wettrennen

мне не к лицу и не по летам… пора, пора мне быть умней! но узнаю по всем приметам болезнь любви в душе моей — том... — за что, господи... к горлу подступил ком. сердце учащëнно билось, отчего тело немного трясло, — я должна подумать. — о чем думать, юти? — парень протянул руку к её лицу и заправил непослушную прядь за ухо, — ты же любишь меня... — да, я понимаю. но мы живём вместе, и мне неловко, — она схватила его за запястье, опуская вниз, — мы же... господи, мы брат и сестра, том. — неловко будет всегда, ют. просто признайся, что ты любишь его. все всегда выбирают его. я пойму, — парень резко отстранился и прошëл к лестнице. — ... а где все? — действительно, за это время на кухню никто не сбежался. на такой крик прибежали бы даже соседи. — понятия не имею. иди спать, ют. завтра поговорим, — покачиваясь, каулитц поплëлся на второй этаж. боже, пить меньше надо... трюмпер оглядела пол, на котором валялись остатки тарелок. девушка глубоко вздохнула и пошла за веником. собрав всë в мусорку, она поднялась к себе в комнату и начала звонить отцу. гудки шли, но трубку никто не брал. да где вы все, чëрт подери?! наконец, спустя несколько секунд, послышался голос симоны. — да, ало? — симона? где папа? — ют приободрилась и начала расхаживать по комнате. за стенкой послышался громкий храп, отчего она усмехнулась. — ют, мы на эту ночь у друзей остаëмся. не наделайте там с мальчиками ничего! — прекрасно! в девушке появилась дикая обида, что отец не предупредил её об этом. но предъявлять это симоне нету смысла. — хорошо, я поняла, пока. — давай, спокойной ночи, — ют быстро скинула вызов, откидываясь на кровать. голова жутко болела и кружилась. хотелось только одного - заснуть. билл... с первого этажа послышался звук. входную дверь кто-то открыл. и она даже догадывалась кто. шаги были медленными, неспешными и тяжëлыми, отчего лестница раздражающе поскрипывала. трюмпер подскочила с кровати и вышла в коридор. — билл?.. — парень выглядел, мягко говоря, не очень. из носа шла кровь, под глазом был не маленький синяк, а губа была разбита. одежда была в ужасном виде, будто он валялся по земле. каулитц, прихрамывая на одну ногу, подошёл к девушке. — юти... — горячее дыхание обожгло губы, и по коже прошëлся холодок. билл дрожал и еле удерживался на ногах. господи, братик мой... в темноте его глаза казались чëрными, словно ночь, — принцесса... я всë же уделал майера. теперь он к тебе на километр не подойдёт, — тихий шёпот вызвал мурашки у трюмпер. холодные, разбитые в кровь губы коснулись её лба. это прикосновение было до боли нежное. от него сердце трепетало и хотело выпрыгнуть из груди. — ты... что сделал?! — ют также прошептала слова ему в губы. она начала на эмоциях размахивать руками, — ты хоть понимаешь, что натворил?! ты не должен был, ты... — горячие ладони поймали её руки. парень начал медленно и ласково целовать её костяшки пальцев, вкладывая всю трепетность в эти действия, — билл... господи, прекрати, — девушка хотела вырвать руки, но он не позволил ей этого сделать. щëки залились пунцовой краской. — всё хорошо, любовь моя. всё будет хорошо, — поцеловал тыльную сторону её ладони. глаза, пусть даже чëрные, словно бездна, сияли самым ярким огоньком. что же мы творим... парень притянул её к себе за талию и впился поцелуем в её губы. на языке ощущался привкус железа, но он был на самом последнем плане. на переднем были самые сладкие, самые мягкие, самые любимые губы. руки легли на мужские плечи, чтобы хоть как-то касаться реальности. я его люблю. я люблю его, черт возьми! — я люблю тебя, — женский голос растворился в тишине ночи. — и я тебя, юти, — они резко обнялись, стискивая друг друга в своих руках. словно не виделись много лет. это обстановка не была интимной, она была до безумия нежная. хотелось плакать от счастья. но они ведь родственники, пусть и не кровные... — иди в мою комнату, билл. сейчас же. я за аптечкой, — парень не стал противиться. девушка мигом сбегала на кухню и вернулась к нему. тот уже сидел на кровати и смотрел в окно. она присела рядом. намочив ватку перекисью водорода, она аккуратно приложила еë к кровоточащей губе. каулитц зашипел, но с места не сдвинулся. — тише, — трюмпер приподнялась и чмокнула его в щëку, — приложи пока лëд к синяку, — ют протянула ему кусочек льда. — юти, ты - лучшее, что случалось в моей жизни, — парень стиснул её в свои объятья. — билли, милый мой.. — уткнувшись носом ему в шею, она взаимно обняла его, — родной мой... — любимая моя девочка... с-сука, — снова зашипел, чувствуя ватку на раненой губе. — а вот не нужно было на драку нарываться, каулитц! и держи лëд получше! — снова приложила вату. — фрау трюмпер, это всë было ради вас... — ют мило улыбнулась и накрыла ладонью его щëку. билл начал тереться об неё, словно котëнок. и сердце словно замерло. боже... — мой любимый... — губы коснулись его виска, — мой самый лучший... — поцеловала в нос, — мой. — и только твой, юти. я твой или ничей.