Согревающая зима

Пришлось сжать кулаки, ощущая, как ногти впиваются в кожу. Лишь бы не броситься к тому, кто притягивал одним лишь взглядом. Кто имел над ним силу, смог остановить не только Джека, но и все ругательства, которые, правда, Джек планировал высказать не ему. Не Льюису Дикстону. Форман неожиданно для самого себя цеплялся за каждую мелочь в лице Льюиса. Память подсовывала окровавленные порезы, которые уже зажили и теперь поблескивали едва заметными шрамами. Кое-где еще проглядывались пожелтевшие пятна, но, кажется, Рин провела Льюису мастер-класс по тому, как пользоваться тональником. Остальное Джек не видел — все скрывала плотная куртка, шарф и натянутая на голову черная шапка. Хотя… Форман присмотрелся, чуть сощурив глаза. Оставалась еще одна деталь, которая не давала покоя. Взгляд Льюиса. Он изменился. Потух. В нем больше не удавалось найти ни кусочка надежды, ни наивности, ни радости. В нем не отражалось ничего, кроме Джека Формана, падающего снега и корпуса, что маячил за его спиной. Форман внутренне содрогнулся от желания подойти и сжать Льюиса в объятиях, но молча продолжал стоять и смотреть на него. Неожиданно поймал себя на мысли, что мог бы стоять так бесконечно долго, даже несмотря на то, что снег уже устроился на его волосах и планировал покрыть собой плечи и все остальные поверхности, до которых мог добраться. Но у реальности не существовало такого понятия, как «стоп-кадр». Жизнь продолжала идти своим чередом. — Опа! — голос Бена выдернул из притягивающего магнитом взгляда и заставил проморгаться. — Кто это тут у нас? Рука парня упала Льюису на плечо, отчего тот поморщился. Сам же Бен пристально смотрел на Джека, наблюдая за его реакцией, что не могло не бесить. Губы непроизвольно сжались в тонкую полоску, кулаки были наготове. — Руки убрал, — тихо предупредил Джек, и Бен послушался. Взгляд Льюиса все еще цеплял и притягивал, и с этим нужно было что-то делать. А еще нужно было что-то делать с Беном. — Идем. Не взглянув на Лу, Джек ухватил Бена за рукав и потащил ко входу в универ, хоть тот особо и не сопротивлялся. Только хмыкнул и напоследок стрельнул в Льюиса двумя пальцами. Все знали, что совсем скоро они снова встретятся в кабинете, где будет проходить семинар. Но до него еще минут пятнадцать. И этих пятнадцати минут должно было хватить, надеялся Джек, чтобы привести себя в порядок, задышать ровнее, перестать сжимать пальцы в кулаки и испытывать дикое желание набить другу морду. — Вы что, — повел бровями до этого молчавший Бен, снимая куртку и закидывая ее в шкаф, — типа расстались? Джек тянул время, прячась за дверцей своего шкафчика. Медленно снял свою куртку, так же медленно сложил и оставил на полке. Бен терпеливо ждал. Еще бы — очередная сплетня про местного короля, пусть этот король и его друг. Но Джека это мало волновало. Его больше волновала отдача, которая заденет тем или иным образом Льюиса. Если он сейчас скажет, что они расстались — а ведь это действительно выглядело именно так, — злобные псы-гомофобы Дейтона сорвутся с цепи и наставят Льюису новых синяков, если не сделают чего похуже. Этого нельзя было допустить. Ладонь захлопнула металлическую дверцу, голова повернулась в сторону друга, что продолжал стоять с довольной ухмылкой, скрестив руки на груди и высоко задрав голову. — Расстались, — все же сдался Джек. Но не дал Бену сорваться с места, чтобы растрепать об этом каждому встречному. — Но Льюис все еще под моей защитой. Тронете его хоть пальцем — жалеть не буду. И плевать, друзья вы мне или нет. — Я сам могу за себя постоять, — шепнули за спиной, и у Джека заскрипели зубы, когда он увидел мерзкую улыбку Бена. Этот мерзавец прекрасно знал, что Льюис подошел к ним и теперь стоит за спиной. А вот Джек не знал. Даже не уловил краем глаза, что кто-то подошел к ним, хотя студенты мельтешили туда-сюда. — Это меня тоже не волнует, — процедил он, не глядя на Льюиса, и бросил сердитый взгляд на друга, кого знал едва ли не большую часть своей жизни. — Я предупредил. — Понял, босс, — поднял руки ладонями вверх Бен. — Даже в мыслях не было. Джек кивнул головой в сторону кабинета, намекая, что они могут идти. Бен хлопнул в ладоши и пошел первым, быстро вливаясь в поток. Джек намеревался пойти за ним, покрепче ухватившись за лямку от сумки, которая все еще ощущалась чуть тяжелее из-за сменной одежды, но отойти даже на полшага ему не дала ухватившая за предплечье рука. — Поговорим? — тихий голос пробрал до дрожи. Опасной дрожи, готовой разломать все те доски, которыми Джек заколотил свое подсознание. По крайней мере, он ощутил, как древесина покрывается трещинами. Он готовился. Правда, готовился к этому. Но оказался максимально неподготовленным что возле дверей в кампус, что сейчас, когда Льюис продолжал удерживать его руку, а у него не было сил, чтобы разжать чужие пальцы. Да даже обернуться и посмотреть в зеленые глаза у него, черт возьми, не было сил! — Джек? — аккуратно позвал Лу. И добавил чуть тише: — Ледяной Джек? Ухмылка без зазрения совести прилепилась к губам. Его новое прозвище, которое ранее никто не использовал, приятно царапнуло слух, голова на автомате повернулась, взгляд выдернул из толпы опущенную голову. Джек развернулся, заставив Льюиса разжать пальцы и отпустить его руку. — Поговорим, — кивнул Форман, и Льюис резко вскинул голову. Мховые глаза уперлись в его, снова утягивая. Снова призывая застыть во времени. Но Джек потряс головой. Да, Льюис Дикстон уверенно формировал в нем нервный тик. — Но не здесь. И не сейчас. — Когда? — Льюис, — вдруг простонал Джек, не выдерживая. Запустил пальцы в волосы и растрепал утреннюю укладку, которой по сути даже и не было, — дай мне время. Пожалуйста. — Прости, — Лу запнулся. А Джек не дал ему договорить. Выставил вперед руку, ощущая, как ладонь ложится на неприкрытую курткой грудь, но совсем не чувствуя жесткую ткань черной водолазки с закрытым горлом. Отрывок воспоминания беззащитно лежавшего на полу Льюиса заставил тут же разорвать прикосновение. В глазах напротив отразились отголоски боли, и Форман списал ее далеко не на душевную, а физическую, потому что уже не мог думать ни о чем другом. Джек уже даже не задумывался о том, что они невольно притягивают взгляды. Не думал, какие слухи могут распространиться буквально за одну пару. Ему было все равно на всех этих людей. Его волновал Льюис. Льюис из прошлого, который кровоточил, терял сознание и сжимался в комок от бесконечной боли. Льюис из настоящего, которому он не мог дать то, чего тот хотел, чего ждал. И которому не мог объяснить, по какой причине он на это не способен. Потому что был уверен, что тот его не поймет. Единственное, что он мог, — это прекратить поток извинений. Это ему надо было извиняться перед Льюисом, а не наоборот. Дикстон ни в чем не был виноват. Ни перед ним, ни перед остальным миром. Он не виноват, что был таким наивным, верящим в добро, в любовь… Черт! — Не извиняйся, — безэмоционально выдавил Джек, хотя внутри умирал от эмоций. Они разъедали его. И если раньше он без труда справлялся с этим, превратив самого себя в лед, то сейчас стало сложнее. — Тебе не за что. — Но… — Блять, Лу, — и снова этот жалобный тон. И снова кулаки. Он так и не разожмет пальцы, видимо. — Я попросил дать мне время. Мы поговорим, обязательно. И прекрати считать себя виноватым, — Джек не заметил, как стал говорить на тон выше. Не заметил, как его прорвало. — Если кто и виноват, — он намеревался ткнуть пальцем в грудь парня, но очередная красочная картинка заставила застыть палец в воздухе, — то она!.. И я! Голос предательски сорвался, притянув еще несколько любопытных взглядов. Льюис зажмурился и тут же открыл глаза. Джек ловил каждое его движение, хотя уже давно должен был уйти. Если бы он ушел раньше, не было бы этого разговора. Не было бы этого срыва. Но и отматывать временные промежутки в реальной жизни никто не умел. Поэтому Форману лишь оставалось думать над тем, что делать дальше. Льюис сделал шаг, попытался снова взять его за руку, но Джек отпрянул. — Лу, — тихо прошептал он, и в его голосе было столько тепла, что во взгляде Льюиса на мгновение зажглись искорки удивления. Если бы кто-то проходил совсем рядом с ними, то мог бы удивиться, что король льда бывает таким теплым. — Прошу. Дай мне время. — Хорошо, — кивнул тот. Джек не замечал, как все это время сдерживал дыхание. Шумно выдохнул и, втянув носом воздух, улавливая знакомые нотки парфюма, сделал шаг назад. Посмотрел еще раз в зеленые глаза, где уже исчез пойманный им огонек, сложил ладони в умоляющем жесте и, развернувшись, побрел в противоположную от кабинета, где должен проходить семинар, сторону. Прорываться сквозь поток спешащих на пары студентов — такое себе занятие. Но Джек прорывался, потому что это было куда проще, чем идти вместе с Льюисом в аудиторию. И проще, чем представлять его лицо, когда Форман займет место не рядом с ним в кабинете, а позади. Внутри зародилось очередное желание тряхнуть головой, и еще немного, и Джек готов будет впечататься в стену. Может, пойти на бокс? Там Лео, готовый выбить из него всю дурь. «И Льюис», — шепнуло подсознание, ухмыляясь так же, как недавно Бен. Нет, это точно была плохая идея. Зато никто не отменял дополнительное время в зале, пусть тренер и так уже подозрительно косился на Джека, ведь сезон этого года они уже отыграли. Перекатывая в голове так и норовящие свести его с ума мысли, которые никак не помогали отвлечься, Джек добрался до нужной точки — кабинета мистера Радовски. Конечно, это был не только его кабинет, но Формана это волновало мало. Ведь остальные не могли дать ему то, что прямо сейчас ему было нужно. Осторожно — с удивлением даже для самого себя — Джек открыл дверь и прошел внутрь. Мистер Радовски, к счастью, был тут. Один, что было только на руку, хотя у остальных не могло быть никаких претензий к ледяному королю. Все-таки Джек не зря нарабатывал себе отличную репутацию. И если бы не Лу, все бы продолжало идти своим чередом, и он бы вырвался отсюда уже к концу года. Если бы не Лу… — Здравствуйте, — тихо поздоровался Джек. Мистер Радовски сидел за большим столом из темного дерева и активно перебирал на нем какие-то бумаги. На Джека он даже не взглянул. — Я тебе уже говорил, что решение будет через две недели. Осталась еще одна. — Я по другому вопросу. Джек подошел ближе. Табличка на столе гласила, что перед ним сидит мистер Никос Радовски. Преподаватель младших курсов и куратор по совместительству. Судя по усталому вздоху, это совместительство его уже не радовало. Да и смотреть на Джека он упорно отказывался. — Что на этот раз? — Можно поменять расписание? Что ж, это помогло привлечь внимание. Радовски оторвался от бумаг и заинтересованно посмотрел на Формана, чуть склонив голову набок. Пожевал губу, сдерживая непонятную парню улыбку. — Поцапались с Дикстоном? Джек отвел взгляд и нервно дернул плечом. Сумка чуть не съехала, поэтому пришлось придержать ее пальцами и снова натянуть на руку. — Можно поменять расписание? — упрямо повторил Джек. — Нет, — тут же отозвался мистер Радовски, — и больше не приходи с подобными вопросами. И остальных я предупрежу, чтобы не давали тебе поменять расписание. Знаешь, парень, нужно учиться встречать проблемы лицом к лицу, а не бегать от них. — Я не бегаю, — Джек начинал закипать. Он уже не первый раз это слышал. Что бежит от проблем. Но он же не трус, черт возьми! Почему все не переминают сказать ему, что, нет, он именно такой? Почему они вообще так жаждут что-то высказать ему, посоветовать, направить? — Бегаешь, — отрезал Радовски и стукнул кипой листов по столу, заставляя снова посмотреть на себя. Взгляд преподавателя был суровым. — Не знаю, что вы на этот раз не поделили с Льюисом, но я теперь глаз с тебя не спущу, Форман. Он итак натерпелся. Сделаешь хоть что-то — хорошей характеристики от меня, или от кого-либо еще в этом университете, не жди, понял меня? Подавив в себе нарастающее желание стукнуть по столу, Джек прикрыл глаза. Забавно было лишь то, что он совсем недавно почти в том же тоне угрожал Бену. И, как и мистер Радовски, не хотел, чтобы кто-нибудь еще причинил Льюису боль. Забавно, что, как и мистер Радовски, Джек думал, что сам причиняет Льюису боль. — Понял. Больше он ничего не сказал. Развернулся и, еще крепче, чем следовало бы, сжав сумку, вышел за дверь, не постаравшись закрыть ее за собой.