Просто плачь!

Глава 2 Знаете чувство, когда машина резко подпрыгивает, и у вас как будто сердце взлетает вместе с ней? Чувство, когда в животе ощущается дрожь, когда вы слышите собственное сердцебиение в ушах, когда задыхаетесь после долгой пробежки? Алиса чувствовала именно это. Звучала музыка, и приходилось кружить вместе с эсэсовцем, а если ты нечаянно сделаешь что-то не так, то тебе конец... Каково же это было чувствовать ей? Маленькой запуганной девочке. Дыхание совсем подводило, из-за этого, сквозь вальс были слышны её надрывные выдохи. Лишь бы не споткнуться и не улететь в него... Алиса не видела ничего вокруг себя, кроме Гельмана и его кобуру на поясе, в которой покоился вальтер, коим можно было убить кого угодно, спустить курок на Алису за то, что она нечаянно споткнулась во время танца... Словно все гости ресторана пропали в неизвестность, казалось, было даже не слышно музыки... И вот наступил этот момент, который должен был произойти, Алиса нечаянно запнулась и мимолетным мгновением уткнулась в груд штурмбаннфюрера. Внутри всё сжалось, вот она, долгожданная смерть... - Es tut mir leid, es tut mir leid, ich hatte es nicht vor, ich habe es nicht mit Absicht getan! (Извините, извините, я не хотела, я не специально!) – послышались оправдания Алисы, глаза её были на мокром месте, а руки непроизвольно начали дрожать. Вокруг снова всё возросло, ничего не изменилось, офицеры радостно танцевали с официантками, не обращая внимания на Несветову и Гельмана, что располагались в самом центре круга. Неудобство Алисы перебил конфликт: - Nein! Nein! Du kannst überhaupt nicht tanzen! Idiot! (Нет! Нет! Ты совершенно не умеешь танцевать! Идиотка!) – на Светлану накричал сержант, и пихнул её, от чего девушка упала. Алиса и Гельман одновременно направили взор на парочку. Светлана со слезами на глазах поднималась с пола, с носа девушки расстилалась дорожка крови. Сержант который ударил её, как ни в чем не бывало направился к столу за новой порцией выпивки, а остальные пары продолжали кружить, словно ничего не происходило, хотя украинка полетела знатно. В этот момент Алиса думала что потеряет сознание. Теперь страх сковал девчонку сильнее, ведь сейчас, штурмбаннфюрер поступит с ней точно так же. Несветова направила взгляд на Герберта, отстранившись на миллиметр. По щекам Алисы потекли слезы. Вот столкнулись два огня. Холодный, ледяной, серо-голубой взгляд смотрел в самую душу, запуганную, натерпевшуюся детскую душу. Железные ордена, знаки, погоны, всё говорило о плохом... Герберт внимательно наблюдал за реакцией Алисы на падение Светы, на лице его царила небольшая непонятная улыбка. - Es tut mir Leid! Ich habe es nicht mit Absicht getan! (Простите пожалуйста! Я не специально!) – сквозь слезы, тоненьким голоском промолвила Алиса, сложив ладони в знак мольбы. - Meine Sonne, macht nicht. ( Солнышко моё, ничего страшного.)– с усмешкой на лице проговорил Герберт, после чего снова потянул девочку к себе, и приготовился к новому танцу. Алиса была в недоумении... Что это сейчас такое было? Солнышко моё? Серьёзно? А где удар со всех сил, чтобы я полетела на пол как Светлана? Алиса крепко держалась за офицера, дабы не свалиться на половицы от страха. - Wie alt bist du? Fünfzehn? Sechzehn? (Сколько тебе лет? Пятнадцать? Шестнадцать?) – спросил Гельман, начиная медленно кружить в танце. Офицер смотрел на девчонку, но она не смотрела на него, плотно держала взгляд на железных орденах, сеющих холод и ужас в её забитой душе. - Sechzehn, gestern geworden. (Шестнадцать, вчера исполнилось.) – негромко промолвила Алиса, шмыгнув носиком. - Gerader Stern. (Прям звёздочка.) – прошептал Герберт, на лице которого царила непроницаемая ухмылка. Алиса продолжала двигаться вместе с эсэсовцем, но её сердцебиение от этого не замедлялось, а ещё больше учащалось. Слова, что выходили с уст офицера, словно резали по душе, оставляя царапины, непонятные и страшные, но больно от них не было. Гельман продолжал прожигать девочку взглядом, его рука обхватывала её талию, а вторая плотно сжимала кисть. Напряжение Алисы росло с каждым разом, пока вскоре, запястье Герберта не перешло на измерение пульса девчонки. Раздались быстрые стуки её сердечка, что выпрыгивало из самой грудной клетки. Несветова засмущалась, а её ручки снова затряслись. В этот момент, когда его худые костяшки пальцев замеряли ритм, Алиса чувствовала ледяной ожог в районе запястья и лютый страх, вперемешку с уязвимостью. - Gut, genug von dir, Kind. (Ладно, хватит с тебя, ребёнок.) - сказал немец, после чего опустил руки девочки вниз. Алиса не сдержалась и подняла взгляд на офицера, из-за чего встретилась с глазами хищника. Улыбочка с его лица не сходила, а его взор уходить с девушки не торопился. Несколько секунд их глаза смотрели друг на друга, серо-голубой взор Герберта прожигал голубенький взор девочки. Алиса чувствовала, что штурмбаннфюрер не отпускал её запястья, из-за чего на душе становилось совсем плохо и даже больно. - Wie heißt du? (Как тебя зовут?) – резко бросил эсэсовец, и все былые эмоции с его лица сменились на серьёзность. - Алиса Несветова. – еле выговорила девочка, крепко сжимая пальцы своих рук. Гельман секунду постоял над Алисой, и затем направился к столу. У Несветовой словно открылось дыхание, сердце успокоилось, а руки перестали сильно дрожать. Алиса решила уйти в уборную, всё равно работу свою она выполнила, гости будут здесь до глубокой ночи, поэтому смысла убирать здесь нет, ведь завтра на смену придут другие официантки. В быстром шаге девочка покинула зал, не отрывая глаз от пола. Наконец-то! Настал момент, когда девушка осталась наедине с собой. Алиса закрыла дверь уборной, и уставилась в небольшое зеркальце. Напуганное, слегка заплаканное, красивое личико. Несветова открыла кран, из которого полилась струя холодной воды. Алиса умылась, размазав воду по всему лицу, и отправилась собираться домой. По дороге, девочка посетила кабинет директора Вернера, с просьбой отпустить её: - Guten Abend, Herr Werner! Bitte lass mich gehen, meine Schicht ist zu Ende. (Добрый вечер, гер Вернер! Позвольте пожалуйста мне уйти, моя смена подошла к концу.) – промолвила девушка, смотря на седого старика, курящего трубку. - Natürlich, geh Alice! Gut gemacht, du hast alles toll dekoriert. Die Gäste haben dich gelobt. (Конечно, ступай Алиса! Ты молодец, хорошо всё украсила.Гости похвалили тебя. ) – хрипло произнёс директор, на чьи слова Алиса лишь благодарно кивнула. Несветова покинула кабинет Вернера, после чего направилась в комнату, так скажем, персонала. На дворе царила Осенняя ночь, из-за чего невооружённым глазом можно было видеть капельки моросящего дождя. Алиса накинула на себя свою скромную накидку, переобула обувь, и направилась в сторону к выходу. Как хорошо играла роль входной двери в ресторан, она располагалась в небольшом коридоре, в котором находился вход в центральный зал с гостями. Девочка решила быстро пробежать этот несчастный проход и поскорее оказаться на холодной улице, но её опередили. Из прохода вышло трое эсэсовцев, один из которых был именинник, второй старший офицер, и Гельман!? - Oh Fräulein! Wie unwiderstehlich du bist! (Ох, фройляйн! Как же вы неотразимы!) – воскликнул Генрих Отто, попутно надевая военную шинель. Алиса перевела взгляд на штурмбаннфюрера, и от этого её снова посетило чувство тревоги. Гельман смотрел на неё так, будто смотрит на какую-то драгоценность лучшего в мире магазина, но при этом, взгляд его оставался непроницаемым, было не понятно, с хорошей стороны или с плохой веет этот хищный взор. Девочка натянуто улыбнулась Отто, и тут же поспешила уйти, но рука Герберта её резко остановила, слегка потянув к себе. - Ok mein Freund! Bis später, nochmal alles Gute zum Geburtstag! (Ладно, друг мой! Позже увидимся, ещё раз с днём рождения! ) – проговорил офицер, смотря на своего товарища. - Danke Herbert! Ich habe mich heute sehr gefreut, Dich zu sehen!Es ist mir eine Ehre, mit Sturmbannführer Gelman persönlich zu sprechen! Wir sehen uns auf jeden Fall, und hat Ihnen dieses Fräulein gefallen? Hah! (Спасибо, Герберт! Я был очень рад видеть тебя сегодня! Для меня честь разговаривать с самим штурмбаннфюрером Гельманом! Обязательно увидимся, а эта фройляйн, приглянулась тебе? Хах!) – посмеялся Генрих, от чего Алисе снова поплохело, а кисть Гельмана в чёрной перчатке слишком крепко её удерживала, поэтому девочка чувствовала небольшую боль. - Also, mein Freund, ich wollte ein wenig mit diesem kleinen Star plaudern. (Да так, друг мой, хотел немного поболтать с этой звёздочкой.) – проговорил Герберт, переведя взгляд на Алису. - Oh, armes Kind. Schau, ihre Augen sind feucht, tu ihr nicht weh, mein Freund! Ha ha! (Ох, бедный ребёнок.Посмотри, у неё глаза на мокром месте, не обижай её, друг мой! Хаха! ) – добавил Отто, посмотрев на девочку, на глазах которой правда виднелись мокрые полоски. - Nichts, dem Kind wird ein einziges Gespräch nicht schaden, hahah. ( Ничего, этот ребёнок не пострадает от одного разговора, хах.) – проговорил Гельман, обнявшись с другом. Герберт накинул военную шинель и фуражку, после чего взяв Алису за руку, вышел вместе с друзьями на улицу. Перед компанией показались два чёрных автомобиля. Сержант и Отто сели в один из них, после чего машина тронулась в неизвестном направлении. Алиса и Гельман остались одни. Рука офицера продолжала крепко сжимать руку девочки, а его взгляд не отлипал от её лица, которое она тщательно уводила в пол. - Du lebst weit weg? ( Далеко живёшь?) – поинтересовался эсэсовец, прервав тишину. - Nein nein. (Нет...Нет.) – расстерявшись ответила Алиса. Тем временем дождь на улице лить перестал, но чёрное небо давало о себе знать. - Hinsetzen. ( Садись.) – отрезал Гельман, открыв дверь роскошного автомобиля. Алиса испугалась, желания садиться в эту машину у неё не было. - Спасибо, но я могу... – не успела договорить девочка, как её перебил Герберт. Ich sagte, setz dich. ( Я сказал садись.) – в спокойствии его тона читался приказ. Выхода не было. Алиса осторожно села в автомобиль, забившись в самый его угол. Гельман обошёл транспорт, после чего распахнул дверь с другой стороны и следом сел за девушкой. - Wo bist du? ( Куда тебя?) – поинтересовался немец у девочки. - Dort, weiter hinter den drei Häusern, wird meins sein. (Там, дальше за тремя домами, будет мой.) – еле вымолвила Алиса, не поднимая глаз на штурмбаннфюрера. - Hans, bring mich dorthin, wo sie gesagt hat. (Ганс, вези куда она сказала.) – велел Герберт ротенфюреру, что сидел за рулём. Автомобиль тронулся. Несветова вжималась в дверь машины и пыталась деть куда-нибудь свои глаза, лишь бы не смотреть на Гельмана. Герберт же всё это время пристально наблюдал за девочкой, за всеми её движениями и мимикой лица. - Wie bist du in dieses Restaurant gekommen? (Как ты оказалась в этом ресторане?) – неожиданно спросил эсэсовец, от чего Алиса даже вздрогнула. - Tante Dasha und ich wurden von Smolensk hierher transportiert, und dann besorgte mir Klaus Werner einen Job in seinem Restaurant, allerdings nur als Kellnerin. Aber zusätzlich zu meinen Aufgaben habe ich das Gästezimmer dekoriert ... (Меня с тётей Дашей переправили из Смоленска сюда, а потом Клаус Вернер устроил меня к нему в ресторан, правда простой официанткой. Но помимо своих обязанностей, я украшала зал для гостей...) – вымолвила девчонка, сама позабыв что дома её ждёт тётя Даша. - Wo sind deine Eltern? ( А где твои родители?) – поинтересовался Гельман, одновременно снимая кожанные перчатки с рук. Зачем ему эта информация? - Ich habe keine Eltern. ( У меня нет родителей.) – проговорила девочка, уставившись в окно. - Was ist mit Ihnen passiert? Mein Sonnenschein? (Что с ними случилось? Солнышко моё?) – спросил офицер. - Ich wurde in Leningrad geboren und sie haben mich verlassen, als ich noch nicht einmal ein Jahr alt war. (Я родилась в Ленинграде, а они отказались от меня когда мне не было и года. ) – промолвила Алиса, крепко сжимая ладони. - Ich verstehe... Lebst du jetzt alleine? (Ясно... Живёшь одна сейчас? ) – штурмбаннфюрер не собирался прекращать беседу с девочкой. - Nein, mit Tante Dasha. (Нет, с тётей Дашей. ) – боязливо ответила Алиса, не понимая к чему сейчас был этот вопрос. - Es ist gut... Dasha liebt dich? (Это хорошо... Даша тебя любит? ) – неожиданно спросил эсэсовец. - Tante Dasha ist für mich wie eine Mutter. Sie hat zwar ihren eigenen Sohn, aber wir verstehen uns mit ihm. (Тётя Даша мне как родная мама. Правда у неё есть свой сын, но мы с ним ладим.) – сказала Алиса, и в глаза ей бросился дом в окне машины. Автомобиль остановился. - Süße Träume, Alice. ( Сладких снов, Алиса.) – пожелал Гельман. - Danke für die Fahrt, Herr Sturmbannführer. (Спасибо что подвезли, гер штурмбаннфюрер.) – поблагодарила девочка, выйдя из машины, и отправилась домой.