***
Майя с вечера позвонила своей старой знакомой, что работала в больнице, и попросила запись с самого утра и как можно раньше. Антону удалось поспать часов пять, в остальное же время ему было откровенно херово. Уже с утра, шестнадцатилетний подросток шёл не в школу пешком (кстати, на контрольную по истории), а ехал на такси в больницу. Сказать, что ему было страшно, это ничего не сказать. Он совсем не знает, что скажет врач, что он будет делать после ее слов. В один момент размеренная и четкая жизнь подростка разбавилась такой долей неизвестности, что буквально щипало глаза. Майя, как заботливая мать, не стала допрашивать сына по поводу истинного, видя его состояние. Она старалась вести себя спокойно, но собиралась нервно, быстро. Возможно, все вопросы и расспросы будут потом, а пока родительница сама пытается сосредоточится на конкретном моменте. Антон последний раз на подобной процедуре у врача был лет в тринадцать — у него тогда началась первая течка, его осмотрели, сказали, что все в норме и отправили домой. Дальше всё проходило стабильно, поэтому он не ходил. А сейчас, видимо, нужно будет. Мамина подруга приняла их сразу, даже специально пришла пораньше, ведь Майя никогда никого ни о чем не просила, она была достаточно гордой и только помогала другим. Так что её обеспокоенный голос вчера в трубке, заставил перепугаться милую женщину, что при в ходе в кабинет широко улыбнулась Антону. — Антоша, Майя, привет. Проходите. Они вместе прошли в кабинет, где стоял рабочий стол, а на нём много всяких бумаг, побрякушек, ручек, печати и большой компьютер, напротив стояла кушетка, а рядом ширма, за которой ничего не видно. Антон знал эти места, но особо их не любил. Он нервно сглатывает, чувствуя, как к горлу подступает ком. — Так, давай-ка на креслице располагайся, ладно? Сейчас симптомы свои расскажешь, — видя эту заминку и впринципе нервозность у двух пар зеленых глаз, попросила женщина. Школьник медленно прошел к кушетке, начиная раздеваться, и по-прежнему молчал. Врач, проходя мимо подростка, шепнула ему: — Хочешь, чтоб мама вышла? Антон закивал часто головой, как болванчик. Он был искренне благодарен этой женщине за ее внимательность и, наверное даже, сочувствие к столь молодым пациентам. Шастун бы точно не хотел еще раз рассказывать при маме то, что он ей скомкано объяснил в прошлый раз по телефону. Мама не врач, ей многое слышать и знать не нужно, это уж точно. А доктора что? Их стесняешься меньше, их, может, видишь первый и последний раз, так не все равно ли? Тем более когда дело касается беременности и всего подобного. Мамина подруга под каким-то очень тактичным предлогом просит Майю удалиться, отчего Антону становится чуть легче и он проходит к тому самому креслу за ширмой, раздеваясь. — Только низ, — просит доктор, — на что жалуешься? Антон честно рассказывает все, даже в интимных подробностях и без утайки. Он считает все сказанное собой очень важным, необходимым, а поэтому не упускает ни одной детали, упоминая истинного и себя в плане медицинского здоровья, а еще течку, узлы, защиту, количество дней, сколько длилась течка, тесты на беременность и заканчивает симптомами, что не проходили со вчера. Женщина слушала внимательно и вопросов не задавала. Подросток рассказывал так подробно, что не приходилось уточнять даже мелкие детали. Она внимательно осматривает его, и, когда заканчивает, разрешает одеться. Садится за свой рабочий стол и заполняет медицинскую карту своего пациента. — Ну что? — одевшись, чуть нервно спрашивает Антон, теребя край толстовки, в которой пришел на прием. — Ты не беременный Тош. — спокойно произносит врач, заполняя теперь все тоже самое, но уже на включенном компьютере. — То есть как? — глаза парня округляются, и он садится на кушетку, что бы не упасть — мало ли, — п-правда? — с запинкой спрашивает он. — Правда. Половой акт у тебя был, это я зафиксировала, но все в порядке, никаких повреждений нет, плода нет тоже. — А, что же тогда со мной? — более осознанно спрашивает омега. Это… Отличная новость? — Судя по твоим симптомам, у тебя отравление. Я выпишу тебе лекарства и назначу диету, дома надо будет отлежаться дня три, зато потом будешь, как огурчик, ладно? — Д-да, конечно… Фух, — Антон выдыхает и впервые за эти два дня улыбается. Он не беременный, это просто отравление и никакого плода внутри него нет, все хорошо. Столько проблем сразу улетучились и жизнь будто снова встала в прежнее русло. Только теперь в этом русле есть Арсений — его истинный. — Антош, если хочешь, могу выписать тебе противозачаточные, что бы ты больше не переживал так. Ты мальчик взрослый стал, многие вещи теперь придется узнать. Сколько лет твоему партнеру говоришь? — Двадцать пять, он на девять лет меня старше, но мы с ним истинные. — четко отвечает он. — Я рада, что ты так рано нашел свою истинную душу. Тогда таблетки я тебе отдельно пропишу, начнешь принимать их, когда посчитаешь нужным, хорошо? — Да, спасибо вам большое. — мальчишку настигает такое большое чувство облегчения, оно такое приятное. Закончился неприятный медицинский осмотр, они выяснили, что с ним всё хорошо. Ему выпишут лекарства и он вылечится. Сейчас, несмотря на отравление, он чувствует себя спокойным. — Пожалуйста, Антош, зови маму. — говорит врач, заканчивая выписывать рецепт, и парень поднимается с кушетки, открывая дверь. Мама выдыхает и улыбается точно также, внимательно слушая про первый половой акт своего ребенка. Это было очень важно и врач не могла об этом не рассказать, — Антону ведь еще шестнадцать, но оба в конце осыпают благодарностями добрую женщину, мама забирает рецепт на лекарства и обещает встретиться еще, но уже в более спокойной обстановке. Из кабинета семья Шастунов выходят, будто у них гора с плеч упала. — Но где ты умудрился отравится, Тош? — спрашивает родительница, ведь именно с отравления все и началось. Девятиклассник пожимает плечами, не зная, что на это ответить. Отравился? Чем? Роллы он не ест — там рис, подозрительную еду тоже не покупал. Бред какой-то. Да и какая теперь, честно говоря, разница? Не все так плохо, как могло быть. А могло быть гораздо, гораздо хуже. К счастью, дома были все препараты, что прописала пить врач, так что в аптеку идти не нужно, а листочек с нужными препаратами против беременности омега прихватил себе. Майя бы и раньше дала все знакомые ей лекарства, но кто же знал, что у Антона простое отравление, а не беременность, при которой многие лекарства пить просто опасно? Выйдя на улицу, женщина вызывает такси. Они едут вдвоем домой на задних сидениях машины, все еще переживая некий счастливый шок, когда у Антона, ушедшего в свои мысли, вибрирует телефон: на экране высвечивается любимое «Арсеня». — Антош, привет, ты как? — обеспокоенно. — Арс, я не беременный! У меня просто отравление, — радостно сообщает подросток. Вообще, отправление это довольно плохо, неприятно и дискомфортно, но по сравнению с такой ранней и нежеланной беременностью, это сущие пустяки, он потерпит. А еще он рад слышать родной голос. — Слава Богу! — на том конце трубки шумно выдыхают. — Я рад слышать твой радостный голос. — сознается альфа, не в силах скрывать эту правду. — Да, прости, что не позвонил тебе раньше, я забыл, а сейчас мы едем домой. — со смущенной улыбкой говорит младший, почесывая затылок и наблюдая за сменяющимся каждую секунду пейзажем за окном. — Мне нужно что-нибудь купить? Лекарства, продукты? — спрашивает Арсений. У него от души наконец-то отлегло. Он вчера чуть не умер от чувства вины, ведь мог сломать истинному жизнь, зная, что тот и отношений-то не хотел. Однако отравление тоже не дело. — Нет, спасибо, все есть. Давай попозже созвонимся, хорошо? Мы уже подъезжаем. — Да, конечно. Если что — я приеду. Целую, пока, — ласково произносит мужчина. — Пока, — улыбается младший в ответ, пусть эту улыбку никто и не видит. — Арс? — тихо переспрашивает Майя, когда из телефона доносятся гудки. Она слышала лишь слова сына из диалога. Антон поворачивается к матери, убирая телефон в карман джинс и секунду смотрит на нее странно, будто что-то обдумывая. — Да, его зовут Арсений, — осторожно произносит он. По лицу женщины нельзя сказать, настроена ли она на разговор об истинном или нет, но вроде нет, ведь сразу после ответа кивает, а потом машина останавливается возле их подъезда, так что тему можно считать закрытой или, правильней будет сказать, отложенной на потом. Тем более Антона ждет несколько дней лежания и отвратительного самочувствия. А еще он своим организмом чувствует — просто лежать он не будет, как минимум снова не есть и блевать, а еще мучаться от болей и скучать по Арсению и его запаху глубоко в душе эти дни.***
Парень правда следующие два дня чувствует себя просто ужасно: еда не лезет в рот, тошнит постоянно, но большую часть от таблеток и смесей, которые он принимает. Легче становится только тогда, когда мама приходит с работы и находится рядом, ухаживая за сыном, а так Антон не может даже Арсу позвонить — сил нет, поэтому отправляет ему короткие смс, на которые учитель отвечает почти сразу же. Он боится, что это состояние у него не навсегда, но как минимум надолго, и он не сможет даже из дома выйти погулять в каникулы, не то что поехать в коттедж с любимым человеком, по которому, признаться честно, скучает до безумия. Его тянет к Арсению, как магнитом, и без него кажется плохо, а порой даже невыносимо. Оно и не мудрено — они ведь истинные, хотя Антон в истинность не особо верит, но перестать думать о мужчине не может никак. Ему лучше становится в субботу, когда он просыпается и первым делом пьет таблетки, а уже потом ест овсяную кашу на воде — просто жуть! Кстати, интересный факт: при отравлении сажают на диету и в эту диету почти ничего, кроме круп, таких, как гречка и рис, не входит. А у Антона аллергия на рис и гречку он не любит, вот такой вот прикол. В обед он не выдерживает и звонит Арсению, потому что чувствует, как становится плохо не столько из-за болезни, сколько из-за отсутствия родной души рядом. И мама, смотрящая свой любимый сериал в комнате этому не помеха. Тем более что брюнет берет сразу же, стоило прозвучать первому гудку. — Да? — Арсень, привет! — весело здоровается мальчишка. Господи, он так соскучился по этому бархатистому приятному голосу, что сил нет. — Привет, Солнце. Как ты себя чувствуешь? — кажется, Арсений тоже рад слышать истинного. — Уже лучше, но врач сказала соблюдать диету еще неделю, а курс таблеток я допиваю завтра. Арс, я соскучился сильно, — все-таки признается подросток, чувствуя, как от искренности и осознания этого факта, произнесенного вслух, защипало в носу и стало влажно в глазах. — Малыш, да ты чего? — ласково успокаивает старший. — Все хорошо, ты обязательно поправишься и мы встретимся с тобой. — Арсения трогает такой Тоша, что правда скучает по нему, но не обязательно расстраиваться из-за таких пустяков. — Ты хотел, чтобы каникулы мы провели вместе… — все еще грустно говорит девятиклассник. — Ну а кто сказал, что мы их не проведем? — с явной радостью спрашивает Арсений. — Коттедж снят, оплачен, заезд во вторник и до пятницы. А насчет отравления не переживай. Мы заедем в магазин и накупим нужной еды, чтобы готовить ее там, к тому же до вторника ты точно поправишься. Антон от радости и счастья готов кричать и прыгать, как маленький, на кровати. Серьезно? Его парень все продумал? Все подготовил и не оставит одного? — Арсений, спасибо! Ты лучший! — кричит в трубку омега и Арсений от громкости в динамике отодвигает телефон от уха, смешно сморщив нос. — Не благодари, Тош, я заеду за тобой во вторник после одиннадцати и мы вместе поедем в магазин. Твоя задача только поправиться поскорее, собрать вещи и предупредить маму, а то мне влетело недавно за то, что я якобы увез тебя из школы без причины, ничего не сказав. — вспоминает биолог один из серьезных разговоров с ним в кабинете Павла Алксеевича. Он сильно сглаживает ситуацию, на самом деле ему правда хорошо так досталось, хотя по сути он просто помог ученику. Мальчишка поджимает губы, но все равно смеется, вспоминая мамин телефонный звонок и представляя, что его классная руководительница могла сделать с учителем (он искренне надеется, что да директора дело не дошло). Не очень тактично с его стороны, но он может себе позволить, он — подросток. — Кстати, Арс, — омега пересаживается на кровати поудобнее, подгибая ноги к себе, — мы ведь с тобой целовались за день до того, как мне плохо стало, ты не заразился? — звучит чуть обеспокоеннее, чем предполагалось, но Антон правда волнуется. — Да нет, — Арсений прислушивается к своему организму, но не чувствует ничего, кроме желания оказаться рядом с истинным и потрепать его светлые волосы, — видимо, не получилось передать или меня эта зараза не берет, — со смешком сказал он. — Тогда я рад, что с тобой всё хорошо. — Антон тепло улыбается, чувствуя, как у омеги внутри него от сердца отлегло — ему важно, чтобы вторая половинка была в порядке. — Антош… Как мама отреагировала на меня? — аккуратно спрашивает альфа, потому что узнать хотелось невероятно, но в тоже время тревожно, вдруг она не в восторге. — Мама ничего не говорила. Она только знает, что ты у меня есть и что тебя зовут Арсений. Прости, что рассказал ей тогда. — Не извиняйся, ты не виноват, наоборот, всё правильно сделал. — тут же говорит старший. — Я бы точно в больницу не догадался тебя отвезти, так бы и ждали девять месяцев. — невесело. Для Антона эта тема ещё долго будет под запретом. — Ладно, Арс, я пошёл собираться тогда? И маму уговаривать. — омега слушает голос альфы в ответ и чувствует, как ему его не хватает. Очень сильно не хватает истинного рядом. Но они скоро встретятся и будут вместе, так что нужно просто подождать.***
—Мам, — школьник заходит в комнату к родительнице и садится рядом с ней на кровать. Он все продумал: пока реклама, он еще чуть-чуть болен и мама в настроении, у него есть две минуты сказать и попросить разрешения уехать на пару дней загород. — Да, Тош? — Майя чуть отодвигается, разрешая лечь рядом с ней, но Антон предпочитает сидеть, как сидел, что бы не размякать раньше времени в материнских объятиях. — Можно мы с моим истинным поедем загород на пару дней? Пожа-а-а-алуйста, — сразу говорит он и тянет волшебное слово, строя ангельские глазки, чтобы сработало наверняка. Майя тяжко вздыхает и сама садится на кровати, делая рекламу на телевизоре потише. Сейчас явно очень важный разговор, который нужно обдумать. — Тош, я же его даже не знаю, а тут одни, на пару дней загород. А если с тобой что-нибудь случится? — обеспокоенно говорит она, заранее начиная паниковать, как делают мамы. — Мам, он был со мной в течку почти неделю. Он постоянно рядом со мной и оберегает меня. Не думаю, что он способен причинить мне вред вообще, — вспоминая своего альфу, с улыбкой рассуждает Антон. Арсений так смотрел на него, когда омега предложил встречаться и потом еще несколько дней счастливый ходил. А еще он говорил, что Антона любит и хотел его с ребенком принять. — А ты забыл, как плакал, когда думал, что беременный? — напоминает мама, и Антон краснеет, понимая, что отпускать в коттедж с истинным его не хотят. — Мы не будем этим заниматься, честно! — обещает он, хотя точного ответа еще не знает. — Ну хорошо, — вздыхает Майя. И сейчас ей не до сериала, в котором развязка идет полным ходом, в жизни ее мальчика сценарий покруче будет, — его родители же не против? — делает еще одну попытку она, но парень, опустив голову, будто рассматривает что-то, выпучивает глаза. — У него… Да. Ну, хочешь, я вас познакомлю? — вырывается у него. И не то, что Антон прям сильно об этом мечтает, но он уже представляет лицо Арсения, когда тот узнает. Родительница тяжело вздыхает, но улыбается. Ее мальчик так быстро вырос. Она просто не была готова к такому. — Конечно хочу, Тош, а когда? — Давай после каникул, хорошо? Мы завтра поедем за город до пятницы, а потом обязательно пригласим его, ладно? — желая не тратить ни свои, ни Арсения, ни мамины нервы к этому «важному» событию, предлагает он. — Хорошо. — Майя соглашается и Антон быстро целует ее в щеку, в который раз напоминая ей, какая она у него самая-самая лучшая мама на свете, а затем бежит собирать вещи в коттедж, написав короткую смс-ку своему парню, что мама согласна.