***
Когда сёстрам было по 20 лет, они пообещали друг другу, что выйдут замуж в один день и родят детей в одну ночь. После смерти одной сестры, вторая осталась с двумя детьми на руках — дочерью и племянницей. На завтрак сухие тосты с арахисовой пастой и кофе. Минерва отыскала в мятой коробки из-под обуви времён второй мировой толстые немецкие сигары, запрятанные в потрёпанных мужских туфлях. Она устроилась с кружкой свежезаваренного кофе у приоткрытого окна, потягивая папиросу, принадлежавшую дяди Эду. В сонном сознание в мгновения всплыли детские воспоминания о муже Кодди. Незатейливый, дурашливый Эд произвёл впечатление на тётю, привезя плёнку Рифеншталь с ярким плакатом свастики на флаге. Эти двоя постоянно спорили, их пара быстро разошлась. Эдди влез в долг перед казино, от которого до сих пор колесит по всему миру, а Кодди наскучила тематика фашисткой Германии. Когда мужчина закинул чемодан в свою модную машину, Кодди сказала Минерве, смотря в след уезжающему супругу: «Это был последний раз.» —Когда что? —Как я выхожу замуж. Минни, и ты смотри. Брак разрушит твою жизнь. Пока я жива, не смей бросать меня ради мужчины. Ты поняла? Минерва прекрасно её понимала. К дому подъехал почтальон на велосипеде. Девушка в миг зашторила окно, увидев постороннего возле тётиного дома, но через мелкую щель продолжала наблюдать за ним. Зачем он здесь? Мужчина растерянно оглядывал дом, не понимая, заброшен тот или нет. Вместо того, чтобы оставить стопку с газетами и письмами в почтовом ящике, он медленно, крайне осторожно стал приближаться к двери, поднимаясь на крыльцо. Сердце Минервы сжалось. Папироса выпала из губ прямо под ноги. Мужские шаги добрались до двери, кто-то постучал. Девушка зажала рот руками. Все её мысли были только о спальне тёти, где лежит шкатулка с ключом. Она задержала дыхание и спустилась по стенке на пол, закрывая глаза. —Кодди, почему ты плачешь? —Что? —Почему ты плачешь? —Не называй меня так. —Прости… —Моя сестра умерла. Молчание. —Твою мать хоронили в закрытом гробу. Знаешь почему? —Нет. —Нашли только ногу. —Я не знала. —Уходи, поиграй с Кэрри… Кэрри, Кэрри, Кэрри. Она думает только о ней. В этот момент стук прекратился. Почтальон выждал пару секунд, развернулся и ушёл прочь. Минерва подглядела в окно — тот сел на велосипед и поехал к следующему дому. Прождав несколько минут, она подкралась к главной двери. За разноцветным мутным стеклом тихо. Минерва отперла дверь. На крыльце стоит стопка газет, перевязанных тонкой верёвкой. Девушка забрала стопку, вернувшись в полумрак дома. Кэролин — это всё, что оставила после себя Кодди. Такая непредсказуемая женщина. Не бойтесь, тётя, Минни позаботиться о ней.***
«Доска Уиджи: миф или реальность? Расскажут супруги Уоррены» «Они держали подушку на его лице: жизнь и смерть Сталина» «Helter Skelter: мир хиппи» «Пирог из американской мечты, выпуск №7» «Полиция окрестила его Зодиаком: криминалистика, выпуск №63» «Старушки-модницы: причёски 20-х, выпуск №39» «Прошу отменить подписку на новостные газеты и журналы… …по причине кончины заказчика.» Такими словами начала своё обращение в почту Минерва. Она вздохнула и откинулась на спинку стула в столовой, которую тётя использовала больше как кабинет. Девушка думала, что ей всё же придётся выйти из дома на почту, дабы передать письмо. Если она попробует отдать его почтальону, никакой разницы не проявится — все в любом случае узнают, что здесь теперь кто-то живёт. Медленно приближалось время обеда. Сегодня Минерва собиралась сходить в магазин и полакомиться крылышками в медовом соусе и яблочными кусочками. Для девушки с взрослением стало странностью, как с детства у неё развилось весьма необычное отношение к еде, можно сказать, даже божественное. Несмотря на то, что Минерва жила бедно, она превозносила еду, считая каждый приём пищи обязательным и особенным ритуалом. Естественно, с возрастом она отметила, что другие люди себя так не вели, поэтому никогда не делилась этим с кем-либо. Кроме Кодди. Маленький секретик — так Кодди назвала это. Девочки должны хранить тайные страсти друг друга и никому никогда не рассказывать. Девушка накинула пальто поверх домашнего платья в горошек, клетчатый шарфик и надела тётушкину косынку с рисунком рябины, собираясь выйти на улицу. Для второй вылазки посреди дня она собрала мешочек с сеткой для продуктов, небольшим кухонным ножом, который легко спрятать за пазухой, кошелёк и бумажник Кодди. Перед выходом она второй раз за день перепроверила состояние двойного дна в шкафу, достаточную скрытность подвала. Тётя не предпринимала таких мер осторожности, а Минерва решила брать ключ от подвала с собой, вешая его на шею, как украшение. Девушка вышла за главную дверь, закрывая её на ключ. Сойдя с порога, она устремилась за калитку, как вдруг услышала посторонний голос. —Вот этот дом, — мужской голос приближался к ней. — я оставил прямо у двери. —Погляди-ка… Дом знакомый. Девушка оглянулась. К дому подошли двое молодых мужчин в форме почтальонов. Они остановились, увидев её перед калиткой. Они втроём смотрели на друг друга неловко и удивлённо, ни парни, ни девушка не были знакомы. Тот, что приезжал утром, темноволосый высокий парень, заговорил первым: —Прошу прощения за беспокойство, мисс. Вы… —Вы переехали? — сразу спросил второй без церемоний. Она помолчала, смотря в пол, а затем безучастно ответила: —Да. —В этот дом? — спросил брюнет. —Да, вчера. —Что ж, вот и разобрались. Просим простить, мисс, этот недотёпа подумал, что дом заброшен. Доброго дня. — второй развернулся и быстро удалился, оставив пару молодых людей наедине. -Нам очень жаль, — продолжил мужчина. — вы получили газеты? —…- девушка хотела вновь повторить свой единый ко всем вопросам ответ, но вспомнила про письмо об отказе о доставке журналов в кармане платья. Она вытащила его, развернула и протянула мужчине: — Вот. Он взял письмо, прочитал первые строчки и понимающе улыбнулся. —Хорошо, я обязательно передам это на почту. — его лицо изменилось, когда он дочитал до причины отказа. — Ох… —Что? —Прошлый владелец умер? —Да. —Когда? —Неделю назад. —У вас не возникло юридических сложностей из-за этого? Девушка невольно улыбнулась. —Нет. Мне передали дом в наследство. —Мои соболезнования, так это ваш родственник? —Да. Он нахмурил брови, поправляя галстук, и сделал шаг вперёд. —Позвольте, Билл Эллингтон. — он протянул руку. —Кэролин Хаммер. — девушка сжала руки на мешке. —Так вы дочь мисс Хаммер? — вдруг спросил он, складывая ладони за спиной. —Да. Кодди моя мать. —Ещё раз… примите мои глубочайшие соболезнования. —Ничего. Она была слишком стара. Мне пора. —До свидания, мисс Хаммер. Доброго вам дня! — прокричал он отдаляющейся женской фигуре вслед. Минерва и Кэролин надеются его больше не встретить.