Live with me, die with me

— Хозия, мой старый друг, — окликнул Датч, подходя и засовывая руки в карманы. Старик обернулся к нему. Он сидел на берегу реки и читал книгу. В последнее время он часто читал с Джеком… ведь Эбигейл едва умела складывать слова, и кто-то должен был учить мальчика читать. Не Датч. У Датча не было времени. Во всяком случае — сейчас. Раньше-то он многим помог познать грамотность… Учил и Джона и Артура. Тилли учил. Даже пытался что-то втолковать Эбигейл. Но, возможно, Эбигейл всегда было не до того. А, может, возраст сказывался. Может, взрослого тяжелее научить читать. Датч мотнул головой — почему ему приходят в голову мысли о детях и чтении? Ах да. Джек… Эбигейл. И не только… — До меня доходят тревожные новости, — Датч осторожно сел на складной стул рядом с его другом. — Тревожные, Датч? — Люди пропадают, — отрывисто бросил Датч, глядя на водную гладь. — Что мы делаем не так, Хозия? Я пытаюсь всем им помочь, всех их спасти… а они… — он вздохнул. — Пропадают. Затянулась пауза. Только вода тихо шумела. Со стороны Сен-Дени ветер гнал черные тучи… Скоро зарядит ливень. — Возможно, следует с чего-то начинать. Пока они все не пропали, — мудро сказал Хозия. — Как Мика и Чарльз улизнули без моего ведома? — Датч хмуро посмотрел на друга. — Что, уже никто не считает нужным ставить меня в курс дел? — Полагаю, мистер Смит разыскивал что-то о людях, которые на тебя напали, — осторожно произнес Хозия. — Он взял Белла с собой. Датч фыркнул. — Что ж, рад видеть, что новички распоряжаются здесь кадрами, — он сдвинул брови. — Кто у нас остался? — Молодые Ленни и Шон, — Хозия закашлялся. — Сьюзан и Тилли. Я не говорю о Пирсоне, Пасторе и Дядюшке… — И все? — Датч не мог поверить своим ушам. — Где все наши стрелки, Хозия? Где наши бойцы?.. Лицо Хозии вдруг содрогнулось. Он отвернулся, но в последнюю секунду Датч увидел на нем агонию и прикусил язык… Проклятие. Неосторожное слово! Джон… Джон, убитый совсем недавно. Его смерть подкосила Хозию еще больше. Старик потерял аппети. Несколько дней не ел…. И это не прибавило ему сил. — Прости меня, — Датч положил другу на плечо руку. Хозия тяжко вздохнул. — Ничего. Что есть, то есть. Мы потерли людей, — он посмотрел на Датча. В его глазах была мольба. — Я только прошу… Датч, постарайся сохранить как можно больше жизней. — Я… я не знаю как. — Для начала, — мягко произнес старик, — постарайся найти пропавших людей. Ленни и Шон сейчас в лагере. Почему бы не попросить их вернуться за Карен или поискать Эбигейл с Джеком? Всем остальным, полагаю, следует попытаться найти хотя бы Мэри-Бэт. — Мэри-Бэт? — Датч нахмурился. — Да, конечно… Бедное дитя. В последние дни она была так печальна… Что-то случилось с девочкой? — Я не знаю, — Хозия покачал головой. — С ней творилось что-то неладное уже долгое время. Я пытался говорить, несколько раз, но… — он тяжело вздохнул. — Я… — Что? — Датч подасля к нему. Он знал этот взгляд. Знал это выражение лица. — Хозия! У тебя есть догадки? Скажи мне! — Я не могу, — печально отозвался Хозия.- Пока не могу ничего сказать. Не наставивай. Лучше сосредоточимся на поисках девушки. Я начинаю беспокоиться, Датч. Датч недовольно поджал губы. Он не любил, когда ему отказывают. Но, в то же время, Хозия был прав. Нужно было для начала найти девушку… Мало ли, что могло статься с ней. — Ленни! Шон! — Датч громко позвал. — Подойдите сюда… У меня для вас дело. *** Ночь опустилась на Сен-Дени, ее сумеречный усыпанный звездами черный полог накрыл собою уснувший город. Роуз осторожно, чтобы не потревожить спящего, выбралась из постели и встала босыми ступнями на накрытый ковром пол. Она выпрямилась, потянулась и посмотрела на спящего. Ее уста тронула легкая улыбка. Артур чуть сопел во сне. Его чуть вьющиеся светлые волосы рассыпались по подушке, а рот был чуть приоткрыт. Когда он спал, его лицо казалось спокойным, почти умиротворенным. Роуз не хотела его тревожить. Их прогулка по городу продлилась до поздней ночи. В номер они вернулись почти в полночь. После бурной ночи любви они уснули, но тревога и осознание предстоящего дела разбудили Роуз всего через несколько часов… Она резко распахнула глаза и села. Была половина третьего ночи… На улице еще темно. Но не так темно, как за пределами этого большого города… В Сен-Дени настоящей темноты не бывало, даже на окраинах и в доках тут все хорошо освещалось. Это слегка ее беспокоило, ведь дело предстояло темное. И мрак теперь — ее союзник… Пусть и делает она дело для блага. Своего, Артура и банды. Роуз быстро оделась, вышла на балкон и глянула вниз. По улице шел трамвай… Эта странная электрическая штука, движущаяся по рельсам. Зачем они нужны?.. Есть же лошади. В последний раз глянув на спящего мужчину, Роуз осторожно перекинула ноги через перила и затем грациозно спрыгнула вниз. Безупречно мягко приземлившись подошвами на мостовую, она быстро осмотрелась… Никто ее не увидел. Хорошо… Она встряхнула волосами, проверила шофилды и быстрым шагом двинулась вверх по улице. Пришло время. Сейчас или никогда. Она и так делала это слишком поздно… Сделай она это раньше — и Андерсонов можно было бы избежать. Артур не испытал бы такой боли, не стал бы снова сомневаться в себе. Датч и так подрывал его душевное спокойствие, постоянно поручая самые мерзкие, самые грязные дела. А Штраус и вовсе чуть не убил его. Роуз завернула за угол и нырнула в переулок. Важно было, чтобы все прошло быстро, чтобы никто не видел ее, и чтобы Артур не проснулся до ее возвращения. В этом было ее алиби. Добравшись до доков, она замедлила шаг и посмотрела на кругляш полной луны в россыпи звезд. Вдохнула полной грудью. Подумала о Моргане. Могла ли она думать, что этот грубый бандит станет столь важен для нее за столь короткий срок? Нет. Она была здесь только из-за Датча… и Белла. Но теперь… Раздраженно и коротко вздохнув, Роуз возобновила шаг. Пиявка эта кровососущая сняла комнату, где и положено было пиявке… в одном из хостелов в доках. Дешевом и сыром. Всего их было два. Роуз миновала первый, задержав взгляд на покосившейся вывеске… Даже букв было не разобрать — отсырели, выцвели, заросли темной плесенью… Пахло тут рыбой и морской водой, а еще гнилыми досками. Кое-где подошвы скользили по дереву — целый день шел ливень, лишь на время прогулки их, словно само небо улыбнулось возлюбленным, он перестал, а стоило зайти в номер — зарядил вновь. Ей послышался звук; слабое шебуршание, будто пробежала крыса. Роуз нахмурила бровки, чуть повернула голову, глянув в темноту, ожидая увидеть исчезающий где-нибудь за углом или за бочками облезлый хвост… Ничего. Показалось? Смутная тревога кольнула сердце. — Здесь кто-то есть? — строго произнесла рыжеволосая, кладя руку на рукоятку верного шофилда. Но лишь пришвартованные лодки поскрипывали, раскачиваясь на волнах. Тихонько вздохнув, девушка покачала головой и продолжила путь. Крадущейся кошкой, бесшумно, как сама тень, двигалась она вдоль порта, то и дело ныряя в стоящие тут и там элементы груза — бочки, деревянные ящики, выставленные штабелями, какие-то материалы… Миновала пару складов. Пару раз ей подворачивались охранники, даже полисмены… Она избежала всех, пока, наконец, не оказалась напротив того, чего искала… Хостел Тухлая голова. Подобающее назание для такой падали, как Штраус. Нахмурившись, Роуз коснулась для уверенности рукоятки ножа на поясе, а затем принялась искать нужный номер. Она знала, где находится мерзавец, так как они с Артуром возвращались после Андерсонов именно сюда, чтобы поставить мерзкого немца в известность касательно их статуса. Пятая комната… с торца… Роуз терпеливо прошла вдоль стены, считая, пока не остановилась возле нужного окна. Она поднялась на цыпочках и заглянула внутрь. В помещении горела керосиновая лампа. Штраус снял целую комнату себе — все дешевле, чем в отеле… Паразит спал на нижнем ярусе койки, сладко посапывая во сне. На нем был ночной колпак и он зябко кутался в одеяло. Роуз сухо улыбнулась, достала нож, и поддела замок… *** — Артур — гей, Чарльз, я в этом почти уверен. Ты видел как он смотрит на Датча? Точно хочет его выебать! — Претендуешь на его место? — Че? Но Чарльз не ответил. Индеец отвернулся к стене, и на окрики Мики не отвечал. Мика покричал еще немного, даже потыкал в широкую спину Смита пальцем, но безрезультатно — Чарльз не обращал на него внимания. Он спал. Тяжело вздохнув, Мика поднялся с узкой койки, которую они со Смитом делили в крохотном хостеле в доках Сен-Дени. На фоне всех событий у него разыгралась бессонница. Ее усугубляло наличие индейца. У Мики еще болела челюсть, в которую Смит ему двинул, когда они разъехались с его друзьями Монтойей и Айдахо. «Никогда, ” — Смит процедил, сгребая его за грудки и поднимая над землей, — «Никогда больше не зови меня Чарли, ты понял?» Один зуб шатался, и Мика не хотел спать со Смитом. Чарльз занимал много места, больную ногу некуда было положить, так как Мика свисал с краю, ведь он и сам занимал много места. Им не хватало одного яруса. Но верхний ярус занимал какой-то морж вдвое толще Смита. Мика забрал пояс с оружием, пачку сигарет, и вышел на улицу. На небе висела полная луна, доки тускло освещали фонари. Мика сонно чиркнул спичкой, поднес огонек к сигарете, посмотрел вперед и выронил все, что держал в руках. Спешно отшатнувшись назад во мрак и прижавшись к стене, он прислушивался. Сначала была тишина. Только шелестела вода и скрипели лодки. Мика уже начал думать, что тень ему привиделась с недосыпу, но тут раздался голос: — Здесь кто-то есть? Мика, и так притаившийся, перестал дышать. Роуз Блэк. Этот голос он узнал бы где угодно… за несколько месяцев эта наглая сука успела попортить ему жизни. Спелась с Морганом. Этот дурак души в ней, похоже, не чаял. Плясал под дудку этой рыжей ведьмы как послушный песик, впрочем, ему не привыкать… Тварь из него веревки вила, совершенно заморочила голову. Мика бы никогда на такое не повелся. Не дал бы себе запудрить мозги. Мало того, она завоевала доверие Датча, место в банде… Ее влияние росло. А еще она постоянно дерзила ему. Даже ударила. Следовало научить ее однажды манерам… Еще эта поездка в Валентайн, где Блэк бросила его законникам… Может, даже специально. Но что она делает в этот час в доках? Может, он переволновался и всякое себе воображает? В самом деле эта Роуз так ему приелась, что видится ему по ночам? С той стороны, где предположительно находилась Роуз, донесся приглушенный раздраженный вздох. Нет… не привиделось. Или?.. Послышались шаги. Совсем мягкие, едва слышимые. Если специально не прислушиваться, можно не услышать. Мика выждал совсем чуть-чуть, и только тогда выглянул. Не привиделось. Роуз Блэк. Удаляется… Что эта сука здесь забыла?.. Мика прищурился, его губы тронула кривая улыбка. Шатается ночью по докам? Ну-ну, может он сможет нагрести на эту тварюгу грязное белье. Что ей тут делать? Может, продает свое тело морякам? Как Артур на это посмотрит, любопытно? Бросив короткий взгляд назад, на хостел, где в их номере оставался индеец, Мика помешкал пару секунд и двинулся за Блэк. Не было времени оповещать Чарльза, да он и не был уверен, что хочет. Лучшее приберечь информацию для себя. Кто знает, как он сможет ее использовать? Может, удастся скинуть эту тварь с пьедестала… Уже через пару минут он тяжело дышал, а его рубашка прилипла к телу. Бесшумно ступать, как Роуз, он не мог, поэтому следовал за Роуз на приличном отдалении. Пару раз он терял ее из виду и начинал паниковать: упустить такую возможность! Пару раз она почти его увидела. Каждый раз спрятаться вовремя получалось едва-едва. И потом его едва не постигло фиаско. Он крался, насколько мог красться, не сводя взгляда с Блэк, а потому не заметил повернувшего из-за угла навстречу охранника. Они столкнулись лбами так, что у него перед глазами вспыхнули звезды. На секунду он, наверное, потерял сознание. А когда пришел в себя увидел этого чертового мужика, сидящего перед ним на заднице. Ему, видимо, повезло еще меньше: он был оглушен и хлопал глазами. Мика бросил панический взгляд вперед, и испытал мимолетное облегчение: Блэк прилично отошла, но не заметила его, и не исчезла из виду. Тогда он схватил охранника за плечи, рванул на себя, вытащил нож и изо всех сил стукнул по виску рукояткой. Тело в его руках обмякло, и Мика отпихнул его в темноту склада. Труп всплывет, если сбросить в воду, а оставить тут — найдут утром. Поднимется переполох. Все случилось мгновенно, мужик не разглядел его в темноте, и вырубить его было лучшим решением. Едва справившись с этой задачей, Мика снова поискал глазами Роуз… и сердце его екнуло, когда он ее не обнаружил. — Проклятье!.. Ругнувшись, он зашагал вперед быстрее, хромая и высматривая ее по сторонам уцелевшим глазом. Куда эта сука запропастилась? Если из-за этого козла он ее потерял, он вернется и все-таки его прикончит… Мика не выдержал, перешел на неуклюжий бег, и резко затормозил через пару метров, споткнувшись и едва не налетев на ящик: Роуз Блэк снова вынырнула из темноты. Совсем ненадолго, лишь на мгновение ее силуэт выхватил свет уличного фонаря. Затем она снова слилась с тенями, но он уже взял след, и больше из виду ее не выпускал. Они пересекли весь порт и, наконец, остановились. Ему понадобилось время, чтобы понять, что за здание она рассматривает. Еще один хостел. Блэк двигалась вдоль стены, что-то высматривая. Наконец, ее что-то удовлетворило, потому что она остановилась, а потом потянулась руками к окну. В свете луны блестнуло лезвие ножа. Блэк обернулась по сторонам, а потом открыла окно и бесшумно залезла внутрь. Домушничает?.. Но там нечего красть, разве что клопов, что водятся в белье… Может, у нее есть наводка на какого-нибудь головореза, сорвавшего куш? Или, все-таки, шлюха и пришла по адресу? Нет, тогда ей не потребовался бы нож. Мика осторожно приблизился. Через пару шагов он разобрал голоса. Первый принадлежал Роуз. Второй он тоже узнал. Испуганный и высокий — Леопольд Штраус. Что она забыла ночью у Штрауса? Подобравшись под самое окно, Мика подобрался к стене, а потом осторожно, задержав дыхание, заглянул внутрь. *** Роуз перемахнула через оконную раму и ловко приземлилась на цыпочки, не сводя взгляда со Штрауса, как хищник, почуявший добычу. И сегодня она была хищником, а Штрас — добычей. Пусть не самой желанной. Но пришло его время. Она приблизилась к спящему. Протянув руку Роуз схватил тонкое одеяло и одним резким движением сдернула его н а пол. Штраус вскрикнул и распахнул глаза. — Ф–фройляйн Блэк?! Роуз не ответила. Вместо этого она усмехнулась и подбросила нож, а потом поймала его за кончик лезвия. — Молчать, грязный мерзавец, — отрывисто, но едва слышно бросила она. Ее голос прозвучал как приговор смерти — холодный, четкий и острый, будто лезвия кинжала, поднесенного к горлу. Взгляд Штрауса метнулся на нож, а ужас в глазах проступил явственнее. — Встать, — хлестнул звонкий и ледяной голос Роуз. — Мисс, п-прошу… Роуз подскочила к кровати молниеносно, лишь волосы огненной полосой расчертили полумрак комнаты. Взмах. Полыхнуло серебристой сталью лезвие. Короткий свист. Алое… Штраус коротко вскрикнул, из его рассеченной щеки красными бисеринками на пол закапала кровь… — Второй раз повторять не стану, падаль, — прошипела разъяренной кошкой Роуз, ее глаза сверкнули. — Поднимайся! Штраус вскочил, как был, в ночной рубашке колпаке. Его худые коленки дрожали и стукались друг о друга, трус весь трясся от страха, лицо его побелело, зубы клацали от ужаса, блеклые глазки выкатились и загнанно взирали на девушку… Но он молчал: понял, что речей Роуз не потерпит. — Твоим злодеяниям пришел конец, — звонко бросила девушка, грозно сверкнув на него очами. — Ты разубил последнюю семью! — О чем вы?! — Молчать! — Роуз замахнулась ножом, и падаль упала на колени, подняв руки в молящем жесте, пытаясь закрыть ими голову. Он тоненько заскулил. — Я о ваших должниках, Штраус! Вы разбили достаточно жизней. Андерсоны — жирная точка в твоей подлой карьере! — Андерсоны? — Штраус поднял на нее дрожащий взгляд. — При чем здесь они? Вы… Д-да вы сошли с ума! — Андерсоны, — подвердила Роуз, шагая к нему неумолимо. — Вы не знали, что с их семьей, не так ли? Но вы послали Артура! Чтобы выбить из этих несчастных людей деньги. Вы всегда посылаете Артура! — Фройляйн! Умоляю! В чем ваша претензия?! — Штраус отполз в угол, не сводя с нее полног ужаса взгляда. — Мистеру Моргану нравилась эта работа! Роуз подскочила и ударила его сапогом в бок. Штраус вскрикнул от боли и съежился на полу. — Лжец! — Но это правда! — Штраус пискнул. — Мистер Морган любит поколачивать людей… Половина этих ублюдков — пьяницы и идиоты, просаживающие деньги в азартные игры! Мистер Морган ненавидит таких! Он сам приходи ко мне за работой! — Артур ненавидит ростовщичество, — Роуз склонилась над лжецом. — Ему отвратительно ваше занятие! — Лишь в последний год! — Штраус не унимался, и Роуз снова ударила его. — Андерсоны не были игроками и пьяницами, — гневно произнесла она. — Знаете, зачем деньги нужны были им? — Знаю, — Штраус еле сел, привалившись к стене спиной. — У их сына был туберкулез… Роуз вспыхнула. — Так вы знали!.. — Конечно, знал, — Штраус вытер кровь с лица: нижняя губа его была рассечена, а под глазом расцвел синяк. — Вы думаете, как я заключаю эти сделки? Выслушиваю все их длинные слезливые истории! — Знали, и все равно это сделали! — Фройляйн, что вас так расстроило?! — Штраус всплеснул руками. — Я не виноват в болезни их сына! Я дал им деньги на лекарства, которые просил мистер Андерсон. Но туберкулез не лечат лекарства, моя леди! А мы — не благотворительная организация. Андерсон прекрасно знал условия, когда соглашался на них! Роуз оборвала его речь резким ударом в челюсть. Раздался хруст, а ростовщик замолчал, упав на бок и схватившись за место ушиба руками. Он скулил, кажется, даже, плакал, а Роуз дрожала от гнева. — Вы хотели послать Артура к Даунсу! — разъяренно выкрикнула она, уже не заботясь о громкости своего голоса. Бешенство захлестывало ее. — Едва не погубили его этим! Штраус сдавленно всхлипнул. — Едва не п-погубил? Вы в самом деле сошли с ума… — О, вы не понимаете о чем речь? — Роуз склонилась над жалким человечком. — Так я вас скажу: у Даунса тоже был туберкулез! Он умирал от него. И в конце концов умер! — У него был туберкулез? — глаза Штрауса расширились. — Боже мой! Подумать только, я провел с ним столько времени… Даже жал ему руку! — ростовщик часто задышал. — Он же… он же мог меня заразить! И он занимается… занимается этой чертовой благотворительностью! Сколько еще людей он перезаражал перед смертью?! — О, не беспокойтесь, Герр Штраус, — Роуз горько и жестко улыбнулась. — Туберкулез не успеет вас убить, — от этих слов Штраус побелел сильнее, а она продолжила: — И да, он мог заразить Артура. Артур мог быть сейчас болен туберкулезом, отправься он к этому чахоточнику. Он бы умер из-за вас! — Из-за м-меня?! — Штраус вжался в стену. — К-каким образом?! На его месте мог быть любой из нас! Мог быть я! Я провел с Даунсом гораздо больше времени… Как я не заразилс, это удивительно, — Штраус содрогнулся от мысли. — Это работа, мисс! Все спрашивали долги с должников! Герр Морган ведь так и не поехал к нему, не так ли? — Не благодаря вам, — яросто прошептала Роуз. — А лишь благодаря мне! Я помешала этому случиться. И теперь вы снова отправили его в дом, где бушует смертельная болезнь… Что если Андерсон был бы заразен? Вы не думали предупредить его об этом? — Андерсон не выказывал никаких признаков болезни! — запротестовал Штраус, но Роуз дальше не слушала. Она сгребла мерзавца за грудки и легко, как набитую соломой старую наволочку, подняла на ноги. — Ч-что вы делаете?! — Сейчас узнаете. Встать! — Н-нет! — Это не просьба, Герр Штраус, — Роуз отчеканила и силой поставила его на ноги. — А теперь — шагайте! К выходу. — П-прошу!.. Но Роуз не слушала падаль. Она грубо развернула мерзавца лицом к двери и подтолкнула в спину. Ростовщик вынужден был шлепать по полу босиком. Они вышли в узкий ветхий коридор хостела и прошли к выходу. Роуз снова толкнула тщедушного мужчину вперед, открыв им дверь, и ростовщик вывалился наружу. Он попытался отползти от нее, с опаской оглядываясь назад. — Мисс Блэк… Что вы творите? Это безумие! — Безумие лишь в том, что Датч еще держит тебя, гнусный кровопийца! Вставай! Штраус кое-как поднялся на ноги, а Роуз быстро глянула по сторонам, прислушалась. Где-то за доками слышно было, как едет ночная повозка, кто-то кашлял… Мяукала на улице кошка. Скрипели причалы… Где-то пробежала крыса, Роуз слышала тоненький писк и стук крошечных лапок. По спине прокралась неприятная дрожь, и Роуз брезгливо повела плечами. — Двигайтесь, — она безапелляционно бросила ростовщику. — Шагайте. — К-куда? — К пирсу, — Роуз хмыкнула, а страх в глазах Штрауса проступил отчетливее, губы задрожали. — В чем дело? Давайте, ступайте! Живо. Штраус подчинился. Он шел медленно, словно пытался выиграть время, и то и дело оборачивался через плечо. — Даже не вздумайте закричать, — предупредила Роуз, заметив, с какой надеждой он смотрит в сторону города, обводит взглядом причал. — Или я тут же перережу вам глотку. — Что вы задумали, мисс? — Шагайте, и узнаете, — Роуз не могла спрятать улыбку. Штраус боялся, и страдания этого подлого и жалкого человека приносили ей мрачное удовлетворение. — Не останавливайтесь. Будете тянуть время — отрежу вам палец. Штраус внял угрозе, и пошел быстрее. Времени оставалось в обрез. Сколько Роуз уже не было? Артур спал, но на долго ли хватит алкоголя? Когда мужчина проснется? Роуз нужно было алиби… Вряд ли ее сумеют связать с гибелью ростовщика. Но она итак постоянно рисковала, ходила на грани, окруженная врагами, которым поклялась убить… Многие из них уже лежали в земле. Но не все. Два самых опасных и самых смертельных ее врага остались. Нельзя было попасться, нельзя было выдать себя… хотя бы ради Артура. Он наверняка вступится за нее… и Роуз не хотела его впутывать в это дело! Они вышли на пирс, прошли по скрипящим сырым доскам… подошвы скользили по ним, Роуз ступала ловко, аккуратно, но раз или два едва не поскользнулась…. Штраус же, идущий босиком, поехал и едва не свалился в воду. Что ж. В любом случае, вскоре он все равно там окажется. Штраус дошел до самого края причала и остановился, глянув вниз, в темную воду, отражающую далекие огни города и свет звезд… Луна то и дело ныряла за облака. Ее сияющий круг сместился на небе. Прошло много времени… Который же сейчас час?.. Роуз казалось, сумерки стали чуть светлее… Или это тревога разбавляет краски, заставляет рассвет казаться более близким, чем он есть на самом деле? Девушка прерывисто вздохнула, остановила свой взгляд на Штраусе и нахмурила бровки. В свете луны, что падала на него, ростовщик казался еще худее, чем был. Его тощая тщедушная фигура напоминала воткнутую в пирс палку, образ довершала его дурацкая ночнушка, которую развивал ветер, будто детский флажок на палочке. Штраус мелко дрожал от ужаса, в его глазах встал влажный блеск. Мокрые дорожки тянулись от века по щекам вниз — трус плакал, у него дрожал подбородок, он боялся за свою жизнь… И правильно делал. Но в планах Роуз не было пощады, не было милосердия. Была лишь месть. Штраус прочитал в ее глазах смерть, потому что лицо его исказила крайняя степень ужаса, и ростовщик, сложив ладони в молитвенном жесте, упал на колени. — Прошу вас, мисс Блэк, не совершайте ошибки! — Я и не совершаю, — усмехнулась рыжеволосая, шагая к нему. — Я совершила ее несколько месяцев назад, в Подкове… Когда не прикончила вас во сне. Штраус сдавленно пискнул, когда она схватила его за шкирку. — Б-без меня банде будет тяжелее! — сдавленно воскликнул он. — Поверьте! Вы не понимаете… Мое дело приносит деньги! Просто загляните в рассчетную книгу. В-вы подорвете всю экономику, неужели вы н-не поинмаете?! Роуз наклонилась к его лицу. — Напротив, — негромко произнесла она, и на долю секунды в глазах Штрауса возникла ужасающее осознание. — Я прекрасно это понимаю. — Мисс Блэк!.. — Не мисс Блэк, — Роуз подняла свой шофилд, а Штраус завороженно следил за ее рукой. — Черная Роза. И она опустила револьвер на его висок. *** Раздался глухой удар, а за ним — короткий свист и плеск. Тело Штрауса секунду еще держалось на поверхности, а затем темные воды полностью поглотили его… Через какое-то время он всплывет на поверхность. Но не скоро. Если только работники доков и моряки не обнаружат его здесь. Сердце Мики быстро стучало, а голова шла кругом. Он забился в узкое пространство между ящиков, наблюдая за тем, как Роуз Блэк, выждав пару минут, разворачивается и идет обратно по пирсу. В какой-то миг она посмотрела прямо в то место, где он прятался, и Мика взялся за револьвьер… Но Блэк лишь поморщилась, взмахнула рыжей копной волос и продолжила свой путь. Он выглянул. Она двигалась в сторону города. Мика поднялся на ноги. Секунду он раздумывал пойти за ней, но передумал. Было и так очевидно, куда она направляется: под бок к Артуру Моргану. Он увидел и услышал достаточно, и ему следовало подумать. Даунс болел туберкулезом. Рыжая тварь послала его к чахоточнику, чтобы Мика заразился и умер. Пока он возвращался к хостелу, его трясло от злости желания развернуться, найти эту гадину и застрелить ее. Но это было не все. Злость мешала ему думать, однако, картинка начинала складываться в его уме. Блэк вроде бы действительно любила этого идиота Моргана. И в ней было много злости на ростовщика. Но… она убила его не только из-за своего хахаля. Мика привалился спиной к стене хостела, где оставался Смит. Нет. Она прекрасно понимала, что смерть Штрауса ударит по финансам банды. Она сама так сказала. И ему было плевать и на банду, и на Штрауса… Он и сам ни раз мечтал перерезать ростовщику горло. Но, все-таки, пиявка эта приносила в ящичек деньги своими грязными делишками. Деньги, которые, хоть немного, шли и на него… На его лечение после нападения того индейца, Белого Хвоста например. Медикаменты и лекарства из запасов Штрауса. Она хотела ослабить банду, понял Мика. Но зачем? Какой ей интерес с того? Он посмотрел на круг луны, уже сильно сместившийся на небе. Пара часов — и будет рассвет. Блэк усилила свое положение в банде, убрав Штрауса. Теперь она — один из главных добытчиков, пронырливая сука. Но… Мика усмехнулся. Ненароком, она усилила и его положение. Ведь он тоже был стрелком и добытчиком, значит, Датч будет больше полагаться на них обоих. И у него было грязное белье на эту тварь. Но как его использовать? Доказать что-либо будет сложно. Морган на ее стороне, и даже слушать его не станет. Мика уже пытался что-то говорить. Датч тоже засматривался на эту Роуз. Что они в сей нашли? Мика бы никогда не повелся на эту шлюшку. Поток его мыслей прервали шаги, и Мика обернулся. На улицу вышел Чарльз. Он был угрюм и нахмурился, увидев Мику. — Что ты здесь делаешь? — Погулять вышел. Тебе какое дело, пастушок? - Мика вызывающе бросил, выпятив живот. Чарльз снова сдвинул брови и обвел взглядом пустые доки, а потом посмотрел на Мику, внимательно изучил его. — Ты весь в грязи. Что-то случилось? — Я сказал: ничего не случилось. Что здесь непонятного? — раздельно произнес Мика, раздражаясь настойчивостью индейца. По лицу Смита было ясно: он ему не поверил. Но нажимать не стал. Еще немного помолчал, а затем сказал: — Раз мы оба не спим, нам лучше вернуться в лагерь. Мика аж поперхнулся. — К чему такая спешка? Чарльз мрачно взглянул на него. — У меня дурное предчувствие, — он посмотрел на луну и глубоко, тяжело вздохнул. — Надеюсь, они нашли Мэри-Бэт. — При чем здесь Мэри-Бэт? — раздраженно переспросил Мика, удивленный неожиданной фразой. Чарльз лишь посмотрел на него, снова вздохнул и нырнул обратно в темноту хостела: пошел за вещами. Мика выругался. Компания Смита за пару дней ему осточертела. Хорошо, что завтра он, наконец, от нее избавится... Ну и, самое главное - у него, наконец, появилось что-то на Роуз. Мрачно усмехнувшись, Мика последовал за индейцем. Завтрашний день обещал быть занятным. *** Роуз едва отворила дверь в спальню, и сердце ее упало. Артур сидел на краю кровати и смотрел прямо на нее. Он был уже одет, его рубашка была расстегнута на пару пуговиц, открывая часть сильной груди покрытой темными волосами. Его шляпа покоилась на тумбочке, а совершенно трезвый взгляд был обращен на Роуз. — Артур… — во рту пересохло. — Где ты была? — его взгляд упал на ее оружейный пояс. Сердце пропустило удар. На мгновение Роуз ощутила прилив паники, но тут же взяла себя в руки. Спокойствие. Она выбиралась и не из таких передряг. Нужно только сохранять голову. Роуз вдохнула побольше воздуха и прошла внутрь, тихонько прикрыв за собой дверь. — Зачем оружие? — Я… Артур резко поднялся с кровати. Пружины под ним скрипнули. Мужчина прошел вперед, не отрывая от него взгляда. Какой же он высокий… Приходится смотреть снизу вверх, чтобы глядеть в лицо. Артур остановился прямо рядом с ней. Она почувствовала жар его тело, его дыхание на своих волосах. — Это кровь? — он вдруг прошептал, останавливая взгляд на ее рубашке, и неожиданно схватил ее за руки, сильно, до боли, что она вскрикнула и дернул на себя. Роуз попыталась вывернуться, но мужчина держал крепко. Его внимательные глаза смотрели на ее руки… ее рукава. И Роуз про себя ругнулась: на белой ткани остались алые пятна… Должно быть, брызгнуло, когда она полоснула ростовщика. — Артур, пусти, больно! — рыжеволосая воскликнула, и мужчина, будто опомнившись, отпустил ее руки, сделав шаг назад. — Прости… — его взгляд упал вниз, и глаза расширились. — Твоя обувь… Она тоже посмотрела на пол и снова выругалась: ее сапоги… Когда она била Штрауса, на них попала кровь. Проклятие. — Роуз! — его голос заставил ее посмотреть мужчине в лицо. Она встретилась с ним глазами. Его были широко раскрытыми и взволнованными, он весь побелел, — ты ранена?! — Что? — Роуз опешенно пробормотала, сначала даже не поняв, что он говорит. А Артур вновь схватил ее, уже осторожнее, и напористо, но бережно придвинул к себе, заглядывая в ворот куртки. Он… беспокоится за нее? В этом все дело? Роуз едва не рассмеялась. — Артур! Все в порядке. Успокойся… Взгляд Моргана хлестнул по ней. За такой взгляд любого другого мужчину она бы застрелила. Но Артур… От Артура эта забота, почти назойливая, это неистовство на грани контроля не было таким не желанным. В нем не было эгоизма. Не было мужской тяги контролировать. Он в самом деле боялся за нее. Боялся, что с ней что-то случится. Поэтому Роуз сдержалась и уже мягче сказала: — Я в полном порядке, Артур. Это не моя кровь… — Не твоя? — Артур нахмурился. — Чья же? Роуз опустила взгляд, а он мягко, но твердо взял ее за плечи. — В… в переулке. Трое мужчин попытались меня ограбить, — соврала она. Она почувствовала, как его хватка у нее на плечах задрожала от ярости. — Тебя не… — Нет, — она посмотрела ему в глаза, и его взгляд чуть смягчился. — Я не дала им себя тронуть. Они не ожидали отпора от женщины… Я была быстрой. Они разбежались… сломала пару носов, — рыжеволосая усмехнулась. Это было отчасти правдой: у Штрауса определенно теперь был сломан нос. Но для ростовщика это уж неважно. Дышать ему не понадобится. — Зачем ты вышла? В Сен-Дени? Посреди ночи? — Артур требовательно спросил, и Роуз, наконец, вспылила. Она резко скинула с себя его руки и отступила назад. А Артур заметно стушевался. — Я сама решаю, куда и когда мне выходить, Артур Морган! Его глаза сверкнули. — Решаешь, ага! И на тебя нападают бандиты! — он отвернулась к окну, ее сердце быстро стучало. А Артур продолжил: — Что если бы они решили сначала стрелять, а, Роуз? Что бы тогда? Да смотри же ты на меня, черт возьми! Она посмотрела на него. Лицо мужчины раскраснелось, волосы были растрепаны, ноздри разгневанно раздувались… но было кое-что еще. Что-то, от чего поднявшаяся было в ней ярость утухла, как пламя, на которое плеснули воды…. Боль. Артуру было больно от мысли, что с ней что-то могло случиться… — Прости… — Роуз неожиданно для самой себя пробормотала. — Я не хочу тебя потерять, Роуз! — Артур воскликнул. — Не могу! Ты нужна мне. Ты единственное, что теперь у меня есть, — он тихо сказал, а Роуз потрясенно посмотрела на него. Мужчина нежно взял ее лицо в свои ладони. — Я люблю тебя. — Я знаю, — прошептали губы. — Я… я тоже тебя люблю, Артур Морган. — Тогда… — Артур почти беззвучно произнес над ухом. — Тогда пообещай мне. Пообещай хотя бы не рисковать собой. Без надобности, Роуз. Это… Это все, о чем я прошу. Роуз молчала. Мысли путались, голова кружилась. Рана еще немного болела, но… куда сильнее тянуло где–то в груди, там, где находилось сердце. До этого момента ей двигали ярость и жажда мести. И накануне, еще до Андерсонов, она… Она была столь резкой с ним, с этим бандитом, казалось, заполнившим пустую черную воронку в ее душе там, где когда-то жила любовь и теплота к матери и приемной семье. — Я… — она вздохнула. — Хорошо. Хорошо, я буду осторожнее. — Спасибо, — Артур хрипло произнес и осторожно поцеловал ее в лоб. По телу пробежала легкая дрожь, от прикосновения его теплых, слегка влажных губ, щекочущего дыхания на волосах. — Я ценю это. Он отпустил ее лицо и отступил на шаг, а Роуз внимательно посмотрела ему в глаза. Мужчина смотрел на нее, будто чего-то искал. Лицо его стало спокойнее, но в нем еще жила тревога, и меж бровей залегла глубокая, почти мучительная складка. Он будто желал что-то сказать, но не решался. А стоило их взглядам встретиться, как мужчина отвел свой. Плечи его опустились, он едва заметно вздохнул, сжав кулаки. — Артур, — тихо сказала Роуз. — В чем дело? Он покачал головой. — Ты… Это мои проблемы, Роуз. — Нет, — рыжеволосая твердо сказала, взяв его широкую ладонь в свою. — Твои проблемы касаются и меня. Что тебя беспокоит? — Ты не захочешь услышать. Она вспхынула, внутри занялась злость. — Позволь мне судить об этом, Артур Морган! Артур вздохнул и поднял на нее глаза. — Я… Боюсь сказать об этом, Роуз. — Просто скажи, — она поторопила. — Я обещал не говорить, — мужчина произнес, помешкал и добавил: — но, раз ты настаиваешь… Роуз. Подумай о том, что я тебе сказал, хорошо? О том, чтобы уехать из банды. Оставить эту жизнь позади. Роуз отвернулась, закусив губу. Сердце быстро стучало, будто гналось куда-то, пытаясь выиграть в скачке… Она хотела злиться, но злости не было. Только усталость. И этот грустный, любящий его мужчина, ради которого она сегодня убила человека. Ради него и мести. Казалось, у нее теперь стало две цели: Артур Морган и отмщение. Но… Артур был так близко. Протяни руку и возьми. И месть… Она закрыла глаза. Представила мертвые лица Клита, Джо, Штрауса. А затем — мертвого Вихря… Убитого. Белого Хвоста. Его отрубленную обезображенную голову… А за ними — лица Белла и Датча. Тоже близкие…и такие далекие. Сколько еще предстоит ей вынести, чтобы, наконец, добраться до них? Каждый раз, когда она оказывалась близко к цели, казалось, они ускользали от нее. Столько раз… и не счесть. В снегах и в грязи Валентайна, и на болотах. С каждым разом они забирали с собой все больше. Ее мать… Ее семью. Ее лошадь и друга. Она открыла глаза. На нее смотрел Артур. Его спокойное мужественное лицо напротив ее. Его теплые, знакомые глаза. Тихое, ровное дыхание. За окном из-за облаков выступила луна, уронила на мужчину свой свет, и на секунду, лишь на секунду, Роуз было видение: бледное мертвое лицо, застывший взгляд, запекшаяся темная кровь в уголках губ… Артур, мертвый. Как все ее близкие. Роуз зажмурилась и мотнула головой. Распахнула глаза. Нет! Привиделось… Артур здесь, живой, теплый… — Артур! — у нее вырвалось, и рыжеволосая метнулась к нему. Обхватила сильное туловище руками. Зарылась в волосатую грудь, стискивая зубы. — Роуз! — Артур потрясенно воскликнул, обнимая ее и осторожно, нежными движениями поглаживая по спине. — Что ты?.. — Ничего, — Роуз прошептала поднимая на него глаза, чтобы убедиться, что увиденное в самом деле было миражом. — Просто… знай, что ты тоже мне очень дорог. Он кивнул. Повисло молчание, длившееся, казалось, вечность. Роуз утопала в сильных объятиях мужчины, а тот успокаивающе гладил ее по спине. Наконец, она взяла себя в руки. — Я ничего не могу обещать, Артур Морган, — Роуз негромко произнесла, обхватывая его лицо ладонями и наклоняя к себе для едва весомого поцелуя в уста. — Но я… я подумаю. — Правда? — хрипло спросил Артур, шокированно глядя на нее. — Правда, — она слабо улыбнулась и быстро вытерла глаза тыльной стороной ладони. Сердце трепетало в груди, а голова слегка кружилась. Что она делает?! Зачем обещает такие вещи?! — Спасибо. Спасибо, Роуз, — он пробормотал, а на лишь только кивнула. — Пойдем спать, — прошептала девушка. — Завра надо будет вернуться в лагерь… Банда нуждается в нас. — Да. Пойдем, — произнес мужчина и, приобняв девушку за хрупкие плечики, стараясь не потревожить рану, бережно повел к кровати…