Сбой в системе

Квартира пуста. Всё прибрано, порядок безупречный, ни пылинки. Я захожу на кухню – и вот она! Сидит, обняв колени, и смотрит в стену. – Айла! – чуть не кричу я. – Кадзуки, – отвечает она. Ноль эмоций. Обдаёт меня холодом. Нет, всё-таки снова... – Айла, подожди, давай поговорим, – я начинаю тараторить какие-то глупости, – пожалуйста, только не надо снова... Я знаю, это не сработает, но я все равно говорю. Она не отвечает. А я уже не могу остановиться и рассказываю всё, только чтобы не перестать говорить, чтобы не повисло молчание, когда она сливается со стеной в своём безразличии. Это страшнее всего, и я говорю, и говорю, и говорю... так хоть можно решить, что она слушает! – Ну Айла! Что же ты молчишь?! – незаметно для себя я перешла на крик и стала трясти её за плечи. Стоп! Боже ж ты мой, что я делаю? Я запыхалась, сбилась с мысли и окончательно потерялась. Разжимаю руки, поправляю футболку Айлы. Ноль реакции. Она совсем не шевелится, даже не моргает. Откуда-то прилетела муха и села ей на плечо. Я тупо смотрю на неё. Мухе тоже кристально безразличны мои переживания, нравоучения, просьбы... она просто живёт по программе инстинктов. Она не отделяет себя от своих действий и желаний. Просто ползает и летает... Прыгает с плеча на руку, проворно переползает на колено. Снова взлетает, кружится и садится Айле на щёку. Я бью по мухе со всей силы. Голова Айлы мотнулась и чуть не ударилась виском об стену. – Чего тебе.. Кадзуки? – еле слышно проговорила она. Боже ж ты мой! Я готова отдать всё, чтобы она дальше говорила. И я снова начинаю тараторить: – Я пришла тебя проведать, ты же вовремя не пришла на работу, но ты же никогда не опаздываешь... Я всхлипываю. Не получается. Я просто не могу, не хочу это признать! Пусть как-нибудь пронесёт, пусть она выспится и всё будет нормально! Я не знаю, как, но пусть всё наладится! – Айла, пожалуйста... Я вытираю глаза и смотрю на неё. Безупречно ровное красивое лицо. Безо всякого выражения. Да вот же мы в пятницу болтали по душам и всё было нормально! Неужели за два выходных она так опустела? Не может быть!