Дорогая пропажа

«Дождь на моей руке, Дождь на листве зелёной, Дождь – каплей по щеке... А на вкус – солёный». (А. Розенбаум) – Идём уже! Сдув с новенького парадного мундира последнюю пылинку, оборачиваюсь, ожидая наткнуться на насмешливый взгляд. Но стоящий в дверях Леск олицетворяет смертельную серьёзность. Долгожданное утро долгожданного дня: вручение дипломов, офицерский бал и, наконец, – свобода! Недавно сошедший со стапелей «Авантюрист», должность Второго помощника капитана. О каких перспективах ещё можно мечтать и зачем так хмуриться! Подхватываю со стола форменные перчатки. – Уже знаешь – куда?.. – В общих чертах. – Лесконт пожимает плечами. – Ладно! Пойдём узнаем! Дефиле по плацу отменено – сбор и построение в Торжественном зале. Дождь. Грозящее перерасти в часовой доклад «вступительное слово» ректора и краткое напутствие Первого Советника, и речи бессчётных почётных гостей под шорох листьев, под хлёст воды за окнами – равно переживаются с подобием внимания. Ведь это – в последний раз. Всё – в последний раз! И вот – в руках у меня заветная корочка. – Служу Родине! Залп аплодисментов… Заключительный семестр дался на стыке зубов не мне одному. Не от того ли звук сходящихся в биении ладоней так похож сейчас на грохот свалившегося груза? – Выпускник Фридрих Минкт!.. Это можно пропустить. Должность при Штабе, разумеется… – Выпускник Стивен Оулз!.. Тоже... – Выпускница Ади Курц!.. Я уже подумываю не начать ли скучать, когда… – Выпускник Лесконт Экет!.. Бывший курсант Экет, чеканя шаг, идёт к сцене. … Пусть всё это время ты продолжал делать отличную мину, но… Леск, по ней лишь явственнее понималось – как, до какой степени всё опостылело тебе в этих стенах. Придирки преподавателей, наряды вне очереди, муштра, шагистика, вечная жизнь не по средствам… Возможно, было и что-то ещё, но говорить об этом ты не желал. – … соединение «Армада». В качестве пилота поступаете под личное командование адмирала Стэйна. Я ослышался? Нет. Тишина. В ней, под неотрывными взглядами козырнув: «Служу Родине!» – ты возвращаешься в строй. «Пилота?!» – очнулся, наконец, стоящий по левое плечо Стив. «Экета только что поздравили с должностью… пи-лота?» – подхватывают сенсацию где-то сзади. «Но – на передовой!» – это – Вениамин. Вениамин Стэйн. В Академии мало случайных фамилий… Отдельные шепотки сходятся в общий гул. Перекрываемый слегка напрягшимся преподавательским голосом: – Выпускник Даниэль Джос!.. Джос – наш компаньон по всем проделкам. Но ни сокурсников, ни ректора я уже не слушаю: – Леск!.. Мы же – офицеры! Это же… как пощёчина! Всем – не только тебе! Что ты успел натворить?! – Леск?.. Не отвлекаясь, будто ничего нет сейчас важнее, ты наблюдаешь за поднимающимся по ступеням сокурсником. – Академия не поскупилась на твоё… обучение! – с досады срывается само. И лишь тогда ты разворачиваешься, пальцы сжимают вручённые лейтенантские погоны, над скулой заметно тикает жилка: – Дуэль. Три дня назад. С Минктом. – Как?! Без меня! Я готов прикусить себе язык. Анна! Она должна знать, в чём дело!.. С трудом дождавшись окончания церемонии, высматриваю её в смешении белого с пестротой у выхода. Твоя девушка. Анна Брисанис. Ты совершал большую ошибку, Лесконт, встречаясь с ней у всех на виду. Но поступи вы по-иному – и слухов было бы ещё больше. День Военно-Воздушного Флота за два месяца до… После Торжественной части ты традиционно подался к дверям. Вернее, я решил так. И немало удивился, обнаружив у противоположной стены знакомый высокий силуэт. Это было в новинку! Впервые за шесть лет наш зимний обелиск решил остаться на танцы? Что ж, ода в честь исхитрившейся задержать его особы, с моей стороны последует незамедлительно! Кем бы эта загадочная красавица ни была! Однако нечто тут же заставило меня забыть о Леске. Нежно-салатового цвета платье, длинные перчатки. Долгими вольными локонами лежащая на плечах рыжеватость волос, улыбка на благородном лице богини… Подойти? Но сперва выпить глоток – для… не важно! Старшим курсантам сегодня по закону полагалось шампанское. Я принялся оглядываться в поисках дежурного бродячего подноса и понял, что в своём стремлении не одинок. Или, проведший в одном крыле с Лесконтом все эти годы, я сейчас попросту обознался?! Нет. Те же, на пределе допустимой Уставом длины, чёрные волосы; знакомая манера двигаться, походка, осанка – что там ещё… И парой секунд позднее осознал – что именно превратило Леска в незнакомца для меня. Его взгляд. Посвящённый той же девушке в зелёном. Твёрдый, мужской взгляд. Когда же ты успел, курсант Экет?! И что пропустил я? Одобрительно улыбнувшись на моё скомканное: «Разрешите пригласить Вас… на танец», она протянула руку тебе, назвавшемуся и молча склонившему голову. Анна. Вы не отходили друг от друга весь вечер… Я увидел вас обоих на крыльце за дальней колонной. И остановился, притормозив разбег. – Ты же понимаешь – это был лучший выход. – Лучший?! В смертники, Леск?! Каким бы асом ты ни был – фальконы на войне разменная монета! А я люблю тебя и… – Главное, что ты меня любишь. Анну я видел со спины. Стоящий ко мне вполоборота, ты попытался улыбнуться. Ей. Так привычно ткнувшейся тебе в грудь, будто вы много лет – супружеская пара. Всхлипнувшей: – Минкт – сволочь! Последняя сволочь!!! – Это я и пытался исправить, Ани. К сожалению, не смог. – Не ёрничай! Не сбеги он, тебя бы – под трибунал… – Значит, всё хорошо обернулось, в итоге? – Лесконт!!! – Что? – Ничего. Я поговорю с отцом. – Нет. – Вся твоя ласковость сменилась на сталь едва ли не мигом. – Почему?! Он же знает, что ты со мной – не из-за карьеры! Что ты… – девушка словно задохнулась. – Хоть раз позволишь тебе помочь?! – Нет. – Твоя проклятая гордость… – Предположим. Двое самых близких мне людей, возможно – единственно близких, стояли и ссорились. Из-за чего? – Анна! – я шагнул вперёд, она обернулась… На глазах – слёзы. Ты, заметивший меня наконец, скривил фирменную свою усмешку, но сделать уже ничего не успел. – Энс… Энсент!.. Сколько бы я отдал раньше за это короткое, её голосом произнесённое: «Энс…»! Только – не тот случай. – Леск обидел вас? Что я несу?! – Не Леск. Другой! Леск вступился и… – Х-хватит! – махнув рукой, ты сорвался по ступеням вниз и исчез под сходящим с ума дождём. – Леск!.. Я проводил Анну до машины. Ни слова не сказавшую мне больше. Впрочем, в общих чертах всё было ясно и так. Дочь Первого государственного Советника, полунищий курсант на попечении дяди… … Да, я злился на тебя сейчас. Очень!.. … вечные гримасы Фридриха: зачем она Экету и чего-де ради вспыхнула в Лесконте эта «любовь». Для без того уже наполнившейся чаши оказалось достаточно пары хлёстких слов, чтобы… ты не выдержал оскорбления. Такое было на руку не одному Фриду Минкту и компании. Струсившему, как видно, в последний момент? Побежавшему жаловаться. Ему повезло. Или… всё-таки – тебе? В нашем крыле горел свет. Я толкнул дверь. Чемоданы упакованы. С сосредоточенным видом Леск собирал в совок какие-то осколки. Молча водрузив на подобающее место опрокинутый стул, я принялся помогать.