровь, делая затяжку сигареты, — я пошла, чтобы расставить все точки над и, — мое выражение лица не изменилось, — Мирон Янович предлагал мне уехать с ним в Лондон, предлагал нам быть вместе, — я стиснул зубы, чтобы не сказать что-то мерзкое о ее дружке, которого стал ненавидеть еще сильнее, — но я отказалась, — после этих слов я готов был выдохнуть. Мое тело постепенно начало расслабляться, а лицо больше не казалось таким суровым, — он мой друг, он мне не интересен. Я не хотела первая тебе открыто говорить о том, что ты мне нравишься, но скажу, — Алиса помолчала пару секунд, наблюдая за тем, как мои брови медленно поднимались вверх, — ты мне нравишься, Слава Карелин. Мне нравишься ты, Гнойный, Валентин Дядька, Слава КПСС, Соня Мармеладова, Бутер Бродский, — она замолчала, резко опустив голову вниз. Я наплевал на все нормы приличия. Наплевал на то, что на нас могут посмотреть люди. Наплевал на то, что пару секунд назад безумно злился. Наплевал на то, как отреагирует Кира. Я кинул сигарету под ноги, длинными пальцами схватил Алису за подбородок, приподняв его. Голубые, такие яркие и красивые глаза посмотрели на меня со смущением. — Заранее извиняюсь, атала, — быстро проговорил я, — предполагаю, что ты хочешь, чтобы у нас все было красиво и идеально, но… Когда, если не сейчас? — с этими словами я резко прижался своими губами к ее холодным. Я не был школьником, пубертатный период у меня уже давно прошел, но сейчас мне хотелось ее поцеловать. Я посчитал, что этот момент идеально подходит для данного действия. Я сразу почувствовал сладкий привкус ее губной помады, а потом скользнул внутрь ее рта своим языком. Алиса пару секунд не двигалась, не отвечала на поцелуй, и я уже готов был подумать, что все испортил, но нет. Когда ее руки с силой ухватились за мои локти, я улыбнулся ей в губы. Она поддалась навстречу моим поцелуям. Я не хотел портить этот момент резко нахлынувшей страстью. Одной рукой я прикрыл наши лица от прохожих. Другую с подбородка переместил на щеку. Это был странный, неловкий поцелуй с нотками искренности и детской любви. Я целовал Алису в несвойственной для меня манере. Но это не значит, что такой поцелуй мне не нравился. Осторожный, аккуратный поцелуй мне приносил определенное удовольствие. И то, с какой нежностью целовала меня бабочка, убеждало меня в том, что все это были настоящие чувства. — Oh my god***, — вдалеке я уловил голос Киры. Следом я почувствовал пристальный взгляд и понял, что мне пора оторваться от губ аталы. Я поморщился, когда заставил себя сделать шаг назад. Мне не хотелось прерывать этот поцелуй, но я понимал, что мы на улице и на нас смотрят Кира и Андрей. — Наконец-то, — Андрей говорил специально громко, чтобы мы обратили на них внимание. Я облизал свои губы, вглядываясь в пылающее лицо Алисы. На ее щеках проступил легкий румянец, а глаза заблестели еще сильнее. — Ты мне тоже нравишься, бабочка, — шепнул я ей на ухо.