***
Хаос зашёл в квартиру с ноги. Любому вошедшему показалось бы, что хозяин пространства ненавидит книги. Правда же была совсем в другом: Серёжа судорожно искал нужные ему заклинания, разбрасывая неподходящие издания в разные стороны. От стены из книг осталась только треть, а подходящих заклинаний не было. Всё восстанавливающее предназначалось для ангелов, а не для обычных предметов. Однако, ругаться на несообразительность других небесных времени нет, ведь квартира в шаге от уничтожения. Матвиенко решил действовать по обстоятельствам. Особых вариантов на горизонте не видно, что выйдет — то выйдет. Не получится совсем ничего? Что ж, 1:0 в пользу учителей. Главное, чтобы ребята реально не перестали общаться из-за потери общего места жительства. И вот, казалось бы, что такого? Всего-то расселят по разным комнатам, всего-то почувствуют своё превосходство... Но если поселят, то точно в квартиру к тем, кто будет на них стучать, а если почувствуют превосходство, то в следующий раз ситуация станет ещё серьёзнее. Ко всему можно привыкнуть, да. Только вот ставки слишком высоки. Небеса опасны, и квартира стала единственным местом, где парни могли хоть немного расслабиться. Лишившись укромного уголка, бороться против всех станет невозможно. Парень прекрасно понимал это, как и то, что существует ещё множество неизвестных ему деталей плана учителей, который точно придёт в действие после разрушения стены. Серёжа стоял в кухне и осматривал странную чёрную субстанцию. Ему оставалось только надеяться, что вместе с восстановлением стены это нечто пропадёт. Заклинаний было много, Матвиенко выбрал самое обнадёживающее и уже изученное им: при небольших ранах или ушибах кожный покров восстанавливался и затягивался. Конечно, кости или связки таким образом не вылечишь, для этого есть другие заклинания. — Если не получится... — Серёжа вздохнул и поднял руки вверх, расправив крылья так, словно готовился взлететь. В комнате поднялся ветер, который вместе с духовной силой направлялся прямо к стене. Она не восстанавливалась, а прорыв продолжал увеличиваться. Матвиенко прикусил нижнюю губу, вкладывая больше сил: — Ну давай же! Ничего не помогало. Парень готов был сдаться, забить на это и просто дождаться друзей, как вдруг увидел летящий прямо в их квартиру чёрный комок. Это была та же непонятная штука, что и на стенах в квартире. — Нет-нет-нет-нет-нет! — крикнул он, напрягаясь. Если забросят еще несколько таких кусков, то этой квартиры не станет всего за полчаса. А если эта штука может разъедать ангелов и карманы... Всё может закончиться ещё хуже. — Эти гады хотят нас убить! Серёжа переключился на щит. Он не знал, что летит в его квартиру, но проверять не хотел. Заклинаний для защиты парень запомнил много, но нужное в данной ситуации найти невозможно: чёрная вещь могла разъесть и щит. «Так, нужно что-то круглое, защищающее по всему периметру, но при этом умеющее восстанавливаться после ударов за счёт черпания силы откуда-то. Соберись, Серёжа. На твоей совести сейчас, может быть, судьба нескольких жизней», — собирался с мыслями он, отодвигая левую ногу назад и опуская руки. Он сменил стойку на более удобную для создания щита. Матвиенко спокойно выдохнул и прикрыл глаза. Ветер усилился, только теперь он дул не в сторону дыры в стене, а вокруг самого парня. Его короткие волосы и расправленные крылья развивались, но это совершенно не мешало концентрировать всю силу и представлять нужное ему заклинание. Начал появляться свет. Яркий, белый, спокойный, умиротворяющий — он заполнял всю квартиру. Источником стал Серёжа: его кисти, стопы и крылья ярко отливали немного бежеватым, но оттого ещё более завораживающим светом. Матвиенко не замечал всего этого, повторяя в голове критерии нужного ему результата. Вокруг квартиры стал появляться шар. Почти прозрачный и светящийся щит отдавал бежевым цветом. Точно таким же, как крылья колдующего парня. Когда заклинание закончилось, а шар окончательно сформировался, Серёжа открыл глаза и посмотрел на летящий чёрный ком. Он приземлился прямо на недавно сформированный щит и начал растворять его. Матвиенко встал на колено и зашипел, чувствуя слабость. Следом пришло осознание: щит забирает духовную силу создателя на восстановление. И ему это помогает! Постепенно чёрная вещь стала пропадать, а шар затягиваться. — Получилось! — обрадовался Матвиенко, с тяжестью поднимаясь. У него совсем не осталось энергии не то, что на заклинания, а даже на движения. Подобное было опасно: исчерпав все духовные силы существо умирало, ведь потратило душу. Однако, парня такие предупреждения со стороны Арсения не останавливали. Он рассеянным взглядом осмотрел гостиную и ужаснулся: от стены оставались крупицы. — Да эти... Чёрт их подери... Они же убьют всех! Одной квартирой такая хрень не обойдётся! В чём, ё-моё, провинились другие?! — без мата кричал он, понимая, что его вполне могут подслушивать учителя прямо сейчас. В этом мире есть души, которым власть важнее жизней. Преподаватели были именно из «этих»: да, несколько учеников умрут, но зато в школе не будет бесящих выскочек из первого класса. Серёжа опёрся руками о стул, пытаясь найти в нём точку опоры. У него закружилась голова. Душе... Плохо от происходящего. — Я или несколько жизней... — даже не размышляя над ответом парень встал в изначальную стойку: поднял руки, развернувшись к стене, и развёл в разные стороны, а ноги поставил на ширине плеч. Вздохнув, он прошептал: — Буду рассчитывать, что парни закончили с делами и успеют сюда до того, как я окончательно исчерпаю силы. Да, бесполезное геройство — глупость, но эта чёрная штука ощущалась как хищник... Духовная сила Серёжи опасалась этой вещи, натягивая на себя шкуру боязливой овцы. И раз его организм боится, значит действительно есть чего. Навряд ли преподаватели искоренят чёрную субстанцию, убив Серёжу, ведь Арсений, Антон и Дима же всё ещё живы. Правда, кажется, учителя не предусмотрели, что четвёрка не сидит дома по вечерам, как все нормальные ангелы: к моменту, когда ребята вернуться к себе в квартиру, жилплощади не станет ещё у нескольких десятков учеников. Как, кстати, может не стать и самих учеников. — Ладно, погнали... — Серёжа снова выдохнул и прикрыл глаза, сосредоточившись на проблеме. Дуновения ветра возобновились, более того, они стали в разы быстрее. Ладони, стопы и крылья снова засветились, а Матвиенко в это время представлял картинку, как стена постепенно заделывается. Сначала силы тратились впустую, но, когда парень окончательно отбросил волнение на счёт себя самого, процесс пошёл медленно, но верно. Стена будто заново появлялась. «Рана» затягивалась. Тяжело, неохотно, но затягивалась. Вместе с тем исчезала и странная чёрная кислота. Предметы в квартире поднимались и даже летали от порывов ветра, а некоторые ученики выходили на улицу, чтобы понаблюдать за странной квартирой, в которой вдруг исчезла стена. Всё нужное окончательно восстановилось, а чёрная субстанция пропала, как и перестал быть видимым поставленный парнем щит. Матвиенко медленно открыл глаза, осмотрел стену и выдохнул, мягко улыбаясь. У него получилось, он смог сделать невозможное. Спина Серёжи чесалась, но тому было уже всё равно. Парень бессильно упал на пол и потерял сознание, успев только сделать из своих крыльев кокон для защиты и мягкости. Однако он не подумал, что чёрную кислоту учителя могли кидать вечно. И если они сделают это — Матвиенко потеряет оставшиеся крупицы души, автоматически потратив их на восстановление щита. Вместо опасения по таким существенным поводам Серёжа провалился куда-то далеко в своё подсознание. Навряд ли такое можно назвать здоровым сном.***
Спокойствие — вот, что почувствовал Шастун первым делом после того, как очнулся. Тягучая боль прошла, а эмоции, чувства, воспоминания снова возвращались на свои места. Сначала парень просто мычал, ворочаясь, но, когда в голове возникли воспоминания о недавнем варварстве со стороны внезапно ожившего растения, сон как рукой сняло. Антон резко сел и пощупал себя со всех сторон, понимая, что тело цело. Он оглянулся назад и увидел свои крылья. Вернее, то, что от них осталось. Они были склонены к полу, совсем не ощущались как часть тела, а двигать ими оказалось настолько больно, что Шаст почти сразу же перестал пытаться. Рядом послышалось тихое и спокойное сопение. Кинув взгляд в ту сторону, парень заметил около себя отдыхающего щенка. Она почти не пострадала, что обрадовало Антона и заставило его улыбнуться. — Спасибо, — Шастун посмотрел на новообретённый браслет у себя на руке. — Зачётное обличие. Так в тебе точно не узнают артефакт. — Ага, я знаю, что умëн. Помни про нашу договорённость и не снимай меня, — как будто отбиваясь от назойливой мухи ответил Путник. Очевидно, тот не любил разводить сопли. — Не переживай, я могу ходить с браслетами постоянно. На этом разговор себя исчерпал. Антон попытался встать, но крылья были настолько тяжёлыми, что тянули на землю за собой. Применить восстанавливающее заклинание, чтобы хоть немного помочь повреждённым крыльям, также казалось невозможным: духовная сила была почти на нуле. Второй раз за один день рисковать жизнью Шаст не хотел. Раз бежать в сторону Димы и помогать ему справляться с опасностью не было возможности, то парень решил лечь рядом со спящим щенком и погладил его по мягкой шёрстке. Еë размеренное дыхание помогло успокоиться. Всë уже хорошо, им точно ничего не угрожает. «Надо будет дать ей имя, когда она проснëтся», — подумал Антон и кивнул сам себе. Называть создание просто щенком как-то неправильно. Где-то издалека послышался крик. Шастун встрепенулся. — Дима-а! Анто-он! Кто-нибудь, отзови-итесь! — по голосу парень узнал в кричащем Арсения. — Я… Я т… Тут… — к удивлению для самого себя, Шастун не смог ничего прокричать. Плющ сильно сжимал горло тогда, а отсутствие сил не давало возможности голосовым связкам восстановиться. Шаги Попова слышались где-то вдалеке. И так получалось, что парень уходил всë дальше и дальше от места, где находился раненный Антон со щенком. Шастун начал паниковать. Как бы то ни было, оставаться здесь со сломанными крыльями всë равно нельзя, нужно найти Поза и уходить из Сада. Однако, сам он сделать этого не может, а единственная помощь, в лице Арсения, от него уходила всë дальше и дальше. От паники и разочарования в своëм бессилии, Антон кинул лежащий рядом камень в сторону друга. Попов умолк. Дальше уже от него зависело спасение Шастуна. Либо Арс убежит, подумав, что в этой стороне опасность, либо пойдёт сюда и подумает ровно наоборот… — Кто здесь? — настороженно произнëс Арсений. К счастью для Антона, тот шëл в его сторону. — Арс… — только и мог сказать он. Тихо, почти неслышно, будто шëпотом. — Отзовись! — чуть смелее крикнул Попов, на что Шастун снова кинул камень. Его голос не услышат, это уж точно. Медленно шагая, Арсений подходил всë ближе. Из-за дерева показалось лицо, а следом и всë остальное. Его одежда была изодрана, а на щеках и других открытых частях тела виднелись чьи-то глубокие, но не кровоточащие укусы. Как только парень увидел Антона, он встал в ступор. — Ëб твою мать, Шаст… Что с тобой? — он подбежал ближе и сел на корточки, обеспокоенно осматривая друга. — Крылья… — тихо произнëс Антон в ответ. Попов, заглянув ему в глаза, заволновался ещё больше и переместился ближе к спине Шаста. — Сука… — прошептал Арсений, мягко проводя по крыльям. Антон даже не чувствовал прикосновений. Только боль, расползающуюся по всей спине. — Так, сейчас, я помогу… Подожди совсем чуть-чуть… Шаст хотел спросить, как Арс собирался ему помочь и попросить того не волноваться, а ещё заверить, что всë уже в порядке, но говорить было бесполезно. Вдруг он почувствовал невероятную лёгкость на своей спине. Шастун обернулся и увидел сосредоточенное лицо друга, следом его внимание привлекли руки Попова. Они светились, а вокруг распространялся ветер. — Арс… — тяжело прошептал он. Антон не понимал, что происходит, но останавливать друга не хотел: как бы там ни было, его крыльям нужно было заклинание восстановления. Несколько минут лёгкости и чувства, что духовная сила восполняется, а следом — тяжëлое дыхание Арсения. Он явно потратил слишком много сил. И хочет потратить ещë, потому что не прекращает заклинание. — Арс… — Шастун повернулся и заглянул в голубые глаза, но парень был слишком сосредоточен и не отзывался на своë имя. — Прекрати, — и снова ноль внимания. Антон схватил друга за запястье и только тогда получил нужную реакцию: Арсений посмотрел на него, выплывая из своих мыслей. — Хватит. — Но я ещë не всë… — Мне уже лучше, спасибо, — к своему удивлению, Шастун осознал, что у него есть силы на нормальный разговор. Всё ещё тихий, но нормальный. — Но твои крылья… — Арсений, ты тяжело дышишь, не надо геройствовать впустую. У меня появились силы и, может, я даже смогу встать. Этого нам с тобой достаточно. Попов долго думал. Смотрел то в изумрудные глаза напротив, то на чужие крылья. Он хотел помочь ещë, сделать всë, что в его силах. Он не хотел видеть крылья Шаста такими. Но и умереть он тоже не хотел. — Ладно, — Арсений расслабленно сел и закрыл глаза, тяжело дыша. Ему нужно было время на восстановление. Антон сначала просканировал взглядом друга, а после решил заняться своими крыльями, дав Попову время на отдых. Он коснулся перьев и… Почувствовал боль. Да, крылья были ещë совсем слабы, но их наконец-то можно было почувствовать. От этого внутри Шаста появилось такое неожиданное облегчение, что ему пришлось сильно постараться, чтобы не начать истерично смеяться или вообще плакать. Оказалось, всë это время он сильно переживал, понимая, что может лишиться новоприобретённого органа, да и вообще души. И теперь, чувствуя боль, наконец-то возникло осознание, что всë хорошо и кошмар закончился. Антон закрыл рот рукой, вместе с выдохом выпуская камень, лежащий на душе. — Что такое? — подал голос Арсений, откинувший голову назад и отдыхающий. — Я… Мне было… — Шастуна переполняли эмоции. Облегчение накатило волной, и он никак не мог избавиться от желания впасть в истерику прямо сейчас. — Страшно? — он пододвинулся ближе и посмотрел на друга. В изумрудных глазах читалась боль. Антон кивнул, на что Попов тяжело выдохнул и положил руку ему на плечо. — Да, это совсем неудивительно. Учитывая то, в каком состоянии я тебя увидел… Крупно повезло, что ты жив. — Они… Они… — Кто? — Арсений мягко погладил парня по плечу. — Что с тобой произошло, Шаст? — Плющ. Ожившее растение. Оно пыталось убить еë, — он указал на мирно спящего щенка. Арсений только сейчас обратил на неё внимание. — Я спас еë, но потом они забрали нас обоих. Плющ высасывал силу. Я… Не мог ничего сделать, — Антон снова проживал те события, что отдавалось тянущей болью где-то внутри. Только сейчас он смог дать волю всем чувствам и осознать, насколько действительно было страшно. А Попов внимательно слушал, давая другу выпустить накопившееся. Парень знал — ему это надо. — А проснулся, когда… Они… Он… Растение вырывало крылья. Я не знаю зачем и откуда оно взялось, почему оно ожило и чем его так привлекли мои крылья, но… Я чуть не умер, Арс, понимаешь? Я чуть не умер во второй раз! — Антон посмотрел на друга, громко дыша. Вместе с криком постепенно уходило всë накопившееся. — Я… Тоша… — Арсений потянулся к другу и крепко обнял, позволяя тому положить голову к себе на плечо. — Сейчас всë хорошо. Мы придём и лишим Сад этой опасности раз и навсегда, — уверенность в его голосе помогла Шасту окончательно успокоиться. Его плечи перестали подрагивать, и он наконец-то пришёл в себя. — Гав! — послышалось где-то сбоку, парни повернули головы в ту сторону и увидели щенка, весело виляющего хвостом. — Хе-ей, кто это у нас тут проснулся?! — со счастливой улыбкой спросил Шастун, выворачиваясь из объятий друга. — А ну иди сюда, сейчас я тебя как зачешу! — он потянулся своими длинными руками и схватил счастливое создание, принимаясь почесывать его то за ухом, то в районе холки. Арсений наблюдал за этим всем с мягкой улыбкой. Да, щенка лабрадора надо было оставлять, он приносил счастье в постоянную вереницу интриг и опасностей в жизни ребят. Правда, в школе животных никто не держал… — Арс, а ты чего не гладишь? — А? Я? — Попов удивлённо посмотрел на друга. — Да, ты, — парень взял запястье Арса, поднося его к маленькому чёрному носику собаки. Та обнюхала руку и радостно тявкнула, подбегая к Арсению и подпрыгивая прямо до его носа. — Ха-ха-ха, да, я тоже рад с тобой познакомиться, — смеясь, произнëс он, поглаживая новую знакомую по спине. — Как его зовут? — Еë. Это девочка. А имя я пока не успел придумать, — Шаст пожал плечами. — Лаки. — М? — Лаки. Приносящая счастье, — с улыбкой предложил Попов, почёсывая щенка за ушком. — Хм… Да, ей подходит, — Антон кивнул. — Всë, теперь ты Лаки, Пëс Барбос. — Гав!***
Тьма. Опять. Это уже начинало бесить. — Да ë-моë, я когда-нибудь выйду на свет или нет?! — раздражëнно крикнул Дима, топая ногой. Только-только он выбрался из кармана благодаря Арсу, как вдруг вот это! — Навряд ли у тебя это получитс-ся… — прозвучало в пространстве так, будто где-то здесь была спрятана колонка, передающая слова диктора из другого места. «Эта протяжная «с» и надменный голос…» — подумал парень. — Да-да, это я. Добро пожаловать в твоë новое прис-станище. — Куда ты меня засунул, пресмыкающееся?! — Дима осмотрелся по сторонам, но собеседника не увидел. — К тебе домой. В твой с-собственный разум. — Бля… — выругался он, осматриваясь. У парня возникли странные опасения. Как-то слишком темно для его разума. — А ты тут чë забыл? — А я вс-сего-то новый владелец твоего тела. И тут прямо перед Позом появился огромный экран, на котором отображалось то, что он обычно видел своими глазами. Ему это напомнило экран из мультика, который он смотрел с дочкой несколько лет назад. «Кажется, там тоже было что-то связано с головой», — подумал он, однако дальше поток мыслей не пошëл, потому что на изображении вдруг начались действия. «Дима» осмотрел свои руки и ноги и улыбнулся. На что настоящий Позов разозлился не на шутку. — Верни мне моë тело, гад! — Не-а. Скажи с-спасибо, что ты удос-стоился чес-сти наблюдать за моими шагами в убийс-стве всех небес-сных. Твоими руками, — произнëс Змей с такой радостной интонацией, что Дима разозлился ещë сильнее. — Всех ангелов? Мне кажется, ты сошёл с ума в своём заточении. Моих сил не хватит на всех. — Твоих да. А вот если добавить ещë с-сил… — О чëм ты… На экране появились Арсений и Антон, сидящие на земле. Оба были в ссадинах и ушибах: Шастун с поломанными крыльями, а Попов весь в укусах. Тело Димы, управляемое Змеем, стояло за зарослями, наблюдая за радостными ребятами, гладящими пса с крыльями. — О нет… — Поз замотал головой, шагая от экрана назад. Ответом ему стал радостный голос Змея: — О да.