Поближе ̶к̶ ̶е̶д̶е̶ к тебе

Саске Учиха чувствовал себя крайне неуютно в городе – столько запахов, и среди них встречались и запахи крови, которые он очень чувствительно воспринимал. Это далеко не первый его выход в город, однако такие столпотворения людей на улицах ему доводилось видеть лишь в праздники. Из-за этого в экипаже для него закрыли все двери и окна. Снаружи раздавались сотни и даже тысячи голосов зевак, приветствующих кортежи вампиров. Мадара, сидящий один, напротив братьев, потянулся к шторке на двери, чуть отодвинув ее и глядя на толпу. - Смешные, - хмыкнул он. И потом шумно втянул ноздрями запахи. – Тяжело тебе, Саске, да? Потерпи еще немного. Это тебе не пригород и, тем более, не наша глушь… Саске промолчал, отводя взор от дяди и пытаясь сосредоточится на том, чтобы перестать реагировать на кровь, которая была повсюду. Она и рядом не стояла с той, которую он выбрал, но смешиваясь, разливаясь в организме, теплея от первого летнего дня, побуждала даже у брезгливого молодого вампира голод. И тут он понял, что где-то близко есть запах о котором грезил уже несколько месяцев. - Спокойно, Саске, - мягко произнес Итачи, усаживая его обратно. Оказывается, младший Учиха подскочил, как безумный, уловив этот несравненный аромат. Как всегда, брат рядом, чтобы сдержать его порыв. Сколько раз там, стоя рядом с ней, Саске едва не набрасывался на это вкусное создание. - Ох уж эта молодость, - хмыкнул Мадара и снова потянул носом. - Да, чувствую. Она рядом, Саске. Саске снова проигнорировал дядю – ему смешно. Но дяде не понять, как ломает волю ее присутствие: его молодость прошла до этого тупого объединения вампиров и людей. Тут точно превращаешься в зверя, которому важно лишь утолить порывы и инстинкты, не очень думая, что будет потом с несчастной. - Возможно, я ошибся, Итачи? – спросил Мадара, который сидел один, напротив братьев. – Надо было поручить это тебе. Саске даже тут приходится сдерживать… Эх, проблемы неизбежны. - Мадара, - Итачи, с его непоколебимо спокойным лицом, качнул головой. – Мы все решили. Саске справится. - Как бы нам не пришлось копить на адвоката, - хмыкнул дядя, глядя на Саске, которой будто одеревенел, уставившись в одну точку и только руки брата, накрывшие его спину и шею, могли хоть чуть рассеять сознание от бушующего голода. Словно никогда не ел – так хотелось попробовать ее. Только небеса знают, как он тогда сдержался. И ведь в тот раз за ним даже брат не приглядывал. И Саске поговорил с ней… Если бы не та женщина, уволок бы девушку. Или, как минимум, укусил. Ее кровь среди всех будто распускалась цветами перед его взором, глаза наполнялись багряным цветом от сдерживаемого желания и все о чем мечтал молодой вампир – утолить голод, прикоснуться к белой коже девчонки, вонзить клыки в ее вены, ощущая как острые зубы прокалывают слои эпидермиса, достигая живительных каналов, по которым текла невообразимо вкусная кровь. Саске не мог представить, что с ним было бы, если бы кто-то из его клана привел эту девушку в дом. Пожалуй, тут у него бы башню сорвало. Возможно, только Итачи и смог бы остановить его - как и всегда; лишь его голос Саске мог услышать при зове крови. Ему совершенно не нравилось это состояние. Саске вполне себе достойно справлялся с жаждой в присутствии людей, даже при его возрасте и неопытности, его точно бы не обнаружили как тех придурков, которые не выдерживали пытки первого голода, который у юных вампиров длился десятилетиями. Неутолимая жажда, когда в крови хочется жить, чтобы бесконечно наполняться ее силой. С этой девушкой Саске ощутил то, что и не думал. Желание убить, растерзать, вонзить клыки в ее вены, пить ее, съесть ее. Точно - если бы не брат, он бы уже убил несчастную. Потому что зов ее крови слишком силен. Даже Мадара отметил, что с ней что-то не так, назвал необычной. Саске не хотел жить в мире, где есть такое безумие. Уничтожить причину его ярости самое правильное. Значит, не оставить и следа от тела девушки, чтобы она не погубила его, чтобы не стала слабостью. Но и… как жить потом без этого чудесного, до мурашек, до дрожи, но вытягивания тела в струну, аромата? Знать, что она была и ее нет и больше, может, никогда Саске не встретит такой сильный наркотик как ее кровь. Саске жалел, что поддался этому соблазнению. Его примером был брат, всегда спокойный, вежливый, всегда идеальный. Он хотел быть похожим на него, но сейчас не узнавал себя вовсе. Стоило ли того сделка с Мадарой? Может все же стоило Итачи выбрать себе человека? В конце концов, он тоже подходил. Почему выбрали его? Почему больше даже Итачи настоял на том, чтобы Саске достался человек? Им вполне хватало крови той девушки в их подземелье, чтобы жить дальше. Если бы не родители, Саске бы ни за что не подписался на это. Тем более зная как его будет ломать от нового ощущения голода. Это даже не голод – это необъятная жадность. Сейчас, даже подумав о том, что стоило отдать розововолосую девчонку Итачи, в нем просыпалось нечто темное и звериное, которое рычало: моя! Саске совершенно не нравилось новое состояние, где он сам собой не владел. И признаваться в этом кому бы то ни было не хотелось, если бы мог скрыть – скрывал бы. Только без помощи брата давно бы попал в историю, втянув клан во что-то неприемлемое их репутации. - Успокойся, Саске. Скоро твоя милая будет сидеть на твоих коленях, подставив твоим губам свою сладкую шейку, - небрежно заметил Мадара, издевательски разглядывая то как нервничает младший Учиха. - Заткнись, - хмуро отвернулся Саске. - Тебе стоит надеть это, - спокойно кивнул брату Итачи. – Это немного поможет. Я сам сделал его. Он протягивал что-то темное и тряпичное. - Намордник? Ха! – засмеялся Мадара. Саске вскочил – хорошо высокие потолки экипажа предусматривали нечто такое. Иначе, поддавшись ярости, давно бы пробил дыру в карете. - Это маска, - Итачи мягко утянул брата обратно сесть и без разрешения надел на него, скрыв нос и губы с подбородком плотной тряпицей и закрепив на шее пряжкой. Это правда напоминало маску, но и тот же намордник. Саске возмущенно повернулся к брату. А он чуть улыбнулся. - Легче? Они все еще стояли в этой пробке из экипажей. Все потому, что к площади у дворца тянулись довольно узкие улочки и если они стоят, то там недалеко стоит и карета, в которой она… Но не то чтобы он не чувствует ее запах, теперь его перебивает иной аромат, что-то сильное, цветочное. - Взял за основу чумные маски. Правда… это мне бы подошел клюв, не хотел портить твое лицо, - улыбнулся Итачи. - Потому сделал ему собачью? – поддел Мадара. - Скорее кошачью. Там, где органы обоняния, я вшил кошачью мяту. - Итачи, ты меня поражаешь. – Отмахнулся от него Мадара. Саске не нравилось, но этот запах правда успокаивал, будто даже усыплял. Кошачья мята? Насмешка какая-то. - Маска не очень поможет, если она будет рядом. Но пока носи ее, хорошо? – заботливо сообщил Итачи. За высоким стоячим воротом его одежды, доходящей до глаз, не видно маски, но чувствовал он себя странно. Если эта мята хоть чуть усыпляет его голод, а по ощущением даже не чуть – почему бы всем вампирам ее не давать? - Не все кошки, Саске, - хмыкнул Мадара. - Не лезь в мою голову, - сказал самый молодой вампир. Голос звучал глухо и даже более басовито через маску. Он глянул на брата. - Можешь снять ее, ты же можешь выбрать любого человека. Не все запахи тебе знакомы, не исключено, что ты найдешь нечто получше выбранной девушки, - сообщил старший брат. - Итачи, не хитри, - поцокал Мадара. – Если бы мог, сам бы взял девчонку – давно не встречал такой редкой крови. - Вы так и не выяснили ее родословную? – поинтересовался Итачи. - Как будто черное пятно на ее рождении. Еще и эта хозяйка очень подозрительная. - Она напугала вас? – улыбнулся Итачи. – Видел, как вы смылись, стоило ей обнаружить, что вы говорили с девочкой. - А сам то где прятался? – будто обиженно отвернулся Мадара и тут же скорчил серьезную мину. – Одно плохо: девочка обойдется нам очень дорого. Ставки будут серьезные. Итачи посмотрел на брата. - Постарайся не обижать ее, Саске. Учись сдерживать голод. - Да, будет не очень, - рассеянно прокомментировал старший Учиха. Саске хмуро насупил брови: ощущение, что они ни разу не испытывали подобный голод – так просто говорят. И он без того старается – ведь сам сдержался тогда. Пусть та тетка спугнула его, а девчонка вовсе с ума сошла, протягивая ему руку. Все равно, что пригласила отобедать. Все ли у нее дома? Он долго наблюдал за девушкой, потом столько раз был рядом, учился – как говорит Мадара, сдерживать голод. И это он еще сытый к ней приходил. Но ведь она будто соблазняла его, открывая шею, руки, лодыжки. Саске никогда не считал, что люди красивы. Они казались ему на уровне обезьян. А с ней что-то не так. Да, ее ароматная кровь, но чем дольше смотришь, тем больше девица казалась не такой, чистой, воздушной как пена, неотразимой. И вместе с тем больше хотелось стереть ее с лица земли как то, что смущало, приводило холодное сердце в незнакомые состояния волнения и трепета. Если бы не план, и больше – если бы не брат, Саске наплевал бы на всех, похитил бы девушку и растерзал бы, упившись ее кровью. А потом, даже в мыслях, возникало отчаяние, от прошедшей эйфории, потом он не понимал, что делать, когда ее нет. Потом приходило осознание, что уничтожил самое светлое и чистое, что создала сама жизнь, или как минимум то, что он когда-либо увидит. Как вампиру ему суждена долгая жизнь, но после даже только представления, что не будет больше аромата ее крови – все становилось ядовитым. - Итачи, со мной что-то не так? – иногда спрашивал брата Саске. Итачи неторопливо гладил его по голове, с нежностью глядя на него и только Саске готов был обнять брата, внимать его мудрости, слушать как единственного в мире, кто дорог ему, как тот безжалостно щелкал его по лбу. - Учись, Саске. - Чему? - Всему. - Всегда ты так! – возмущенно кидал вслед уходящему брату – у того теперь постоянно какие-то дела с кланом, он то и дело пропадает то с Шисуи, то с Мадарой, то с Обито. Разве что, когда появилась она, когда клан объявил, что Саске должен купить себе человека, Итачи теперь рядом с ним, даже когда не хотелось. Например, Саске бы чаще приходил к той ограде, если бы не брат. Карета двинулась и Саске сел, хмуро понимая, что эта маска будто усыпляет его бдительность. Теперь сам себе казался заторможенным и боялся, что и говорил так, потому спросил, следя за своей речью. - Как проходит этот аукцион? - Они всегда начинают с низших лотов, а после к более дорогому человеку переходят. - Наша девушка должна быть в высших, - сказал Итачи. - Несомненно. – Мадара волнительно ковырял обивку бархатного сидения, видно думая о том, о чем поделился с братьями недавно – если их кто-то опередит в цене, весь план полетит к чертям. Когда настала их очередь выйти из экипажа, Саске набросил капюшон, а высокий стоячий ворот скрывал маску, открыв миру только глаза, и то скрытые тенью одежды. Почему Итачи раньше не сделал ее? Почему рисковал, пока Саске наблюдал за своей добычей? Он ведь знал, что брат на грани, чтобы не выпить ее! - А это кто? – спросил кто-то из людей в толпе, когда они вышли. - О! Это же Учиха, да? Те самые Учиха? Господин Мадара как на портрете в галерее! - Господин Мадара! – взвизгнула некая эмоциональная барышня в толпе перед дворцом. Саске старался ни на что не отвлекаться и просто следовал за дядей и братом. - Надо же, столько лет на публике не появлялись, а меня еще помнят, - усмехнулся Учиха, поднимаясь по огромной и по широте и высоте лестнице во дворец. - Да никак ты наслаждаешься, дядя? – негромко поинтересовался Итачи. Им кричали, аплодировали, какие-то странные людишки будто любили их за то, что они губят жизнь им подобных: Саске нетерпеливо морщился от общей глупости человечества, ведущих себя как бараны, радующиеся приходу волков. По сути это его первый публичный выход на люди. О нем напишут в газетах, вот даже спрашивают. Журналисты тут как тут, им приходится кричать, так как ограждение для толпы в десятках метрах от приезжающих гостей. - Кто с вами, господин Мадара? - Вы хотите купить человека? Купите меня! – кричала безумная женщина из толпы. - Да ты знаменит, дядя, - брезгливо прошипел Саске. - А где господин Кагами? Его давно не видно! - И господин Шисуи! Где он? Я его фанат! Я читал его статьи! - Почему вы скрываетесь? Почему не выходите из своего замка? - Вот же любопытные, все им расскажи, - Мадара нацепил хищную улыбку и махнул толпе. – Я вас всех запомнил, - тихо добавил он так, что услышали только братья Учиха, да и взгляд Мадары поменялся с якобы дружелюбного на ледяной. - Они даже помнят Шисуи, - расстроенно пробормотал Итачи. - Кто-то же должен его помнить, - равнодушно произнес Мадара – они, наконец, поднялись на вершину и перед ними, у огромных тяжелых дверей, склонили головы привратники. Считается, что вампиры и люди равны и играют по правилам, но у военных и королевской прислуги металлические вставки на плотных воротах, как и на запястьях. Никогда вампир и человек не подружатся. И уж Саске ли не знать – это правильно. Охотник и добыча не должны дружить. Они пришли далеко не первые, даже пока входили в большой холл, по ступеням поднимались следующие гости. В круглой большой зале, куда их пригласили, находилась уже примерно сотня вампиров разных семей. Были даже обращенные – редкие семьи. Саске старался не отставать от брата и только лишь кидал подозрительные взгляды на обстановку и кровососов вокруг, предвкушающих событие года, и уже заранее приглашающих всех на свои вечеринки по этому поводу. Дворец разительно отличался от их фамильного замка – много света, золота, нарочитой дороговизны: все соответствует статусу короля – от обитой шелком мебелью до огромной хрустальной люстры с тысячью свечами над головами. - Госпожа Мей, опять мужа ищете? – поприветствовал кто-то красивую фигуристую женщину с каштановыми волосами. - Ах, они так быстро… истончаются, - кокетливо махнула рукой Мей. - Верно-верно! – кивал низенького роста старичок в возрасте, сухой как чернослив. - Но ничего, у меня есть человек в министерстве, он будет продвигать идею возврата аукциона раз в месяц. - Было бы славно, - томно вздохнула Мей и вдруг схватила бокал с кровью с подноса так порывисто, что несколько капель полетели в Саске. Итачи легко сдвинул брата, чтобы на него не попало. – Простите, я не нарочно… - Женщина с любопытством разглядывала новоприбывших. Мадару она точно узнала, но разглядывала сейчас Саске. – Здесь можно снять капюшон, мальчик. - Ему так комфортнее, госпожа, - деликатно ответил Итачи. - Ммм… Итачи Учиха, наслышана о твоих похождениях, - она оскалилась, показав ровный ряд зубов, чуть окрашенных выпитой кровью. – А мальчик рядом с вами. - Мой младший брат. Саске. - Ммм, почему же я его раньше не видела…? А сам он не хочет представиться? Итачи вежливо улыбнулся. - Он не разговорчивый. - Как не повезет его жене. – Показушно игриво вздохнула женщина. – Ведь, видно, чтобы поговорить с ним, ей придется уложить тебя в постель рядом, Итачи. Саске резко ступил вперед, но Итачи легко удержал брата от выпада в сторону засмеявшейся красотки. - Милашка! Итачи увел Саске подальше. - Зачем ты говорил с ней? – сердился Саске. - Ты переживаешь, что она подумает о том, что ты беспомощен без меня? – улыбнулся Итачи. Саске сердито уставился на брата. - Не гневайся. Но эта женщина опасна. Лучше не иметь с ней дел. - Я не боюсь. - Знаю. Я боюсь. - Ложь. Ты ничего не боишься. Итачи повел взглядом по Саске, несколько оценивающе проскользив по нему и глядя на Мадару, которого окружили старые знакомые. - Никто не должен узнать, Саске. Помнишь? Мы пришли просто купить тебе жену. - Человека, - поправил Саске. – Я не обязан жениться на ней. - Женишься, - все еще глядя поверх него на остальных гостей, будто рассеянно сказал Итачи. - Она просто еда. Взгляд Итачи также рассеянно и медленно, через толпу, вернулся к нему и, выдавив нежную улыбку, как милому, но непослушному ребенку, старший брат сказал. - Как и наша мать. Саске плохо помнил мать, и вот уже несколько десятков лет не видел ее. Ему было запрещено спускаться в крипту, где лежало ее тело. Тем более там с ней находился отец… - Господа, говорят, будет что-то вкусненькое сегодня! – поднял бокал сухой как ветка старик. – Мои шпионы донесли, что будет менее десятка самой высшей крови. - Ох, надеюсь там будут все мальчики, - вздохнула Мей. – Не люблю девочек. - Они все же и рядом не стояли с вашей красотой, госпожа… На самом деле многие вампиры знали тех, кто будет продаваться. Они, как и Учиха, посетили несколько известных приютов, где всегда были те, кого готовили на продажу. Саске познакомили с ароматом крови той девушки несколько месяцев назад. До этого они с Итачи, и иногда Мадарой, посетили другие приюты, которые именно что занимались продажей подросших детей, часто один приют выставлял несколько человек – едва ставших совершеннолетними воспитанников. Саске ощущал запах крови, даже без видимых повреждений кожи, и ему становилось не по себе. Как считающийся молодым, вампир Саске испытывал более сложное ощущение голода, еще и потому, что походы рядом с людьми среди бела дня – для него редкое мероприятие. Он реагировал на вкус и амбре человеческой плоти, но лишь однажды перестал управлять собой – когда ощутил запах ее крови. Он так разительно отличался от всего, что ощущал он до этого, что ему сопротивляться зову стало немыслимо сложно. Если бы не Итачи, Саске натворил бы дел. Вышел управляющий и открыли двери в зал торгов. - Господа, прошу проходить в аукционный зал, - громко огласил он. Это человек, но от него почти нет запаха крови. Насколько Саске знал, они используют особые купальни, втирая в кожу что-то перебивающее запахи кровяных потоков, да и одежду носят с защитой. Сейчас вампиры, знать, и те, кто ворочал деньгами этого мира и играл судьбами тех же людишек, вынужденно стояли в импровизированной очереди. Прежде чем войти нужно было узнать свое место, сунув руку в закрытую коробку и вытащив номер ряда и кресла. - Саске, если мы будем не рядом, ты знаешь, что делать, - напомнил Мадара. На аукционе логично было купить одному вампиру одного человека. Вот только на деле некоторые вампиры умудрялись покупать нескольких за счет родственников. Разрешалось даже, уже имея человека, покупать нового, но лишь через год. А еще на первых порах покупались группы – самые дешевые люди с не самой качественной кровью. В основном в этой группе были уже взрослые люди, но могли быть и молодые, те, кто уже испортил свою кровь алкоголем и, порой, наркотиками, и другими дурманящими веществами. Такую кровь следовало фильтровать, она имела дурной привкус и, по слухам, не давала насыщения. Впрочем, Саске ни разу такую не пробовал. Да и по сути Саске еще ни разу не пробовал настоящей крови как делали настоящие вампиры – может потому жажда никак не унимается? При том, что они пришли, подкрепившись, он все равно, даже с этой маской, улавливал ароматы крови. Много вкусных запахов, аппетитных, интересных, но он искал ее, который влияет на сдержанного Саске так, что непросто выдержать его, ничего не разрушив. Саске сунул руку в шкатулку и высунул номер 7-13. По всей видимости 7 ряд и 13 место. Ему совершенно не нравилось, что Итачи и Мадара не могут быть с ним рядом. Не потому, что он не может находится без брата, например, а потому что привык к тому, что если Саске сделает что-то не так – Итачи исправит… Глупо. Пора взрослеть. Потому он вполне спокойно пошел на свое место, тогда как Итачи оказался куда ближе, а уж Мадара и вовсе на первом ряду. Покупать может и Мадара, но Итачи настоял на том, чтобы это сделал Саске – все равно контракт будет на его имя. И все же Саске не нравилось, что рядом не будет брата. Вдруг он не сдержится и… Саске занял свое место, взяв табличку с номером на сидении, за которым будет его имя в этом аукционе. Первую ставку следует перекрыть тут же; если он растеряется, подключатся Итачи и Мадара, однако купить еду должен он. Чтобы потом не делиться ей ни с кем из родственников, Саске купит ее только себе. - Господа, займите свои места! – громко огласил ведущий мероприятия за специальной тумбой, где лежал тот самый молоточек, с которым продавали и покупали судьбы. - Объявляю аукцион открытым. Внимание на первые лоты. Саске дернулся, гомон в зале стих и вампиры расселись. Первые лоты будут из простых, но и такую кровь кто-то покупает. Возможно, если бы положение клана Учиха было более плачевно, он бы теперь выбирал из этой дряни. Ему даже не надо снимать маску, чтобы ощутить состояние крови по одним только лицам. Саске прошелся по ним, не запоминая. Может статься, что среди них находится и она, но это невозможно. И Мадара, и Итачи считали, что девушка будет в категории самых дорогих лотов. - На наше несчастье. Но другого и не надо, - ухмылялся Мадара, когда они обсуждали до этого, где им стоит быть внимательней. - Господа, переходим к следующему лоту. Снова вышла группа людей в белых одеждах. Зачем-то они украшали себя, убирали волосы наверх, Саске даже ощутил привлекательный аромат от какого-то парня. Бледный, испуганный – фальшивка, он чем-то надушился. И почему подумал, что сможет обмануть кого-то? Однако, некоторые вампиры начали за него сражение в ставках. Глупые, Саске даже в маске ощущал скрытый смрад его крови – таких Мадара называл зависимыми. Его кровь испорчена наркотиками или чем-то подобным. Как вообще допустили такую гнилую кровь до аукциона? Хотя, вроде были любители грязной крови. Саске не понять. К сожалению, в низшей категории крови слишком много людей. Он утомился и даже заскучал в ожидании своего лота. - Мм, красавчик! – вдруг раздалось рядом. Оказывается, за пару кресел от него сидела Мей. - Госпожа, его кровь недостаточно… - Выразил сомнения ее приспешник. Видно им повезло оказаться рядом. Или все же деньги и связи тут тоже не пустой звук. - Но его личико милое, на пару вечеров хватит, - надула губы женщина. Покупать только по внешности? Саске задумался: смог бы он купить девчонку только по тому как она выглядит, игнорируя зов крови? Мягкий розовый шелк волос, белая кожа, гладкая и нежная, тонкие руки и лодыжки, зеленые глаза, алые губы, какое-то еще детское лицо, круглое и маленькое, разве что лоб большеват… Удивительно, но Саске помнил ее. Сейчас, если попросят описать увиденных людей, они все в его сознании окажутся на одно лицо. А ее он помнит не только по запаху крови… Перешли к следующей категории людей, вампиры оживились и уже часто шло повышение ставок, тогда как первые лоты в основном перебивали цену раз или два. Саске недовольно сидел в своем кресле, желая уже уйти отсюда. Запахи людей все равно били в нос. Были среди них разные, и даже весьма неплохие. Но он уже знал запах, который сводил его с ума вот уже несколько месяцев. Едва дождавшись самых вкусных лотов, кровопийцы шумели, покупая людей. Кто-то уже скупил себе на гарем. На самом деле, как говорил Мадара – на аукционе редко, когда кого-то не покупают. Пригодятся все люди – как перекус или как главная закуска. Другое дело, что были среди них глупцы, которые довольствовались одной жертвой. Это были Учиха. Они все ждали свой лот. - Господа, аукцион приближается к концу! – предупредил ведущий, когда уже прошло больше часа этих торгов. - На очереди заключительные лоты – семь человек, с наивысшего качества кровью, потому они будут выходить по одному. Начнем с первого номера, прошу, выводите, – объявил организатор. Он тоже человек, занимает какую-то должность при короле. Насколько Саске знал, они, как и человеческая прислуга дворца, помимо ванн, пользовались каким-то средством, которое бы заглушало их аромат крови. Но чтобы наверняка услышали только запах определенного человека, продаваемый лот ставили на специальный невысокий постамент, из которого из-под пола шел теплый воздух, тем самым нагревая тело, потому и освежая, и повышая аромат крови, который становился на несколько мгновений сильнее других… Только Саске, наконец, проснулся – видя как выходят на сцену один за другим люди – все на одно лицо, как и прежде. С волнением понимая, встречая каждого, он просто углублялся в кресло, стискивая налокотники, когда выходила не она. Но их запахи кружили голову и животный инстинкт просыпался, требуя свою долю. Они в самом деле вкусны. Итачи несколько раз поворачивался на него, будто бы проверяя – не свихнулся ли юный вампир от такого соблазнения. Саске хотел рассмеяться в лицо брату – он сможет устоять перед всеми этими людьми. Но каждый раз как выходила не она, его холодное сердце будто становилось меньше и панические мысли, что вдруг Учихи ошиблись и она не участвует в аукционе, появлялись все чаще. Итачи проверял списки, ее имя там было накануне, но вдруг, вдруг?... Саске и сам не понимал как поведет себя, если уйдет отсюда ни с чем. Некоторые вампиры потому и скупали непотребную кровь вначале, чтобы уйти не с пустыми руками, если вдруг проиграют сражение за главные лоты. И теперь то, что им может не хватить средств, чтобы купить ее – пугало еще больше. Потому что качество крови главных лотов повышалось, хотя и было примерно одного уровня. И ясно стало, что последним выйдет самый вкусный. Гомон в зале усилился, вампиры перебивали ставки друг друга, повышая стоимость лота, а Саске старался просто держаться, не выдавая наружу бурю внутри себя. - Семьсот пятьдесят тысяч от госпожи Мей Теруми! – она покупала второго подряд парня и это только из высшей категории. Саске не обратил бы внимание, если бы не комментарии женщины, с предвкушением облизывающейся на деликатес. Итачи старался подготовить его к самому неприятному исходу: что его лот будет, но они не смогут купить его, ввиду своего положения. Без того Мадара внес свои средства в покупку Саске еды. Хватит ли их? Суммы назывались внушительные, хотя Саске мало что смыслил в этом, удаленный от людской жизни и лишь иногда скрытно выходил на городские улицы, чтобы испытать свою жажду и волю. Может, если бы Итачи и Мадара не привели его тогда к тому приюту, он бы уже купил себе еду и успокоился. Но зная только аромат – какой же будет вкус крови его жертвы? Дрожь, легкая как рябь на воде, прошлась по телу и нетерпение перемешалось со страхом, что он будет видеть ее, но не сможет купить. Тут бы не сойти с ума, что самая желанная добыча уходит из-под носа… - Продано госпоже Мей Теруми из седьмого ряда за полтора миллиона! – стучит молоток аукциониста, возвещая, что и второй парень уходит Мэй. Она довольна, Саске едва повел головой в ее сторону, но тут услышал. – И заключительный лот на сегодняшний вечер. Номер семь, выходите. Саске встал, стиснув спинку чужого кресла и глядя на сцену. Какое у него дурацкое место! Так далеко! Невыносимо! В зале послышались шепотки и недовольство – никто не выходил и Саске растерянно отыскал взглядом Итачи. Он предупреждал, чтобы брат заранее предусмотрел такие ситуации, как снятие лота с продажи по разным причинам. Но ее объявили! Почему же…? Вздохи и гомоны усилились, потому как на сцену из-за двери вышла скованная фигура девушки. Эти розовые волосы, бледное лицо и глаза огромные, как у оленя. В мире людей существуют такие блюда, которые готовятся из сырого мяса – кажется, если бы он был человеческим гурманом, ее можно было бы назвать карпаччо из оленины. Свежая плоть существа, только недавно будучи живой, нарезанная на тонкие кусочки… Но что-то с ней не так! Гомон с первых рядов усилился, и он оказался очень недовольным. А Саске не дышал, потому что, когда она так близко, боялся не сдержаться. Маска не поможет: она лишь чуть ослабляла запахи, перебивая травами, но разве зов крови не сильнее? - Обман! – крикнул кто-то. - Подделка! Даже аукционист растерялся, а девушка смотрела на всех с ужасом, будто не понимая, что происходит. Она напугана и словно хочет в чем-то оправдаться. - Господа, господа, успокойтесь! – призывал к порядку ведущий аукциона. - Невозможно! Ей не место среди высших сортов! Что за шутки? – кричали разозленные вампиры. - Как она воняет, отвратительно! - Мей прислонила шелковый платок к носу и брезгливо смотрела на сцену. Саске не понимал. Он потянул маску вниз и глядя на существо на тонких ногах на сцене, втянул запах. От нее пахло иначе, какой-то резкий аромат, даже не это – будто ее запах перебивало что-то постороннее. Духи? Нет, это что-то антивампирское. Вероятно, если бы люди описали этот запах, то это оказалось бы что-то гнилостное, как от разложения трупа. Саске непонимающе смотрел на девушку, пытаясь понять, что происходит. И вдыхал, и вдыхал, чтобы уловить тот аромат чистой крови, который в его голове уже несколько месяцев и от которого сходил с ума от голода. Его нет? Он вздрогнул, вдруг поняв, что она смотрит на него. Мгновение ее растерянного взора принадлежало ему. Она не смотрела игриво как тогда, за оградой, в этом существе остался только страх и не понимание как быть дальше. Пальцы вцепились в белое одеяние, босые ноги с тонкими лодыжками неуверенно мялись у постамента. Ведущий стучал в молоток призывая к порядку, недовольные вампиры кричали об обмане, а Саске на миг будто остался с ней наедине. Она снова смотрела на него, перепуганная, но в тоже время не теряющая своей соблазнительной формы. Купить только за красивое личико? Нет… Что-то произошло, что-то неподконтрольное ей, почему она сейчас пахнет иначе, почему… - Миллион! – Саске поднял табличку. Его голос прозвучал громко и уверенно. Он смотрел на свою еду, толком не понимая своей импульсивности. Если этот аромат с ней навсегда? Он не думал об этом. Саске вообще сейчас не смог бы никому объяснить, что с ним происходит. По договоренности с соклановцами он мог указать только три раза сумму с максимальными повышениями – больше у них просто не было. Один, два, и три миллиона. Это их лимит. Три миллиона много, редко кого покупали за большие деньги, но все трое Учих знали, что она стоит больше. Даже Итачи мучился от зова ее крови. И Мадара, сколько бы не шутил… Тишина, шепотки, недоумение, кто-то узнал в нем Учиха. - Что происходит? Зачем клану Учиха это гнилье, подделка?! Саске не мог объяснить. Он просто смотрел на то, что только что купил и сейчас возвращалось дыхание и общая суматоха превращала покупку в пытку. - М-милион раз, - стукнул молотком ведущий и неуверенно добавил. – Кто-то даст больше? Нет? М-милион два. – Стук. - Три. – Третий стук молотка. - Покупка состоялась. Продано… эээ, господину Саске Учиха из седьмого ряда… Что Саске только что купил? Эти оленьи глаза? Приходила некая общая растерянность или влияние недовольной толпы кровопийц все же дошло, или, в целом, то как непривычно все это для него, живущего обособленно лишь с членами клана от всей этой суеты. - Учиха! Учиха купили это?? Да что за игры? - Господа! – вдруг Мадара ступил на сцену и подошел к девушке. Кажется, даже он едва удержался от того, чтобы прикрыть нос и не поморщиться. Человек-ведущий не понимал этого недовольства, по его данным седьмой лот самый лучший товар года – этот запах для него неуловим, точно отпугиватель вампиров. – Ну, милая, напугала ты всех, - он оскалился, а девушка вдруг заметно успокоилась. Она хотела, чтобы ее купили? Она довольна? - Что происходит, Мадара, зачем вы купили этот протухший товар?? – кричали из зала. - Ммм, - Мадара неторопливо обошел вокруг девушки. Ее лицо теперь чуть приобрело розово-дымчатый краски – она довольна, точно довольна. – Значит, - Учиха посмотрел на организатора, - вы подтверждаете покупку, и сумма не оспаривается? - Безусловно, - кивнул взмокший и бледный ведущий. – Покупку за миллион Саске Учиха подтверждаю. - Признаться, я думал, мы уйдем от сюда голыми, - улыбнулся Мадара, - ведь многие из вас видели этот лот и ощущали запах ее крови, да? Что же с вами не так? - Но сейчас она чем-то испортила свою кровь! За это нужно публичное наказание! Нельзя так обманывать ожидания…!! – кричали неугомонные и обманутые покупатели - Надо же, какие чувствительные… Впрочем, на миг и я растерялся. Дело в том, что наш мальчик уже нацелился на нее, - Мадара нашел взглядом Саске в зрительном зале. – И видимо его желание куда сильнее вашего, раз вы не смогли разглядеть сокровище за этим тошнотворным запахом. - Но так нельзя! Она испортила свою кровь! Наказание, немедленно! - Так ли это? Видели какой она вышла? – Мадара повернулся к покупке. - Полагаю, не ты сама, а кто-то без твоего разрешения сделал это, да, милая? Она лишь подняла на Мадару взгляд, но, гордо стоя, промолчала. Во всем этом гомоне, купленная, сейчас девушка сохраняла удивительно прямую осанку и при этом несколько отстраненное от общей суматохи лицо. - В таком случае, - указал Мадара на ведущего и после на покупателей в зале, - хочу заметить, для дальнейших споров – аннуляция договора неприемлема. Мы купили ее на честных условиях и теперь я просто хочу показать, что вы потеряли. Мадара подал ей руку и предложил ступить на постамент. Саске не понимал, что делает дядя, но уже то, что он коснулся его еды взбесило и Учиха поспешил к сцене. - Отвратительно! Мерзость! Уберите ее! – морщились первые ряды как в агонии. Постамент, как и в остальных случаях, теплом прогревал организм и усиливал запахи. Но от нее правда пахло, как от болота с трупами. Даже вампирам мерзок такой запах. Саске подошел к сцене, собираясь, также как дядя, подняться на нее и уже забрать свою покупку. - Привет, Саске, - оскалился Мадара Учиха. И вдруг, схватившись за ее тунику в плечах, под его пальцами затрещала ткань: в одно мгновение разорвав ее, мужчина отбросил тряпку в сторону, оставив чуть испугавшуюся девушку стоять на постаменте совсем обнаженной. Вампиры шептались, оглядывая нагое тело – совершенное в своей юности и прекрасное как статуя, но вампиры все еще недоуменно прикрывая носы. - Хм… - Чуть насупился Мадара. – Думал, запах был на одежде, но видно впитался в кожу. Мда, понимаю вас. Вблизи стоять совсем невыносимо. Мадара оглядел зал морщившихся вампиров, его глаза вспыхнули огнем, и он остановил взгляд на Саске, уставившись на него и медленно вытягивая хищную улыбку. - Прости… Саске… - И снова взор на зал. – Мы купили ее потому что помнили прошлый запах, потому, все честно… Но, что вы скажете на это? Словно в замедленной времени, Саске видел, как Мадара берет за тонкое запястье девушку, чуть приподнимает его, обхватывая затем указательный палец купленной, и Саске дергается вперед. - Не смей!! Его удерживают руки брата, Саске не успевает помешать Мадаре. Ногтем, одним движением, он проводит по подушечке пальца девушки, царапая кожу и на конце пореза появляется алая капля крови. Она капает на теплый постамент и зал замирает, вдыхая божественный аромат, который наполняет всех лишь одной пролитой каплей несравнимой жаждой, и звериный голод уже не способен скрыться за изысканным костюмом и манерами. А Саске, ощутивший этот аромат крови, сильнее в разы от того, что он ощущал под кожей, бросается на добычу.