Давай снова

Зимние каникулы наступили всего через несколько дней. Гарри остался в Хогвартсе, поскольку ни он, ни его родственники не хотели видеться чаще, чем это было строго необходимо. Гермиона, как и большинство других студентов, уехала на каникулы домой. Рон тоже остался, как Гарри и предполагал. Что ж, когда их было только двое, Рон был довольно приятным в общении, даже пытался научить Гарри шахматам, хотя Гарри не думал, что у него было много шансов. Он просто не мог думать об игре как о битве, особенно после того, как пережил несколько настоящих сражений в своей другой жизни. Рождественским утром Гарри был рад обнаружить среди своих подарков Мантию-невидимку, о которой он уже знал от себя-старшего. Он был уверен, что это пригодится для его и Гермионы планов на будущее. Его старшее «я» все еще следило за тем, чтобы Гарри не злоупотреблял своей новой игрушкой. Он также воздержался от посещения некой комнаты, где должен был найти зачарованное зеркало. Хотя он хотел бы увидеть своих родителей, но на отражение его собственной мечты не стоило тратить время. Гарри пытался затащить Рона посмотреть книги по квиддичу в библиотеке, но безуспешно. — Я чувствую себя усталым, даже проходя мимо библиотеки, — пожаловался Рон, отказываясь от его предложения. Гарри на самом деле не возражал. Он использовал заметки, которые оставила ему Гермиона, чтобы попытаться найти пропавший крестраж. Они подозревали, что это было что-то, принадлежащее Рейвенкло, но понятия не имели, что это может быть и где это искать. Не уничтожив этот крестраж, они не могли избавиться от Волдеморта, и именно поэтому им нужно было его найти. Хотя библиотека помогла ему сузить поиск до одной конкретной реликвии — диадемы Рейвенкло, это не помогло в ее поиске. Диадема, согласно тому, что он нашел, была потеряна для многих поколений. Не совсем понимая, как действовать дальше, Гарри направился в Выручай-комнату, пока его разум все еще искал потерянную диадему. Он был удивлен, когда дверь, появившаяся на пустой стене, открылась в огромную комнату, заполненную разными предметами. Большинство из них выглядели чрезвычайно старыми, хотя некоторые казались относительно новыми. Гарри терялся в догадках, что это за вещи и как они вообще оказались в той комнате. Он не мог по-настоящему зацикливаться на этом, поскольку комната, казалось, направляла его в определенное место, где свет казался ярче, выделяя определенный ящик, стоящий рядом со шкафом, поверхность которого, покрытая пузырями, выглядела так, словно туда плеснули кислотой. На ящике стоял облупленный бюст уродливого старого колдуна, рядом с которым валялся пыльный старомодный парик, а с другой стороны лежала старая потускневшая диадема. Похоже, что свет вел Гарри именно к ней. Когда он подошел ближе, то почувствовал в ней вредоносную магию, подобную той, которую он чувствовал от медальона Слизерина в своей другой жизни. Гарри не осмелился прикоснуться к диадеме, хотя помнил, что ненадолго прикасался к ней в своей другой жизни. Оглядевшись, он нашел старую сумку, ремни которой были порваны, но в остальном она выглядела достаточно хорошо. Он левитировал диадему в сумку, закрыл ее и держал только за ручку, которая была сверху — как можно дальше от диадемы. Гарри быстро вышел и закрыл дверь. Несколько секунд спустя она снова превратилась в камень, как и остальная часть стены. Затем он снова начал расхаживать, желая попасть в комнату, где лечили его шрам. После третьего раза появилась другая дверь. Гарри открыл ее и вошел в комнату, которую запомнил несколькими днями ранее. Не желая разбираться с этим в одиночку, он спрятал сумку с диадемой в угол и наложил вокруг нее изолирующий экран. Сделав это, он почувствовал уверенность, что она останется там до возвращения Гермионы. Хотя он выучил соответствующие заклинания вместе с Гермионой, но у девочки получалось намного лучше, чем у него.

***

На следующее утро сова официального вида принесла Гарри письмо. «Дорогой мистер Поттер, С сожалением сообщаю вам, что я не смогла найти никакой информации о суде над Сириусом Блэком. При дальнейшем изучении я обнаружила, что над ним вообще не было суда — его отправили в тюрьму на основании одного только приказа министра. Поскольку это крайне необычно, я проинформировала министра, и он запланировал провести суд над мистером Блэком через несколько дней после нового года. Он также одобрил использование Веритасерума (это зелье, заставляющее принявшего его говорить только правду), так что мы гарантированно докопаемся до истины. Я предлагаю вам прийти и лично присутствовать на суде. Если возможно, я также постараюсь разрешить вам задать любые вопросы, относящиеся к делу, которые могут у вас возникнуть. Мне жаль, что я не смогла вам помочь, и я также благодарна за то, что ваша просьба выявила возможную судебную ошибку, которую мы сейчас попытаемся исправить. Пожалуйста, сообщите мне, если вы захотите посетить слушание, и я отправлю официальное приглашение, чтобы вам позволили покинуть школу на этот день. Я также могу предоставить вам сопровождающего из авроров, если вы пожелаете. Искренне Ваша, Амелия Боунс Глава ДМП» Гарри был рад, что его крестный получит шанс, но он также начал думать о том, как бы он мог помочь. Пожалуй, он начал бы с того, что рассказал о письме Гермионе и попросил ее совета. Хедвиг была бы довольна, если бы ей было чем заняться. — Что это было? — спросил его Рон. Гарри пожал плечами. — Я только что получил ответ на свой запрос о получении некоторых документов из Министерства. Похоже, они ничего не нашли. Кажется, они еще менее организованы, чем ты. Рон, казалось, не возражал. Он знал, что оставаться организованным — это не то, в чем он силен. Он даже не пытался. — Я думаю, что в любом случае я должен написать и поблагодарить, — сказал Гарри. Рон просто пренебрежительно махнул рукой, как бы говоря: «Делай, что считаешь нужным, только не приставай ко мне». Это было просто идеально для Гарри. Он только взял немного пергамента и перо из своего общежития и пошел в библиотеку, где занялся письмами. Сначала он написал длинное письмо Гермионе, рассказав ей обо всем, что он делал до этого, и попросив ее совета. Затем он написал мадам Боунс, поблагодарив ее за усилия и попросив присутствовать на суде в сопровождении аврора, поскольку к тому времени занятия в школе уже возобновятся, и Гарри не считал себя вправе лишать уроков остальных , забирая одного из учителей. Он подумал, что это сделает ее более сговорчивой.

***

В тот вечер, прямо перед ужином, они встретили Дамблдора по пути в Большой зал. После обмена приветствиями Дамблдор повернулся к Гарри. — Я слышал, что твой шрам зажил. Не хочешь показать мне его? Гарри приподнял челку, обнажив лоб. К тому времени он был почти здоровым, и только очень слабое отличие цвета кожи показывало, где был шрам. Дамблдор казался удивленным. Он слегка прикоснулся к нему кончиками пальцев, чтобы убедиться, что это действительно то, что он видел. — Как ты это сделал? — спросил он, очень заинтересованный ответом. — Ну, однажды вечером мы с Гермионой пропустили поворот и оказались в незнакомом коридоре с приоткрытой дверью. Мы проверили комнату за дверью и нашли несколько книг о снятии проклятий. В одной из них было заклинание для очищения предмета путем переноса всего постороннего вещества и магии на другой, менее ценный предмет. Гермиона подумала, что это можно было бы применить к моему шраму. Она выучила заклинание, а затем положила кусок ткани на мой шрам и произнесла заклинание. Какая-то тьма, казалось, заполнила эту ткань. Затем мы сожгли ее, и она издавала звуки ярости и отчаяния, прежде чем сгорела полностью. Простое заклинание исцеления, которое Гермиона еще до этого отыскала в библиотеке, сделало все остальное. Это было достаточно близко к правде, не раскрывая ничего важного. — У вас осталась эта книга? — спросил Дамблдор. Гарри сделал грустное лицо. — Мы были так счастливы, что это сработало, что забыли взять книгу с собой. На следующий день, когда мы попытались найти ту комнату, у нас ничего не вышло. С тех пор я искал ее, но не нашел. Дамблдор ободряюще похлопал его по плечу. — Ну, Хогвартс известен тем, что комнаты появляются и исчезают случайным образом. Однако, если ты когда-нибудь найдешь ее снова, я бы хотел, чтобы ты принес мне эту книгу, — он на мгновение задумался и добавил. — Могу я использовать некоторые заклинания, чтобы убедиться, что там больше нет остатков тьмы? Гарри пожал плечами, давая старику понять, что он не возражает. Но все-таки постарался обратить внимание на заклинания и движения палочки, просто на всякий случай. Дамблдор взял свою палочку и направил ее на лоб Гарри. Он произнес несколько заклинаний. Некоторые вызывали слабое голубое или розовое свечение, другие, казалось, не имели никакого эффекта вообще. — Это действительно исчезло, — недоверчиво пробормотал он, прежде чем восстановить контроль. — На твоем лбу действительно нет никаких остатков той темной магии. Я думаю, что ты также чувствуешь себя намного счастливее, не так ли? Гарри улыбнулся. — Раньше шрам вызывал у меня легкую боль, как медленно заживающая рана. Теперь он прошел, и у меня больше не болит. Я чувствую себя намного лучше, спасибо. — Так и должно быть. Мальчик твоего возраста не должен страдать от каких-либо болей. Теперь, я думаю, нас ждет немного еды… — с этими словами Дамблдор подтолкнул их вперед, а сам остался стоять, глубоко задумавшись.

***

Ответ Гермионы пришел на следующее утро. Однако у нее не было конкретного совета. «Это могло бы быть полезно, если бы у тебя было завещание твоих родителей, но если таковое существует, то оно либо запечатано, либо спрятано в их хранилище, куда у тебя не будет доступа, пока ты не достигнешь совершеннолетия. Возможно, у Сириуса есть копия в его хранилище, но она все равно не будет доступна до суда.» Затем она немного рассказала ему о своих каникулах и подписала: «С любовью, Гермиона». Письмо от ДМП пришло за день до нового года. «Я отправила письмо вашему директору с просьбой о вашем присутствии на суде над Сириусом Блэком в качестве заинтересованной стороны. Не позволяйте ему уговаривать вас не ходить, поскольку он всегда думает, что детей (а для него даже тридцатилетние — дети) следует беречь от суровых сторон жизни. Я уверена, что дети вашего возраста, и особенно с вашим личным опытом, более чем способны справиться с этим. Аврор прибудет в Хогвартс во время завтрака в пятницу, третьего января, чтобы сопроводить вас в Министерство и обратно. Вы узнаете его или ее по отличительной мантии и именному жетону ниже левого плеча. Я также надеюсь, что у меня будет возможность поблагодарить вас за вашу помощь в этом деле.» Гарри взглянул на директора, который тоже читал письмо, и, похоже, ему это не нравилось. Что ж, не повезло, подумал он. Рон, который сидел рядом с Гарри, не пытался прочитать его письмо, но спросил: — От кого это? Гарри пожал плечами. — Просто уточнение по поводу документов, которые я просил. Ничего интересного. Рон не настаивал.

***

Второго января, ученики вернулись с зимних каникул. Гарри был особенно рад видеть хорошее настроение Гермионы. В своем будущем она стёрла воспоминания своим родителям и отправила их в Австралию для их безопасности, не уверенная, сможет ли она когда-нибудь восстановить их память и доверие к ней. Она была более чем счастлива обрести их снова. Гарри отвел ее в сторону и рассказал ей все, что он узнал и сделал с момента их обмена письмами. Гермиона была весьма впечатлена. В тот вечер, вскоре после ужина, они пробрались в «Выручай-комнату» и попросили дать им процедурный кабинет. Диадема все еще была там, в сумке. Гермиона левитацией достала ее, осмотрела и левитировала обратно. Затем она произнесла очищающее заклинание, переместив крестраж на сумку. Закончив, она левитировала диадему наружу и опустила ее на стол, а сумку отправила прямо в горящую печь. Крики гнева и отчаяния на этот раз были гораздо громче, заставляя двух детей дрожать. Казалось, они также длились дольше, но когда все стихло, внутри печи ничего не было видно. Крестраж исчез. — Что нам теперь делать с диадемой? — спросил Гарри. Гермиона обдумала варианты. — Я не уверена. Мы не можем просто отдать ее. Это может вызвать слишком много подозрений и вопросов, на которые мы на самом деле не хотим отвечать. И я не думаю, что мы должны вернуть ее туда, где она хранилась, — она подумала еще немного и вздохнула. — Что ж, мы можем оставить ее здесь, где не так много шансов, что кто-нибудь еще обнаружит ее, или мы можем взять ее с собой, рискуя, что диадему смогут найти или даже украсть другие, — она снова вздохнула. — Похоже, нам лучше оставить её здесь. Гарри согласился, но у него в голове возникла другая идея. — Разве она не должна давать тому, кто её носит, знания и понимание? Почему бы тебе не использовать её при поиске в книгах, которые может дать тебе эта комната? Это может помочь лучше и быстрее находить ответы на то, что нам нужно. Гермиона улыбнулась ему. — Это может быть полезно, но я думаю, мы все равно должны сначала проверить диадему, чтобы убедиться, что на ней нет никакой вредоносной магии. Возможно, мы сделаем это позже. А сейчас нам нужно идти в башню, или мы рискуем оказаться снаружи после комендантского часа. Непосредственно перед тем, как покинуть комнату, Гермиона произнесла несколько заклинаний, чтобы убедиться, что на Гарри не было наложено новых заклятий. Проверка ничего не обнаружила. — Я полагаю, что тот, кто наложил эти ограничители, еще не знает об их снятии, — отметила она.