Еще одно вторжение (Once More Unto the Breach)

      Пиетт остановился возле последнего яруса и наклонился, чтобы вытереть лоб рукавом, не отрывая руки от перекладины. Он слышал, как двое других тяжело дышали под ним, и его раненое запястье кричало.               — Соло! — тихо позвал он вниз.               — В чем дело?               — Мне нужно, чтобы вы передали мне светошумовой и термический детонаторы. Мне не нужно говорить вам обоим быть довольно осторожными, пожалуйста.               — Да, я бы не хотел, чтобы они здесь взорвались.               — Разве это нужно было говорить, Соло? — прорычал Вирс, осторожно передавая светошумовой детонатор Пиетту и потянувшись к термическому.               — Как вы думаете, Арту уже добрался туда? — прошептал кореллианин, поправляя сумку на спине.               — Я не уверен, но я не могу работать с неизвестными переменными. Я сделаю все, что в моих силах, из того, что у нас есть на данный момент, — ответил адмирал, аккуратно укладывая оба детонатора в карманы брюк.               — Итак, я намерен сначала использовать световой, а затем термический. Это должно дать мне достаточно времени, чтобы убраться подальше от турболифта, и, возможно, тебе тоже, Вирс. Я прячусь рядом с оружейной станцией, ты используешь связь. Соло, прикрывайте наши спины возле голографической капсулы, и, если противовзрывные двери еще не запечатаны, опустите их.               — Ясно, — лаконично отозвался Вирс.               — Некоторые из них — наши люди, — продолжал Пиетт, — так что сделайте все возможное, чтобы в них не попасть.               — Фирмус, — сказал генерал, когда Пиетт повернулся, чтобы совершить последний подъем. Он остановился, чтобы посмотреть вниз на смутные очертания друга.               — Я бы очень хотел, чтобы ты остался в живых, — просто сказал генерал, и Пиетт услышал в его словах огромное чувство.               Я не могу просить тебя быть осторожным, потому что мы участвуем в битве. Не смей идти на ненужный риск.               — Спасибо, Макс. Я постараюсь.               Он взобрался на последнюю пару ступенек и остановился, когда поравнялся с дверями. Это была самая сложная часть. Ему нужно было бы прыгнуть на очень маленький выступ и приоткрыть двери ровно настолько, чтобы просунуть светошумовой детонатор. Потом он должен будет надеяться, что это даст ему достаточно времени, чтобы полностью открыть двери и бросить детонатор.               Напряжение от Вирса и Соло под ним было почти осязаемым.               Он собрался с духом, сделал глубокий вдох и перепрыгнул через порог, мертвой хваткой вцепившись в дверную раму. Его запястье вспыхнуло от боли.               И двери с шипением открылись.               Что?..               Но рефлексы Пиетта сработали автоматически, и он, не останавливаясь, схватил светошумовой детонатор, чтобы бросить так сильно, как только мог, прежде чем двинуться самому, схватив термодетонатор и нажав на него большим пальцем.               Он опустился на колени сбоку от лифта, когда сработала вспышка, сопровождаемая криками и воем. Он бросил быстрый взгляд на мостик — большинство вооруженных солдат, казалось, были в проходах, — и бросил детонатор в сторону станции защиты.               Бип.               В этот момент он понял, как открылись двери, увидев маленького синего астромеха, пытающегося быть как можно незаметнее рядом с голографической капсулой, его маленькая рука была подключена к порту.               Сработал термический детонатор.               — Закрой противовзрывные двери! — крикнул Пиетт R2 и побежал к оружейной станции, стреляя на ходу. Он слышал, как за его спиной раздаются выстрелы, и нырнул в укрытие станции, когда вражеские солдаты открыли ответный огонь.               Он рискнул оглянуться и увидел, как Соло выходит из лифта, затем поворачивается и стреляет по панели управления, лишая кого-либо другого возможности таким путем добраться до мостика.               И, о, крифф, солдаты бежали из коридоров к мостику, и теперь их обстреливали с двух сторон....               Противовзрывные двери с грохотом закрылись.               Казалось, в напряженных ситуациях у R2 вошло в привычку вступать в бой в последнюю минуту. Пиетт находился теперь с обеих сторон своих навыков, стреляя и уклоняясь от вражеских выстрелов.               Пиетт обратил свое внимание на оставшихся на мостике солдат, когда он и Вирс встали на колено и сняли их быстрыми и беспощадными выстрелами.               А потом стало тихо, если не считать искрящихся пультов и стонов раненых. Пиетт осторожно поднялся, вскинул бластерную винтовку к плечу и приблизился к Яме, прицелившись вниз.               — Если вам не место на моем мостике, поднимите руки сейчас же, — приказал он людям, укрывшимся среди наполовину отремонтированных консолей.               — Адмирал, — с облегчением воскликнул один из них. Вирс подошел с другой стороны, тоже держа винтовку направленной вниз.               — Откуда нам знать, кто из вас на самом деле наши люди? — спросил он. Там было четверо живых, с поднятыми вверх руками.               — Леди? — спросила Пиетт, и она осветила двоих из них белым светом, а остальных — красным.               — Здорово, что ты вернулась, Леди, — прокомментировал Вирс, улыбаясь, когда он и Пиетт жестом приказали двум техникам, освещенным красным, выбраться из Ямы.               Соло сделал себя полезным, конфисковав у солдат наручники и обезопасив тех, кто еще был жив. Они отодвинули тела в сторону.               — Ладно, адмирал, — сказал Вирс, бледный, но решительный, — приоритеты?               Пиетт выглянул в иллюминатор и увидел, что вокруг них разворачивается грандиозное сражение.               — Криффова преисподняя, — выдохнул он.               Огромное количество вражеских эсминцев. И он мог видеть, что Венка пытался сделать, но...               — Проклятье, — сказал Соло, подходя к его плечу. — Хотел бы я быть сейчас в «Соколе».               — Вы нужны мне здесь, Соло, — сказал ему Пиетт. — У нас здесь очень мало людей, чтобы сражаться в этой битве. Но мы будем бороться.               И он не мог думать о том, с чем боролись трое Скайуокеров, пока он говорил. Его разум и сердце хотели сосредоточиться на этом, но в этом конфликте он должен был обратить внимание на свой долг.               — Мне нужно, чтобы оружие работало, — сказал он им, глядя на двух техников. — Насколько мы близки?               Они взглянули друг на друга.               — Сэр, — нерешительно произнес один из них. — Нам нужно больше рабочих рук, и даже так...               Щебетание и писк, когда астромех подкатил к ним. Соло кивнул.               — Да, именно так, а как насчет него? И я могу подключить практически все, что угодно...               Пиетт старался не думать о том, что они сделают с его безупречно ухоженной Леди.               Он вздохнул, и Вирс посмотрел на него, изогнув бровь.               Ничего не говори, Макс, даже не смей.               — Очень хорошо. R2, я тебя предупреждаю, если ты сделаешь хоть что-нибудь, чтобы испортить мой корабль, я лично тебя взорву.               Невероятно грубые булькающие звуки.               — Думаю, я рад, что не знаю значения этого, — сказал Вирс.               — Вирс, ты нужен мне на вооружении, — как только оно заработает, ты будешь стрелять.               — Да, сэр, адмирал.               — И мне нужно будет пилотировать маневровыми двигателями, поскольку силовая установка не подключена.               Макс и Соло с сомнением на него посмотрели.               — В данный момент мы пришвартованы, Пиетт, как ты предлагаешь?..               Пиетт опустил голову и потер затылок.               Я не могу поверить, что делаю это, и мне так жаль, Леди...               — Я собираюсь их сломать.               Все уставились на него.               — Это... будет большой ущерб...               — Я знаю, Вирс, — отрезал Пиетт, — но мы все еще можем действовать, и нам нужно иметь возможность двигаться, чтобы помочь нашему флоту. Давайте перейдем к делу.               Техники прыгнули обратно в Яму, Соло последовал за ними, и находчивый маленький дройд выпустил свои ракеты-носители (как это вообще могло быть хорошей идеей, милорд?) и тоже опустился вниз.               И, сын хатта, у него так сильно болела голова, но он должен был продолжать действовать...               Он снова почувствовал знакомое тепло на своем лице, когда прислонился к консоли, а Вирс оказался рядом с ним, протягивая еще один комок бинта.               — Спасибо, Макс, — он чувствовал, что генерал изучает его, беспокойство друга, как волна, накатывала на него.               — Обезболивающее или инъекция стимулятора? — тихо спросил его друг, пока Пиетт пытался остановить кровотечение из носа.               — Оба?               Вирс вздохнул: — Последний стимулятор, Фирмус, и я не думаю, что тебе стоит даже пытаться делать еще один.               — Как рука? — хрипло спросил Пиетт из-под повязки.               — На месте, что, я полагаю, хорошо.               Генерал сделал ему обе инъекции, и хотя они помогли, эффект был не таким сильным, как раньше. Тело говорило ему, что с него было более чем достаточно.               Что ж, это просто очень плохо, не так ли? Я доведу это дело до конца, какой бы тот ни ждал, и я сделаю это на своих ногах.               Пиетт закатал рукава и посмотрел на техников сверху вниз: — Где вы хотите, чтобы я был?              ****               Вирс наблюдал, как его друг стоит на коленях перед консолью в Яме и следует указаниям одного из техников, который быстро прикреплял к переборке множество проводов.               Соло и другой техник стояли перед другим пучком проводов, и дройд-угроза, казалось, знал, что делает, и это было... хорошо?               Пиетт настоял, чтобы Вирс оставил себе последнее болеутоляющее, и, учитывая, что его друг был уже далеко за пределами своих возможностей, Вирс не стал с ним спорить. Блеск упрямого ублюдка ярко сиял в глазах Пиетта.               Но это заставило генерала чувствовать себя бесполезным, пока он ждал, когда все сойдется воедино. Он сидел за оружием, направив бластерную винтовку на двери и время от времени бросая взгляды на бушующую снаружи битву.               За этими дверями они были в относительной безопасности, но если пользователь Силы одолеет Скайуокеров...               И ему отчаянно хотелось узнать, что там происходит.               Он снова перевел взгляд на лихорадочную деятельность в Яме.               Пиетт приподнял бровь — так он делал, когда сильно концентрировался, — и осторожно вставлял что-то на место внутри консоли. Вирс старался не беспокоиться о том, увидит ли он еще одно кровотечение из носа. Они происходили примерно каждые двадцать минут, и его друг уже был нездорово бледным. Они оба знали, что единственная причина, по которой он был в вертикальном положении, заключалась в наркотиках в его организме и невероятной силе воли. Он подозревал, что Пиетт под своей униформой тоже был одним огромным синяком, но он знал, что Хенли сумеет это исправить. Остальное...               …для остального нужна была маленькая брюнетка с удивительной силой и огромной любовью к его другу.               Дройд внезапно очень разволновался и начал вращать свой синий купол и безумно раскачиваться.               — В чем дело, Арту? — спросил Соло, и один из техников подошел к тому месту, где работал астромех, чтобы осмотреть консоль.               — Адмирал, турболазеры переднего левого борта подключены!               Должны ли они быть обеспокоены тем, как быстро дройд это сделал? Или сама Леди разговаривала с ним?               — Очень хорошо.               А. Пиетт теперь находился в режиме адмирала. Он был готов сражаться.               Вирс улыбнулся.               — R2, тогда приступай к работе с турболазерами правого борта! — скомандовал Пиетт. Маленький астромех навел камеру на адмирала.               Бип.               — Почему он просто сидит там? — спросил Пиетт, поворачиваясь к Соло.               — Я не эксперт, — пожал плечами бывший контрабандист, — но, если вам нужно мое предположение, он ждет «пожалуйста».               — О, ради... — Пиетт ущипнул себя за переносицу. — Пожалуйста, заставь их работать. Криффов дройд... — это тихо, себе под нос.               Синий астромех подкатился к другой консоли и подключился. Пиетт поднялся по лестнице из Ямы и направился к посту пилота. Он споткнулся, но выпрямился, и Вирс попытался сдержать рвущееся из груди сердце.               — Я собираюсь прогреть двигатели...               «Палач» слегка покачнулся от силы отдаленного взрыва.               — Что это было? — потребовал ответа Пиетт, поворачиваясь к техникам. Один из них посмотрел на показания приборов.               — Сэр... Я не уверен, как это происходит, сэр, но это было разрушение одного из наших кормовых швартовов.               — Как?               Леди незаметно мигнула лампочкой на консоли пилота. Пиетт уставился на это, размышляя.               — Кто-нибудь, найдите мне датапад, — потребовал он, встретившись взглядом с Вирсом. — Я должен был его захватить.               Соло нашел один и бросил ему.               Пиетт что-то напечатал и повторил свой вопрос, когда прогремел еще один взрыв.               — Передний швартов! — доложил техник.               Пиетт оторвал взгляд от того, что Леди показывала ему на датападе, и перешел к Вирсу.               Не говоря ни слова, адмирал передал его своему другу.               Леди показывала изображение принцессы.               Что, во имя девяти преисподних?..               Пиетт пристально посмотрел на него, и генерала осенило.               Сила в этой маленькой фигуре. Она взрывала швартовы? Силой разума? Что также подразумевало, что Леди это спланировала…               — Я не понимаю, сэр! — снова позвал техник. — Может быть, кто-то установил там заряды? Это просто кажется таким целенаправленным. Это делается так, чтобы не навредить нашей девочке, я не знаю, как…               — Ну, я не жалуюсь, — ответил Пиетт, забирая датапад, многозначительно взглянув на Вирса и поворачиваясь обратно к посту пилота.               — Вирс, ты готов к оружию?               — Готов, адмирал.               — Тогда я прогреваю двигатели...               Но весь 19-километровый корабль сотряс мощный грохот, и Пиетт схватился за консоль, чтобы удержаться на ногах.               — Взорван последний швартов, сэр! — крикнул техник. — И, и я этого не понимаю...               Пиетт пристально смотрел на свой датапад и с благоговением поглядел на синего астромеха в Яме, затем на потолок.               — Ты чудесная, прекрасная… — начал он, и на лице медленно появилась улыбка.               — Планы изменились. Боевые посты! — приказал он. — Соло, вы нужны мне на вооружении с Вирсом наготове в тот момент, когда дройд приведет в действие остальные турболазеры! Техники продолжают работать там, внизу, с R2.               Кореллианин поднялся, чтобы подчиниться.               — Фирмус, — Вирсу было наплевать на протоколы, которые он нарушал прямо сейчас. — Что, в преисподней, ты?..               И Пиетт повернулся к нему с широкой улыбкой, впервые с тех пор, как все это началось, выглядя лучше: — Леди подключила собственные двигатели. Без сомнения, с помощью нашего маленького синего друга. Скрыла это от них, перенаправив... Позже я расскажу, как она это сделала. У нас есть полная мощность.               — Вступайте в бой с теми разрушителями, которые атакуют «Опустошитель». Я нас поведу.               И Пиетт повернулся и нажал на рычаги управления.               Под их ногами Леди загрохотала и двинулась в бой.