Римус сидел, склонившись над пергаментом, и что-то очень увлеченно выводил кончиком своего пера. Это не было домашним заданием ни по истории магии, ни по трансфигурации — это вообще не было домашним заданием! Римус делает его обычно без улыбки или хотя бы чуть улыбаясь, но не так! На его губах застыла чуть ли не ухмылка, какая бывает на лице Джеймса (возможно, за столько лет Римус незаметно для себя украл её у него). Сириус не дурак и видит, что это письмо. В руках у его парня письмо, адресованное явно не ему! Иначе зачем же ему писать его, находясь с ним прямо в одной комнате?
Сириус внимательно вглядывался в текст, который Римус так упорно записывал на лист, но разобрать его было нельзя. Слишком дальнее расстояние для такого дела.
Наконец Римус оторвал руку от листа, положил перо и принялся складывать пергамент, закручивая его в трубочку и перевязывая его летной.
Кому же адресовано это письмо?
Сириус хотел было подойти и спросить, как нормальный человек, ведь они договорились никогда ничего друг от друга не скрывать, но тут Римус достал ещё один пергамент и снова стал что-то писать. Сириус косо смотрел на него. Он не может вот так просто вмешаться, у Римуса же должно быть свое пространство, так?
Римус что-то писал, потом зачеркивал. Выражение лица у него переменилось. Он был хмурым. Видимо, что-то не получилось. Или он писал что-то не очень хорошее.
Какой-то совершенно иррациональный страх появился внутри Сириуса: а если Римус пишет письмо ему? И там что-то типа: «Нам нужно расстаться»? Вот Римус и старается сидит, что-то исправляет. А первое — для его настоящего любимого человека?
— Что делаешь? — Сириус все-таки подошёл к нему, встав так, чтобы можно было разглядеть, что написано. Римус спрятал пергамент.
— Кое-что пишу. — Ответил он лаконично.
— Письмо? Для кого?
— Это пока неважно.
Сириус понимал, конечно, что нельзя так, но он ведь хочет, как лучше. А если Римус переписывается с кем-то нехорошим? Сириус, может, преступление предотвращает.
— Пожалуйста, скажи, кому эти письма, — попытался узнать Сириус.
— Говорю же, пока не скажу.
— Ты что-то скрываешь? — Сириус уже почти взял пергамент, но вовремя остановил себя. — Это кто-то, кто тебе дорог?
Римус закрыл глаза. Кажется, он уже не вперый раз так делает, чтобы успокоиться.
— Твоя ревность ни к чему хорошему не приведёт, Сириус, — сказал он ласково. — Я ничего не скрываю от тебя. Вот, смотри, это для Лили, — развязывая ленту, сказал он. Сириус прочитал то, что там было написано. Что-то о книгах и какие-то размышления о древних авторах — Сириус не спешил понимать. Стало спокойнее: Лили не может быть тайной любовью Римуса хотя бы потому, что сейчас она гуляет где-то с Джеймсом.
— Прости, ладно? — извинился он, — а что там?
— Секрет.
Слово «секрет» звучало подобно ножу в сердце. Сириусу очень не хотелось бы, чтобы Римус что-то он него утаивал.
Пальцы Сириуса сами по себе стали ковырять кожу на руках. Что же там такое, чтобы это можно назвать секретом?
— Ты же знаешь, что я тебя люблю, ага? И если что-то случилось, то ты мне можешь рассказать, — сказал Сириус, надеясь, что нечто плохое на пергаменте — вовсе не плохое.
— И я тоже тебя люблю, — скромно опустив взгляд, сказал Римус, поглядывая на свой лист пергамента. Всё это точно как-то связано!
Тревога, уже куда более глубокая, стала зарождаться в Сириусе. Он все так же стоял на месте, а Римус не показывал ему то, что тот хотел.
— Сириус, пожалуйста, давай я закончу, ладно?
— Я не хочу расставаться с тобой, — тихо ответил он, — мы ходим на разные предметы, и я понимаю, что там, где ты, наверное, есть люди, которые тебе ближе по духу, но я…
Сириус не закончил, потому что в его руки что-то положили.
— Не хотел я с тобой расставаться, понимаешь? Даже не думал об этом!
Повернув пергамент, Сириус понял, что ошибался глубже, чем мог бы представить.
«Звезда моя,
люблю тебя..»
Стихи. Это были стихи для него! Римус хотел написать для него стихотворение! А Сириус со своей ревностью…
— Вау…
Сириус, кое-как подошедший с Римусу ближе, обнял его. Что-то он действительно сегодня немного не в себе. Как-то нехорошо получилось.
«Души во мне не чаешь —
И знаю я, что ты всегда
Со мной быть обещаешь.»
Какие-то обрывки, ещё не собранные в единое целое, были на листе. Что-то напрочь перечеркнуто так, что прочитать было просто невозможно, что-то понятнее, но видом законченности тут ещё даже не пахло.
— Прости, — сказал Сириус, чувствуя ком в горле. — Я…
— Я знаю, — сказал Римус, всё ещё обнимая его, — тебе просто нужно научиться доверять.
Сириус доверял Мародерам. Он сто процентов им доверял. Они вообще все друг другу доверяли. Это ясно. Но Сириус не доверял миру, может, сам того не понимая.
Лист по-прежнему был в его руках, и они по-прежнему обнимались с Римусом. Сириус вновь посмотрел на пергамент. Он перечитал все сторочки заново. Было очень приятно понимать, что Римус решил потратить свое время на него.
— Я понимаю, что рифмы там детские, — проговорил Римус вполголоса. — Но я ещё только начал.
— Хорошие рифмы, — сказал Сириус, читая, что было написано в самом низу листа. Это растрогало Сириуса ещё больше. Наверное, Римус хотел закончить стихотворение именно так:
«Я верю.»
