Пташка.

Прошло 3 месяца. Всё это время меня всё никак не оставляла в покое мысль: что же тогда хотел от меня Разумовский? По пути в отдел вся голова шла кругом. И я не выдержала. Отпросилась с работы, поехала к нему. Я назначила свидание, и вот, я уже сижу на стуле за столом в мрачной, тёмной комнате. Через несколько минут завели его. Он был истощён, кожа была бледной, круги под глазами. Он сел напротив меня. Ему сняли наручники. Он сцепил руки в замок и смотрел на них. Не было той улыбки, что не слазила до этого с его лица. За время проведённое в тюрьме он очень изменился внешне. - Как ты? Он молчал, даже не поднял взгляда. - Ты не рад единственному посетителю? Наконец он поднял на меня взгляд. Он был пустым. Но наконец на его лице, сквозь явную боль, появилась улыбка. Эта эмоции радовала меня, он старался показать, что тюрьма его не до конца сломила, но это у него получалось плоховато. Тюрьма сломит любого, если вовремя не понять, что тебе нужно делать. Я всё рассматривала его безжизненное лицо, с этой болезненной улыбкой, что он выдавливал из себя. - Я рад.. Пташка. - Последнее слово он будто выплюнул. - У меня к тебе есть разговор. Улыбка медленно исчезла с его лица, он опустил взгляд. - Могу я спросить у тебя кое-что? - Конечно, детектив.. Всё что угодно... - Зачем ты меня поцеловал? И он поднял взгляд. О сделанном явно не жалел. И снова улыбка. Он долго смотрел мне в глаза, будто бы давил на меня морально, может на совесть. Пытался ли он узнать, жалею ли я об этом? Я не понимала чего он хочет, почему медлит. Он чуть наклонил голову в бок, и наконец ответил: - Почему тебя так это волнует? - Ты не ответил на вопрос. - Хорошо, Пташка.. Ты.. Наверняка знаешь, как ты привлекательна.. Притягательна. Я просто хотел посмотреть на твою реакцию. - Посмотрел? - Да. Я понял, что тебя всё это время мучил этот вопрос, так, Пташка? - Не только. Он вопросительно на меня посмотрел, выгнув бровь. - Ещё я хотела спросить для чего всё это было? Все эти испытания. - Ну подожди пташка, ты же ещё не ответила на мой вопрос.. - Вопросы здесь задаю я. - Ладно, как я и говорил: "твоё слово для меня закон".. Хаха. Я проверял тебя, как проверял остальных. Я знал что ты без особого труда и усилий пройдёшь все испытания.. Ты очень умная, очень. А задаёшь такие глупые вопросы. Ты же знала ответ. - Я хотела услышать его от тебя лично - Я встала из-за стола и направилась к выходу. - Стой. - он взял меня за руку - Пожалуйста.. Побудь ещё немного.. Я села обратно. Посмотрела на него вопросительно, и даже с каким-то отвращением и обидой. Этот зрительный контакт разорвался через мгновенье, его одним простым вопросом: - А как ты? Почему-то меня удивил его вопрос, я похлопала глазами и ответила: - Я в порядке. Жизнь так и пляшет красками. - Я рад за тебя, Пташка. Правда рад. - Он опустил взгляд. - Спасибо что пришла, я не ожидал тебя увидеть. - Не за что. Мне пора идти. И я снова встала, пройдя вперёд, я сравнявнчлась с ним, заметив на руках под кофтой ссадины. Я посмотрела на него, он всё также сидел, опустив взгляд вниз. - Тебя здесь бьют? Он резко направил взгляд прямо, видимо не ожидал услышать этот вопрос. - Нет. - Покажи руки. - Я же сказал нет! Я задрала его рукав. Вся рука была в синяках, в порезах, в следах от какой-то плётки. Он отдёрнул руку, задвинул рукав, чуть отвернул голову в сторону. Он не хотел, чтобы я видела, как он страдает. Наверное у всех мужчин это так. Он не хотел казаться слабым в моих глазах. И на мгновенье мне вдруг захотелось остаться, помочь ему. Я знала, что некоторых заключённых сильно бьют за то что они сделали, и Разумовский видимо не стал исключением. Я знала о том, что отец Гречкина не составит Разумовского в покое, и для этого он заплатит заключённым за его убийство. Но он расправился с ними. И после этого его вроде как зауважали, забоялись. Но видимо охрана всё ещё продолжает его избивать. Но каким бы человеком он ни был, Разумовский остаётся человеком, а никакого человека я не позволю избивать.