Нет ничего кроме любви

Они выходили из варпа уже не в первый раз. Сервы едва ли не молились на своего грозного повелителя: каждый раз им попадалось что-нибудь полезное. К сожалению, навигатора среди них не было, и Севатар, выходя из варпа, руководствовался скорее желанием хоть немного отдохнуть. Вести корабль через варп оказалось неимоверно, немыслимо тяжело. — Лорд Первый Капитан, — прошептал чей-то голос, выведя его из раздумий, — леди Шеду. Агар, каптенармус. Он считал своим долгом лично подавать обед капитану и его протеже. Хромой горбун с наполовину парализованной рукой и лицом, перекошенным чьим-то удачным ударом. Или неудачным — как посмотреть: Агар-то остался в живых. Когда-то он был то ли прачкой, то ли кухонным рабочим, но старшие по чину погибли во время боев под началом прежнего лорда. Севатар, разбираясь с наследством этого прежнего, тут же произвел Агара в каптенармусы, издевательски поздравив с тем, что он занял эту должность исключительно благодаря гибели всех достойных. Однако серв оказался довольно толковым. По крайней мере, у него достало ума выжить — при его-то данных. Севатар сполз с капитанского трона — его еще пошатывало после варп-перехода, подобрался к столику, закинул в рот кусок консервированного овоща и закусил его синтепастой, не чувствуя вкуса. Питались они эклектично. И с каждым выходом из варпа яснее становилось, каковы масштабы войны, охватившей Галактику. В ней не осталось ни единого мирного места. Повсюду сновали большие экспедиционные флоты, пытаясь заручиться поддержкой крупных анклавов. Каждый захолустный мир, каждый корабль, отбившийся от легиона, каждый малочисленный гарнизон поднимал знамя: одни с аквилой, другие с Оком Гора, третьи — и вовсе собственные, личные баньеры правящих родов или флаги на ходу выдуманных «независимых» миров. Эти третьи очень быстро сгорали в пламени либо армад Империума или Хоруса, либо ксеносов. В эпоху колоссального кровопролития байки о «независимости», по наблюдениям Севатара, обходились тем, кто их слушал, очень дорого. Но маленькому экипажу «Никтона» это было на руку. Разбитые корабли болтались там и сям, и на каждом из них было чем поживиться. Боеприпасы, вооружение, продовольствие. Порой находились самые разнообразные полезности: то хорошо обслуживавшиеся когитаторы, то ультразвуковые авгуры, более совершенные, чем на «Никтоне», то роскошный гардероб какой-то пассажирки, теперь медленно истлевающей на одной из палуб, — он перекочевал, разумеется, к Альтани, то книги и целая коллекция пикт-фильмов. Фильмы были известного сорта, заставившего Севатара брезгливо кривить губы по поводу похотливости смертных. А книги ему даже нравились. Похоже на обычную жизнь, и о смертных там много — пригодится. Однажды даже нашелся живой кот, мгновенно прописавшийся у Альтани на коленях. Ножки у нее были нечувствительны ни к теплу, ни к тяжести, но ей нравилось гладить его шелковистую шерсть. Альтани настаивала, чтобы Севатар запоминал названия кораблей. Она их заносила в инфопланшет, принесенный с одного из таких кораблей, — надеялась как-нибудь передать имперским властям, наверное. Место на капитанском троне уже заняла Лике — старший по званию из выживших флотских офицеров. — Лорд Первый Капитан, — срывающимся голосом произнесла она, выслушав доклад Эхо, бессменного дежурного по авгурам. У нее всегда был высокий срывающийся голос, но сейчас Севатар различил в нем дрожь. — По правому борту ударный крейсер. Сигнатуры — предположительно III легиона. — А, эти заносчивые швабры… Он задумался. Эхо тревожно смотрел ему в рот. + Яго. Ты хочешь их атаковать? + Дети Императора были вполне однозначными врагами Империума. Но атаковать их ударный крейсер, полностью исправный — или хотя бы в более исправном состоянии, чем «Никтон», явно лучше вооруженный, с неизвестным количеством астартес на борту? + Хочу не значит буду, малышка + Судно Третьего висело в пустоте, медленно-медленно оборачиваясь вокруг своей оси. Внезапно оно дрогнуло и переместилось на несколько десятков километров. И снова зависло. Можно было разглядеть, как оно вооружено. Прежде чем атаковать подобный корабль, «Никтону» следовало бы добраться до ближайшего мира-кузницы, который согласился бы его починить и переоборудовать. Одна из двух макротурелей на нем еще работала. Обе макробатареи считались исправными, но Спата, с некоторых пор магистр батареи, доложил, что «включаются, суки, через раз, и хоть бы не разорвало да своих не побило». Когда при таких вводных напротив тебя дрейфует судно, по размерам сопоставимое с твоим собственным, но с пушкой «Нова» и минимум пятью макротурелями, остается либо подтянуть Спате (который в таких случаях напевал непристойные флотские песенки вроде «Уймись, мамаша»), либо высадить Лике с трона и рвануть к ближайшей точке Мандевилля, не слишком надеясь выйти с другой стороны реального пространства. Однако время шло, а Дети Императора так и не атаковали. — Лорд Первый Капитан, — сказала Лике. — Может быть, они считают нас союзниками? — Тогда почему не пытаются связаться? Эхо? — Никак нет, лорд Первый Капитан, — отозвался Эхо. — Молчат как рыбы! Севатар не стал ему рассказывать про океанический мир, который они привели к Согласию задолго до рождения и Эхо, и почти всех на «Никтоне». Там рыбы блажили как оглашенные. Ночной Призрак еще вел себя вполне вменяемо и не называл легион подонками, да они и не были такими уж подонками. Обычный, рядовой легион террора, выполнявший свою кровавую работу как неприятную, но необходимую обязанность, а в остальном ничем плохим не выделявшийся. Скажи это сейчас молокососу вроде Эхо — не поверит же… + Яго. Думаешь, они не станут нас трогать? + + Я думаю, что тут что-то нечисто, малышка + По приборной панели побежали струйки инея. На черной поверхности доспехов проступила изморозь. На «Никтоне» нашлась только черная краска, но Севатару было наплевать; он первым делом приказал закрасить доспехи Ультрамарина, а каким цветом — дело десятое. Лике поежилась, но промолчала. Севатар слизнул каплю крови, побежавшую из носа. К его отцу видения приходили сами собой — скорее всего, они и свели его с ума. А ему приходилось отчаянно напрягаться, чтобы уловить тень ближайшего будущего или человеческого тепла в соседнем корабле. Но он ее все-таки уловил. + Мне связаться с ними, Яго? + — Нет, — он решительно встал. — Лике, бери курс на сближение. Приготовить абордажные капсулы. Выясним, что там. Никто не возразил. Севатар обвел смертных взглядом: никому и в голову не пришло сомневаться в его приказе. И не потому, что боялись, — о своей способности пользоваться «третьей сигнальной» Севатар благоразумно умолчал, — просто они его поддерживали. Крейсер астартес — настоящий клад в глубинах пустоты. Ради тех сокровищ, которые непременно найдутся на его борту, стоило рискнуть. Вместе с ним пошли Спата, Тарк и Сфено, самая опытная огнеметчица из оставшихся. Севатар поглядывал то на Тарка, то на Сфено. Полные скафандры сидели на них как на вешалках. То, как Сфено тащила огнемет, наводило на мысль, что ей пришлось пользоваться им раз или два. Но остальные и вовсе не знали, как к нему подойти. Тарк же ни на что не претендовал, он просто был относительно крепким мужчиной с лазганом, из которого мог при случае открыть стрельбу. Первым делом они наткнулись на смертных. На мертвых. — Похоже, я становлюсь настоящим Принцем Воронья, — заметил Севатар. Аугмиттеры его шлема не рычали, как у Повелителей Ночи, но делали голос хриплым и невыразительным. — В смысле, прилетаю только туда, где одни трупы. Тела в мундирах сервов Третьего валялись в мучительных позах, застигнутые явно не быстрой и не легкой смертью. Судя по вывалившимся языкам большинства, они умерли от удушья: часть корабля пострадала от разгерметизации. Спата робко хрюкнул, пытаясь обратить внимание командира. Все, что нужно, Севатар увидел сам. По всему кораблю вповалку лежали тела мутантов. Часть из них несла признаки хирургических имплантаций и изменений, совершенно непонятных ни по замыслу, ни по причине. Разрезанные и заново зашитые рты, чудовищно растянутые глотки, аугментические щупальца на спине или на боку, дополнительные конечности, причем непохоже, чтобы человек пользовался ими как серворуками, — они не выглядели функциональными. Часть людей, однако, изменилась без помощи хирургеона: их лица и тела испещряли жуткие выросты, у некоторых ноги были заменены копытами, у некоторых мундиры на спине прорвало зачатками крыльев. Севатара передернуло от омерзения. До него доходили слухи о странных «усовершенствованиях» и опытах, которые ставил над неудачливыми сервами старший апотекарий легиона, Фабий Байл. Но чего же он добивался, уродуя этих людей? Фильтры доспеха пропустили запах, странно знакомый. Так пахло от мертвого Пожирателя Миров. Слащаво, но не приятно — скорее, от этого запаха хотелось бежать без оглядки. Варп. Ирисовая диафрагма развернулась, впуская их в следующие коридоры. Там, где переборки уцелели, сохранился и воздух. Содержание кислорода в нем было уже критическим, но астартес мог выжить. Севатар велел спутникам как можно быстрее разыскать и выгрести все ценное и возвращаться к абордажной торпеде, а сам пошел дальше по коридору. Первый труп астартес попался ему буквально через пару шагов. И если смертные казались ему изуродованными людьми, то эта тварь уже не имела в себе ничего человеческого, — какой-то гигантский дряблый осьминог с зачаточными крыльями, и только наплечники с Палатинской Аквилой напоминали о том, кем это существо было когда-то. Еще двое были не так искажены, но не менее отвратительны. Кто-то методично расстреливал их из болтера. Но кто? В следующей комнате пол взялся густой коркой крови. Трупы Детей Императора валялись вокруг во множестве, и почти ни на один из них невозможно было смотреть без рези в глазах. И вдруг до Севатара донесся глухой перестук сердец. Здесь было что-то живое. Первым побуждением Севатара было раздавить любую выжившую гадину, но когда он пошел на стук, то нашел в соседнем помещении — видимо, рубке, потому что повсюду валялись разбитые когитаторы, приборы и экраны, — сразу семерых: шестерых Детей Императора, совершенно целых и нормальных. В доспехах образца трехлетней давности, когда Третий был действительно гордостью Космодесанта. С правильными, только бледными от потери крови лицами у тех, на ком не было шлема. Все они сидели рядышком, привалившись к стене, а в углу скрючился еще один, голый и сильно израненный, судя по агатово-черному оттенку кожи — Саламандра. — Вот так находочка, — произнес Севатар. — Отличный вечер, кузены. — Мразь, — простонал один из них. — И это благодарность за то, что я готов выслушать ваши последние желания! Впрочем, никто не обещал их исполнить… Саламандра тоже был жив, только избит и исполосован с чрезвычайной изобретательностью; должно быть, мутанты срывали на нем зло много дней кряду. — Почему, кузен? Почему ты предал свой легион? — прохрипел он. Севатар недоуменно уставился на Саламандру. Потом сообразил: сквозь тонкий слой черной краски просвечивала ультима у него на наплечнике. — Потому что мой легион свихнулся, — отчетливо произнес он, снимая шлем. — А я намерен сражаться за Империум. — Мы.. мы тоже, — прошептал тот Дитя Императора, что обругал его. — В-вы? — изумленно вскрикнул второй. Севатар не помнил этого космодесантника, но в памяти у него вспыхнули фиолетовые доспехи вперемешку с полночно-синими и костры среди развалин — какое-то из давнишних приведений к Согласию. Похоже, они когда-то и участвовали в одной кампании, — он не утруждал себя запоминанием младших офицеров союзных легионов. Довольно было и того, что этот Дитя Императора вспомнил его самого. — Ну-ка, кто может встать? Перетаскивать вас поодиночке — тот еще кусок работы… — пробурчал Севатар. Встать смог только тот, что узнал его, и еще один; помочь ползти остальным — только сам Севатар. На смертных он не очень рассчитывал. Это было самое трудное из всех обследований брошенных кораблей. Зато самое результативное. + Яго? Ты выглядишь усталым + + Да, малышка. Семь космодесантников в броне, один из них — здоровяк из Восемнадцатого, они все те еще бугаи, тащить их по одному в абордажную капсулу даже мне было нелегко + + Ты их спас! + + Я собираюсь поиграть в новую игру, малышка. Ты со мной? + До него донесся ее смех — тоненький тихий колокольчик, еле слышное ритмичное урчание и шелковистое тепло кота на ее коленях. + Я в деле! А что за игра? + + Коза и семеро козлят. Коза отбила козлят у волка и сколотила из них варбанду + *** Лике держала архимагоса на мушке, а Сфено стояла с огнеметом наготове, всем своим видом демонстрируя нетерпение. Магосы жались друг к дружке, опасливо оглядываясь на нее. На низкой орбите виднелся страшно массивный и внушительный с этой точки обзора «Никтон», и Спата навел на мир-кузницу Агапе обе макробатареи. О том, что их лучше не задействовать, Механикум знать было не обязательно. Приняли их не слишком радушно. Для начала «Никтон» обстреляли с орбитальной станции. Станция была не трон весть какой, ответного огня единственной рабочей макротурели хватило, чтобы заставить ее замолчать. В доках их маленькую делегацию встретило две дюжины скитариев. Которым явно приказали сразу стрелять на поражение, потому что их не пытались ни задержать, ни допросить. Первый же выстрел радкарабина был нацелен точно в лоб Тарку, шедшему первым. Второй — в лоб Севатару, шедшему за ним. Севатар поймал убитого, оттолкнув тело с дороги, повернул голову, чтобы зарядом не повредило визор — доспехи космодесанта радкарабинов не слишком боялись, — и понял, что зол. Пожалуй, даже чрезвычайно зол. — В атаку, — прорычал он через аугмиттеры шлема, включая цепной меч и вскидывая болтер. Двое Детей Императора, которых он прихватил с собой скорее для солидности, тоже взяли оружие на изготовку. Скитарии, похоже, считали, что трое готовых к бою астартес им нипочем. Что ж, их разочарование невозможно было описать даже на бинарике. Севатар не особенно рассчитывал на новых товарищей, так как знал, что они еще не вполне оправились от ранений, однако в собственных силах не сомневался. Он-то восстановился полностью: на «Никтоне» имелись тренировочные ямы, и за неимением живых соперников Севатар проводил долгие часы, упражняясь с боевыми сервиторами. Первый же скитарий не успел очухаться, как радкарабин вышибло у него из рук, и рычащие зубья цепного меча прорезали огромную дыру с рваными краями от плеча до солнечного сплетения; резкий запах машинного масла и ссохшегося мяса ударил в фильтры доспеха, Севатар крутнулся, походя разрядив болтер в группу скитариев — кто вас учил так кучно держаться, болваны? — и завершил смертоносное движение, вгрызаясь мечом в горло еще одному противнику. Не останавливаясь, шагнул вперед, пинком отшвырнул врага, подобравшегося слишком близко, вспорол ему брюшину, второй рукой не забывая отстреливаться… Дети Императора, несмотря на ранения, показали себя вполне достойно. Один из них, Веладар, бился яростно и даже будто с удовольствием, с залихватским гиканьем, второй, Крин Лоредан, — методично и серьезно, чем-то напоминая Ультрамарина, и пока Севатар расправлялся со своими противниками, оба уложили по двое скитариев. Со смертными дела обстояли хуже. Как следует стрелять умела только Лике; она и стреляла — метко и довольно хладнокровно для смертной. Но полные скафандры, надетые по настоянию Севатара — на мирах-кузницах зачастую дышать без специальных фильтров было невозможно — плохо защищали от стрельбы. С Севатаром вышло шестеро смертных. Первым погиб Тарк, за ним — энергичный молодой офицер, которого Севатар собирался повысить, затем пало еще двое. Сфено трясущимися руками включила огнемет. Ее мысли, полные панического страха перед плохо знакомой техникой, окатили Севатара будто кипятком, но уже в следующий миг Сфено встрепенулась и направила в первого попавшегося скитария струю пламени. По венам разбежалась знакомая ярость — будто горящий прометий. Севатар азартно разнес скитарию башку выстрелом из болтера, пропахал мечом грудину второму, походя наступил на голову и раздавил ее третьему, сбитому с ног; рядом с ним Веладар из Детей Императора, взмахнув мечом, снес голову своему противнику. И наступила тишина. — Вот как мы будем поступать и дальше, — прорычал Севатар, — убьем всех, кто попадется на пути. Вокруг него закружился сервочереп. — Что угодно господам астартес? — Ремонт корабля, — быстро сказал один из Детей Императора. — Следуйте за мной… Первым делом Севатар спросил, кто отдал приказ скитариям атаковать их делегацию. Их отвели в небольшой зал, где стояла группка магосов и еще двое Механикум более высокого полета. Один из них, большой, вооруженный и сильно напоминающий какой-то промышленный механизм, заносчиво рыкнул что-то насчет того, что никто не смеет врываться на их мир без разрешения. Севатар, недолго думая, разрядил в него болтер; человек-станок пошатнулся, но не сдавался, он схватился за радкарабин, и тогда Севатар, окончательно разъярившись, выдернул из-за пояса крак-гранату и вкинул ему за шиворот. — Ложись, — завопила Лике. К счастью, они со Сфено не успели зайти далеко в зал и стояли рядом со входом; обе, вопреки ее призыву, выскочили из зала. Севатар и Дети Императора бросились врассыпную. Припали к полу только магосы. Это их и спасло. На головы посыпались куски металла, обгоревшей красной ткани и крайне немногочисленной плоти; голова Механикум откатилась и замерла, в холодных голубых глазах угасал электрический свет. Второй Механикум-начальник, присевший за массивный каменный стол, осторожно выглянул из-за него. — Информация: доминус архимагос погиб, — произнес он безжизненным механическим голосом. — Уточнение: прискорбно. Дополнение: теперь я — единственный верховный архимагос Агапе. Вопрос: что вам угодно? Севатар еле сдержался, чтобы не всадить и в его железную башку болт. Но это бы не приблизило его к тому, что он хотел, — получить целый боеспособный ударный крейсер. Поэтому, скрипнув зубами, Севатар отступил назад. Сейчас он убедился, что поступил правильно. Эхо, по-видимому, вслух зачитывал то, что нашел в инфохранилищах «Никтона», потому что в ушах Севатара зазвучал голосок Альтани: + Мир-кузница Агапе — крайне незначительный периферийный мир, почти лишенный связи как с Империумом, так и с Марсом. Лояльность: неизвестна. Торговые и производственные связи: практически все уничтожены в ходе мятежа Хоруса. Связи с легионами: не установлены…» — Лорд астартес, — архимагос перевел взгляд ярко-кремовых сияющих глаз с Веладара на Крина Лоредана. Они стояли за спинами смертных, неподвижные и гипнотизирующие. Золотые украшения с их доспехов просвечивали сквозь черную краску, зеленые визоры шлемов нехорошо светились. — Уточнение: мои повелители, наш мир… мы связаны договорами. + Скажите ему, пусть не врет, — передал Севатар. — Это нищая шарага, у них ни торговых связей толком нет, ни договоров с легионами + Крин Лоредан поежился, с трудом привыкая к телепатии. Он был тем самым космодесантником, который участвовал в одной операции с Севатаром. На «Никтоне», немного придя в себя, он рассказал ему о своем участии в той кампании. Севатар хорошо помнил ее, но был порядком удивлен тем, насколько разные вещи врезались в память ему и Лоредану. Веладар же прошел Вознесение намного позже; он был еще молод и предпочитал быстрые действия. — Не ври нам, шестереночник, — прорычал он. — Нет у тебя никаких договоров. Как ты посмел обманывать космодесантников Императора? — Информация: у Агапе есть договора, — настаивал архимагос. От магосов поднялась волна стрекота на бинарике. — Полуночные соглашения. Нас уничтожат, если мы вам подчинимся. + Экую хрень выдумал, — Севатар снова начал заводиться. — Скажите, если он продолжит в этом же духе, то познакомится с тактическими приемами Повелителей Ночи. Скажите, что с железок шкура сдирается так же легко, как с мясных мешков! + Крин Лоредан остановил Веладара, который бы с удовольствием передал архимагосу все до последнего слова. — И с кем же у вас эти «полуночные соглашения»? — спросил он скептически. — У нас есть чем заплатить, между прочим. Вот, — и он приподнял и потряс шкатулку. Шкатулка принадлежала той богатой даме, чьи наряды отошли к Альтани. Она не носила украшения, но иногда любила их ощупывать, будто разглядывая. А когда «Никтон» подошел к Агапе, и поднялись обсуждения, как бы принудить их к сотрудничеству, Альтани обратилась к Агару. Тот, хромая, покорно куда-то заковылял и вернулся с этой шкатулкой. Тогда Альтани ласково турнула с коленей Пушка, вытащила пару самых любимых украшений, а остальное велела взять в качестве валюты. По ее мнению, золото и бриллианты годились в уплату на любом мире за любые услуги. — С лордами из Восьмого легиона, — вякнул один из магосов, прежде чем архимагос успел его остановить. Изумление Севатара не поддавалось описанию. Значит, его братья успели захомутать какие-то периферийные миры, поставив себе на службу? + Что-то я все пропустил +, — сообщил он товарищам и сбросил шлем. Магосы задергались при виде разозленного исполина, явно узнав его. — Я, Первый Капитан и претор Повелителей Ночи, Яго Севатарион, требую от вас выполнения Полуночных соглашений. Устроит? — Уточнение: лорд астартес носит доспехи Темного Братства, — прошелестел архимагос. — Уточнение, — передразнил Севатар, — у меня задание от самого лорда примарха. И не тебе, мешок с гайками, требовать от меня отчета! Он вышел наперед, положив руку на рукоять цепного меча. До этого он не вмешивался открыто в ход переговоров, предоставив их вести более дипломатичным Детям Императора. Архимагос перевел взгляд аугментических глаз с Севатара — его лицо, еще недавно растиражированное сотнями пиктов, определенно было ему знакомо — на шкатулку Альтани. — Сообщение: готов служить, — проскрипел он наконец. — Ваш сухой док — семнадцатый. Просьба: предоставить доступ техножрецам для технодиагностики и проведения работ… Лике опустила лазган и активировала вокс-бусину. — Эхо? Скажи, пусть заводят в семнадцатый док. — Информация: вам предоставят лоцмана, — быстро произнес архимагос. — Нам лоцмана дадут, Эхо, следуйте за ним, — крикнула Лике в вокс. — Так-то лучше, — мстительно рыкнул Веладар. Но Севатара уже интересовало другое. + Сфено, отложи огнемет, — передал он. Сфено вскинулась, но ей достало ума промолчать. — Слушай новое задание: побеседуй с низшими техножрецами, а если ничего не разузнаешь — со старшими по званию или как оно у них тут называется. Спроси как бы невзначай, что это за Темное Братство, а то мы с ними работаем, а непонятно, чего от них ждать, какие-то они мутные, в таком духе. Поняла? + Сфено раскрыла рот. Закрыла. Опустила огнемет на пол. + Есть побеседовать и разузнать, кэп + — Так я на корабль, — сказала она, — прослежу, чтобы там, значит, все… Прикажете выдвигаться, лорд Первый Капитан? — Валяй, — кивнул он. — Капитан Севатар, — тихо произнес Лоредан по воксу, — думаете, она разбирается в ремонте? На «Никтоне» не было никого, кто разбирался бы в ремонте кораблей. И вообще единственным, кто хоть сколько-нибудь разбирался бы в технике, оказался Саламандра по имени Ри’садо. Но он все еще приходил в себя после плена у Детей Императора, поэтому Севатар решил повременить с заданиями для него. Сфено торчала возле него в апотекарионе без апотекария и медикэ — перевязки делали кто попало — все свободное время, к сильному неудовольствию Тарка. — Такие симпатичные эти, новенькие, — судачила она с матросами-женщинами, не догадываясь, что Севатар отчетливо слышит ее мысли. — Вам кто больше нравится, черненький или беленькие? — Конечно, беленькие! Такие лапочки, — девица-матрос боязливо огляделась: не слышат ли ее. — Не то, что прежние лорды. Я ничего не хочу сказать за лорда Первого Капитана, но те… — Ой, да чтоб им больше не вернуться на нашу лоханку! А мне черненький по душе! Уж такой красавчик, загляденье! Глазки так и горят! В отличие от большинства астартес, в которых оставалось так мало человечности, что даже настоящие красавцы не вызывали у смертных никакого желания находиться в их обществе, Саламандра вел себя… нормально. Улыбался, шутил, болтал со Сфено, если она набиралась храбрости и заговаривала с ним. Он рассказал Севатару, что в перерывах между кампаниями космодесантники Восемнадцатого жили в городах вместе со смертными. — А теперь некому жить, капитан, — со вздохом подытожил он. — Почти все полегли на Исстваане V. Это помимо его воли прозвучало как обвинение. — Ваш примарх был у нас в плену, — сказал Севатар, — но куда он делся, неизвестно. — Вулкан жив, — горячо перебил его Ри’садо. — Да жив, жив, просто я ничего не знаю о его судьбе. Я и о своем примархе ничего не знаю. Ри’садо с благодарностью пожал ему руку. Севатар понял, что был первым, кто согласился с тем, что Вулкан не погиб. По крайней мере, он бежал. Из тюрьмы, выстроенной Пертурабо, — не всякая ошеломляющая победа бывает военной, бывает она и такой. И он, Севатар, тоже бежал и спас Альтани, — а это чего-нибудь да стоит… — Сфено не специалист, зато добросовестная. Пусть проследит, чтобы сразу взялись за работу, — пояснил Севатар Лоредану, не вдаваясь в подробности. — Надзиратель от легиона — это мотивирует. Он поручил Механикум установить на «Никтон» дополнительные макротурели и трофейную пушку «Нова». Людей у него по-прежнему не хватало. Но даже крохотная варбанда и исправный хорошо вооруженный корабль — это кое-что. В такие игры с Галактикой можно играть вдвоем. + Яго, можно повесить объявление. Это такой листок бумаги, на котором написано: «Ищем медикэ, техножреца, палубных рабочих». Может быть, кто-нибудь захочет к нам наняться + + Очень своевременно, малышка. Особенно если учесть, что нанятым людям нужно платить, а мы, позволь тебе напомнить, не умерли от голода благодаря мародерству + + Но мы же нашли на разбитых кораблях массу ценностей и денег! + Денег… Севатар помнил, что такое деньги. Он также помнил приятные времена, когда можно было не задумываться о прокорме корабельных рабочих и всякой смертной швали, о найме работников и оплате их труда, о добывании продовольствия, не говоря уж о боеприпасах, а о том, чтобы лично заниматься ремонтом кораблей, и речи не было. Те времена закончились. Приходилось самому держать в руках деньги и продумывать, как ими распорядиться. Почему, варпов клык им в печенку, во время психоиндоктринации астартес не закладывали никаких сведений об этих житейских делишках? — Лике. — Слушаю, лорд Первый Капитан. — Чем можно писать на бумаге? Ну, на инфопланшете — мнемопером, а на бумаге? Лоредан и Веладар недоуменно выдохнули в вокс. После мучительной паузы — Севатар слышал, как морщит лоб Лике и как напряженно припоминает, — она выдохнула: — Маркер! Можно писать маркером! Ведать наймом людей он поставил Киприана. Тот получил самые тяжелые ранения, даже тяжелее, чем Ри’садо, и нижняя часть туловища у него все еще почти не двигалась. Но за столом он смотрелся представительно: длинные волосы, до половины выкрашенные в золотистый, строгое выражение лица. «Сразу видно, что астартес, а не хрен с бугра, и корабль у нас боевой, а не шарашкина контора», — заключил Севатар. По правде, о его братьях такого не скажешь даже в лучшие времена, да и сам он скорее пугал, чем внушал уважение. — Да чтобы я, десантник III легиона, — вздохнул Киприан, занимая место в каюте, выделенной под собеседования с кандидатами. — До чего мы все докатились! Однако задание гордый сын Фулгрима, хоть и впервые в жизни, выполнил на «отлично». И к моменту завершения ремонта «Никтон» готов был покинуть доки с пятью медикэ, десятком техножрецов и на большой процент укомплектованными подразделениями матросов. Этого все еще было недостаточно. Но теперь у Альтани имелся личный медицинский сервитор. *** «Никтон» разворачивался в пустоте. Севатар облачился в доспех и вошел на капитанский мостик. Лике мазнула по нему взглядом в ожидании дальнейших приказаний. Альтани уже увезли в глубь корабля — как всегда, когда намечалась заваруха. — Выше и правее на полтора часа, — отрывисто бросил Севатар. Были времена, когда за один взгляд, одно выражение на лице молодого помощника Эхо он сжал бы ему башку латной перчаткой — и раздавил ее. Праздновать труса под началом Севатара категорически не рекомендовалось. Но теперь ему приходилось постоянно держать в голове, что у него более чем ограниченные людские ресурсы. Любые другие, впрочем, тоже. И восполнить их было негде. — Полторы четверти румба, — продолжал он, наградив сопляка угрюмым взглядом. Все эти людишки возвысились до корабельных сервов своего ранга из темных пещер на нижних палубах. И если Лике или Спата получили назначения совершенно заслуженно, то остальные… Ладно, решил он, работаем с тем, что есть. Может, они еще и закалятся в горниле боев — или сдохнут. — Лорд Первый Капитан, докладываю: пушка «Нова» к бою готова, — послышался голос Спаты в воксе. — Капитан, — рыкнул в воксе и Натиан Флер, — к бою готовы, ждем ваших приказов! Дети Императора и Саламандра Ри’садо оказались ценным приобретением — когда оправились от ранений. Старшим по званию среди них был брат-капитан Натиан Флер, он и рапортовал за всех. Авторитет претора легиона, хоть и чужого, они признали безоговорочно, а это было не менее ценно, чем их общеизвестные боевые качества. Бунт на корабле Севатару был не нужен ни с какой стороны. — Сигнатуры Несущих Слово, — доложил Эхо. — Тем лучше, — Севатар оскалился. Взять с корабля Семнадцатого было нечего. Какие бы сокровища на нем ни таились, Севатар сам бы их не взял и подчиненным не позволил. Рыла жутких мутантов на Арматуре всплывали у него в памяти всякий раз при словах «Несущие Слово» вместе с целыми озерами разлагающегося человеческого мяса, из которого выдернули кости, чтобы соорудить циклопическую башню. По сравнению с ними даже Пожиратели Миров, чьи смертные сервы после каждой битвы методично собирали срубленные головы врагов и вываривали черепа, чтобы поднести их то ли командиру, то ли примарху, не казались такими отпетыми. Но именно поэтому Севатару так хотелось уничтожить еще один их корабль со всей командой. + Лучше бы Детей Императора +, — донеслась до него чья-то мыслишка. Ри’садо? Нет, скорее Виорел Октавиан; на родном крейсере он взбунтовался первым, а бывшие братцы насадили его на раскаленный прут и поджаривали в доспехе, пока Веладар не прострелил голову тому, кто проворачивал прут, а Натиан Флер и брат-сержант Крид Лоредан не открыли огонь по остальным участникам развлечения. Судя по тому, что видел Севатар, Дети Императора были не менее безнадежны, чем Несущие Слово. — Развернуться левым бортом к ним. — Есть, лорд Первый Капитан. С левого борта хуже видно пушку «Нова»… + А вдруг среди них тоже остались порядочные астартес +, — это, конечно, Крид Лоредан. Нет, Крид, не остались. Мне ли не знать. Шестнадцатый, Двенадцатый и Третий буквально перед Исствааном V провели масштабную чистку на Исстваане III, но Семнадцатый вычистил свои ряды задолго до этого. Иначе не засылал бы своих капелланов по всему Космодесанту. Лоргар-образец-благочестия-Аврелиан оставил в легионе только тех, кто гарантированно бы выполнял его волю. Наш смиренный, добродетельный Лоргар-место-первосвященника-за-мной-Аврелиан… И все они считали нас легионом отморозков — даже мясники Ангрона, даже отравители Мортариона, даже мертвые куски железа из Десятого! — Критическое сближение, — доложила Лике. Разрубленная губа Севатара приподнялась в саркастической усмешке. — Сначала макротурели, — приказал он. — Огонь! — Есть, — отозвался Спата в воксе. Обычным вооружением ударного крейсера были макробатареи и макротурели. Пушка «Нова» должна была стать для кузенов милым сюрпризом к празднику… ну, какому-нибудь, гибель корабля Несущих Слово — уже праздник… но не сейчас. Пусть немного разогреются. — Левая макробатарея, огонь! — Есть! — Они открывают огонь из макробатарей! — Перенаправить энергию на щиты! — Есть! — Два румба вправо, Лике! — Есть! — Кэп, абордажные торпеды по левому борту! — Мог бы и не говорить, что по левому, мы к ним левым бортом… Сфено! — после гибели Тарка Севатар поручил командование смертной ауксилией именно ей. — Капитан Флер! Приготовиться к отражению абордажа! Деймос, — это был тот самый трусливый молодой помощник Эхо. — Мониторить обшивку, куда-то же они воткнутся, если не разобьются о щиты. — Есть! На удивление, малолетка встряхнулся и с энтузиазмом взялся за работу. До Севатара долетел даже ветерок самодовольства: ему! Сам Первый Капитан! Поручил! Несущие Слово ворвались на «Никтон», ломая переборки и стреляя в каждую тень, которую улавливали их авгуры. Нечестивые умения, которые они получили, снюхавшись с тварями из варпа, делали их на редкость чувствительными и ловкими даже для астартес. И все-таки в сумраке сервы Восьмого легиона превосходили их по умению ориентироваться. Тени были их родным домом, их повивальными бабками, их первыми учителями. — Рассредоточиться, — командовала в глубине корабля Сфено. — Растяжки установили? Дымовая завеса готова? Эвриал, готовься к прицельной стрельбе! Обычно астартес при абордажах встречал заслон из смертных. Севатар специально проинструктировал своих сервов, что так делать не надо. Ему негде было набрать новых. Поэтому тактикой его людей стали нападения из засады и выстрелы в спину. — Разлей там жидкий прометий, Сфено, — посоветовал он, — и когда это их затормозит, пусть твой снайпер выстрелит и подожжет его. Астартес это не убьет, но добавит им веселья. — Есть, — Сфено злорадно хохотнула в вокс, прежде чем отключить его. Прометий на литры, гранаты по счету, смертная шваль на вес золота… Где вы, славные времена Великого Крестового похода, когда об этом можно было и не помышлять? Севатар внезапно понял, что больше не думает о своих людях как о швали. Вес в его глазах мало-помалу приобретал даже последний матрос с нижних палуб, разделивший с ним ответственность за корабль. Тем временем на мостик вбежали шестеро астартес. — Лике, оставляю тебя здесь главной, — рыкнул Севатар. — Эхо, держи меня на связи. Он про себя отметил, что Ри’садо все-таки покрасил доспехи. Ему достались трофейные, сборная солянка от нескольких легионов, однако один наплечник все-таки был от доспеха Саламандр. «Зачем мне их красить, — недоумевал Ри’садо, — кэпу и остальным понятно, зачем, они отмежевались от своих примархов, а мой — жив! И он верен Императору!» Севатар тогда провел с ним работу. Объяснил, что когда Ри’садо вернется в легион, если вернется, то снова покрасит доспехи как положено, в цвета легиона, а сейчас они воюют хотя и за Империум, но сами по себе. Но остальные традиции своего легиона, добавил Севатар, можешь соблюдать. Он не сразу сообразил, что Саламандры считают себя защитниками смертных — то-то соблюдешь эту традицию под начальством Повелителя Ночи! Но, похоже, ему самому приходилось выдумывать собственные традиции. Массивные туши в доспехах цвета протухшей крови затопали по коридору. Злорадствуя, Севатар отметил, что пару членов абордажной команды Сфено и ее людям все-таки удалось ранить. Каспиан и молчаливый Тициано вскинули болтеры к плечу. Нет. Один болтер. Тициано в куче трофеев раздобыл снайперскую винтовку. И метким выстрелом разнес шлем одного из Несущих Слово вместе с головой. Загрохотали болтеры, поднялся шум и рев. Нужно было не пропустить вторженцев на капитанский мостик и в каюту навигатора, куда за неимением навигатора спрятали Альтани. В упоении боя Севатар заорал, перескочил через труп убитого Тициано врага и разрядил болтер в еще одного, по какой-то глупости бежавшего без шлема. Лицо у него было странно сероватым, точно у трупа, с постоянно открытым ртом, как будто сгнившим, и оскаленными зубами. Зубы эти были очень длинными, желтыми и заостренными, напоминая пасть крикливых хищных рыб с океанического мира, а на лбу вырезан символ в виде то ли снежинки, то ли звезды. Севатар уже видел такие — на Арматуре. Новый герб Лоргара после разрыва с Империумом, что ли? Или знак отличия? Построил башню из костей или понавызвал чертей из варпа — и получай свою звезду… И болт прямо по ее центру! Повинуясь неодолимой страсти многих астартес к рукопашному бою, враги шли на сближение с обеих сторон — и наконец сошлись. Гигант Ри’садо поймал своего противника, поднял над головой и с выкриком на неизвестном языке швырнул об пол, затем схватил цепной меч и всадил ему в грудь. Тициано держался позади, ловко выцеливая то одного, то другого неприятеля. Веладар выскочил вперед, увлекшись, но окрик Флера по воксу заставил его опомниться и отступить, виртуозно орудуя клинком. Флер тоже предпочитал болтер; Несущему Слово удалось его ранить, но Флер оказался быстрее и прикончил и обидчика, и его соратника двумя выстрелами. Каспиан дрался упорно — в одной руке болтер, в другой меч, хотя Севатар уловил, что его еще беспокоила нога. Но рядом был готовый прикрыть брат-ветеран Лоредан. — Они закончились, кэп Севатар, — весело сообщил Веладар. — Докладываю, первый капитан: нападение отбито, — в один голос с ним произнес Флер. + Как-то это подозрительно, — подумал Крин Лоредан, — почему такая маленькая абордажная команда? Они готовят какую-то каверзу? + + Яго… + Севатар развернулся и бросился бежать к каюте навигатора. Озадаченные товарищи последовали за ним. Кроме отделения, которое они перебили, на «Никтон» прорвалось еще два. Двадцать матерых бойцов, отмеченных восьмиконечной звездой и готовых на все. Они держали строй, они грамотно построились, они были хорошо вооружены… — Бей их! — рявкнул Севатар, понимая, что тянуть нельзя. Несущие Слово передвигались очень, очень медленно, будто в вязком топливе для плазменных двигателей. И в коридоре у каюты навигатора было необыкновенно холодно. По стенам бежали полосы изморози, а от двери исходил черный не-свет… Плох тот космодесантник, который не обращает внимания на непонятные явления, но плох и тот, которому удивление мешает драться. Безупречная выучка Детей Императора и отменная подготовка Саламандры сделали свое дело — они мгновенно расстреляли противников, но Севатар внутренне подготовился к тому, что после боя у них будет множество вопросов. Альтани-то они знали, Ри’садо даже беседовал с ней со своим забавным ноктюрнским акцентом. Но как они отреагируют на ее варп-способности? Не-свет и изморозь исчезали: Альтани, убедившись в победе, прекратила воздействие. Севатар вбежал к ней. — Малышка? Ты как? + Яго, я в порядке. Только немного устала. Дай мне Пушка, пожалуйста + Севатар отловил испуганного кота и усадил к Альтани на руки. Та сразу запустила пальчики в его шерсть. Ри’садо и Каспиан по очереди заглянули в каюту. — Это Альтани Шеду, — сказал Севатар. — Да, я в курсе, что вы уже знакомы. Бывший Второй Голос хора астропатов «Непобедимого Разума». У нас нет навигатора, но есть псайкер. Он вышел из каюты, смахнув пот со лба. Внезапно под ногами раздался хрип. — Чего тебе, недобиток? — спросил Севатар, остановившись. — Вы… Темное Братство… передайте своему Немейцу, что ему хана! Мы его… — Ты — уже никого, свиноеб, — отрезал Севатар и наступил Несущему Слово на голову. Значит, командира загадочного Темного Братства зовут Немеец. — Лорд Первый Капитан, — окликнул его Спата по воксу. Черт, подумал Севатар, как разорваться на десять кусков? Чтобы один отражал абордаж, а второй вел пустотный бой… — «Нова» готова? — Да, я ж докл… да, лорд! — Огонь! — Макротурели перезаряжены! — Огонь! — Макробатареи перезаряжены! — Огонь! Крейсер Несущих Слово попытался развернуться, однако космические корабли маневрируют не быстро. Севатар мог бы по пальцам пересчитать тех, кто сумел построить маневренные звездолеты: альдари, V легион… и все. — Полный вперед! Лике! — Есть! — Спата? — Перезаряжаем «Нову». Макротурели перезаряжены… — Огонь! Потом, намного позже, Севатар вспомнит каждый миг этого сражения и скажет Альтани: «Дуракам везет». Он командовал по наитию, совершенно не зная принципов пустотного боя, однако у Несущих Слово с этим, похоже, тоже было не блестяще. Вражеский капитан панически устремился к точке Мандевилля, но «Никтон» не отступал, поливая крейсер Семнадцатого огнем. — Лорд Первый Капитан, он нас так затянет в гравитационный колодец, — тревожно выкрикнула Лике. — Полный назад! Спата, огонь! — Макробатареи перезаряжены… — Огонь! — Пушка «Нова»… В пушке «Нова» уже не было нужды. Медленно и торжественно, точно салют в честь какого-то праздника, крейсер Несущих Слово полыхнул морем мрачного темного пламени и развалился на несколько кусков. Из него посыпались блестки — на таком расстоянии ими казались люди; обломки обшивки, вращаясь, разлетелись во все стороны. Несколько из них ударилось в «Никтон», но не нанесло никакого ущерба. Севатар распорядился «прибраться». Он устал. Выбравшись из санитарной кабинки и кликнув Агара, чтобы тот принес перекусить, он позвал Сфено. На корабле царила обычная суматоха, какая бывает после абордажных боев. Раненых препровождали к медикэ, у которых наступила горячая пора, здоровые расходились отдыхать, рабочие с нижних палуб, зацепив баграми, волочили трупы врагов к реактору. Севатар строго-настрого запретил своим людям брать хоть что-то с убитых. — Кто такие это Темное Братство, Сфено? — спросил он. — Ты вызнала? — Да, лорд Первый Капитан. Это астартес вроде нас. Ни за Хоруса, ни за кого, сами за себя. — Отлично, — Севатар откинул голову на подголовник кресла, прихлебывая горький рекаф. Один корабль с сомнительными источниками снабжения и варбанда в количестве семи астартес — не так уж плохо… но и не очень хорошо для того, кто привык руководить легионом. Для начала можно повоевать под рукой этого Немейца. Если он того стоит, конечно. Вот и выясним. — Пора познакомиться с лордом Немейцем поближе.