***
Мальбонте провёл руками по волосам, словно пытаясь этим простым жестом сгладить бурю внутри себя. Первые капли дождя, будто слёзы небес, обрушились на землю, окружив мужчину тоской серых облаков. В этот момент погода отражала его внутреннее состояние — мрак и безысходность. Он опустился на колени, совершенно поглощённый своим внутренним миром, не замечая, как влага обволакивает одежду. Сломленный не только в душе, но и в теле, Мальбонте казался утратившим связь с реальностью, пленником собственных мыслей и эмоций. Ребёнок. Он усмехнулся. Сын. Он ударил кулаком о землю, кусая губы. Это казалось тенью кошмара, который сметал все надежды, как вихрь, несущийся во сне. Метис не предвидел такого исхода, не ожидал, что планы развеются туманом теперь уже бессмысленных ожиданий. Мальбонте поднял голову, вдыхая свежий лесной воздух полной грудью. Тёмные глаза быстро окинули окружающее пространство. Мужчина усмехнулся, осознав, что совсем недавно стоял ровно на этом же месте, испытывая в своей душе волнение перед неизведанным, уверенный, что какие-то древние руны спасут его от судьбы. Не спасли. Даже священные знаки не сумели выжечь Вики из его, казалось бы, слишком холодного чёрного сердца, в котором не было места, ведь его поглотила тьма. Он осмотрел тот самый камень, на котором получил свои отметки, будто пытался обнаружить какой-то изъян, который бы оправдывал его провал. Но изъяна не было, всё оставалось неизменным, точно так же, как и в прошлый раз. Мальбонте прикрыл глаза, желая вновь увидеть Кая в своих воспоминаниях. Этот ребёнок был на удивление так сильно похож на него: глаза, нос, губы, и лишь волосы были светлыми, как у Бонта. Мужчина просто не знал, как относиться к этому сложному сочетанию ангельской и демонической сущности. Он не считал этого ребёнка своим сыном, просто потому что никогда не допускал даже малейшей мысли о том, что станет отцом. Метис знал, что никогда не смог бы воспитать кого-то, а тем более её ребёнка. В душе бушевала уверенность, что малыш унаследовал слишком много света и доброты от Вики, тогда как его собственная тьма могла бы поглотить всё хорошее. Руны жгли, как всегда, когда он даже на мгновение позволял эмоциям проникнуть в свою душу. Кожа на груди начинала зудеть, будто огненные шипы проникали сквозь неё глубоко. Ансуз — гармония, позволяющая уйти в тень эмоций, забыться в лабиринте чувств. Он думал, строил воображаемые барьеры, надеясь, что все эти моменты пройдут незаметно. Но мужчина ошибся — перед этой девушкой не было укрытия. Вики впиталась в кожу, наполняя каждый миллиметр его существа. Кеназ — руна очищения, едва заметно граничащая с забвением. Мальбонте надеялся, что если первая отметина не справится, то объединение с младшей усилит эффект, но и этот план рассыпался в пустоте. Он ощутил, как тонкая магия руны плавно скользит по его сущности, оставляя за собой лишь бесполезные следы в его внутреннем лабиринте. Он всё ещё любил её. Даже сейчас, когда обстоятельства стирали воспоминания, его сердце отказывалось забывать ту, чьё имя стало мантрой его существования. Видения с ней продолжали преследовать его во сне как звёзды, которые неизменно сияли в темноте, напоминая о пройденном пути и утраченном счастье. Он вспоминал десятилетие их совместной жизни, как будто каждый миг был вырезан в сердце, навсегда оставаясь его частью. Однажды Вики сказала ему, что бывают моменты, которые навсегда остаются в памяти даже у бессмертных. И только сейчас метис осознал, насколько она была права. Мужчина прислонился спиной к высокому камню, покорно опустив бурые крылья. Одинокая слеза скатилась по его щеке, оставляя за собой болезненный след тьмы. Руны, откликаясь на внутренние муки, загорелись ярче, заставляя Мальбонте вскрикнуть, его руки судорожно сжались на груди. Он не должен был плакать, не должен был оставаться здесь и погружаться во мрак и всё же чувствовал, что именно в этот момент печать его бессмертной души становилась настоящей. Боль пронзала его, эмоции заливали до предела, напоминая волнующий поток, который заставлял его задыхаться в бездонной пустоте. Он просто хотел чувствовать, жить и улыбаться. Всю жизнь хотел, но смог позволить себе это лишь на короткое мгновение. Достав небольшой нож из кармана, мужчина быстро расстегнул пуговицы пиджака. Мальбонте едва хотел коснуться остриём лезвия руны, как она немедленно вспыхнула, пылая внутри его кожи. Он стиснул зубы, продолжая прикасаться к горящему участку. Хотел освободиться, попробовать начать сначала вопреки огненной боли, которая охватывала его грудную клетку. Мальбонте продолжал давить ножом на кожу, чувствуя, как голова начинает плавиться под тяжестью головокружения, а руны сопротивляются всё сильнее. Наконец, коснувшись основания первого знака, он сделал небольшой порез, но взрывная волна мгновенно отбросила нож. Тот вспыхнул голубым огнём, а затем раскололся под ударом молнии. Мужчина, с трудом поднимая голову, чтобы взглянуть на него, усмехнулся. Капли дождя нежно обрамляли его волосы. Начался ливень, и в этот момент Мальбонте невольно вспомнил, что Вики любила такую погоду. Улыбнулся, а затем закрыл глаза, погружаясь в воспоминания о ней, добровольно подвергая себя болезненным пыткам. Слабак.***
Толкнув дверь, Люцифер вошёл в хижину. Он не был здесь прежде, но присутствие ребёнка умиротворяло его беспокойное сердце. Не был знаком с Каем лично, однако в груди у Люцифера загорелся тёплый огонёк, и он поспешил к колыбели, над которой склонилась Вики, что-то негромко напевая. Ангел знала, что он тут, и поэтому не подняла головы — не боялась, доверяла, ждала. Кай уже не выглядел как беспомощный младенец: значительно подрос, окреп, произносил отдельные слова, которым, очевидно, научили его няньки; потянул руки к мужчине, совершенно не опасаясь, что тот может причинить ему боль; обнажил свои ещё редкие зубы, прищурив глазки. Он рос быстрее, чем растут смертные дети. На голове Кая колосились светлые меловые волосы, а крылья за его спиной уже были достаточно крепкими, но ещё не могли поднять в воздух. Мальчик взобрался на руки к Люциферу и пальцами провёл по алым жёстким перьям, прикосновения к которым вызвали у него непомерный восторг. Вики устало улыбнулась, подняв глаза и встретившись взглядом с давним другом. Демон выглядел куда свежее её, отчего девушке стало даже немного стыдно за свой внешний вид. Она было открыла рот, чтобы предупредить успокаивающую речь Люцифера, но тот покачал головой. — Я мало что помню из своего младенчества, но мой отец не всегда был таким. Он любил меня и маму, проводил много времени у моей колыбели, — произнёс он негромко, не отвлекаясь от игры с Каем и от его норовящих выщипать ему перья рук. Сын Сатаны удивлялся поначалу проворности младенца и его егозливости, нежеланию сидеть в одном положении, но на ум приходил характер Вики, поэтому удивление скоро сошло на нет. Вики было необычно слышать такое от друга, ведь она запомнила Сатану настоящим монстром и едва ли могла сопоставить эти слова с картинкой в настоящем. Она хотела спросить, каково это было, но не успела, услышав смех ребенка. — Что тебе сказал Мальбонте? — Люцифер поднял Кая над головой на вытянутых руках, спрятав крылья за спиной и обнажив зубы в улыбке, не отрывая глаз от ребёнка. — Он ведь не забил тебе стрелку после того, как перебьёт всех Всадников, на острове Амор? Вики хохотнула вымученно, убрав волосы с лица и оставив пальцы в перепутанных прядях. Хижина вдруг вздрогнула под раскатом грома, треском пронёсшегося по свинцовому небу, на миг вспыхнувшему, словно перегоревшая лампочка. По крыше, подоконникам, крыльцу забарабанил крупный дождь, и вскоре внутрь вбежали успевшие за считанные секунды промокнуть до нитки Ади и Сэми. — Малыш, это всего лишь гром. Когда ты вырастешь, я покажу тебе настоящую опасность, если, конечно, мама разрешит тебе спуститься в самое пекло Преисподней. — Губы Люцифера тронула лёгкая улыбка, когда тот увидел, как округлились глаза и затряслись крылья Кая, прижавшись к его маленькой спинке. Лицо Вики мгновенно смягчилось, и даже дышать стало легче на фоне лёгкого приступа паники после неожиданно громкого раската грома. Сэми тряхнул крыльями, прогоняя влагу с перьев, сделавшую белый пух тяжелее чугуна. Ади же бесцеремонно стянул рубашку через голову, не желая бороться с пуговицами, и выжал, окропляя пол дождевой водой. Вики закатила глаза. — Нет, он отказался от Кая. От меня. Ты ожидал от него чего-то другого? — понизив голос, всё же ответила девушка, поправляя детское одеяло и не обращая внимания на то, как «няньки» дурачатся, лупя друг друга скомканной мокрой рубашкой Ади. Люцифер оставил в памяти Вики многозначительный взгляд и опустил ребёнка в кровать. Только этому демону было известно, что вспыхнуло в этот момент в карминовых кострах-радужках. Но девушка понимала, что друг знает больше. И всё же промолчала, погружаясь в собственные мысли. Снова в груди завязалась тревога. — Нам пора. — Люцифер обвёл взглядом Ади и Сэми, которые успокоились в момент, будто почувствовав на себе опаляющую перья силу Преисподней. — Твои силы скоро закончатся, а я не смогу подпитывать тебя вечно. И Орден ждёт нас, чтобы продумать дальнейшие действия. Вики понимающе кивнула и наклонилась, чтобы попрощаться с сыном, оставив на его мягких волосах нежный поцелуй. Она понимала всё и больше не противилась долгу, лишь изредка жалея о собственной слабости и нутре непризнанной. Выйдя первым, Люцифер подставил лицо под крупные дождевые капли, которые словно остужали его налитое раскалённой сталью тело. Он был в ярости, но не позволял себе хоть чему-то выдать это, пошатнуть и без того хрупкое равновесие. Не мог уложить в голове то, что должно было быть очевидным, пазлы никак не могли найти подходящей детали. Проведя руками по лицу, мужчина убрал волосы назад и сложил крылья, пропитавшиеся влагой. Одежда прилипла к телу, приятно холодя. Ему не хватало свободы, он был пленником школы, но Люцифер не спешил наслаждаться ею, дышать глубоко, предчувствуя скорые перемены, зная о них заведомо. Догоняя его, Вики пошатнулась, истощённая. Всё, что ей хотелось сейчас, — принять горячую ванну и рухнуть в постель, не явиться на собрание Ордена и не видеть выжидающего взгляда Ребекки. Но именно она встретила их у портала, рассеянно тряхнув крыльями и помахав, привлекая к себе внимание. — Дино нашёл кое-кого среди смертных. У нас появился ещё один шанс сделать два шага вперед, — произнесла она в своей манере сухо, но Вики почувствовала, как у матери в нетерпении дрогнули крылья. О крепком сне можно было отныне забыть.