***
— Мне это действительно не нравится, — запротестовал Уилл, когда ему вручили пару толстых резиновых перчаток и ведро, полное рыбьих отходов. — Я понимаю, но вы подписали контракт, и мы это обсуждали, — сказала доктор Фрейзер, глядя на него сверху вниз, пока Уилл не опустил голову, не в силах продолжить зрительный контакт. — Мы наблюдали, как ундин реагирует на звук, на свет вашего телефона и на ваше присутствие в целом. Мы хотим знать, что он сделает, если мы поменяем график кормления и кормильщика. В большинстве случаев, судя по прошлому опыту, он отвечает агрессией по отношению к тому, кто кормит. Свечение больше похоже на пометку территории, чем на привлечение внимания партнера. Нам просто любопытно, как он отреагирует на кормление от человека, к которому он проявляет какую-то привязанность. — Что вы имеете в виду под привязанностью? — спросил Уилл, пока его желудок все еще сворачивался при виде расчлененной и выпотрошенной рыбы. Их холодные, опустошенные глаза смотрели на него с обвинением, как будто это он виноват в их смерти. — Разве вы не заметили? Он приплывает прямо к стеклу и ждет, иногда, даже за час до начала вашей смены. Он излучает отчетливый свет, когда вы приходите, и снова, когда уходите. Ясно, что он узнаёт вас и узнаёт, когда вы приходите, проявляя к вам какой-то интерес, который не распространяется на остальной персонал. В дни вашего отсутствия он остается на дне аквариума, обычно в коралловых рифах. Кажется, мы не можем привлечь его ничем, кроме еды, и даже тогда нас обычно встречают враждебным поведением. Майк знает, когда приходит Уилл? Он ждет его? Это похоже на правду, даже Уилл заметил легкий, неяркий свет, который Майк излучал, когда Уилл приходил или уходил, но он никогда не придавал этому особого значения. Единственный раз, когда он действительно заметил изменения, это реакция на яркость его телефона. Это было похоже на то, что Майк пытался имитировать узоры, мелькающие на экране. И когда Уилл включал и выключал его определенное количество раз, Майк отвечал таким же количеством вспышек в ответ. Это было интересно, и Уилл подумывал о том, чтобы научить Майка общаться таким образом; что-то вроде «одно моргание — да, два — нет». Но он не сделал этого, никто его об этом не просил. Уилл переступил с ноги на ногу. — Вы поэтому позвали меня сегодня пораньше? Чтобы проверить, узнает ли он меня в нерабочее время? — В частности. Нам просто любопытно, мистер Байерс. Мы ценим ваше сотрудничество в этом изучении. — Корм обязательно должен быть окровавленными кишками? Может я просто дам ему целую рыбу? — Мы обнаружили, что ундин совершенно не реагирует на мертвую рыбу в воде. Кажется, кровь, по крайней мере, помогает привлечь его внимание. — Может быть, ему скучно. Вы сказали, что он хищник. Может, он хочет поохотиться. — Вы хотите, чтобы мы кормили его живыми рыбками? Мистер Байерс, мы океанариум и исследовательский центр. Поступать подобным образом противоречит нашему этическому кодексу. Но держать его в ловушке и изоляции не противоречит вашему этическому кодексу? Конечно, в ваших словах есть смысл… Уилл стоял у двери с ведром в руке и колебался. Он чувствовал себя неуклюже и глупо в комбинезоне Тайвек, предназначенному для защиты одежды от грязи. Ему было жарко, и Майк не сможет узнать его, тем более, что Уилл стал надевать свою обычную одежду, а не униформу уборщика, в которой он начинал работать. Этот прикид выглядел пугающим даже для него самого. Ему дали слишком большой размер, и у него возникало ощущение, что он собирается войти в какую-нибудь свалку опасных отходов, а не в часть кормушки аквариума. В перчатках и резиновых сапогах он чувствовал себя через чур неуклюже, учитывая, что ему всегда не хватает ловкости. Он вздохнул и толкнул дверь, заходя в темную комнату, сразу же потеряв равновесие. Он направился к аквариуму Майка, но там не было ни приветственного света, ни каких-либо признаков движения. Уилл шел по диаметру стекла к лестнице, почти ожидая, что Майк выплывет из укрытия в любой момент и потрется о стекло, как кошка, мерцая черно-фиолетовой чешуей, проступающей в темноте. Именно так он приветствовал Уилла в течение последнего месяца, и ему было, возможно, через чур грустно, когда этого не произошло. Доктор Фрейзер сказала, что Майк может не узнать его в такое время суток, и Уилл уверен, что этот наряд лучше не делает. Он поднялся по лестнице по памяти, споткнувшись лишь один раз, когда зацепился за носок резинового сапога. Но не пролил и не опрокинул ведро, так что, подъем был примерно настолько хорош, насколько он мог надеяться. Он проковылял через лестничную площадку к мосту, уже вспотев под несколькими слоями, и остановился, смотря вниз. Майк зашевелился под мостом. Вода бурлила, как будто он плыл с гораздо большей скоростью, чем Уилл когда-либо видел, а его обычно слабое свечение было ярким и мерцающим, как вот-вот сгоревшая лампочка. В последний раз Уилл видел, как Майк проворачивал это, еще до того, как привык к нему, медленно тускнея в качестве приветствия. Свет отражался намного агрессивным и менее привлекательным, и Уилл почувствовал, как его сердце забилось от страха. Он хотел крикнуть, отодвинуть капюшон и снять маску, просто чтобы дать Майку понять, что это был всего лишь он, но доктор Фрейзер попросила его не показываться, по крайней мере на некоторое время, чтобы посмотреть, сможет ли Майк узнать его без помощи слуховых сигналов. Уилл не уверен, как Майк это сделает, учитывая смену времени, одежды и запаха крови и потрохов в воздухе. Он даже не смог бы распознать шаги Уилла по лестнице или на мосту, потому что сапоги делали его настолько неуклюжим, что Уилл вообще едва мог шагать, не говоря уже о своей обычной походке. Съежившись, Уилл полез в ведро и вытащил пригоршню мяса. Он был благодарен, что перила достаточно высокие, потому что, когда он попытался перебросить еду, он почувствовал такое отвращение, что чуть не упал. Господи, он устроил беспорядок. Неудивительно, что здесь всегда валялось так много отвратительного дерьма, которое нужно было отскребать с пола. Он попробовал еще раз, и ему удалось перебросить большую часть рыбы через перила. Вода под ним все еще бурлила, и Уилл с отвращением, но зачарованно наблюдал, как Майк схватывает куски рыб, раздавливая кости зубами и держит более крупные части перепончатыми пальцами, разрывая их пополам. Испытывая легкую тошноту и головокружения от кровавого зрелища, Уилл бросил еще и наблюдал, как Майк кружит внизу. Свет, казалось, не стал слабее, и Уилл внезапно почувствовал благодарность, что ему не диагностировали эпилепсию. Даже без нее быстрое мерцание вызывало у него головокружение и дискомфорт. Ему хотелось покончить с этим как можно быстрее. Спеша выполнить задание, Уилл, пригоршню за пригоршней бросал скользкую и окровавленную рыбу через перила. Время от времени он все же ронял остатки на нержавеющую сталь под сапогами и при движении, случайно, раздавливал их между плитами моста. На самом деле это не должно было удивить его так сильно, как то, что торопясь закончить, он поскользнулся. Уилл почувствовал, как его нога выскользнула, и увидел, как он летит на пол, словно наблюдая за происходящим вне своего тела. Ширина моста составляла всего три фута, но пространства между перилами, к сожалению, было достаточно, чтобы сквозь него могла выскользнуть рука или нога; урок, который он усвоил, когда спускался вниз. Мост содрогнулся от цепей, которые его удерживали, и Уиллу показалось, что его стошнит, когда все начало покачиваться. Он привык к небольшому движению, когда ходил взад-вперед, и к небольшой вибрации от музыки, но это было чертовски похоже на то, что он на одном из тех пластиковых подвесных мостов, которые находятся на некоторых детских площадках. Он совершенно не знает, как устроен детский мост, поскольку никогда на нем не был, но с виду конструкция выглядела точно небезопасно. Он хочет уйти. Сейчас же. По крайней мере, он в защитном костюме. Без этого он намочил бы свою одежду и был бы вынужден ее выбросить, вместо того чтобы тратить время и деньги на то, чтобы выстирать всю грязь. Вода сумасшедше плескалась под ногами, а свет вспыхивал настолько ярко, что ему захотелось прикрыть глаза. Уилл попытался отцепить ногу с того места, где застрял, но от этого мост только сильнее раскачался, и ему стало еще хуже. — Д-Доктор Фрейзер! — позвал он. — Мэм, я застрял! Слышала она или нет (и волновало ли ее это или нет), было неважно. Световое шоу, от которого у него кружилась голова, начало становиться безумным, когда Уилл повернул голову, чтобы заглянуть в щели пола. Майк в волнение от того, что происходило над ним, вздымал воду, заставляя ее разбрызгиваться о стенки незаполненного аквариума. Уилл застыл, когда увидел, как свет померк, как будто Майк нырнул глубже. Он вздохнул, позвал на помощь еще раз, но ничего не вышло. Свет возвращался к поверхности довольно быстро. Очень быстро. Приближаясь прямо к нему. Уилл не смог сдержать крик, который вышел из него, когда Майк вырвался на поверхность воды во время прыжка. Господи, он может высоко прыгать. Как будто ждал особого момента, выжидая время и силы, чтобы совершить прыжок, и на ужасную, устрашающую секунду Уилл подумал, что разница в двенадцати метров между поверхностью воды и дном моста — ничтожно мала. Он снова дернул ногу, осознав, что когти Майка не достали его сапога только из-за нескольких дюймов, хотя, скорее всего, одного фута. Уилл снова закричал и закрыл глаза, изо всех сил пытаясь освободиться и встать на ноги, когда услышал, как тело Майка снова ударилось о поверхность воды, и свет померк. Майк собирался прыгнуть еще раз. — Стой! Подожди, подожди, подожди! Майк! Это я! — крикнул он изо всех сил. Уилл всегда старался говорить тихо, чтобы не повредить уши Майка и не расстраивать его. Но сейчас он кричал так громко и так долго, как только мог, молясь, чтобы ундин хоть как-то узнал его и не причинил ему вреда. — Майк! Черт побери! Это Уилл! Остановись! Прекрати! Уилл снова услышал шум воды, когда Майк зашевелился. Он зажмурил глаза, полностью готовый к ампутации ноги, но услышал только всплеск, а затем тишину. Когда он набрался смелости открыть глаза и посмотреть, Майк кружил под ним в воде, его паранойный, мерцающий свет замедлился. Уилл моргнул, глядя на него сквозь щели между плитами, и обнаружил, что тяжело дышит из-за вони мертвой рыбы. Через мгновение в воде появилась голова Майка, и Уилл услышал свист. Было трудно свистнуть в ответ, когда его зубы судорожно стучали, но Уилл все равно попробовал. Ему удалось издать лишь слабый тихий звук. Майк продолжал кружить, насвистывая, и ровный, нежный отблеск его света почти казался извинением. Уилл не сводил глаз с этого, даже не заметив, как мост снова начал раскачиваться, и он услышал торопливые шаги в его направлении. Однако затем послышался выстрел и он ошеломленно застыл, когда свист сменился пронзительным визгом, и Майк нырнул вниз, полностью прекратив свечение. Уилл оглянулся через плечо и увидел человека с пистолетом, смотрящего в воду, будто снова прицеливаясь. — Эй, остановись! Что ты делаешь? — закричал Уилл, наконец, высвободив ногу и уровнив при этом застрявший сапог в аквариум. — Это всего лишь транквилизатор, все будет в порядке. Ты ранен? — Нет, он до меня не достал, — прошептал Уилл, вглядываясь в темноту резервуара в поисках движения. — Не волнуйся. Больше он не прыгнет. Я думаю, что у меня все получилось, так что, если повезет, его не будет в сознании в течение нескольких часов, — сказал мужчина, взглянув на Уилла. — Давай вытащим тебя отсюда. — Х-хорошо, — согласился Уилл, неуверенно поднимаясь на ноги. Он оперся на другого мужчину, пока тот спускался по лестнице и выходил из комнаты. Уилл был благодарен за помощь и сомневался, что смог бы справиться с этим самостоятельно. Но был слишком отвлечен сказать что-нибудь, пытаясь разглядеть за стеклом темной воды, где оказался Майк после выстрела.***
— Мистер Байерс, я так рада, что вы цел и невредим. — Да, я тоже. — Мы знали, что Майк агрессивный, но понятия не имели, что он попытается напасть на вас. Исходя из предыдущих наблюдений мы предполагали, что он отреагирует более благоприятно. — Наверное, было бы полезно, если бы вы дали мне поговорить с ним и не заставляли надевать этот ужасный костюм. Он меня не узнал. — Тем не менее, агрессия оказалась хуже, чем мы ожидали. Это действительно беспокоит. — Почему? Он хищник. Вы поместили его в клетку, где ему нечего делать, не на кого охотиться, и ожидали, что он будет запросто слушаться? Что еще ему оставалось делать, особенно во время кормления? Какую реакцию вы хотели? — Мы надеялись, что его можно будет обучить. Сумма денег, необходимая для проживания и обучения кого-то подобного, больше, чем вы думаете, уверяю вас. Мы надеялись компенсировать часть потерь, разрешив людям наблюдать за ним, разумеется, за определенную плату. — Как в зоопарке? — Нет, конечно нет. Мы не собираемся его перемещать. Мы бы предложили частные показы здесь, на территории центра. — А теперь не собираетесь? — Что вы от меня хотите, мистер Байерс? Он напал на единственного человека, с которым, как мы думали, у него сложились взаимоотношения. Мы не можем позволить ему нападать на платящих гостей. — Что вы будете с ним делать теперь? — Пока ничего. Его перевезут в больничный сектор, а там мы примем решение. — Больничный сектор? — Чтобы оценить его травмы и вылечить их. — Могу ли я увидеть его? — Вы хотите его навестить? — Конечно, хочу. Наверное, он растерян и напуган. Я не хочу, чтобы он думал, что я сделал это с ним. Доктор Фрейзер улыбнулась. — Как пожелаете. Уилл смотрел на аквариум, если его вообще можно так назвать, и поморщился. Он больше походил на гроб, хотя и очень большой. Ширина составляла всего один метр, а длина, может быть, пять, но вода доходила только до большей части хвоста и груди Майка. Остальная часть его тела, шея и голова были на воздухе. Майк оказался в ловушке, его мощный хвост зафиксировали, а наверху и снизу его тела были прикреплены такие же ремни. Его голова была закрыта мешком, похожем на капюшон, защищавший глаза от резкого света. Над капюшоном было что-то вроде намордника, не позволяющее ему использовать свои грозные зубы, чтобы разорвать ремни и освободиться. Аквариум достаточно способный, чтобы поддерживать его жизнь, и Уилл со спокойствием наблюдал, как красные воспаленные жабры Майка открывались и закрывались при его дыхании. Единственным признаком того, что он в сознании, было периодическое напряжение мышц на хвосте и животе Уилл встал на колени рядом со стеклом, положил на него руку и попытался придумать, что делать дальше. Раньше ему никогда не удавалось хорошенько рассмотреть Майка. Он почти болезненно красив и странно необычен, даже несмотря на то, что был так заперт и беспомощен. Его черная чешуя даже черней обсидиана, а на фиолетовом животе выделялись красивые мерцающие голубые прожилки, которые просвечивались сквозь плавники. На свету он выглядел почти как огромная «бойцовская рыба». Уилл даже не осознавал, насколько большие некоторые из его плавников и насколько они хрупкие, пока Майк не оказался заперт в таком маленьком месте при привычном для людей освещении. Его хвост и туловище, возможно, были сильными и содержали только мышцы, но в остальном мелкие крапинки и другие его части больше напоминали крылья бабочки, чем что-либо еще, и Уилл был уверен, что ребенок мог бы начисто их оторвать. Уилл повсюду блуждал глазами, очарованный тем, что впервые смог увидеть его так ясно. Его руки выглядели так, будто кровоточили и были ранены, вероятно, после борьбы с ограничительными ремнями. Некоторые чешуи на боках и хвосте были сорваны, обнажая мышцы под ними. Выглядело так, словно его тащили по наждачной бумаге или бетону, и Уилл предположил, что, спускаясь с поверхности, он, должно быть, ударился о что-то. Уиллу захотелось протянуть руку и прикоснуться к ним, гадая, будут ли они скользкими или гладкими, но он этого не сделал. Вместо этого он приблизился и увидел, как Майк дернулся, прежде чем он издал низкое, леденящее кровь рычание. Уилл сглотнул, пытаясь совладать со своим голосом. — Майк, это я. Это Уилл, — прошептал он, действительно осознавая, что он никогда не был так близок к ундине. Даже шепотом он боялся, что говорит слишком громко, но Майк не дернулся и не показал никаких признаков боли. Уилл увидел, как красивый фиолетовый хвост слабо шлепнулся, как будто Майк пытался куда-то переместиться. Из-за ограничителей он даже не мог набрать достаточно импульса, чтобы как следует шевелить хвостом. Уилл подошел еще ближе и поднял руку прямо над капюшоном. Майк напрягся, словно пытаясь учуять его запах сквозь кожу. — Ты в порядке? Тебе больно? С намордником Майк не мог хотя бы обычно свистнуть. Он попробовал, но, кроме приглушенного скрежета ничего не вышло. Вместо этого он издал тихое урчание; не совсем рычание, но что-то около него. Уилл медленно опустил руку в воду и положил ее на руку Майка. Ундин под ним снова дернулся, и Уилл увидел, как перепончатые пальцы Майка согнулись, но затем расслабились. Можно ли было прикасаться к Майку? Никто его не останавливал, и наверняка были люди, наблюдавшие за ним. Он провел рукой по чешуе, изо всех сил стараясь не тереть их в неправильном направлении. На ощупь они были гладкими и теплыми, без намека на слизь. Когда он прикоснулся к ним, Майк слегка засветился. Это было почти незаметно в обычном освещении, но все же видно. Уилл снова погладил его руку; его горло сжалось. — Мне жаль. Я не знал, что они причинят тебе боль. Это не твоя вина, это был действительно их дерьмовый поступок. Я думаю, они сделали это специально, понимаешь? Чтобы попытаться обмануть тебя. Блять, прости. Я не думал, что это произойдет. Мне очень жаль. Послышалось низкое воющее шипение, закончившееся чем-то почти похожим на рычание. Это прозвучало подозрительно близко к слову, и Уилл замер, уверенный, что ему показалось. Потому что никто не говорил, что Майк может говорить. Он мог имитировать свет от устройств, свист и даже простые мелодии, но слова? Хотя Уилл был полностью уверен, что Майк его понимает, но, он не думал, что Майк вообще может разговаривать. Это было настолько далеко за пределами возможного, что казалось безумием. Это такая глупая мысль, несмотря на то, что его рычание звучало как «прости». Уилл снова принялся гладить руку Майка, проводя подушечками пальцев по рисунку чешуи. В темноте все сливалось воедино. Он никогда бы не подумал, что его тело устроено так сложно и запутанно, но вот она — картина воплоти. Почти все его чешуйки многоцветные, даже те, которые на первый взгляд казались совершенно черными, имели разные оттенки. Это выглядело красиво и душераздирающе. Майк не должен быть скован здесь. Это неестественно и неправильно. Он тот, кого не один человек никогда не должен был видеть, не говоря уже о том, чтобы держать в плену. То, что с ним происходит, настолько ужасает, что Уиллу хочется плакать от несправедливости. — Мне жаль. Я поговорю с ними. Я позабочусь о том, чтобы все было в порядке. Майк задергался под ремнями, как будто не верил Уиллу. Уилл его не винил. И в самом деле, он — никто и ничто. Как он должен этому препятствовать?***
— Мы хотим опустить вас в воду. —Извините, что? — Мы хотим погрустить вас в аквариум. В клетке, конечно, так что вы будете в полной безопасности. — Вы… вы уверены, что это хорошая идея? Вы же только недавно говорили о том, какой он агрессивный и нестабильный. — Мы были и остаемся обеспокоены агрессией. Уверяю вас, это всегда у нас на подкорке, но мы продолжали наблюдать за ним в больничном секторе, и следили за вашим прогрессом с ним и считаем, что это следующий логический шаг. — Правда? Вы не переживайте, что он снова на меня нападет? Я имею в виду, он не узнал меня в защитном костюме, а в полном снаряжении акваланга тем более не узнает. — Мы подумали об этом, поверьте мне, мистер Байерс. Мы бы не просили вас погрузиться, если бы думали, что вам грозит серьезная опасность. Чтобы свести риски к минимуму, мы считаем, что будет лучше, если вы наденете костюм на виду у ундины. Он умное существо, он должен будет понять, что это все еще вы, даже если вы будете выглядеть по-другому. Особенно, если он увидит, как вы переодеваетесь в костюм. — Вы ведь не собираетесь сбрасывать ведра с рыбой в воду, пока я там? – полушутя спросил Уилл. Доктор Фрейзер не улыбнулась в ответ. — Его накормят заранее, я вам это обещаю. Если он нападет, то не от голода. Но опять же, в клетке вы будете в полной безопасности. Только не просовывайте руку сквозь решетку, — добавила она с усмешкой. Уилл стоял в клетке, пристально глядя на решетку. Доктор Фрейзер, должно быть, пошутила насчет руки, потому что даже если бы он захотел, он ни за что не смог бы просунуть больше, чем один палец, через первый ряд сетчатой клетки, не говоря уже о том, чтобы высунуть ее наружу, чтобы дотянуться до второго ряда стальных стержней. Он посмотрел на техника, который помогал ему зайти внутрь и обучал пользованию водолазным баллоном. Техник моргнул и улыбнулся. — Мы не хотим, чтобы существо проникало внутрь, так же как не хотим, чтобы ты выплыл наружу. Не волнуйся, это совершенно безопасно. Опять эта фраза «совершенно безопасно». Возможно, это должно успокаивать, но чем больше он ее слышал, тем больше нервничал. — Была ли у него когда-нибудь в воде клетка? — спросил Уилл, желая получить дополнительную уверенность в том, что все под контролем. — Конечно, но пустые. Мы однажды попробовали с манекеном, но его не обманешь. Максимум, что он делал, это кружил вокруг и время от времени кусал решетку. — Он кусал решетку? — Верно. А не должен был? Просто, чтобы рассмотреть? Впервые за долгое время у него что-то новое в аквариуме, и ему пришлось это исследовать. — Исследование. Конечно, — согласился Уилл, блуждая взглядом по решетке, пытаясь увидеть, не пострадала ли какая-нибудь часть от прошлого «исследования» Майка. — У тебя все будет хорошо, поверьте мне. Просто постарайся не загораживать камеру, ладно? Уилл кивнул, пытаясь хотя бы притвориться уверенным. В конце концов, именно он пообещал Майку, что все будет хорошо. Если бы ему удалось заинтересовать исследователей и убедить их в том, что Майк по своей природе не слишком агрессивен, и, что с ним можно справляться, он бы выполнил хотя бы часть своего обещания. Поэтому, хотя ему и казалось, что он вот-вот упадет в обморок, Уилл шагнул в центр клетки и показал большой палец вверх. Майк кружил внизу, наблюдая за происходящим. Он поприветствовал Уилла так же, как и всегда, знакомым светом и раскачиванием взад и вперед. Уилл помахал рукой в ответ, поднес костюм к стеклу, чтобы Майк мог его хорошо рассмотреть, и начал натягивать его поверх лайкровых шорт и рубашки. Майк с интересом наблюдал, как Уилл плюхнулся на пол, натягивая одолженную купальную обувь, но отплыл, оскалив зубы, когда вошел техник с аквалангом и жилетом-компенсатором. Все остальное время он оставался тихим без свечения. Уилл приготовился, наблюдая откуда-то снизу. Отсутствие света и свист заставляли Уилла нервничать. Он вытащил мундштук и повернул голову, смотря на техника. — Вы уверены, что он знает, что это я? — выпалил он, ища последнюю, ободряющую уверенность. — Он видел, как ты надевал акваланг. Если он настолько умен, как думает доктор, он должен понимать, что это ты, даже со всем дополнительным оборудованием. — Я не думаю, что ему нравится, что вы здесь. — Ну, что ж, кто-то должен спускать и вытаскивать тебя из воды, или успокаивать, если что-то пойдет не так. Уилл посмотрел на него встревоженно раскрыв глаза. — Я думал, вы сказали, что все пройдет хорошо и это совершенно безопасно? — Так и есть. Не волнуйся. Это всего лишь мера предосторожности, — сказал техник, постукивая по клетке. — Только не дай ему укусить тебя, ладно? Он ядовитый. — Как он может укусить меня через решетку? — спросил Уилл, начиная сильно сомневаться, что это хоть капельку безопасно. — Он не укусит, не волнуйся. Просто охватываю все возможные шансы. Готов? — Да, абсолютно! — пискнул Уилл, задвигая мундштук на место, прежде чем передумать. Он просунул пальцы через сетку внутри клетки, чтобы сохранить равновесие, когда рукоятка начала подниматься и перемещать его к центру аквариума. Он старался сохранять спокойствие, не зная, чувствует ли Майк его страх или это всего лишь миф, который люди рассказывают о хищниках, чтобы сделать их более пугающими. Он надеялся, что это неправда, потому что его сердце колотилось со скоростью около мили в минуту, и он действительно не хотел бы, чтобы это вызвало какой-то инстинкт хищника-жертвы, который заставил бы Майка напасть на него. Он покачнулся, когда рукоятка дернулась, и клетка начала спускаться к темной воде. Когда он был примерно в шести метрах от погружения, он начал сомневаться в своем решении опуститься в аквариум. Когда он был в метре от него, он уже собрался сорвать маску и крикнуть технику, чтобы тот остановился и поднял его обратно. К тому времени, когда он оказался по колено, было уже слишком поздно, и он просто сжал пальцы сильнее, когда удивительно теплая вода плескалась, приближаясь к его груди. Когда он полностью погрузился в воду, ноги соскользнули со дна клетки, а волосы запутались возле очков, ему пришлось напомнить себе, как дышать через мундштук. Пузырьки щекотали его лицо, когда выходили, всплывая вверх, и Уилл использовал направление их движения, чтобы сориентироваться. Он надеялся, что отснятый материал можно будет использовать, потому что для него все выглядело так, будто его бросили прямо в чернила. Он повернулся в попытке осмотреться, но не увидел ничего, кроме прутьев клетки вокруг себя. «Я не думаю, что это работает», — хотел сказать он, но говорить не было возможности. Он снова повернулся, пытаясь посмотреть вниз, чтобы увидеть, находится ли Майк под ним, как привык Уилл, но теплого, приветливого света не было. Что-то темное и пугающе большое проплыло рядом с ним, и, хотя Уилл логически знал, что это Майк, — и что он в полной безопасности в клетке, — он отдернулся. В темноте, без светящихся огней и стекла между ними, запертый в клетке и окруженный водой, настолько черной, что он едва мог видеть прямо перед своим лицом, Уилл боялся. Он провел ладонями по сетке, ощупывая ее и убеждаясь, что замки на обоих решетках надежно закреплены, и двинулся вперед. Майк снова проплыл мимо, на этот раз остановившись, чтобы посмотреть на пузыри, поднимающиеся из маски Уилла, затем проплыл сквозь них, прежде чем развернуться и мгновенно оказаться перед клеткой. Уилл не мог хорошо разглядеть его в темноте, но он видел, как темные глаза, изучают его, как крутятся винтики в его голове, когда он пытается решить, был ли это Уилл или нет, и нападать ли ему на клетку в любом случае. Доктор Фрейзер сказала, что это его территория. Что бы он стал делать с кем-то в аквариуме, в том же пространстве, вместо обычного наблюдения за Уиллом снаружи? Когда легкое свечение наконец началось, Уилл вздохнул с облегчением. Это не та безумная, гневная вспышка, которая была, когда Уилл бросал расчлененную рыбу в воду. Именно легкое, медленное проявление заставило Уилла захотеть приблизиться к нему, просто чтобы лучше рассмотреть. Уилл прижал руки к сетке, широко растопырив пальцы, и Майк посмотрел на них сверху вниз. Через мгновение он просунул свою длинную тонкую руку сквозь широкие прутья переделанной клетки для акул и просунул кончики когтей сквозь сетку, не в силах сделать большего из-за перепонки между пальцами. Уилл провел подушечкой большого пальца по одному из когтей, ощупывая их. Они очень острые, и Уилл уверен, что если он нажмет сильнее, у него пойдет кровь. Он слегка всплыл вверх, пока не оказался в горизонтальном положении, а его живот парил над дном клетки. Майк расправил колючки вокруг своего лица, обрамляемые тем, что, должно быть, похоже на волосы Уилла, развевающиеся вокруг. Ему хотелось говорить. Сказать Майку, что все будет хорошо, но с надетым аквалангом он не мог делать ничего, кроме как дышать. Майк моргнул, приоткрыв рот. Вместо свиста или рычания раздался высокий звук, эхом разнесшийся по воде. Уилл слушал его с интересом, но это было неразборчиво и непонятно, как песня кита. Что бы он не говорил, это было красиво, и Уилл надеялся, что запись воздаст этому смысл. Майк снова издал звук, похожий на мелодию, и его свечение, казалось, соответствует звуку. Уилл наблюдал, гадая, есть ли у него какой-нибудь способ ответить. Он пытался изменить частоту своего дыхания, пытался манипулировать тем, как пузырьки вырываются из его маски, пока Майк наблюдал за ним. Через мгновение ундин уплыл к поверхности воды. Уилл, сбитый с толку, смотрел, как он уплывает, но когда он вернулся обратно, Уилл понял. Майк выдохнул через нос, выпустив из него пузырьки по той же схеме, которую Уилл пытался создать своим собственным дыханием. Уилл откинулся назад, поднял голову и выдохнул. Пузыри уплыли вверх. Майк наблюдал, как Уилл делает это снова, прежде чем проплыть сквозь них. Это было мило, то, как он врезался и выплывал сквозь них, словно игрался с ними. Уилл сделал это еще раз и наблюдал, как Майк продолжал кружить вокруг. Он мог бы заниматься этим часами, но что-то его забеспокоило. Да, это интересное поведение и да, возможно, оно имеет неоценимую значимость для исследователей, но не было ли это пустой тратой времени? Как часто Уиллу будет предоставлена возможность побывать в воде с ундином? С Майком? Уилл перевернулся на спину и стал плавать, наблюдая, как Майк кружит по воде, просто любуясь его красотой и формой хвоста. Майк тоже перевернулся, его плавники развевались вокруг него, как вуали танцора. Майк сделал изящный переворот, и Уилл изо всех сил старался подражать ему. В клетке с кислородным баллоном на спине было сложно, и когда Майк обнажил зубы, это выглядело почти как улыбка. Уилл бы улыбнулся тоже, если бы мог. Все, что он может делать, это плавать и наблюдать. Он не уверен, сколько времени он провел в воде, перекатываясь и извиваясь, имитируя движения Майка, и наблюдая, как ундин кружит вокруг него. И, когда клетка сдвинулась с места, Уилл посмотрел вверх на цепь, затем вниз на индикатор своего баллона. Кислород заканчивался, его скоро придется вытаскивать. Майк тоже заметил движение клетки и цепь, которая натягивалась, и подплыл, обогнув ее. Когда его снова потянули, Майк оскалил зубы, явно не в улыбке. Затем он исчез из поля зрения, подплыв к месту крепления рукоятки. Уилл пронзил пальцами сетку вокруг себя и пнул ее, пытаясь предупредить Майка, чтобы тот остановился, но ундин уже грыз цепь, кусая и разрывая ее когтями и зубами. Его свечение вернулось к тем резким, вызывающим головную боль, вспышкам, которые были, когда он был агрессивен и пытался напасть на Уилла на мосту. Уилл снова пнул клетку, пытаясь привлечь его внимание. Майк проигнорировал его, все еще яростно кусая цепь. Уилл не знал, сможет ли Майк повредить цепь или он просто сломает о нее зубы. Ни один из вариантов не подходил, и клетка снова начала подниматься к поверхности воды. Если Майк не уплывет, если он вцепится в нее, его тоже вытащат? Уилл пнул клетку так сильно, как только мог, и выдохнул, выпустив вверх, как можно больше пузырей. Майк наконец посмотрел на него сверху вниз, сосредоточенными черными глазами. Уилл прижал руки к крыше клетки и указал на поверхность. Он указал на баллон на своей спине, снова выдохнул, указывая на пузырьки, прежде чем вернуться к баллону. Если Майк разорвет цепь, у Уилла не будет возможности открыть клетку и выбраться на поверхность. Он утонет, если Майк не позволит ему подняться обратно. Или техник просто решить выстрелить в него. К его облегчению, Майк отпустил цепь и поплыл вверх. Его облегчение умерло, когда ундин приплыл обратно вниз, с надутыми воздухом щеками, и попытался подуть в сторону Уилла, как будто это могло как-то ему помочь. Уилл покачал головой, указав обратно на поверхность. Взгляд Майка последовал за ним, и, хотя он, казалось, не был этому рад, он больше не нападал на цепь. Вместо этого он просто кружил вокруг нее, даже ломая поверхность воды, когда клетку вытащили, и Уилл полностью оказался снаружи. Так быстро, как только мог, Уилл снял мундштук и маску, одновременно сместив камеру и ее обзор. Он вглядывался через воду туда, где кружил Майк, и постучал костяшками пальцев по внутренней клетке. — Привет, Майк. Майк, успокойся. Все нормально. Я в порядке, — сказал он. — Я не уйду, я буду здесь. Майк издал пронзительное полурык полускулеж и стукнулся хвостом о решетку. — Уилл. Уилл замер. Он никоим образом не мог себе этого представить. Совершенно внезапно и без предупреждения Майк обнажил свои шипы, отплыл назад и сплюнул. Уилл отпрянул, когда горькая горячая жидкость попала ему на лицо, глаза и в открытый рот. Он был настолько отвлечен, пытаясь вытереть грязь с лица, что упал на задницу, потеряв равновесие из-за внезапного наклона клетки, когда ручник потянул его вверх и в сторону. Уилл перекатился на колени и посмотрел вниз, в воду, где Майк смотрел на него, не моргая и не говоря больше ни слова.