Держи друзей близко

      Зябкое октябрьское утро поприветствовало Гарри своей прохладой, стоило ему выскользнуть из нагретой постели и встать босыми ногами на холодный пол. Свою ошибку он осознал в то же мгновение. Он поспешно полез в чемодан за парой тёплых носков, чертыхаясь сквозь зубы. Как назло под руку попадались лишь обёртки от шоколадных лягушек, сломанные перья, налезавший ему разве что на нос свитер… Гарри с сожалением заключил, что напрашивалась ревизия. — Да где же эти драккловы носки… — в сердцах пробормотал он. Риддл наблюдал за ним со своей кровати, сидя с книгой в руках, и Гарри спиной чувствовал его прожигающий взгляд. Пристальное внимание затянувшимся поискам не способствовало. Когда спустя полминуты он всё ещё был с головой в чемодане, Риддл не выдержал: — Сколько можно возиться, давно бы уже использовал Акцио. Или ты и Манящие чары не знаешь? Ядовитые комментарии в лучших традициях Снейпа. Глянув на Риддла из-за плеча, Гарри взял палочку с прикроватной тумбы и демонстративно махнул: — Акцио, книга. Та успела лишь дёрнуться — манёвр не удался, встреченный невербальным контрзаклинанием. Похоже, Тому его замысел пришёлся не по душе. Он недобро сощурил глаза. Гарри в свою очередь ухмыльнулся. Он прекрасно понимал, что застать врасплох таким способом было задачей заранее провальной. В отличие от него, едва продравшего глаза, уже свежий и полностью проснувшийся Риддл соображал куда лучше. Спокойно положив книгу в сумку, он быстро наставил палочку на чемодан Гарри. — Акцио, носки. Долю секунды Гарри смотрел за тем, как через прорву его вещей проделывал себе путь незамысловатый клубок. Опомнившись, он дёрнулся, чтобы поймать его в полёте. Но, несмотря на намерения своего владельца, носки шустро понеслись к Тому, и тот поймал их не хуже бывалого ловца. — Эй! — возмущённо воскликнул Гарри. Шторм праведного гнева затопил его с головой. Он развернулся всем корпусом, чтобы отвоевать имущество, но обозначенный самодовольный паршивец кинул клубок через всю комнату. И как в ленте киноплёнки тот, совершив дугу, угодил Гарри прямо в лицо. Он раздражённо рыкнул. Позабыв о своей первоначальной цели, Гарри швырнул носки обратно в Риддла. Возможные последствия как-то не пришли ему на ум. Потому что Том, не будь дураком, движением палочки просто взял и испарил летевший в него клубок. — Придётся тебе искать новую пару, — с наигранным сочувствием заметил он. Недовольно ворча, Гарри вернулся к поискам, из чистого принципа не желая использовать Манящие чары. Продираясь через бедлам, от которого у тёти Петуньи прихватило бы сердце, он не заметил, как Риддл оказался позади него. — Гарри. Тот по инерции обернулся, и его лоб встретил ощутимый щелчок. Крошечный импульс прошёлся от головы до пят, и Гарри от неожиданности моргнул. — Удачи в поисках, — жеманно улыбнулся Риддл. Он удалился восвояси, оставив Гарри ошарашенно пялиться себе вслед. Перебрасывания носками, щелчки по лбу… Картина мира неукоснительно продолжала меняться в его голове, и сегодня утром к ней нежданно-негаданно добавились новые мазки: оказывается, юный Волдеморт искренне любил потешаться над другими людьми. Полог на кровати Рона резко распахнулся, и Гарри враз почувствовал себя так, словно его застали за чем-то непристойным. — Что это было? — друг уставился на него ошалевшим взглядом. Гарри почувствовал, что краснеет. Он изо всех сил постарался придать своему голосу непринуждённость: — Ты о чём? — Вы с ним правда сейчас перебрасывались носками? — Ну… Да? Гарри отвернулся обратно к чемодану, и как назло искомое нашлось в ту же секунду. Как ни в чём не бывало он начал одеваться и краем глаза заметил, что Рон недоумённо почесал в затылке, прежде чем приступить к своим сборам. Гарри тихонько выдохнул. Он не мог ответить, в какой момент нечто подобное в отношениях с Риддлом стало для него нормой. Да и было ли здесь что-то такое уж значимое? Они нередко находили повод для конфликта, и подобная шалость лишь одно из многих проявлений. Существует ли какая-то грань между словесной руганью и перебрасыванием парой носков? Это даже звучало нелепо. Вскоре друзья спустились в Большой зал, и внимание Гарри мгновенно взлетело к зачарованному потолку. Там, вместе со стайками летучих мышей, под хмурым небосводом летали призраки. С приближением Хэллоуина привидения, казалось, становились чуть менее прозрачными, и это зрелище было в равной степени завораживающим и пугающим. За столом Гриффиндора уже сидела насупившаяся Гермиона — судя по всему, газета в её руках традиционно портила ей настроение. Увидев друзей, Гермиона с облегчением свернула её в трубочку и примяла своей тарелкой. Скримджер на первой полосе со своей величественной седой гривой сразу стал выглядеть менее впечатляюще. Обменявшись приветствиями, Гарри и Рон сели напротив Гермионы, и та нетерпеливо поёрзала. — Как прошло занятие? — негромко спросила она. Ах да, Дамблдор, с удивлением вспомнил Гарри. Со всей этой утренней канителью он даже немного забыл о том, что директор давеча нагрузил его информацией и туманными напутствиями. Он обдумывал свой ответ, наполняя кружку. Как бы так подать новости, чтобы ненароком не выболтать информацию прямо в чьё-нибудь случайное ухо? Он передал кофейник Рону. — Занимались мы примерно тем же, чем и в прошлый раз, но в конце случилось кое-что интересное, — всё-таки сказал он, бросив на Риддла мимолётный взгляд. Тот не выглядел рассерженным, уплетая свою овсянку. Похоже, вторая встреча с директором задела его меньше первой. Гермиона заинтересованно вскинула брови. К её чести, она даже не повернула голову в сторону обсуждаемого субъекта. Тем временем Рон наполнил чашку с кофе и вместо того, чтобы поставить перед собой, неожиданно передал Гермионе. Гарри проводил его жест заинтригованным взглядом. Чтобы Рон да поухаживал за кем-то за столом? Это было настолько не в духе лучшего друга, что в пору было и тому как-то объяснить своё поведение. Утро было воистину странным. Поймав взгляд Рона, Гарри состроил вопросительную мину, однако тот взял и залился румянцем, после чего поспешил отвести глаза. А вот Гермиона либо же решила разыграть карту тактичности, либо ничего странного не углядела. Благодарно улыбнувшись Рону, она снова обратила внимание к Гарри, однако тот помотал головой, давая понять, что сейчас было не время и не место. Согласно вздохнув, Гермиона отхлебнула свой кофе. — Хорошо, — смирилась она. — Как насчёт небольшого сбора после занятий? Я как раз вчера нашла интересную книгу по Исцеляющим чарам, как ты хотел. Можем попрактиковать. Гарри кивнул. Как ни странно, его не мучили кошмары, как после прошлого раза. Помалкивало и чувство вины. Он не мог понять что именно, но в этот раз нечто было неуловимо иначе. Как и тогда, ему открылась неприглядная подноготная Тома Риддла, которую он собирался выложить друзьям. На первый взгляд всё то же. Возможно, в увиденных воспоминаниях просто не было ничего постыдного. Ну, разве что эпизоды с воровством и пещерой, но Гарри не находил в себе судьи, чтобы обвинить Тома. Да и он сам сболтнул про себя парочку подробностей… Если бы Риддл хотел, то мог воспользоваться этими знаниями. Дамблдор сидел за преподавательским столом и беседовал с профессором Макгонагалл. Знали ли остальные профессора о том, кто находится с ними в одной школе? Судя по их поведению, вывод напрашивался отрицательный — и Гарри не мог не согласиться с тем, что Дамблдор был не прав, решив оставить это в тайне. На задворках его сознания зудело любопытство. Наверняка директор уже взглянул на воспоминания, которыми поделился Риддл. Но вряд ли, конечно, Том по доброте душевной откроет их содержание и Гарри. Может быть, идея подружиться с Риддлом была не такой уж провальной, невесело подумал он. И тут же встрепенулся. Почему бы и нет? Он же действительно мог пристать к Риддлу не хуже лукотруса в брачный период! Покатав эту мысль, Гарри поумерил пыл. Дружба у них могла не задаться, Василиск тому свидетель. Их взгляды пересеклись. Тёмные глаза изучающе, с вызовом рассматривали его лицо, и Гарри снова почувствовал, что у него в желудке словно что-то перевернулось. Он поспешил возобновить беседу с Роном и Гермионой.

***

      Гарри вошёл в кабинет Зельеварения и тут же сморщился. В воздухе витал непередаваемый запах жжёной резины, словно здесь только недавно кто-то решил поупражнять Инсендио на покрышках. Над одним из столов стоял небольшой кумар. Гарри с осторожностью прошёл к своему месту и успел только достать котёл, когда из подсобки возник профессор Слизнорт. — Гарри! — тепло улыбнулся он. — Добрый день, сэр, — ответил тот. Он искренне старался сделать вид, что не замечал смрада, но, похоже, замешательство и отвращение всё же отразились на его лице. — Как видишь, до вас здесь случилось небольшое происшествие, — пояснил профессор, поведя рукой в сторону того самого стола. — Да уж, — Гарри хмыкнул. Для кабинета, где могут регулярно происходить пахучие реакции, на удивление не было окон. Слизнорт, словно прочитав его мысли, поспешно открыл дверь нараспашку. Некоторое время они посидели в тишине. Гарри ощущал себя немного неловко. Он не знал, о чём поговорить с профессором, и его в немалой степени смущал любопытный взгляд, который тот не сводил с него. В мыслях всплыл Клуб Слизней, не так давно возобновивший своё существование после безвременного перерыва. Ходили слухи, что профессор Слизнорт был настроен заполучить новую кровь. — Как вам нравится шестой курс? — учтиво поинтересовался тот, когда стало понятно, что Гарри не начнёт диалог первым. — Лучше чем пятый, — честно ответил он. — В том году и шага нельзя было ступить, чтобы не услышать в свой адрес какую-нибудь гадость. — Понимаю-понимаю, — профессор с сочувствием развёл руками. — Пресса была немила к вам. Подумать только, такие грязные обвинения в сторону школьника. Фадж никогда мне не нравился. Очень был слабый министр. — Я слышал, он постоянно заваливал Дамблдора… простите, профессора Дамблдора письмами после своего назначения. — Что-то мне подсказывает, ситуация не сильно изменилась, — Слизнорт знающе подмигнул, и Гарри согласно ухмыльнулся. Только вчера он видел неопровержимое доказательство его слов. — Хотя в такие времена это неудивительно. Альбус всегда имел весьма авторитетную позицию в Министерстве, несмотря на то что занимает лишь пост директора школы. — Профессор Дамблдор в том году оглушил Долиша, — вспомнил Гарри. — Кажется, нынешний министр ему всё простил. Слизнорт расхохотался. Послышался отдалённый гул голосов, и в кабинет потихоньку начали заходить остальные студенты. Раздался скрип отодвигаемых стульев, краем уха Гарри услышал чьи-то комментарии по поводу царившего в классе, ещё не до конца выветрившегося душка. Улыбка профессора слегка померкла, когда рядом с Гарри возникла ещё одна фигура. — Здравствуйте, профессор. Гарри вскинул взгляд на Риддла, на красивом лице которого была вежливая улыбка. Впрочем, это его не обмануло. Несмотря на внешнюю приветливость Тома, его выдавали глаза — холодные и совсем не улыбающиеся. Профессор Слизнорт откашлялся, и Гарри показалось, что тот практически выдавил из себя: — Доброе утро, Том. Риддл опустился на стул. Гарри молча наблюдал за тем, как тот доставал свои вещи, выглядя при этом совершенно незаинтересованным. Учебник, весы, пергамент, перо, чернила… Том с таким грохотом напоследок водрузил свой котёл, что сидевшие сзади когтевранцы подпрыгнули. Да что это с ним? — Чего уставился? — резко спросил Риддл, и от неожиданности сердце подскочило у Гарри в груди. Он постарался не подать виду. — Уставился и уставился, — небрежно произнёс он. — А тебя какая муха укусила? — Никакая. — Оно и видно. Риддл повернул к нему голову, и его тёмные глаза опасно сверкнули. Гарри подавил в себе порыв отодвинуться. — Меня этот твой надзор достал. Тебе больше заняться нечем? — А я думал, тебе нравится внимание. Глаза Тома расширились, и Гарри уж было решил, что тот сейчас не постесняется его чем-нибудь проклясть, однако, к его удивлению, после секундной паузы Риддл усмехнулся. Гарри почувствовал, словно в это же мгновение натянувшаяся между ними струна ослабла, и его затопило странное ощущение лёгкости. Он обнаружил, что и сам смеётся. Рон и Гермиона словно аппарировали, так внезапно они возникли по соседству, и друг со значением прочистил горло. Гарри сразу понял, что тот прокручивал в голове их с Томом шутливую брань. Когда все расселись, профессор Слизнорт похлопал в ладоши, привлекая к себе внимание. — Уважаемые, сегодня нас с вами ждёт одно весьма редкое, но крайне интересное зелье. Оно активно использовалось в прежние времена и сейчас снова входит в широкий обиход в Министерстве магии. Взгляните сюда, — профессор указал палочкой на котёл, стоявший на его столе, и все ученики привстали со своих мест, чтобы видеть лучше. На первый взгляд в оловянной ёмкости плескалась всего-навсего вода. — Кто может сказать, что это такое? — Самогон, — кто-то выкрикнул с задних парт, и класс загоготал. Гарри глянул на Тома — тот поморщился в точности, как когда Гарри учуял запах жжёной резины. Он быстро поднял руку, чтобы исправить незадачливого шутника. Слизнорт кивнул, позволяя ответить. — Это Веритасерум, сэр. — Верно, — одобрительно произнёс он. — Сможете рассказать принцип действия? — Это зелье заставляет говорить правду любого, кто его выпьет. Веритасерум также известен как Сыворотка правды, и его эффект длится ровно час. — Отлично. Пять очков… Гриффиндору. Гарри не знал, услышал ли кто-нибудь эту заминку, однако Риддл и бровью не повёл, продолжая с вежливым интересом смотреть на профессора. — Сегодня мы с вами попытаемся сварить именно это зелье, — продолжил Слизнорт и взмахнул палочкой. На доске бегущей строкой начали появляться надписи. — Прежде, чем мы начнём, я бы хотел освежить с вами некоторые закономерности взаимодействия ингредиентов. Ах эти закономерности взаимодействия. При всём уважении к профессору Слизнорту, теоретическая часть его предмета была очень… нудной. Гарри старательно пытался вникнуть во взаимосвязь перьев болтрушайки и корня имбиря, но его концентрации хватило ненадолго. Взгляд упал на весы Риддла. Это ему кое о чём напомнило. — А где те весы, которые ты прикарманил? — как можно тише спросил он, и Том скосил на него взгляд. Однако вместо того, чтобы ответить, он закатил глаза и снова полностью обратился в слух. Чёрт, да он ведь наверняка это зелье даже готовить умеет, разозлился Гарри. Похоже, Тому просто пришлась не по нутру его привычка отвлекать соседей по парте от прослушивания объяснений. Гарри почувствовал себя оскорблённым. Насупившись, он снова посмотрел на профессора Слизнорта, и его внутренний монолог в сторону Тома был таким громким, что он почти прослушал вторую часть лекции. Он мысленно пообещал себе не разговаривать с Риддлом весь урок. И провалился сразу же, как только тот соизволил открыть рот. — У меня, — невозмутимо сказал Том, словно между заданным вопросом и его ответом не прошло и минуты. — Их обладатель так и не объявился, поэтому считаю справедливым оставить их себе в качестве компенсации за моральный ущерб. Гарри опешил. Ему же не послышалось? — Моральный ущерб? — переспросил он, и Том безразлично кивнул. Затем взял в руку нож, и тот отрывисто застучал о разделочную доску. — И какой моральный ущерб ты получил, позволь спросить? Том отвлёкся от своего занятия и с совершенно серьёзным лицом взглянул на Гарри. — Нам пришлось ходить два раза. Не знаю насчёт тебя, а моё время бесценно. Гарри пару секунд недоверчиво на него смотрел, пытаясь поймать намёк на шутку, однако Риддл не изменился в лице. У него ведь даже уже были весы… Украденные в приюте безделушки вдруг заиграли в новом свете. До Гарри медленно доходило осознание того, что Волдеморт был той ещё сорокой, и по мере того, как эта мысль просачивалась в его мозг, по лицу всё шире расползалась ухмылка. Похоже, Том безо всякой легиллименции понял то, о чём он подумал, и это ему не понравилось. Нож в его руке оказался в щекотливой близости от ладони Гарри, и тот поспешил одёрнуть руку. — Только один комментарий, — отрывисто предупредил Риддл, — и мой нож случайно соскользнёт. На его красивом лице застыло убийственное выражение, и Гарри понял, что зашёл на опасную территорию. Похоже, он ненароком надавил на больную мозоль. — Остынь, — стушевался Гарри, опустив глаза. — Тебе прямо слово не скажи. — А ты шуток не понимаешь. — Что?.. Гарри вновь глянул на Риддла, который теперь ухмылялся так же широко, как и прежде он сам, и испытал состояние чистейшего шока. — Ты в своём уме? — оторопело произнёс он, и вдобавок ко всему Том негромко рассмеялся. Гарри покачал головой. — Ты чокнутый. — А ты следишь за мной, — бесстрастно сказал Риддл. — Сам-то как, нормальный? Том излучал торжество и самодовольство, и Гарри ничего не оставалось, кроме как признать за собой поражение. В нём неохотно шевельнулось восхищение, которое он поспешил заткнуть. Решив ничего не отвечать на этот выпад, Гарри отвернулся от Тома, и его взгляд наткнулся на профессора Слизнорта. Тот явно заметил их разговор, и в его лице явственно читалось беспокойство. Оставшуюся часть занятия ни Гарри, ни Том не предпринимали попыток возобновить беседу. Гарри резал свой имбирь и перемалывал мокрицу, стараясь целиком и полностью сосредоточиться на приготовлении зелья. Его старания не прошли даром — когда пришло время закупоривать получившиеся заготовки для этапа «настаивания», профессор Слизнорт наградил его поощряющим кивком. Гарри с воодушевлением размышлял, что отсутствие желчных комментариев положительно сказывалось на его результатах в Зельеварении. Возможно, если бы старина Невилл оказался на курсе у Слизнорта, то дела могли бы сложиться для него не так плачевно. Гермиона время от времени поглядывала на них с Риддлом. Задумчиво хмурилась и покусывала губу, однако, какие бы мысли ни кружили в её пытливом мозгу, она решила их отложить на потом. После занятий Гарри, Рон и Гермиона оккупировали один из свободных кабинетов — просторное помещение, к счастью, обделённое вниманием других студентов. Во время поисков Гермиона настаивала, чтобы они нашли класс рядом с кухней. И вскоре стало понятно почему — Гарри и Рон провели в загадочном ожидании целых несколько минут, прежде чем Гермиона присоединилась к ним, держа в руках три куска сырого мяса. — Спасибо, я поужинал, — скривился Рон, когда Гермиона шлёпнула их на стол. Она смерила Рона раздражённым взглядом. — Это не для еды. Или ты хочешь учиться лечить раны на себе? Над головой Рона словно засияла лампочка, и он протянул: «А-а-а». — Блестящая идея! — с уважением оценил Гарри. Продуманность Гермионы поражала. Когда он сам изъявил желание изучить Исцеляющие чары, ему почему-то и в голову не пришло, что тренироваться нужно будет… Ну, на плоти. Вероятно, они с Роном просто сломали бы друг другу носы и пытались их заживить. Гермиона радостно улыбнулась. — Предлагаю сначала заняться теорией, прежде чем приступать к практике, — важно произнесла она. — А во время перерыва ты, Гарри, расскажешь, как прошла встреча с Дамблдором… и что там у вас с Риддлом. Внутри себя Гарри обомлел от подобной формулировки. С каким пор они с Риддлом были в одном альянсе, чтобы у «них» что-то происходило? Они всего лишь обменивались колкостями, ходили к Дамблдору на занятия, заключили взаимовыгодное сотрудничество и побывали в Тайной Комнате… Ладно, Гермиона была в чём-то права. Гарри вгрызся в учебник с несвойственным ему усердием. Он бы никогда не признал это в открытую, но Том достаточно затерроризировал его, чтобы Гарри захотел утереть ему нос при следующей стычке. Да что уж там. Он надеялся научиться так стягивать раны, что при желании стянул бы ему его болтливый рот. Гарри посмотрел на лежавший перед ним кусок мяса. Выбор был невелик. — Рассеки его и попробуй хотя бы немного стянуть края, — предложила Гермиона, тоже вставая рядом. Рон левитировал кусок мяса к себе и неаккуратно шмякнул его на стол. Гарри сделал надрез заклинанием, после чего, выдохнув, произвёл манипуляции волшебной палочкой и произнёс: — Вулнера Санентур. Ничего не произошло. Не то чтобы он ожидал сиюминутных успехов, но… — С первого раза получается только у Гермионы, — заключил Рон, который также не преуспел. Гермиона слегка порозовела. — Брось, у меня не всегда выходит, — тем не менее возразила она. — Заклинание крайне сложное. У меня тоже вряд ли получится сразу. — Но ты наверняка освоишь его самая первая, — продолжил Рон, вгоняя её в краску своими словами ещё больше. Гермиона что-то пробормотала в ответ и занялась своим куском. Гарри глянул на Рона и бесшумно сделал вид, что присвистнул. Уши друга заалели. Вопреки словам Рона, никому из них не удалось достичь результата спустя и полчаса, в том числе Гермионе. Гарри устало навалился на парту. Он уже практически ненавидел шматок мяса, лежавший перед ним и никак не хотевший срастаться обратно. От бессилия он ткнул его волшебной палочкой, окропляя снопом искр. Гермиона тоже решила сделать перерыв. Она села на парту, прямо рядом со своим куском, и по её выражению лица Гарри сразу понял, что настало время допросов. Рон присоединился к Гермионе, вставая по правую сторону от неё, и у Гарри вдруг возникло ощущение, что он на суде. — Выкладывай, дружище, — добродушно велел Рон. Рассказ о приютской жизни Тома Риддла дался Гарри тяжелее, чем он думал. Дело было даже не в неприглядных подробностях о воровстве и запугивании. Перемежая историю со своими выводами, он не мог не заметить, сколько болезненной схожести было в их детстве. Гарри не находил в себе жалости и сострадания к Волдеморту, но обнаружил, что она появлялась к Тому. Насколько близко этот юноша находился на пути к тому, чтобы быть монстром? Вопреки всему, Гарри отказывался принимать то, что мальчишка, испугавшийся сумасшедшего дома, уже был чудовищем. Том являлся крестражем, и Гарри не мог до конца осознать, что это значило. Был ли он эхом когда-то существовавшего человека, как сотни картин, или же в самом деле являлся личностью? — И зачем вам Дамблдор показывает эти воспоминания? — озадаченно произнёс Рон, почёсывая подбородок, когда Гарри закончил свой рассказ. — Я пока сам не особо понимаю, если честно. Но в конце он сказал: «Подумай над тем, какой Том Риддл человек», — ответил тот. Паззлы вроде бы подходили друг к другу, но он словно не знал, с какой стороны смотреть на картинку. — Я так думаю, он вводит в курс дела меня? Том-то знает об этом случае. И он предоставил Дамблдору воспоминания, которых у него не было. Как я понял, один из этих… крестражей может находиться где-то там. — Вполне вероятно, — согласилась Гермиона. — Видимо, для этого-то Риддл ему и нужен. Чтобы выследить тайники Сами-Знаете-Кого. — Да, только вот он очень молодой, — в противовес сказал Гарри. — У него же не может быть воспоминаний более старшей версии себя, — он ненадолго задумался. — Или может? — Сомневаюсь, — Гермиона покачала головой. — Воспоминания привязаны к своему носителю, и не думаю, что Сам-Знаешь-Кто телепатировал свой опыт. — Но мы же не знаем, как работают крестражи, — заметил Рон. — Может, воспоминания сами по себе появлялись у него в голове? — Тогда бы он знал, чем сейчас занимается Волдеморт, — возразил Гарри, однако стоило ему произнести это вслух, как друзья тут же переглянулись. Это даже не приходило им в голову! Что если Том был ходячим приёмником мыслей Волдеморта? Гарри возбуждённо подался вперёд. — Думаете, он знает? — И поэтому Дамблдор дал тебе такое напутствие? — Рон выглядел испуганным и восхищённым одновременно. — Я всегда говорил, что он чёртов гений. — Значит, мне нужно узнать Тома получше, — заключил Гарри. Он чувствовал, как азарт начал закручиваться у него в груди. — Я могу попробовать. — Кстати об этом, а давно вы с ним на первых именах? Вопрос Гермионы ударил его под дых и уложил на лопатки. Гарри промотал в голове воспоминания о прошедшем времени, и к своему удивлению не смог выделить тот момент, когда Риддла стало привычнее называть Томом. Он неуверенно пожал плечами. — Да я и не знаю… Мы не то чтобы на первых именах. По крайней мере всегда. — И что это вы устроили утром? — всё-таки поднял эту тему Рон, и Гарри почувствовал, что настала его очередь краснеть. Почему он вообще краснеет? Они с Роном порой часто дрались подушками, когда проводили лето вместе. — А что было утром? — с интересом подключилась Гермиона, и Гарри бросил на неё короткий, но взволнованный взгляд. — Ничего особенного. Мы как обычно немного поругались, — уклончиво ответил он. Его пальцы вцепились в стул и угодили в застарелую жвачку. — Вы перебрасывались носками, — заметил Рон. — Без обид, но это было максимально странно. — Перестань, — Гарри фыркнул, пряча смущение. — Обычное поведение в общежитии. — Вы с ним на удивление хорошо ладите, — Гермиона внимательно на него посмотрела. — Я на Зельеварении тоже это заметила. — Ну мне же нужно узнать его получше, — съязвил Гарри, отворачиваясь от друзей. В конце-то концов, они вели себя так, будто он занимался чёрт-те чем с Томом, а не всего-навсего переругивался. А чтобы ругаться, надо вообще-то разговаривать. — И раз уж на то пошло, именно это я и собираюсь делать. Тем более если это то, чего хочет от меня Дамблдор. — Хорошо, — Гермиона выглядела так, словно отправляла Гарри на встречу с химерой. — Но, пожалуйста, будь осторожен. Не подставляйся лишний раз. — Он ничего мне не сделает, — убеждённо сказал Гарри и слабо улыбнулся. Он не хотел открывать друзьям то, как опрометчиво бросился за Риддлом в Тайную Комнату. Но это маленькое путешествие можно было считать за своеобразный тест, не так ли? Даже будучи под землёй, на много миль под замком, Риддл не стал причинять ему ощутимого вреда. Ну, кроме попытки кражи мантии-невидимки. С этим нужно действительно быть аккуратнее и не светить своим имуществом перед самым настоящим клептоманом. Мантию-невидимку скрыть не удалось, но ещё оставался козырь в рукаве в виде Карты Мародёров, и уж её существование точно нужно было держать в тайне. К слову о ней. Будучи в гостиной и не обнаружив там ни Риддла, ни его компании, Гарри решил воспользоваться старым-добрым наследием Мародёров и проверить, куда тот запропастился. В вечернее время студенты по большей части кучковались в своих гостиных, и лишь редкие имена можно было найти в самых разных частях замка. Как правило, по парочкам. Гарри старательно свернул уголок карты от Рона, увидев имя Джинни в компании Дина Томаса. К счастью, тот проглядел сестрицу. Зато нашёл Риддла. Рон ткнул пальцем в одну из башен замка, помеченной красивым флажком «Совятня». — Вот он, — сказал он и склонился над картой ниже. Сощурился. — Ты погляди-ка, он не один. Гарри тут же поднёс карту к глазам. Увиденным был он ни много ни мало шокирован. — Невилл? — неверяще произнёс он, однако глаза его не обманывали. Том и Невилл действительно стояли у выхода из совятни в причудливой компании друг друга. — Совятня… Кому они могли вместе отправлять письмо? — Гермиона была поражена не меньше. — Надо было спрашивать, когда я их заметил! — воскликнул Гарри, разочарованно наблюдая за тем, как две точки неторопливо спускались из башни. — Как я теперь объясню Невиллу, что я знаю, куда они вместе ходили? Чтоб он ещё раз задавил своё любопытство, послушав друзей. Один раз решил смолчать — и вот, пожалуйста. — Ты ведь собрался поближе пообщаться с Риддлом, — напомнила Гермиона. — Вот и спросишь. — Так он мне и скажет, — хмыкнул Гарри. Если Том и захочет чем-то делиться, то непременно потребует от него что-то в ответ. — И потом, я всё ещё не смогу объяснить, откуда я знаю про них с Невиллом. Они помолчали. И тут Рон щёлкнул пальцами в озарении: — Слушай, так они же сейчас вместе вернутся! Вот и причина! Гарри поспешно взглянул на карту снова, и его глаза тот час же нашли две точки, стоявшие на развилке. Он с нетерпением ждал, когда неожиданный тандем наконец двинется в сторону Гриффиндорской башни снова, однако этому не суждено было случиться: Риддла, как назло, настигла его свора. Гарри с раздражением свернул Карту и запихнул во внутренний карман. Рон успокаивающе хлопнул его по плечу. — Ладно, что-нибудь придумаем. Когда вечер плавно перетёк в ночь, Гарри лежал на своей постели и напряжённо размышлял. Если бы его в этот момент увидела Луна Лавгуд, то непременно бы решила, что мозгошмыги решили всем скопом прицельно атаковать его мозг. Возможно, даже попыталась бы подарить ему те самые волшебные редиски. Он собирался попробовать дружить с Томом Риддлом. Как вообще можно было подступиться к нему с такими намерениями? Гарри попытался вспомнить, каким образом ему в принципе удалось обрасти друзьями. В детстве, конечно, у него не было подобного опыта. Авторитетная фигура Дадли и сомнительный внешний вид не давали ему шанса завести друзей. Его не то чтобы ненавидели или презирали одноклассники, но до Рона Гарри никогда не имел друга в настоящем смысле слова. А в Хогвартсе, как ни печально это было признавать, его имя шло вперёд него самого, поэтому подружиться на первых порах было легче лёгкого. Люди сами были не прочь. Заманить Риддла дружбой со знаменитым Гарри Поттером представлялось маловероятным. Гарри почесал свой шрам. Он прислушался к звукам в спальне. Вероятно, все уже видели десятый сон. Он испытал неожиданный порыв взять и подойти к Тому прямо сию же секунду, чтобы уже не терзаться всевозможными стратегиями, но, вспомнив последнюю попытку так накинуться на того с вопросами, нехотя придержал коней. Спал ли вообще Том? Гарри вспомнил его идеальное во всех отношениях лицо и всегда свежий вид. Проведя столько времени в наблюдении за ним, он пришёл к очевидному выводу: Том, конечно, умел к себе располагать. Он был умён, харизматичен и удивительно красив. Несомненно, все эти качества помогли юному Волдеморту завоевать столько симпатий на первых порах. Гарри плавно провалился в сон, и всю ночь его изнурённую мыслями голову донимал Том, которого он тщетно старался поймать. Он бегал по всей школе, Косому Переулку, даже носился по знакомым маггловским районам. Но стоило завидеть знакомую улыбку или почувствовать на себе пронизывающий взгляд, как призрак Тома со смехом исчезал в толпе. Наутро Гарри проснулся весьма помятым. Не с первого раза он попал по будильнику в попытках прекратить назойливую трель, после чего нащупал палочку и на автопилоте призвал носки из чемодана. Зеркало в ванной вместо доброго утра пожелало ему спокойной ночи и предложило вздремнуть ещё, и для сонного и раздражённого Гарри это прозвучало самой настоящей издёвкой. Но самым обидным этим утром оказалось вовсе не неприветливое зеркало. Вместе с Роном они прошлёпали мимо собравшейся у доски объявлений толпы, решив, что, какими бы ни были новости, они так или иначе узнают их за завтраком. Быть может, если бы Гарри проявил интерес, то был бы более внимательным на выходе из гостиной. А может и нет. К проделкам Пивза почти никогда нельзя быть готовым. Только шагнув за портрет, Гарри осознал, что теряет равновесие. В следующую же секунду он летел вперёд головой, споткнувшись о рассыпанные прямо перед изображением Полной Дамы тыквы. — Какого чёрта?!.. — только и успел крикнуть он. Рон, стоявший за его спиной, покатился со смеху, держась за портретную раму. — Не лапайте моё изображение, юноша! — воскликнула Полная Дама и попыталась шугнуть Рона веером. Всё ещё посмеиваясь, тот всё-таки нашёл в себе совесть и подал Гарри руку, помогая подняться. Из-за угла вылетел Пивз. В руках он держал увесистый на вид кулёк. — Потти облапошился! — счастливо взвизгнул он. — Хэллоуин прольёт свет на слабаков! — Пошёл прочь отсюда, — рявкнул Гарри, потирая зад. Пивза его выпад нисколько не смутил. Расхохотавшись, он набрал полный рот содержимого своего кулька, и Гарри окатило градом из тыквенных семечек. Хорошо, что у призраков хотя бы не было слюней. Портрет снова отодвинулся в сторону, и из-за него показался Невилл. Гарри, весь перемазанный тыквой и с семечками в волосах, мог вспомнить десяток-другой раз, когда представал перед однокашниками в более приемлемом виде. — Привет, Гарри! Мне показалось, кто-то кричал из-за портрета, — он окинул его встревоженным взглядом. — Ты в порядке? — Ага, — буркнул Гарри. — Прошёл боевое крещение тыквой. Невилл оглядел пёструю россыпь на полу, которая частично была раздавлена. — Так и думал, что Пивз мог что-то подобное учудить. Я говорил ему это не делать, — вздохнул он. Гарри, занятый чисткой своей мантии, не сразу среагировал. Однако через пару секунд до него дошёл смысл сказанных слов. — Это ещё почему? — А ты не видел объявление? Гарри и Рон переглянулись и синхронно покачали головами. — Хогвартс в этом году празднует Хэллоуин, — Невилл предвкушающе заулыбался. — Ползучие тыквы у Хагрида уже почти поспели! Я помогал, — гордо произнёс он, после чего скромно добавил. — Ну, и Том помог с парочкой заклинаний. Как видишь, эти ползучие тыквы уже не такие ползучие.