circa 2005

Бездна смотрела на него слишком часто. И казалось, что она вот-вот его проглотит заживо. У Бездны был защитный механизм, не дающий в нее упасть — безумная улыбка, похожая на кривой оскал театральной маски, отталкивающая от себя своей неотесанностью и вульгарностью. Далее из Бездны доносился громкий голос со странным вихляющим акцентом, все чаще и чаще казавшийся слишком ёрническим даже для жителя Осаки. А после, несмотря на все остальное, Бездна вновь смотрела на него с какой-то совершенно новой и неизвестной ранее стороны абсолютно уставшим глазом, полностью отражающим неисчерпаемую меланхолию своего хозяина, которую было невозможно спрятать даже за всеми слоями из защитных механизмов. И пока Бездна глядела на него, так настырно и искусственно отпугивая, он глядел на нее в ответ, заинтересованно. И, несмотря на все попытки защититься изнутри и снаружи, она все равно притягивала к себе все ближе. — Почему всегда так формально, Кирью-чан? — раздалось со стороны оживленной улицы. И сразу после на стенку, возле которой Кирью решил в этот раз передохнуть и покурить подальше от чужих глаз, вальяжно облокотилась спина. Маджима тут же скрестил ноги на земле, а также сложил руки на груди, показывая всем своим внешним видом незаинтересованность в еще одной потасовке на сегодня. Кирью был даже рад, что мог с легкостью прочесть некоторые странные привычки патриарха из такого неоднозначного языка тела, как у него. Его не удивляло то, как легко его всегда находил Маджима в Камурочо. У них была настолько крепкая ментальная связь, что каждый сделанный шаг в какой-то степени мог легко столкнуть их лицом к лицу. Даже когда ни один из них этого не желал. Однако заданный вопрос он не понял. — Что? — Кирью сильнее нахмурился, наклоняя голову в сторону к собеседнику. — Ну, смотри, — пространно начал Маджима и, отступив от стены, подошел поближе к Кирью, поставив руку на стенку рядом с его плечом. Кирью проследил за рукой, а потом взглянул обратно на лицо собеседника, который сейчас казался даже слишком задумчивым. Маджима наклонил голову, почти идентично повторяя неосознанное движение Кирью ранее, искренне и серьезно задумавшись над чем-то очень важным — он не знал, как подступить, и это спутывало все его желания в еще больший клубок. Всему виной был человек напротив, который преобразовывал его четкие мысли в несвязанную мешанину. Маджима просто не шевелился, прикидывая что-то в голове. Одним движением вытащив изо рта Кирью его сигарету, он закурил, выдыхая дым в сторону вместе со всем неосознанно набранным в грудь воздухом. И тут же отступил назад, убирая свою руку со стены и попутно выкидывая недокуренную сигарету в стоящую рядом мусорку. Передумал. Не сегодня. Маджима собирался уйти, ничего не объясняя и даже не думая о том, какие чувства он может пробудить в груди Кирью одним лишь задумчивым взглядом впритык. Всего одно движение руки, смятые лацканы змеиного пиджака в сильном кулаке и притянутое лицо к лицу. Краткий поцелуй в губы и его инициатор полностью уверенный в своем решении. Кирью заметил, как глаз панически забегал по его лицу, абсолютно не веря в произошедшее. Однако после, ничуть не задумываясь о своих действиях, ладони в перчатках обхватили его лицо, и со всей неприсущей им нежностью огладили скулы, позволяя себе также запустить пальцы в чуть растрепанные волосы на затылке. Маджима вгляделся в глаза Кирью еще раз, прищурившись, однако ничего нового не обнаружил. Кирью был трезв и излишне решителен. От осознания этих двух фактов выражение сменилось на самое расслабленное, которое только доводилось видеть на этом лице. И Кирью ощутил, как нырнул в неожиданно приоткрывшуюся Бездну без раздумий. — Вот ты и попался, Мистер «формальные обращения», — пробормотал Маджима, совсем расфокусированно и как-то непривычно разглядывая черты лица напротив, а Кирью все равно не мог понять, о чем он вообще говорит. Маджима казался влюбленным. Это было странно. — Оставишь их при себе, Кирью. — Маджима… — на этот раз губы сошлись по желанию Маджимы, заставляя Кирью проглотить в поцелуе свои привычные формальности. Завтра они встретятся, снова на том же месте. И Маджима опять возьмет в свои руки его лицо, на этот раз для того, чтобы любовно огладить оставленные им же кровоподтеки на челюсти и разбитый нос, вновь всматриваясь в черты лица с излишним обожанием. — Тебе так нравится мое лицо? — Очень. Это покажется самым искренним признанием в любви из всех, которые Кирью когда-либо слышал. И он притянет Маджиму к себе ближе вновь за многострадальные лацканы пиджака, на этот раз стараясь по-настоящему насладиться моментом непредвиденного ранее покоя. А Маджима чуть прикусит его губу в поцелуе, заставляя отпустить и не тянуть одежду на себя со всей силы. Он никуда не денется, пока Кирью согласен. А он согласен, полностью утонувший в Бездне по имени Горо Маджима.