Пташка.

В этот раз я не стала давать ему руку. Просто проследовала за ним. Как будто у меня был выбор. Я подумала, что не стоит пытать удачу на этот раз, чтобы проверить, что бы было в случае моего "Нет". Мы пошли на второй этаж. Завернули за угол. Пошли вдоль по коридору. На стенах висели картины. Он показывал мне каждую картину достаточно известных художников, рассказывал интересные истории их написания, и то, как некоторые из множества этих картин ему достались. Это было увлекательно. Действительно. Мне всегда было очень интересно искусство. Может это и есть то, что я ищу? Точнее как оно работает - искусство само тебя находит. Признаться честно, мне никогда не было настолько интересно и увлекательно кого-то слушать. Я совсем забыла, кто мы друг другу. Я полностью погрузилась в эту атмосферу. И за тот час, что мы ходили я ни разу не отвлеклась, и не перебила его. Лишь изредка задавала вопросы. Кажется он замечал насколько сильно мне это нравится, и даже не думал останавливаться. Его энтузиазм заваражал. Я могла бы ещё по долгу любоваться и всматриваться в эти произведения искусства, но он вёл меня всё дальше, и там было ещё интересней, хотелось увидеть больше. Я словно побывала в Эрмитаже. Хотя и не так часто хожу на такого рода, выставки. То времени нет, то просто неохота. И наконец, заключительным моментом стала картина в большой, роскошной комнате, очевидно больше, чем остальные. Скорее всего это были покои самого Разумовского. Понять было это очень просто: заправленная кровать, но не слишком опрятно. На тумбочке стоял стакан со льдом, а у комода с зеркалом лежала расчёска с яркими рыжими волосками. Ещё имелась компьютерная зона. Как известно ранее, он программист. И это ему необходимо, не только для работы. Но и для его грандиозных планов. Я работаю в полиции. Для меня понять "чья комната чья" очень легко. Так вот, извините, влилась в подробности. Они здесь особо ни к чему. Просто хотела удивить своими знаниями. Последней, прекрасной картиной стало "Рождение Венеры" Сандро Боттичелли. Если она висит прямо у него в комнате, это достаточно банально, но может означать, что она его любимая. Мне тоже всегда нравились работы Боттичелли. Было в них что-то необыкновенно красивое, божественное. Отдалённое от реальности. Я долго рассматривала её. Разумовский стоял где-то позади меня, я слушала его голос, внимательно вслушивалась в его речь. Об этой картине от Разумовского было очень много приятных слов, о других он так много ещё не говорил. - А что тебя привлекает в этой картине? - Спросила я не оборачиваясь, и не отрываясь от шедевра. Он затих. Его определённо заинтересовал мой вопрос. Я прямо всем телом почувствовала улыбку на его лице, и то, что он посмотрел на меня. Не знаю, это очень странно звучит. Хотя, в принципе не так сложно догадаться. Разумовскому очень нравятся подобные вопросы. Ему нравится размышлять. Он тот самый злодей, который любит выдать свой план, любит душевно поговорить на последок с жертвой. Я - жертва? Похоже что да.. - Знаешь.. - Он медленно подошёл ко мне со спины, аккуратно дотрагивался до моих плеч - В этой картине я вижу что-то необычное.. Но меня привлекает не сам сюжет, меня привлекает Венера. Такая невинная.. Нежная.. Он медленно провёл кончиками пальцев руки по позвоночнику. По телу пробежал холодок, вызывая на коже мурашки. Я всегда напрягалась от любых его прикосновений. Для меня его касания были словно обжигающие движения, которые так приятно пронзали тело. Я чуть дрожала перед ним. Это.. Приятное волнение.. Внутри живота всё скручивало. Бабочки? От него? Неет.. Неет. Нельзя. Я должна себя контролировать.. Он остановил свою руку на моей талии, и положил свою голову мне на плечо. Медленно обвёл меня руками не сильно крепко, и я рефлективно вырвалась, обернувшись к нему лицом. Мне было всё сложнее контролировать себя.. Я дрожала ещё сильнее. Что же он будет делать дальше? Этот вопрос не выходил у меня из головы каждый раз, когда я думала о нём. Он настолько не предсказуем, что от него можно ждать чего угодно. Никогда не расслабиться. Мы так и смотрели друг на друга. Он был абсолютно спокоен. Ровное дыхание. Был серьёзен. Он медленно начал двигаться на меня, загоняя меня в ловушку.. - Боишься, Пташка? И снова улыбка.. Мне ничего не оставалось делать как пятиться назад. - Нет. Я наткнулась на стену, руками ощутила гладкую поверхность. Больше не было выхода. Он оказался ко мне так близко, что я чувствовала его дыхание.. Такое обжигающее.. Я ощущала внутри возбуждённость, смешанную со страхом. Он навис надо мной. Установился зрительный контакт. До этого я избегала смотреть ему в глаза, старалась в них не смотреть. Его глаза будто бы светились. Такие яркие, жёлтые. Внимательно смотрели на меня, изучали. Он рассматривал меня, как картину.. Взгляд был зловещим, бешеным, будто бы вот-вот зверь разорвёт меня в клочья. Он опустил взгляд, выдохнул. - Знаешь, так тяжело строить из себя злодея, чтобы напугать тебя, когда ты совсем не боишься.. - Он наклонился ко мне ближе, оказался так близко, что тело покрылось мурашками - Меня к тебе безумно тянет.. Он смотрел на мои губы, нежно провёл рукой по моей щеке. Я совсем не могла пошевелиться, лишь наблюдала за его движениями. Сердце выпрыгивало из груди бешено стуча. Пульс отдавал в виски. Он смотрел мне внимательно в глаза, но смотрел будто бы прямо за них, залезал в самую душу.. На меня так ещё никто и никогда не смотрел.. Взгляд был полон.. Страсти? Любви? И вновь он опустил глаза, осматривая тело сверху вниз. Он чуть отстранился от меня, увёл взгляд в сторону, и я уже облегчённо выдохнула и расслабилась, как он притянутся ко мне, впился в мои губы, вжал меня в стену. По началу я была очень удивлена, пыталась его отстранить от себя, но заием я перестала сопротивляться, наоборот, я полностью отдалась эмоциям. Я схватила его за край воротника, полностью погрузилась в этот процесс. Поцелуи были жадные, словно вот-вот нас разлучат, и с каждым новым, воздуха становилась всё меньше. Мы изредка отрывались, чтобы отдышаться, и на несколько секунд задерживали друг на друге голодный взгляд, но от этого кровь в венах кипела всё жарче. Он перешёл на шею, так нежно и сладко её покусывал, с моих губ соскальзывал приглушённый стон, от чего он просто терял человечность, вжимая меня в стену всё больше. Я никогда не испытывала такого удовольствия от простых поцелуев, никогда. Я не хотела чтобы он останавливался, не хотела чтобы это заканчивалось. Он подхватил меня на руки, развернулся и кинул меня на кровать, быстрыми движениями рук, снял с себя рубашку, полез ко мне, я не осознанно пятилась назад, будто дразня его. Он двигался вперёд на меня, целовал мои колени, нежно, сейчас это было так нежно, он снял с меня платье, остальная наша одежда повторила её судьбу. Меня всегда перед ним брала мелкая дрожь, но тут меня затрясло немного крупнее, то ли от волнения, то ли от возбуждения. Это чувство заставляло меня отдаться ему полностью. Разумовский видел что я немного волнуюсь, старался делать всё аккуратно и нежно.. И вот, когда он вошёл в меня, я издала немного приглушённый стон, закидывая голову наверх, закрыв глаза. А когда посмотрела на него, он наклонился ко мне ближе, чтобы наши взгляды пересеклись, он двигался, смотря мне в глаза, я же закатывала свои от удовольствия, выгибалась как змея. Разумовский набирал темп, с каждым толчком я чувствовала, как мне приятно. Мы сцепили наши руки, он начал двигаться ещё быстрее. Стоны начали усиливаться, сердцебиение учащаться. Мы целовались, но дыхания не хватало, и мы дышали друг другу в губы, смеялись. Мы поменяли позу, теперь сверху была я. Я не чувствую какой-то страх или стыд перед Разумовским. Мы с ним стали очень близки в этот момент, во всех этих действиях. Я двигалась уверенно, он помогал мне, поместив руки на бёдра, и сжимая их до белых следов в своих сильных и властных руках. Бесстыжая улыбка не слазила с его лица, но ещё мне безумно нравилось, как он закатывает глаза и закрывает их от удовольствия. Я порывисто провела по его рыжим длинным волосам, вцепившись в затылок. От него так приятно пахло. Мы вновь перевернулись. Я была под ним, уже чуть ли не кричала во всё горло от дикого удовольствия. Он и не думал останавливаться. Он не отпускал мои бёдра, лишь сильнее их сжал. Одну руку я закинула ему на шею, обхватив её, я приблизилась к его щеке, прикоснувшись своей, и стонала ему на ухо. Так протяжно, от чего он жарко выдыхал, руками сжимая моё тело сильнее. Я царапала его спину. Полусогнутые в локтях руки затекали, я закрыла глаза, закинув голову назад. И в следующее мгновение всё прекратилось. Мы перевернулись, легли на спины, он посмотрел на меня, мы засмеялись, пытаясь отдышаться. Он нежно провёл рукой по моему лицу. Я не заметила, как прошло время, и мы уснули.