Тьма родных душ

Кольца могучих стен, что становились все выше и выше к центру, где гора с отвесными склонами устремлялась куда-то за облака. Это была не какая-то крошечная крепость, не скромная цитадель Прибежища, нет! Внутри этих стен поместилось бы целое государство, столь широко раскинулись эти каменные пояса! От кого они нас защищают? Разве армия Повелителя не уничтожила всех врагов, разве свет не воссиял над нашими землями? Так какую угрозу должны сдержать эти каменные преграды…? Что это за земли? Куда его несет огромная ворона? Саске мог лишь смотреть и размышлять, скованный по рукам и ногам могучими когтями птицы. На удивление, даже собственное бессилие его сейчас не раздражало: в конце концов, пока он столь высоко в небе, глупо будет пытаться что-то предпринимать, как-то вырваться и освободиться. Падение с такой высоты очевидно его убьет, и он не мог с уверенностью сказать, что произойдет после. Воскреснет ли он вновь возле костра, что остался так далеко позади… А даже если и воскреснет, стоит ли оно того? Хочет ли он снова оказаться в тюрьме, которую он так удачно покинул, пусть и весьма неожиданным способом? Нет. Куда бы не несла его ворона, это лучше, чем оставаться на месте, в той опостылевшей цитадели! Там ему делать нечего, он знает это наверняка, ведь ему известна своя судьба. «Покинув Прибежище Нежити, отправляйся к землям Древних Повелителей…» И пускай он понятия не имеет, что это за земли и где их искать, по крайней мере первую часть пророчества он выполнил. Так что спасибо, дурацкая птица! Эта ворона, сама того не ведая, оказала ему услугу! … Черные вороны, хлопающие крыльями в жуткой тишине ночи. Изломанные тела в клановых одеждах. Темные пятна крови, блестящие в мертвенно-бледном лунном свете. Мать и отец, лежащие без движения. Брат, стоящий над ними. Алый шаринган, сверкающий в его глазах. И в глазах птиц, пирующих на останках его Клана… Вырваться! Вырваться из когтей мерзкой твари! Сломать ей крылья, пронзить ножом сердце, убить посланницу Итачи! Разжать стальную хватку когтей, вырвать ей черные перья, сжечь Великим Огненным Шаром! Ну же, неужели его руки столь слабы, что он не может ими даже пошевелить? Он должен сражаться, он не может так просто оставаться в лапах дьявольской птицы! Как он вообще мог хоть на секунду принять то, что эта ворона куда-то его несет? Без сопротивления смириться со своей участью, даже толком не попытавшись освободиться? Ведь он должен был сразу понять, что к чему, сразу заметить руку брата, увидеть очередной его хитрый план… Что, если костер и вправду остался так далеко, что он не возродится на нем? Тогда следующая смерть Саске Учихи станет последней, и, учитывая это слабое, ничтожное тело, довольно скорой… Да это ворона может просто сбросить его сейчас, и все, он погибнет от падения, погибнет навсегда, оставив свой Клан неотмщенным, свою миссию невыполненной! Итачи победит, даже не встретившись с ним лицом к лицу, уйдет безнаказанным, наверняка при этом посмеявшись над глупой кончиной «младшего братика»… Он снова на десять шагов позади, снова неспособен что-либо сделать и вынужден лишь смотреть, как события развиваются по сценарию Итачи. Почему…? Почему гений Клана, будущий Глава, его любимый старший брат обратился во зло, решил направить все свои выдающиеся способности на то, чтобы причинить ему как можно больше боли? Почему сильнейший и умнейший шиноби, которого когда-либо видел мир, стал его кровным врагом? Почему ему приходится противостоять тому, кто является лучшим во всем…? Нет, все, хватит… Какой толк от всех этих размышлений? Зачем он сам себя погружает в отчаяние? Он не должен поддаваться слабости, не должен сдаваться, ведь иначе он разделит судьбу Оскара… А он не собирается быть таким ничтожеством! Вырваться ведь он все равно не может. А даже если и получится, то что он сделает? Нападет на птицу, чтобы разбиться вместе с ней, закончив свой путь здесь, посреди ничего? Не добравшись даже до этих треклятых «земель Древних Повелителей», о которых говорилось в пророчестве? Глупо… Он не будет делать глупостей. Он должен хладнокровно анализировать ситуацию, в которой оказался, и действовать разумно, исходя из своих возможностей. Но эта ворона… Хотелось бы ему сейчас заглянуть в ее глаза. Увидит ли он там алый шаринган? Какой видел в ту ночь… Нет, не думать об этом. Помнить, но не думать. У него не так много вариантов действий сейчас. Вернее, всего один – ждать и наблюдать. Внимательно следить за тем, куда его несут, что вокруг, какие пейзажи ему открываются. Строить в голове карту этих земель, запоминать ориентиры и необычные объекты, попадающие в его поле зрения. Нужно вынести максимум пользы из этого полета. В конце концов, ничего другого не остается… Гора. Огромная гора с отвесными склонами, устремляющаяся далеко вверх, скрывающая свою вершину за облаками. Все эти кольца стен сходятся к ней… И она – словно их продолжение, будто некий бесконечно могучий архитектор решил сотворить неприступную крепость, и ради этого поднял из скал гигантский каменный столп, сделав его центром всего… Чушь, подумал бы он, если бы уже не побывал в одной огромной цитадели, построить которую было бы не под силу обычным людям. Нет, слишком уж правильная форма, слишком ровные склоны, скорее напоминающие стены. Разве природа создает подобное? Нет, природа слепа, а эта гора явно появилась по чьему-то замыслу, чьей-то задумке, чьей-то воле… Очередное творение неведомых богов? Могущественных, но позволивших этому миру прийти в упадок, пасть под силой Проклятья. Свидетельство их великой силы и их позорной слабости. Ведь такие крепости, такие стены строят лишь по одной причине – страх… Трусливые боги. Смешно. Хотя, чего еще ожидать от тех, кто испугался простых смертных, когда те стали бессмертными? Кто вместо того, чтобы победить Проклятье, стал отправлять отмеченных им в тюрьму далеко за морем? Кто столь же слаб духом, как весь этот мир… Кто же эти боги? Откуда у них подобная сила, если сами они столь ничтожны и бесхребетны? Разве подобное вообще возможно – быть столь могущественным, и при этом столь жалким? В мире шиноби ты не мог стать сильнейшим, если твой характер не был так же крепок, как твои мускулы, если дух не находился в балансе с телом. Земля и небо, две стороны, и без одной не будет другой. И это правильно, справедливо… А здесь что? Разве все эти трусливые ничтожества достойны обладать божественной силой? Разве справедливо то, что так легко принимающие поражение нытики способны творить не поддающиеся воображению вещи, а он, Учиха Саске, вынужден влачить свое существование в жалком полуистлевшем теле нежити? Нет, это неправильно… А значит, он это исправит. Заберет то, что причитается ему по праву. То, чего он заслуживает, а эти ничтожества – нет. Эта сила ему пригодится, чтобы расправиться с братом. Да, у него есть достойная Цель… «Отправляйся к землям Древних Повелителей…» Не для этого ли? Чтобы овладеть той самой мощью, которой недостойны эти «Повелители»? Да, это действительно похоже на его судьбу, похоже на путь, по которому он в конце концов придет к Итачи… Нужно лишь их найти, добраться до этих земель, чтобы исполнить пророчество, а затем – и свою миссию. А ведь в мыслях убитой им нежити часто проскакивал какой-то «Повелитель»… Не один ли из тех, которые ему нужны? Они думали о нем как о каком-то верховном владыке, как о ком-то несравнимо большем, чем просто жалкий правитель наподобие Хокаге. Как о Боге… Быть может, те полые раньше жили именно там, куда ему нужно попасть? Но где это? В их воспоминаниях были только узкие переулки, перекошенные дома из грубого камня да грязные канавы с нечистотами, это все не поможет ему! Не укажет, куда ему нужно идти и что искать, не поможет сориентироваться и выбрать направление… когда он наконец освободится из хватки этой проклятой птицы! Хотя, в воспоминаниях было кое-что еще… Колоссальные стены, уходящие куда-то за облака, скрывающие город, над которым никогда не заходит солнце… И он узнаёт их. Вот они, прямо перед ним, отвесные склоны этого гигантского каменного столба, окруженного кольцами крепостных стен, защищающих непонятно от чего. Воздвигнутая богами гора, их неприступная цитадель где-то далеко в небесах. Или даже целый город, город не для простых смертных, а пристанище «повелителей»… Неужели он действительно здесь? Прямо там, куда посылало его пророчество, там, куда его должна была направить сама судьба? Покинув тюрьму, это долбаное Прибежище Нежити, рука провидения забросила его сразу в земли Древних Повелителей…? Слишком просто, слишком удачно… Удачно настолько, что впору заподозрить за этим чью-то волю… Чью? Ответ очевиден, учитывая, кто его сюда принес. Но зачем? Что брат опять задумал? Что на этот раз родит его жестокий ум, какие страдания тот ему готовит? Этот безумец всегда думает на десять шагов вперед, во всех его действиях есть смысл, даже если на первый взгляд они кажутся глупыми… Все, что делает Итачи, он делает не просто так, все должно служить строго определенной цели. Главной цели убийцы Клана… Принести боль Саске. Отобрать у него все. Что заберет брат на этот раз, учитывая, что у него и так ничего не осталось? Только ненависть, которая прочно слилась с его душой, став неотрывной ее частью, неотрывной настолько, что даже боги не смогут ее отделить. Да и в любом случае Итачи не станет лишать его того, что сам так старательно взрастил… Месть. Вот что у него можно забрать. Вернее, можно было, в том мире, просто убив, ведь лишь смерть могла его остановить… Но сейчас она ему не страшна. Наверное… Если только он и вправду не оказался настолько далеко от костра, что тот его не возродит… Но он не знает наверняка. Ничего не знает, лишь идет по той дороге, по которой его ведет судьба и которая, как было обещано, приведет его к брату. Возможно, все это ложь, посланник ему наврал, и он обречен просто бессмысленно скитаться по этому умирающему миру, сражаясь, убивая и умирая, раз за разом, смерть за смертью… А Итачи будет своими алыми шаринганами наблюдать за его тщетными потугами, наслаждаясь бесконечными страданиями своего глупого младшего брата… Но он не знает. Не может сказать наверняка, равно как и сделать что-либо. Остается лишь верить… Верить, что посланник сказал правду, что он действительно на нужном пути, и что эта мерзкая птица не собирается его прикончить…

***

– Вера… Ты говорил, что для использования чудес нужна вера. Во что? В свои силы, в то, что ты на это способен? Или же в богов, сотворивших эти чудеса? – Это сложный вопрос, юный Учиха, и даже сам Повелитель Гвин в свое время не смог на него правильно ответить… – Сам создатель не знал, как работает его техника, – хмыкнул Итачи, – Как же он тогда ей пользовался? Да еще и научил ей других? – Так же, как вы в своем мире пользовались чакрой. Вспомни, сколь много тайн до сих пор хранит эта загадочная энергия вашей реальности, сколь многого шиноби о ней не знают. Но разве это незнание мешало вам создавать ваши «дзюцу», управлять стихиями, обращать в иллюзию саму действительность? Нет, несмотря на ваше непонимание истинной природы этой великой силы, вы находили способы использовать ее, подчинять своей воле, придавать форму и направлять в нужное русло… – Но разве ваш мир не отличается в этом от нашего? Мы, шиноби, учились управлять чакрой, которая всегда была частью нашего мира, которую мы не изобретали. А Гвин с детьми создавал свои заклинания с нуля, собственноручно творя чудеса, наделяя их силой, разве нет? – Лишь отчасти, лишь отчасти… Ведь мощь богов тоже брала свое начало из некоего источника, что был… вернее, стал частью мира. – Ах да, Первое Пламя…, – ну конечно, куда без него..., – Везде это Первое Пламя, все упирается в него… – … Ведь именно оно дало начало всему. Все пришло из Огня: Жизнь и Смерть, Свет и Тьма, Боги и Люди. И все великие творения Богов, все сотворенные ими чудеса, все проявления их великой силы – все это берет начало в Пламени. Ты спрашивал, что за вера необходима для того, чтобы пользоваться созданными Повелителем заклинаниями? Сам Гвин поначалу самоуверенно думал, что эта сила проистекает из веры в него, однако вскоре он увидел, что ошибается. Что хотя он и создал эти чудеса, истинным источником могущества может быть только оно. Первое Пламя. И вера в него, в его силу, способную менять саму реальность. Только тот, кто отдал свое сердце Огню, способен вымолить для себя частичку его мощи, добиться его снисхождения, чтобы оно позволило ничтожному существу сотворить нечто чудесное… – Но Гвина нельзя назвать ничтожным, ты сам говорил, что он был сильнейшим… – Да, он был сильнейшим. Но стал таковым он лишь после прихода Пламени, после того, как нашел в Огне Великую Душу. А что было до этого? Лишь кучка слабых, немощных существ, прозябающих в вечном полумраке корней великих деревьев, страшащихся могучих драконов, что парили где-то высоко в небесах. Они не жили и не умирали, влача свое жалкое существование в мире без времени, тепла и света… Но когда разгорелось Первое Пламя, оно озарило все вокруг, ознаменовав начало новой эпохи, принеся с собой невиданные ранее в этом мире сущности. И если небеса оказались озарены Светом, то корни погрузились в непроглядную Тьму. Тьму, из которой ничтожные существа стали искать выход, ориентируясь лишь на источаемое тепло да редкие отблески огня… Кто-то остановился на полпути, удовлетворившись лишь далеким сиянием. Кто-то шел дальше, пока не решал, что Тьма осталась позади. А некоторые добрались до самого Пламени, желая не просто покинуть мрак, но и окунуться в свет… И многие из тех, кто пришел сюда, сгинули тут навечно, поглощенные силой Огня. Но уцелевшие нашли здесь то, что искали. Души... Души, что заполнили их пустые оболочки, наделили их частичкой Первого Пламени, дали силу и знания. Кто-то получил больше, кто-то меньше, а четыре существа стали обладателями поистине Великих Душ, что сделали их могущественнейшими из могущественных. Хотя до этого каждый из них был лишь жалким, немощным созданием… И Повелитель Гвин стал сильнейшим из них. Он получил силу, превозносящую его над всеми остальными, сделавшую его настоящим Богом. Стал Владыкой Света, тем, кто впоследствии бросил вызов древним драконам и одолел их. Но он никогда не забывал, насколько ничтожным был тогда, во Тьме, среди корней великих деревьев, вдали от Пламени… И он благоговел пред силой Огня. Благодарил его за полученное могущество, желал, чтобы тот горел вечно и никогда не ослабевал. Он верил в Пламя, верил всей своей Великой Душой, как не верил никто другой. Быть может, поэтому оно и наделило его этой силой? Зная, что Вера Повелителя будет безгранична? Вера и Верность…