Let me down slowly

Утром Поттера рядом не оказалось. Северус мог бы решить, что вчерашняя ночь ему приснилась, но по всему дому были заметны следы неопытного волшебника, который только вчера прочитал справочник хозяйственных заклинаний. Неравномерные пятна пыли на полу и на обеденном столе, капающий кран, испорченная кастрюля, в которой кто-то явно из лучших побуждений пытался сварить пять картофелин. Северус улыбнулся уголком рта и выбросил обуглившуюся картошку в мусорное ведро. А потом отправил туда и кастрюлю. Он не предполагал, что будет настолько рад оказаться наконец дома. Когда он унаследовал этот дом после смерти отца в девяносто третьем, то собирался его продать. Это желание никуда не исчезало, просто каждое лето он откладывал продажу: всего два с половиной месяца в году, которые он здесь проводил, совершенно не стоили того, чтобы мучиться с переездом. Но теперь дом был не просто временным пристанищем, теперь у него был шанс стать, наконец, настоящим домом. Северус провёл утро, наводя порядок на книжных полках и разбирая пергаменты на письменном столе. Прошлым летом он в спешке привёз сюда большую часть своих личных книг и записей из Хогвартса. В голове вспыхивали идеи, одна интереснее другой. У него наконец появится время улучшить состав аконитового зелья — из «Международного Вестника» ещё пару лет назад намекали, что готовы опубликовать об этом его статью. И он сможет поработать над черновиками заклинаний, придуманных ещё в юности, разбросанных по школьным тетрадям — кто знает, может, удастся получить приглашение на магическое ЭКСПО в Сиднее к весне. Северус закончил уборку в этой части комнаты и удовлетворённо взглянул на идеальное рабочее место, которое само просило сесть с пером, пергаментом и чашкой чая. Наверно, ему повезло: свои худшие послевоенные дни он прожил почти сразу после битвы. Недели, тянувшиеся с того момента, как он очнулся в Мунго после ранения, были сущим адом. Было плохо не только физически, стоило закрыть глаза, он снова оказывался там. Везде одновременно: в большом зале во время битвы за Хогвартс; на астрономической башне, глядя в пустые глаза Дамблдора; учил Поттера окклюменции, а тот раз за разом сдавал защиту; на похоронах матери, на которых в реальности он никогда не был. Сознание блуждало между стерильной обстановкой Мунго и беспорядком, который был у него в голове. После появления Поттера с его бесконечными нелепыми подарками стало гораздо легче. Мальчишка выжил, несмотря на то, что Дамблдор готовил его на верную смерть, а значит, всё, что Северус пережил за последние семь лет, было не зря. Снейп сходил в ближайший магловский магазин и приготовил себе обед в новой кастрюле (временно трансфигурированной из кофейной кружки), а потом сделал совершенно неслыханную вещь — накрыл на стол во дворе. Под окном спальни в саду стоял небольшой стол и два стула. С этой точки открывался вид на дорогу, ведущую к озеру. Впрочем, дом был защищён от маглов и волшебников, которые прежде здесь не бывали, заклинанием невидимости, поэтому случайные прохожие его бы не побеспокоили. Стоял солнечный день, июль близился к концу, и неизвестно, подарит ли английское солнце ещё хотя бы пять таких за всё лето. Северус даже налил себе белого вина и, вероятно, впервые в жизни подумал, что, быть может, лучшая часть его жизни ещё впереди. В конце концов, ему ещё не было даже сорока. На старой, посаженной ещё матерью яблоне, которая не цвела сколько он себя помнил, висели три маленьких бодрых зелёных яблока. «Кто знает, может, они доживут до осени и поспеют», — подумал Северус, вспомнив поттеровские фруктовые подношения.

* * *

Гарри объявился вечером следующего дня. Когда Северус открыл дверь, тот стоял на пороге, застенчиво глядя в сторону дороги. Совершенно неясно, куда девалась та смелость, с которой он открывал дверь его палаты в Мунго едва ли не ногой. Северус не знал, что сказать. «Зачем вы пришли, Поттер?» прозвучало бы так, словно он не рад его видеть, что было бы ложью. — Чем-то могу помочь? — сказал Снейп и слегка поморщился, это тоже звучало грубее, чем он надеялся. Гарри посмотрел на него внимательно, переступил порог, когда Северус посторонился, и прошёл в кухню, где уселся на стул, поджав под себя ноги. Снейп заклинанием вскипятил чайник на плите. — Можно я просто побуду здесь, ладно? — сказал наконец Гарри каким-то искусственно-беззаботным тоном. — Хорошо, — ответил Северус. И мысленно похвалил себя за это. Не так уж сложно говорить то, что ты на самом деле имеешь в виду. Дамблдор достаточно врал мальчику с самого детства. Гарри заслуживал честности. Северус протянул ему чашку зелёного чая. Гарри кивнул, взяв кружку двумя руками, и продолжил молчать. Снейп не очень понимал, что ему делать. Продолжать сидеть напротив Поттера или заняться своими делами. Ему достаточно было знать, что Гарри здесь, в безопасности, а разговаривать не было необходимости, если Поттер сам этого не хотел. — Что-то случилось? — наконец спросил Северус. Гарри вытащил из заднего кармана джинсов свернутый в четыре раза «Ежедневный пророк». — Ты не читаешь газеты? Гарри впервые сказал ему «ты». Но звучало это «ты» как крик о помощи. Северус действительно не читал «Пророк» уже два дня и только сейчас понял, что именно поэтому провёл их так хорошо. На первой странице была колдография, где Гарри и Северус стояли у госпиталя святого Мунго. Снимок был сделан издалека, нельзя было даже разобрать, держатся они за руки или просто разговаривают, а может, вообще смотрят в разные стороны. «Как восстанавливаются герои войны?» — гласил заголовок. Странно было думать, что кто-то незаметно снимал их, пока они об этом не подозревали, но в самом факте этой колдографии и статьи Северус не видел ничего такого, что бы могло испортить ему настроение. После того, как они оба молча смотрели на газету несколько секунд, Гарри отвёл взгляд и пожал плечами. — Именно в этом, наверное, ничего такого. Не знаю. Просто… все бесконечно хотят интервью и пишут неправду, — наконец проговорил он, теребя пальцами край столешницы. — Это очень… утомляет. И вообще, извините… за вчерашнее. Северус подумал о кастрюле и о моменте, когда Гарри проснулся и разрыдался в его объятиях. Он надеялся, что Гарри говорит о первом, потому что за чувства извиняться не имело никакого смысла. Особенно за этот момент близости, который Снейп хотел бы сохранить в памяти надолго. — Не знаю. Иногда что-то находит на меня в последнее время… — Гарри помотал головой. — Всё кажется таким… бессмысленным, а иногда, наоборот, становится вдруг очень страшно, хотя, казалось бы, чего бояться, правда? Понимаете? Хотя вряд-ли вам понять. — Поттер, я, конечно, не спаситель магической Англии, но я живу немного дольше вас, кое-что даже я могу понять. Гарри улыбнулся, но взгляд его оставался грустным. — Ну, видимо, поэтому мне и нравится здесь. — сказал Гарри. — А к вам журналисты не приходили? Хоть вы и не спаситель магического мира, может, вы тоже кому-то интересны. Снейп улыбнулся, и их взгляды встретились и задержались друг на друге чуть дольше обычного. — Если придут, то они не увидят этот дом. — О, отлично, — Гарри, кажется, заметно расслабился и немного опустил плечи. — Я предлагал так же сделать в «Норе», но они сказали, это ни к чему. Они дали интервью про Фреда. Так всё это сложно. Извините, я просто устал, — Гарри закрыл лицо ладонями и, очень сильно надавливая, потёр веки и лоб. — За это не нужно извиняться, Гарри. Северус заметил, как Гарри посмотрел на него, когда услышал своё имя, а не фамилию. С изучающим любопытством. — Вы голодны, Поттер? — сразу спросил Северус от неловкости. — У меня есть карри. Гарри кивнул. Северус смотрел, как Гарри ест куриное карри с рисом, оставшееся с обеда. Он сам не знал, чего хочет больше: чтобы Гарри ушёл, потому что он приносил с собой так много разных чувств, потому что он возвращал Северуса в прошлое, где ему постоянно нужно было о нём беспокоиться; или чтобы он остался. И каждый день ел домашний ужин. Завтра Северус планировал пожарить рыбу, а в воскресенье приготовить жаркое. Он считал, что неплохо готовил. Пока Гарри подчищал тарелку, набирая соус куском хлеба, Северус читал книгу. «Пророк» он намеренно убрал подальше от глаз Поттера. Съев добавку, Гарри стал пить чай и внимательно смотреть на Северуса. Снейпу очень хотелось, чтобы, как тогда, в Мунго, именно сейчас Гарри протянул руку и сплёл их пальцы в замок. Он даже подумал о том, что вполне можно было бы взять книгу в левую руку, а правую, которая была ближе к Гарри, положить на стол, но… Это было бы слишком очевидно. И неправильно. Гарри определённо был слишком уязвим и нуждался в поддержке и заботе, а не во флирте с другим мужчиной, ровесником его родителей. Те признания в больнице, вероятно, на самом деле были просто этапом, который его психике нужно было пройти, способом справиться с новой послевоенной реальностью. — Поттер, я могу спать на диване, оставайтесь, если хотите. Я постелю вам на кровати. — Сегодня Гермиона в «Норе», — сказал Гарри, — я обещал с ней увидеться. Северус несколько раз кивнул, мысленно отругав себя за это идиотское предложение. Мало ли что Гарри мог подумать. Да и, в конце концов, он был прав, какого черта случилось вчера? Только в этом был виноват Северус. Не нужно было поддаваться эмоциям, обнимать Поттера, отвечать на объятия, целовать в макушку, шептать что-то утешительное. Слишком интимно, слишком близко… Лишнее. Гарри уже стоял на пороге. На долю секунды Северусу показалось, что тот хочет поцеловать его в щёку. Но он ошибся, показалось. Поттер протянул руку для рукопожатия. Северус на секунду сжал его руку в своей. — Я приду… ещё. Если вы позволите, — сказал Гарри. — Да, разумеется, — Северус пожал плечами и по непонятной причине сказал. — Можно по средам или пятницам. Он тут же прикусил язык, потому что совершенно не понимал, как эти идиотские слова вылетели из его рта. — А, окей, — Гарри слегка опешил. — Я… учту. Сегодня была грёбаная пятница, до среды оставалось четыре огромных бесконечных дня.