Глупый автор, глупый роман

— Ну... Я... — Шан Цинхуа замялся. Юэ-чжанмэнь, почуявший свежую кровь или то, что с натяжкой можно было назвать инициативой, тут же радушно улыбнулся: — Если Шан-шиди хотел бы прочитать следующую главу, то это чудесно. Пожалуйста, передайте ему книгу. Эта самая несчастная книга тут же была отправлена в полет; проехавшись по столу, она приземлилась, сбив пустую чашку Шан Цинхуа. Юй Цинсинь, уже навернувший вина и чуточку не рассчитавший траекторию, издал протяжное «у-у-упс» и виноваты улыбнулся. — Это наш единственный шанс отсюда выбраться, и кто-то додумался дать его в руки Юй-шиди, — беззлобно закатил глаза Шэнь Цинцю. — Что дальше? Мы не дочитаем до середины, прежде чем какой-нибудь зверь разорвёт книгу на части? Где твоё уважение к текстам, Юй-шиди? Любые нравоучения скатывались с Юй Цинсиня, как водя с гуся; он наигранно застенчиво прикрыл лицо рукавом и принялся причитать: — Ай-яй-яй, шисюн опять меня ругает... Ци Цинци хихикнула. — Вэй-шиди, — позвал Юэ Цинъюань. — Пожалуйста, присмотри за Юй-шиди, пока мы здесь. Вэй Цинвэй кивнул. Нет смысла просить кого-то присмотреть за взрослым мужчиной; все знали, что на самом деле это была просьба не давать Юй Цинсиню пить без меры. Как сильный заклинатель, он мог легко и быстро вывести из своей крови любое количество алкоголя, но большую часть времени предпочитал этого не делать. Должно быть, потому его забавляла реакция шисюнов и шиди на самого себя, известного под прозвищем Пьяный Бессмертный. — Ну... — Шан Цинхуа раскрыл книгу на нужной странице и нервно прокашлялся. — Тогда я начну... — Не волнуйся, Шан-шиди, — успокоил его Му Цинфан. — Ты всегда был хорошим рассказчиком, это не должно быть слишком сложно, верно? — Му-шиди так неожиданно вспомнил дни ученичества, — хохотнул Шан Цинхуа. — Это было давно... Может, Юэ-чжанмэнь всё-таки... — В конце концов, начни уже читать! — не выдержал Лю Цингэ. — Здесь даже нет посторонних — кого тебе стесняться? — А... Д-да, ты прав, Лю-шиди... Шэнь Цинцю всегда оставался нетребовательным человеком. Раз уж он переместился в «Путь Гордого Бессмертного Демона», а его прежнее тело, наиболее вероятно, уже было мертво, ничто не мешало ему комфортно скоротать свой век здесь. — Никогда не видел людей, которые бы так быстро приспосабливались, — в замешательстве пробормотал Му Цинфан. Попав в мир заклинателей, он заполучил тело того, кто обладал впечатляющей духовной силой и мастерски владел мечом, мужчины, состоявшего в именитой и праведной школе. Если бы Шэнь Цинцю пожелал находиться в центре всеобщего внимания, то находился бы. Если б ему вздумалось уйти в тень, то он мог остаться на горе Цинцзин, и никто бы не посмел доискиваться причин. Такое положение дел впору называть прекрасным. Шэнь Цинцю высокомерно поднял голову. Никто не мог отрицать, что его положение было настоящим лакомым кусочком; если бы не это предполагаемое "будущее", Шэнь Юань мог бы ежедневно благодарить богов за то, что ему вообще позволили вкусить такую жизнь, ничего не сделав, чтобы её заслужить. Не он вырывал свой титул ногтями и зубами. И всё же, по какой-то вселенской несправедливости, он стал тем, кто пожинал плоды. Мин Фань же, не знавший, о чём думает его шицзунь, важно закивал. Именно так! Человек, вроде его шицзуня мог бы сделать всё, что ему заблагорассудится! Только невежды смеют его в чём-то упрекать. Единственной трудностью представлялся поиск дамы сердца. Голос Шан Цинхуа предательски задрожал. Он бросил взгляд на своего самого страшного шисюна, отметив, что тот лишь скептически приподнял бровь. Мин Фань и Ло Бинхэ же почти синхрлнно закашлялись. Трудность? Это трудность? Неужели в мире есть хоть одна женщина, кроме Ци-шигу, которая посмела бы воротить нос от их шицзуня?! Нин Инъин тихо хихикнула; не в пример ей, Ци Цинци гнромко расхохоталась, едва успев закрыт лицо рукавом. — Действительно, проблема — кто, кроме проституток, на него позарится? — Ци-шицзе, — с укором произнёс Му Цинфан, заставив её успокоиться. — Это невежливо. — К тому же, в этом нет никакой проблемы — несмотря ни на что, наш Шэнь-шисюн всё ещё в десятке самых желанных холостяков этого года, — добавил Вэй Цинвэй. — Красавицы любят холодных музыкантов. Воцарилось молчание. Все взгляды устремились к лорду Ванцзянь, и, наконец, Лю Минъянь осмелилась спросить: — Вэй-шишу мог бы просветить эту ученицу? — Минъянь! — возмутился Лю Цингэ. — О, Минъянь, я не знала, что тебе до сих пор никто об этом не сказал, — Ци Цинци погладила девочку по плечу. — Видишь ли, каждый год обновляется рейтинг самых желанных холостяков заклинательского мира. Твой брат... — Может, не надо? — пропищал Шан Цинхуа, но его никто не услышал. Вместо этого Ци Цинци с нажимом продолжила: — Твой брат держится на третьем месте уже пятнадцать лет подряд! Лю Цингэ покраснел до кончиков ушей и отвернулся, отказываясь смотреть на Ци-шимэй или Шэнь-шисюна, рты которых растянулись в почти одинаковые издевательские ухмылки. — Признаться, я не знал о подобном рейтинге, — весело прищурился Шэнь Цинцю. — И что же, на каком месте я? — Ну-у... — протянул Шан Цинхуа. — Прямо за Лю-шиди? На четвёртом? — Почему ты произнёс это как вопрос, — фыркнула Ци Цинци. — Да, Шэнь Цинцю, ты как-то вцепился за четвёртое место — как вы с Лю Цингэ вообще это сделали? Один шляется по борделям, другой из женщин общается только с сестрой и матерью — неудивительно, что вы годами не поднимаетесь выше! — Тогда кто же на втором месте? — спросил Му Цинфан. Ци Цинци молча указала наманикюренным пальцем в сторону Юэ Цинъюаня. — А кто по-твоему? — Конечно, — снова закатил глаза Шэнь Цинцю. — Ведь наш чжанмэнь-шисюн такой надёжный. — Сяо... — Шэнь Цинцю, что ты хочешь сказать? — рявкнул Лю Цингэ. — А что, ты собираешься защищать его честь? Сам хочешь за него замуж? Лю Минъянь весело глянула на ещё больше смутившегося брата. Затем переглянулась с учениками Шэнь Цинцю; за исключением веселящейся Нин Инъин, они были совершенно красными. Мальчишки опустили головы, сосредоточенно рассматривая свои колени, не способные встать на защиту шицзуня, когда тему обсуждения вдруг стала такой... деликатной. Тогда Лю Минъянь решила спасти положение собственными руками. — Шицзунь, — позвала она. — И кто настолько хорош, настолько любим женщинами, что его признали первым в списке холостяков? Ци Цинци вдруг смутилась. — Это... Кхм... — Что заставило Ци-шимэй запнуться? — подозрительно спросил Шэнь Цинцю. — Пусть Шан Цинхуа скажет? — Я? — тут же воскликнул тот. — В-вэй-шисюн, ты скажи! Вэй Цинвэй прочистил горло. — Обычно первое место никто не занимает. Чтобы его заполучить, нужно быть настолько любимым публикой, чтобы никто никогда не посмел усомниться в том, что ты — самый желанный мужчина из всех. Прежде рейтинг возглавлял Тянлан-цзюнь... целых три года подряд. Это невероятная удача. — Разве это не заклинательский рейтинг? — переспросил Юэ Цинъюань. — Почему... Вэй Цинвэй пожал плечами. — Сила обаяния. Знаете, у меня тоже был свой год славы в этом списке! В любом случае, до некоторых событий трёхлетней давности первое место было пустым, но... — Но..? — повторил заинтригованный Му Цинфан. — Помните наш Бай-шиди ушёл в уединение на несколько лет и вышел из пещер с шикарной шевелюрой? — Вэй Цинвэй ответил вопросом на вопрос. Задумавшись, Му Цинфан кивнул. — Верно, в тот раз... я даже не узнал Бай-шиди. — Его макушка вечно сияет, будто её натёрли воском, — проворчал Шэнь Цинцю. — И что ты хочешь этим сказать? — Вы вообще видели лицо Бай-шисюна? — почти возмущённо спросил Юй Цинсинь. — Эта лысина вечно отвлекает на себя внимание! С красивыми длинными волосами он выглядел, словно небожитель. Я чуть не ослеп! Вэй Цинвэй кивнул. — Стоило ему один раз появиться на людях в таком виде, как он тут же возглавил список на три года подряд. — Он же... побрился на следующий день, — ошеломлённо выдохнул Юэ Цинъюань. — Он монах, — добавил Шэнь Цинцю. Юй Цинсинь развёл руками. — И всё же, девушки всё помнят! Они хранят его лицо в своём сердце, этого достаточно. Ты будешь читать дальше, Шан-шисюн? — Д-да! Ведь одним из жанров этой новеллы являлся гарем — и, стоило появиться в сюжете хорошенькой молодой барышне, как она тут же становилась одной из поклонниц главного героя. Это было известно всем. Шэнь Цинцю цокнул и ударил Ло Бинхэ веером. — Мне стоило больше пороть тебя, если ты вырос, думая, что жениться на каждой встречной девушке — хорошая идея! Шэнь Цинцю, между тем, действительно не имел хоть сколько-нибудь высоких требований. Мужчине хватало и того, что он мог спокойно обретаться здесь, коротая день за днем в ожидании смерти. По крайней мере, это занятие немногим отличалось от его прежнего образа существования. — Так грустно, — вздохнула Нин Инъин. — Как кто-то может быть доволен такой жизнью? Но, пока на свете существует Ло Бинхэ, не может быть и речи о том, чтобы кто-то еще привлек абсолютно все взгляды. И до тех пор, пока Шэнь Цинцю варится в этом спутанном, откровенно хреновом куске оригинальной писанины, бессмысленно оставлять мирские заботы, прячась в идеалистичном мирке; после того, как Ло Бинхэ придет к власти, у него будет предостаточно возможностей, чтобы вытряхнуть наставника из любого укрытия и разорвать того на куски. Шэнь Цинцю мог смириться со своим переселением в новеллу-гарем, но почему тогда не в тело главного героя?! Ло Бинхэ вздрогнул. — О, прекрасно, меня ему недостаточно, — прошипел Шэнь Цинцю. — Мужчины, — хмыкнула Ци Цинци. — Вот и всё, чего они хотят! Он мог бы простить даже то, что занял роль пушечного мяса, но почему из всех возможных вариантов ему досталось тело злодея, издевавшегося над главным героем, вдобавок ко всему, уже после того, как часть его унизительных выходок свершилась? «Не то чтобы я хотел изо всех сил цепляться за этого главного героя, спасая свою шкуру, но что, черт возьми, за человек позволил ему стать таким жутким? А ведь отмщение, которого он возжелает, потребует множества деяний!» — Я вовсе не злюсь на шицзуня! — подал голос Ло Бинхэ. — Шицзунь делает то, что считает нужным! — Я бы посмотрел, как ты пытаешься разорвать меня на куски, — лениво взмахнул веером Шэнь Цинцю. — Глупый мальчишка. — Ло-шичжи такой хороший ребёнок, как он может с кем-то жестоко расправиться? — проворковал Юй Цинсинь. Шан Цинхуа дёрганно закивал, прежде чем вернуться к чтению. Шэнь Цинцю ругал на все лады создателя Ло Бинхэ, Сян Тянь Да Фэйцзи, придумавшего главного героя со столь черной душой: «Если ты взялся написать роман, то пусть он будет одним, но стоящим, а не посредственным сборником побочных историй!» — Плохая литература годится только для растопки, — согласился Шэнь Цинцю. — Любые книги имеют место быть, если они кому-то нравятся, — не согласился Вэй Цинвэй. — Может, Шэнь-шисюн не читал хороших романов? Стоит обратиться к Шан-шиди — у него есть чудные сборники на любой вкус. Прежде чем Шэнь Цинцю успел возмущённо что-нибудь ответить, Нин Инъин совершенно невинно сообщила: — Инъин очень любит романы! Шан-шишу мне что-нибудь даст? — Что ты наделал?! — прорычал Шэнь Цинцю в сторону Вэй Цинвэя. — Инъин, тебе нельзя читать такие вещи! — Почему? — Разве есть романы, которые нельзя читать? — похлопал глазами Ло Бинхэ. — Разве шицзунь не говорил, что мы должны изучать библиотеку, пока не сможем процитировать каждую книгу наизусть? Зардевшийся Мин Фань, который был несколько старше своих шиди и шимэй, всплеснул руками. — Они страшные! — Страшные? — повторила Нин Инъин; не глядя на Шэнь Цинцю, она не могла не заметить промелькнувшую на его лице насмешку, предназначавшуюся Мин Фаню. — Очень страшные, — авторитетно заявил мальчик. — С реками крови! Вам ещё рано такое читать. — Ну-у... — Нин Инъин надула губы. — Я не люблю кровь. — Не бойся, Нин-шичжи, никто не заставит тебя такое читать, — развеселился Юй Цинсинь. — В таких книгах нет совершенно ничего интересного. — Но вы же... Прежде чем девочка успела сказать что-то ещё, Шан Цинхуа торопливо и нарочито громко продолжил чтение. Одним словом, все, что он мог сделать сейчас, — это пытаться продвинуться в общении с Системой, выясняя способы получения баллов, открытия новых этапов и разморозки функции ООС. Даже если сейчас ситуация складывается не лучшим образом, еще не поздно найти из нее выход. И первый шаг к этому он намеревался сделать, ознакомившись со всеми окрестностями и исследовав их. Двенадцать гор Тяньгун своим видом напоминали двенадцать грандиозных, преисполненных величия мечей, выросших между землей и Небесами, пронзая своими вершинами облака. Шэнь Цинцю обосновался на горе Цинцзин, которая не считалась самой высокой среди них, но, несомненно, была самой тихой и утопала в зелени, скрываясь под уютным тенистым пологом; идеальное место для ученых людей. Кроме того, всем ученикам Шэнь Цинцю предписывалось владеть четырьмя благородными искусствами. Время от времени здесь плыли звуки нежных мелодий, а порой слышалось, как кто-то читает вслух; поистине прекрасный уголок для молодежи, желающей посвятить себя свободным наукам. Это место великолепно соответствовало типажу Шэнь Цинцю и отлично подходило для того, чтобы начать зарабатывать баллы. Всё ещё смущённый Мин Фань задрал нос, пытаясь походить на шицзуня. Кто мог отрицать, что Цинцзин — самая живописная гора всего хребта? Ци-шигу могла бороться сколько угодно, но истина была неизменной! Ученики, проходя мимо Шэнь Цинцю, с почтением приветствовали его, сам же он в это время пытался понять, как держал бы себя его оригинал; лицо холодно, а кивок легок, походка энергичная, но ее обладатель будто стремится убежать от самого себя. Рассуждая подобным образом, он сумел немного пройтись во внутреннем дворике, хотя голова раскалывалась от мысли, что сейчас мужчина пытается совместить в себе черты выдуманного персонажа и живого человека. — Похоже, сяошисюн и правда неплохой актёр, — протянул Му Цинфан. — Да уж, — согласился Вэй Цинвэй. — Как можно повторить походку персонажа их книги? Я даже не уверен, может ли кто-нибудь, видевший Шэнь-шисюна на самом деле, так легко ему подражать. — Чему там подражать? — раздражённо спросил Лю Цингэ. — Он едва перебирает ногами, как избалованная юная леди! — Что ты сказал?! — прошипел Шэнь Цинцю. — Прекратите, — вздохнул Юэ Цинъюань. — Пожалуйста, воздержитесь от оскорблений. Лю-шиди, то, что ты не можешь вызвать кого-нибудь на поединок, не значит, что ты можешь говорить такие вещи. Никто не мог долго сопротивляться взгляду Юэ Цинъюаня; отведя взгляд, Лю Цингэ сквозь зубы извинился: — Прошу прощения. Я переборщил. — Рад, что ты это признаёшь, — усмехнулся Шэнь Цинцю. Но, тем не менее, эта задача не требовала решения вне всякой очереди. И, если Шэнь Цинцю хочет спастись, первое, что необходимо сделать, — освоить боевые искусства и технику владения мечом, в которых преуспел прежний хозяин тела. Если память ему не изменяет, еще до того, как Ло Бинхэ вступил на темный путь, школа Цанцюн столкнулась с несколькими крупномасштабными событиями: попытка вторжения, предпринятая демонами, Собрание Союза Бессмертных — все это требовало непосредственного участия в боях. Если Шэнь Цинцю унаследовал только облик, без каких-либо существенных способностей, он обречен! О продвижении сюжета можно не заикаться, а главному герою даже не придется убивать подобное ничтожество! — Вторжение демонов?! — Лю Цингэ хлопнул по столу. — Кто посмел?! — Беспрецедентная наглость, — нехотя согласился Шэнь Цинцю. — До сих пор, даже если мы и ловили нескольких неудавшихся шпионов, демоны ни разу не пытались устроить вторжение. — Это лишь попытка. Я уверен, что мы легко её отобьём. Шан Цинхуа поспешил согласиться с Юэ-чжанмэнем. — И п-правда, демоны точно будут повержены! Никем не замеченный, Шэнь Цинцю шагнул в глубь леса. Убедившись, что вокруг нет ни души, мужчина медленно вытянул меч правой рукой, левой придерживая ножны. Сюя служил доказательством того, что слава, ходившая о способностях Шэнь Цинцю, была заслуженной. Отблеск, чистый и белоснежный, но не излишне яркий, озарил клинок: несомненно, великолепное оружие. Энергия, направленная в него, согласно оригинальному произведению, должна была заставить лезвие засиять. — Это не мешает тебе убегать от драки, — фыркнул Лю Цингэ. — Я не обязан тебя развлекать, — отозвался Шэнь Цинцю. Куда больше насмешек этого глупого зверя его интересовало то, подчинится Сюя совершенно другому человеку. Шэнь Цинцю попытался было понять, как управиться с энергией и наполнить ею меч, как тот сам в следующий миг залился мерцающим ясным светом. Похоже, ему все-таки достались навыки и способности персонажа. Более того, он мог использовать их, не задумываясь. Сияние окутало клинок безо всяких команд с его стороны. Желая увидеть, насколько он силен, Шэнь Цинцю кое-как полоснул воздух перед собой. — Просто так? — Му цинфан покачал головой. — Он же может себя покалечить! — В моё тело засунули идиота, — покорно согласился Шэнь Цинцю. — Я буду удивлён, если хоть кто-нибудь взглянет на него и подумает, что это я. Кто же знал, что этого небрежного взмаха хватит, чтобы напугать кого угодно; слепящий свет сорвался с меча, вынуждая зажмуриться. Когда же мужчина открыл глаза, то земля перед ним выглядела так, словно ее выжег удар молнии, образовав глубокую расщелину. «Твою ж... !» Внешне Шэнь Цинцю сохранил невозмутимый вид, но его сердце едва не выскочило из груди. Да это куда мощнее, чем он представлял! Достойно прославленного заклинателя! С подобными способностями, да еще и после упорных тренировок, даже если в будущем ему придется столкнуться с Ло Бинхэ лицом к лицу, он получит возможность убежать! — Сила есть, а ума нет, — проворчала Ци Цинци. — Как ребёнок, которому дали новую игрушку. — Зато он в таком восторге, — улыбнулся Вэй Цинвэй. Верно. Возможности спастись бегством было достаточно, и в этот момент от радости Шэнь Цинцю даже море стало по колено. Он и в самом деле не нуждался во многом — одна только мысль о том, что ему удастся сохранить свою жизнь, приносила счастье... Шэнь Цинцю разочарованно прикрыл глаза. Никаких амбиций! Как такой неприхотливый человек мог занять его место? — Он так легко принял свою смерть, но всё равно очень хочет жить, — покачал головой Му Цинфан. — Система знала, кого выбирала, я полагаю, — кивнул Шэнь Цинцю. — Если бы он не хотел жить, как бы она им манипулировала? Здесь и сейчас у него больше ничего нет: нет семьи, которой можно угрожать, нет богатств, которые можно забрать. — Твоя правда, Шэнь-шисюн.