Дорогая пропажа

«В мире, где только тихий шорох Крыльев незримого лиха, Огонь по запалу крадется в порох, А порох сырой и… тихо. Ворог нагрянет, и не спасет В ослабшей руке булат! Ты убегаешь наоборот, Вновь возвращаясь назад». (Шура-Саша Петров) – Леск. Потерпи немного! Сейчас, Леск! Моя вина. Не будь той аварии, моей поспешности не будь – не было бы и этого приступа. Пугающего. Знаешь, в чём твоя беда, Лесконт? Даже когда ты на пределе, слишком легко поверить, что – действительно железный. Стальной. Как «Виллиса». Убедительно донельзя, Капитан! А в висках – эхом – сказанное тогда, в памятный разговор, Югертом отцу: «Его смерть стала бы делом времени. Он не смог бы жить без «Виллисы». Даже если б хотел». «Не смог бы…». «Не смог…». Знал ли Адмирал, что значит «хотеть» в исполнении Лесконта? Надеюсь, что отец – знал. Спина… Я забыл о ней, пока мы с Артаной вели тебя в дом, пока выпроваживали – отдохнуть перед зачётом – умевшую, по счастью, делать уколы хозяйку. Не растерявшуюся, не… – Харли, откуда эти следы? Скажите мне всё, Харли! – серые, серьёзные глаза твоего Командора. Она требует. Поспать бы ей… Поспали! И я, и она. Я, похоже, потерял сознание, а иначе как бы Лесконту встать, одеться и проскользнуть мимо меня, сидящего в придвинутом вплотную к постели кресле! «Артана, идите, я посижу с ним…», – а сам понял на каком свете нахожусь только когда услышал звук взлетевшего фалькона. И что теперь?! С чего я взял, что Экет должен мне доверять?! С того, что я – северянин, а «свои» упекли его туда, откуда обычно не возвращаются?! С того, что Рок-Фавор – по определению – нейтральная территория, а Капитан, с вымаранными из жизни тремя годами почти, так и остался там… на войне?! – Артана… Стоящая на пороге ангара девушка молча обернулась. Будь что будет! Задание я провалил. Что с Леском – неведомо. И отвечать за остальное – мне одному. – Артана, вы хотели знать откуда у него эти следы и что с ним было? Я расскажу. – Идёмте в дом, Харли. Пока Лисса не вернётся, нам всё равно не на чем лететь… Она уселась за стол, налила себе и мне остывший кофе, обхватив чашку подрагивающими пальцами, вопросительно, – просительно, скорее – подняла глаза… – О том, что он не погиб при падении «Виллисы», я узнал от Юго. Адмирала Севера Югерта Э.Лертайна. Узнал, когда вернулся из… Есть такое место «Управление исполнения наказаний. Зона № 4». Мне было одиннадцать лет, когда сестра Принца-Адмирала – та самая Эгнеста из Дома Элеронов – вопреки воле семьи взяла себе фамилию Экет, выйдя замуж за потомка южан. Он приходился отцу Лесконта двоюродным братом. Ценой спокойствия беглой четы на территории Аратона стала информация об «Икс-Айл». Когда Эгнеста сообщила то, что ей было известно, правительство Юга попыталось использовать полученные сведения в своих целях. Тогда и возникла первая угроза войны. Столкновение удалось отсрочить. Первому министру Николасу Брисанису и главе Дома Федеринтов Миражу Ф.Шарлевилю-старшему. В результате переговоров было решено обменяться «заложниками мира» – детьми, принадлежащими к государственным фамилиям. Со стороны Аратона такой заложницей стала Алиэс Брисанис, а со стороны Исида – я. Спустя шесть с половиной лет Эгнеста умерла. Во время родов. Врач, принимавший их, был из северян. Обвинив Исид в преднамеренном убийстве и нарушении Договора, Аратон возобновил тайные вылазки на Материк. В ответ Э.Лертайны потребовали у Совета Домов казни Алиэс Брисанис. Дом Элеронов это требование поддержал, и сторонники мира – Федеринты – остались в меньшинстве. Тогда отец поднял восстание. – Федеринты, Элероны… – негромко отрешённо вклинилась Артана. – Разницу меж ними мы поняли только на «Виллисе». Но Белый Юго, предложивший Лесконту Договор, был из… – Из Элеронов. Существует легенда, – обрадованный, что девушка меня всё-таки слушает, я сейчас был готов забираться в любые дебри истории, лишь бы отвлечь её и отвлечься самому. – О том, что своё происхождение два правящих Дома Исида ведут от… командования «Икс-Айл». Её капитана звали Элерон, а бортинженера – Федеринт. С тех пор потомки первого носят в своём имени инициал «Э», а второго – «Ф»… Наследная черта Элеронов – умение общаться с техникой, а Федеринтов – создавать её. …Только, если бы не Югерт, выведший друга детства из окружения, а потом отдавший ему под начало Базу на Рок-Фаворе, не осталось бы уже Федеринтов. А ещё… и об этом уже совсем не тянуло думать – особенно теперь – всю жизнь любивший Эгнесту, Мик никогда не снимет траура по… другой женщине. По моей маме. Раньше я не понимал отца. Но теперь и мне, последнему в роду, скоро предстоит выбрать себе невесту. Из северянок. Чтобы наш Дом не угас совсем. Кто б побрал эту «Ф» в моём имени! Не мешавшуюся ничуть, пока… Пока голубоглазая аратонка не сказала: «Я учусь летать. Хочу стать пилотом, как… один человек». И я вчера крепко позавидовал этому человеку. Сперва показалось – только потому, что в выборе своём он волен. Виллиса-Лисса… И я, и Югерт, и Леск вздыхаем по одному и тому же имени. Но для них – это имя корабля, а меня угораздило… И сам ведь не заметил – как! – …Да, Юго оказался ренегатом в семье. Он пошёл против собственной династии, тайно поддержав восстание. Алиэс спрятали в нашем доме, но и тот оказался не самым безопасным местом. Для неё. Потеряв младшую дочь Первый Советник Аратона поддержал политику войны. Поставив целью уничтожение «Икс-Айл», как могущества, стоящего за Исидом. Но Мёртвый Материк от того и прозван Мёртвым, Артана, что… одним Исидом не обойдётся. Союзников в Аратоне, ни тайных, ни явных, у отца и Юго больше не оставалось. Тогда на Рок-Фаворе Микертом и была построена «Виллиса», такой же «призрак», как и пра-корабль. Мне показалось, или Артана и вправду посмотрела на меня по-другому? – До Алиэс тогда добрались Лертайны… А как же ты? – Я? После начала военных действий меня перевели в то самое «Управление исполнения наказаний». Вот тогда я и вправду почувствовал себя заложником. Микерт предложил обмен – себя на сына. Но Юго остановил его, пообещав вытащить меня оттуда. И слово своё сдержал. В тот же день, когда пала «Виллиса» и был убит ваш Первый Советник, я получил свободу. А на выходе из ворот… – Убит?! – Да. – Я потянулся к чашке, сделал пару глотков и едва не закашлялся – спазм пережал горло. Простит ли она мне? И почему мне сейчас так важно, чтоб простила?.. Говорить становилось всё труднее, но ради этих нескольких фраз, которые сказать был обязан, и затевал весь разговор. Артана ждала. Запоздало заметилось: «А ведь перешла на «ты»…» – … на выходе я увидел служебную машину и двоих конвойных, выволакивающих из неё человека в аратонской офицерской форме. Погоны сорваны, на запястьях – наручники. Он смотрел прямо и с равнодушием человека, выполнившего свой долг, дошедшего до предела… Так я впервые увидел Лесконта. И запомнил. В лицо. И только через два с лишним года, благодаря мельком замеченному военному фото, понял, с кем встретился тогда. На Рок-Фаворе не знали, удалось ли Капитану уцелеть. Не вмешивая Юго, отец повёл переговоры сам. Нам помог Энсент Рузай и… – Так Энс… знал всё?! Знал с самого начала и…?! Дотянувшись через стол, я крепко сжал её пальцы, произнёс негромко, но раздельно: – И дал ему шанс, Артана. Страшный шанс, я знаю о чём говорю. Но если бы не Рузай и его молчание, могила Леска на Капитанском утёсе была бы настоящей. – Ты хочешь сказать… – Я ничего не хочу сказать. Тут, прости, я с Рузаем несколько солидарен. Я замолчал. Она долго сидела не шелохнувшись, как Лесконт – глядя прямо перед собой. Потом губы дрогнули: – Харли! Нарастающий звук двигателя заставил вскочить обоих. Лисса? По лицу её, кинувшейся к двери, понял – да, Лисса. Но на аллейке – две незнакомых девушки в лётных комбинезонах. – Простите, Ани не была сегодня на зачёте, и мы… Она здорова? – Не была?! – … мы решили вернуть ей фальк. Из-за вчерашней непогоды всех отправили домой пешком, но утром… Не дослушав их, я вернулся обратно в дом. Аккуратно свёрнутые чертежи стояли в тубусе возле стола. Там же – планшет с тетрадями. – Куртка на вешалке, – донёсся до меня голос Таны, по всей видимости, уже выпроводившей девушек. – И… нас повесят! – Тан, от той водки что-то ещё осталось? – Нет. Но я нетрезвой никогда не летаю. А для тебя есть ликёр. Не всё ли сейчас равно? Она неспешно наматывала на запястье шёлковую голубую ленту, охватывавшую вчера волосы подруги. – Где? Поняв с полуслова недосказанное мной «… ты её нашла?», пожала плечами: – В ангаре.