И раньше не зная о буре и ветре, Искал я слова, забыв об ответе. Искал я, искал, Но все безуспешно. И как мне вернуть теперь все ответы?
****
«Привет, Райдер! (На заднем плане послышалось невнятное бормотание и спустя секунду раздался отдаленный голос, нечетко ответивший "хорошо". Устройство наполнилось помехами, и остаток разговора остался неразборчивым.) Неожиданно, правда? Недавно Скай предложила, как было бы классно, если бы при возвращении ты мог быстро и четко узнать, что случилось в твое отсутствие. Маршалл сказал, что уже записывал основные события в блокнот, но этого явно недостаточно. Наши лапы не способны на долгую работу, а голова не всегда может подобрать правильные слова, вот я и... Решил записывать на диктофон все, что будет в моих силах. Не знаю, насколько много получится записей. Постараюсь рассказать все кратко, но это очень и очень непросто. Произошло так много событий, хотя прошел всего месяц... Надеюсь, памяти телефона хватит. Так что же с нами происходило? На самом деле, немало всякого. Единственное... я чуть не допустил самую важную ошибку в своей жизни. Дело касается Маршалла. Все то, что свалилось мне на голову... я не мог нормально соображать и думал только о своем горе. Оттолкнул нашу команду, заставил их чувствовать себя ненужными. Маршалл чуть не ушел. Я даже не заметил, когда все случилось. В один день он не пришел на завтрак, в другой исчез на ночь глядя. Все дальше отдалялся от нас и, когда узнал, что у меня не вышло посетить тебя в больнице, окончательно решил уйти. Он не смог понять моего выбора. «Я больше не могу так, — говорил. — Это просто неправильно!» Он считал, что без своего хозяина собаки не могут продолжать жить, как и раньше. К счастью, тем вечером я смог поговорить с ним и убедить остаться. Он бы не выжил один. Да и он ведь тоже переживал... Но дело не в этом! Я хочу рассказать немного о другом. Это случилось всего неделю назад. Тогда я даже представить не мог, что мои слова смогут так сильно повлиять на нашу дальнейшую жизнь. Итак...»****
Маленькие солнечные зайчики, играя на стенах города, запрыгивали на деревья и скамейки, заглядывали в витрины и окна и всячески пытались попасть в глаза. Но стоило солнцу исчезнуть, как золотистые крохи в страхе прятались в густой траве и закрывающихся бутонах цветов. Без света их яркий блеск угасал, и они становились невидимыми. Улицы города делались серыми, угрюмыми и безрадостными. Но вот солнце вернулось, и ушастая братия вновь выползла из своих укрытий. Скачет по белым стенам мэрии, перепрыгивая на кафе и зонтики, по кустарникам и дороге, и, конечно, не упуская из виду стекла салона. Город вернулся в свое дружелюбное русло и уже не казался таким апатичным. — Гончик? Я бы даже не заметил голоса за спиной, если бы солнечный зайчик не вскочил на стеклянную дверь салона, ослепив меня своим теплым светом. Поворотив голову, я наконец смог оторваться от разглядывания улицы и с удивлением заметил фигуру девушки, стоящую передо мной. — Гончик, ты меня слушаешь? — немного сердито отозвалась Кейти, глянув в мою сторону. В её руках находилась куча махровых полотенец, и самое верхнее лежало так близко к краю, что стремилось вот-вот упасть. — Да? — опасливо посмотрев на беглеца, отозвался я. Вздохнув, Кейти бросила взгляд на лежащий на столике маленький бумажный пакетик и повторила: — Я просила отнести вот это мэру Гудвей. — И что там? — я неторопливо подошел к столику и с удивлением заметил на обороте пакетика солнечного зайчика. Как он сумел пробраться в дом? — Не помнишь? Я рассказывала, что вчера племянники мэра нашли брошенного котенка, но совсем не знают, как за ним ухаживать. Там, — посмотрев на пакетик, сказала девушка. — кошачий шампунь и корм на первое время. Еще я положила инструкции из пособий для ухода за кошками и других мелочей. Тяжело не должно быть. Отнесешь? Я бы сама справилась, но сейчас занята. Полотенце, лежащее на самом краю башни, наконец соскользнуло и без всякой грации шлепнулось на пол. Кейти непонимающе и даже нетерпеливо посмотрела на него. — Ты ведь не пытаешься отвлечь меня? — проследив за полетом полотенца, спросил я, прекрасно зная к чему все те многочисленные поручения, какими Кейти нагрузила нашу команду в последние пару дней. Но девушка промолчала и, отмахнувшись, хотела было присесть, желая поднять беглеца, но вот вся конструкция пошатнулась и... я, схватив пакет, на всех порах выбежал из салона, не дожидаясь полного падения Пизанской башни. Конечно, такое историческое событие случается лишь раз в жизни (как я заметил, Кейти не любит повторять старых ошибок), но быть придавленным полотенцами не входит в мои планы на жизнь. Я вздохнул. Солнечные лучи вновь скрылись за маревом серых туч, и все золотистые негодники ускакали прочь. Так даже лучше, никто не лезет в глаза. Только... город отчего-то сделался безжизненным и таким серым... Но у меня не было времени задумываться об уличных пейзажах. Спустя пару шагов, стоило мне только отойти от салона, как асфальт сделался темнее: заморосивший дождь покрыл дорогу множеством мелких пятнышек. Ничего необычного для непостоянной осенней погоды, когда в одну секунду голову может прожигать солнечным жаром, а в другую уже нужно прятаться от нахлынувшего потопа. Мою голову дождь тоже не оставил без внимания, но капли были настолько тонкими и крошечными, что я старался не замечать его брызгов. Нужно просто отнести пакетик, верно? Ничего сложного, одна лапа там, другая уже дома. А потом смогу спокойно высушиться и продолжить наблюдать за небом... небом, так сильно любимым тобой. Местоположение мэрии я знал наизусть. Мало того, что это самое заметное здание во всей Бухте, так еще Райдер, проходя мимо, не упускал возможности поздороваться с мэром. Это невозможно забыть. Такие дома, каких, повстречав и разглядев поближе, уже просто так не выкинешь из памяти. Как и тот же салон, с первого глаза совсем непримечательный, но, стоит пару раз побыть в его теплой атмосфере, как уже не сможешь пройти мимо, увидев его впереди. Собственно, как и в многих других домах Бухты. — Мэр Гудвей? Её не нужно было искать. Стоящая на пороге своего великого пристанища, она, приложив ладонь ко лбу, смотрела на усилившийся дождь, уже переставший походить на легкую морось. Нужно было спешить; такой дождь очень быстро превратится в ливень. — Доброе утро, мэр Гудвей, — произнес я скорее скороговоркой, чем приветствием, — Кейти передала вашим племянникам средства для ухода за котенком. Мэр, только сейчас заметив меня, встрепенулась. Лицо её сделалось растерянным, точно она не понимала, о чем идет речь. Но вот женщина легко рассмеялась и вновь обратила свои грустные глаза на бухту. — Я совсем забыла об этом. Уже не нужно. Котенку нашли хороший дом. «Интересно, Кейти знала об этом?» Я огляделся по сторонам. Дождь немного утих, но и бурлящие ручьи, и быстро темнеющие тучи предвещали новый прорыв осадков. Если и возвращаться, то только сейчас. — Тогда я унесу назад? Мэр неопределенно пожала плечами и, еще раз глянув на мой пакет, посмотрела куда-то вдаль, уже не на бухту, а за границы её досягаемости. Руки её обхватили красную сумочку. Этот постоянный предмет гардероба Гудвей всегда вызывал у меня много вопросов. Стоило мне пройти мимо неё, как неприятное чихание беспричинно вырывалось из моего горла. Да и сумочка в то время подозрительно кудахтала. Возможно в бесконечном пространстве красных дамских сумочек по истечению времени открывался портал в другое измерение. Демон из того мира, пытаясь вылезти, терялся среди множества вещей и издавал звуки, моля о спасении. Но сейчас сумочка непривычно молчала. Неужели демону удалось вернуться в свой портал?! Вот только мэр Гудвей выглядела ужасно расстроенной и встревоженной. Она теребила лямки и замочки, оглядывалась по сторонам, будто искала, не находя себе места, что-то во вновь заморосившем дожде. И с каждой упавшей каплей глаза её темнели, покрываясь новым приливом ужаса. Я уже хотел уйти, как зазвонил телефон мэра, и я остановился. Женщина судорожно достала его из сумки, и я невольно обернулся. По громкой связи до меня донеслось: — Мэр Гудвей? — торопливо проговорил незнакомый голос. — Я видел её около фермы. Рядом с ней был маленький волк. Мне жаль... Не успела Гудвей ничего ответить, как динамик пиликнул, и экран погас. Глаза мэра уставились в пустоту, видимую только ей одной где-то там, за пределами моря и неба, горизонта и суши. Колени подкосились, и женщина отрешенно упала на каменную плитку, сильно сжимая в руках свою почти пустую сумочку. В её взгляде читалось столько тоски и отчаяния, что мое сердце не выдержало и устремилось вперед. Я знал — это не мое дело. Но так же знал, что если сейчас уйду, не смогу себя простить. — Мэр Гудвей, что-то случилось? — с колящим горло беспокойством сказал я, подойдя к ней и чувствуя громкое биение собственного сердца. — Цыполета исчезла... — прикрыв рот рукой, она растерянно посмотрела на меня — Цыполета? Это... — Моя дорогая курочка... — мэр приложила уголок пальца к глазу, пытаясь стереть сверкнувшую слезу. «Значит, демон дамской сумочки оказался курицей? — от осознавания этого мне хотелось смеяться и плакать одновременно. — Но зачем так сильно переживать о какой-то нечистой силе? Неужели она так дорога ей? Так же... как для меня Райдер?» — Её видели у фермы рядом с волком? — сам того не заметив, подорвался я. — Это еще ничего не значит! Я знаю те места! Я найду её! Я успею! Глаза Гудвей растерянно и с проснувшейся в них сильной надеждой посмотрели на меня, и я, не смея больше оставаться на месте, понесся вперед. Пакетик безвольно упал на землю, сразу же пропитавшись влагой и грязью. Моя шерсть мгновенно сделалась мокрой. Но я будто не замечал этого. Все, что было в моих мыслях — бежать! — У неё браслет на лапке! — послышалось позади.****
Я прекрасно знал те места. Казалось, в родном доме ориентировался намного хуже, чем в окрестностях фермы. Заливистые луга, полные свежей высокой травы, журчащие кристальные ручейки и маленькие, осевшие прудики с семействами уточек и реже, если к водоему примыкала речка, бобров. Эти края были одними из самых любимых мест для наших с Райдером прогулок и игр. Здесь, среди вольного ветра, не нужно следовать правилам приличия. Можно носится как угорелый, лаять, прыгать кругом и, наконец, вспомнить, что ты щенок, а не культурная собачка. Свежий воздух, полный сокровищных запахов, каких можно исследовать бесконечно долго, приятный ветер, мягкая трава и гигантский простор — просто невероятное местечко! Вот только оно находилось, как ни посмотреть, довольно далеко от города. Только добраться туда забирает все силы. И как только курица смогла оказаться там!? Ответа я не знал. Зато прекрасно помнил, что волки не постесняются полакомиться курицами. Вот бы только успеть! Только бы не допустить несчастного финала! И я бежал, бежал, не щадя свои уже порядком уставшие и почти не сгибающиеся лапы. Я должен успеть! Но, какие бы усилия я не приложил, мои все еще детские лапы не были способны преодолеть столь огромное расстояние за короткий промежуток времени. Едва ли показалась граница городских домов, как почти все силы покинули мое тело. А ферма еще дальше! А лапы заплетались, норовили споткнуться, упасть и остановиться. Но я не позволял этому случиться. Сердце разрывалось от столь большой нагрузки. Если б я тогда остановился, наверняка не смог бы больше стоять на лапах. Единственное, что придавало мне уверенности и последних сил — воспоминания о наших прогулках по тем краям. — Давай, Гончик! Мы почти пришли! Крикнул мне ты, стоящий на вершине холма и весело махающий рукой, подзывая к себе. Озаряющее солнце за твоей спиной окрасило высокую траву бледным золотом, и она волнами шелестела на бесконечном просторе. Это было великолепно. — Вон, смотри! — махнул ты куда-то вдаль. — Наш любимый ручей! Слышишь, как журчит? Пойдем скорее! И, несмотря на всю усталость, еще секунду назад крепкой цепью сковавшую мое тело, я за три прыжка преодолел весь холм и, подобравшись к тебе, побежал следом. Ветер мчался среди развевающейся травы, среди редких кустарников, содрогающихся от порывов, и... обогнув всю планету, вместе с нами добрался до ручья. Казалось, ничего не существует кроме бега. И еще... думалось, что, как и тогда, ты бежишь рядом со мной прямо сейчас... Развевая волны ветра и сочной травы, песчаные овражки и крошечные ручьи... бежим! Только вперед, Райдер! Только вперед! Увидев впереди силуэт фермы, который, точно в туманной дымке, проглядывался впереди, я споткнулся и кубарем покатился в ту сторону. Камни изрядно потрепали мою спину, когда я наконец приостановился и, тяжело дыша, разлегся на осенней, сильно пожелтевшей траве. Темные фигуры домов казались мне ненастоящими, игрушечными и, будто в дреме, я встал на болящие лапы и медленно, почти незаметно пошел вперед. Сельская дорога приятно обжигала подушечки, и я не успел заметить, как перешел сначала на легкий бег, а потом уже помчался на всей возможной скорости. Но, как бы не спешил, как бы быстро не мчались мои разгоряченные пылким бегом лапы, добраться до фермы стоило мне как минимум час (ориентировался я на собственные ощущения; при мне никогда не было часов). А, если считать весь путь, проделанный в городе... «Черт! Прошло слишком много времени! Уже поздно, слишком поздно!» В такой ситуации единственным моим выходом было последовать старому совету Райдера. Этому до ужаса заезженному и всеми знакомому "не сдавайся!" Вот только откуда начать поиски? И вот теперь, обдумывая план, я всем сердцем полюбил ту черту своего организма, какую никогда не мог принять. Аллергия на пернатых! Мой нос обострился и с особой внимательностью втянул новую порцию воздуха. Он пах горными осадками и продуктами проживания здесь сельских животных, а еще лесом и смолой, водой, кроликами и мышами, собаками и... От множества рецепторов, одновременно активировавшихся в моем носу, хотелось чесаться и тереть переносицу. Но, что самое главное, не чихать. — Здесь ничего! — крикнул я сам себе и побежал вдоль фермы. От абсурдности происходящего хотелось смеяться. — Был курьером, стал детектором куриц-демонов. Но вскоре я понял, что моих сил просто-напросто не хватит, чтобы полностью обежать все окрестности фермы. Цыполета могла быть где угодно, не исключая в худшем случае волчий желудок. А я один и, к тому же, невероятно вымотан. Проделанные полкилометра не принесли никаких плодов. Ни волчьего запаха, ни чиха, ни кашля — одно только жужжание насекомых и близкий расплывчатый аромат воды. Я угадал. Впереди, скрываясь за золотистыми кустиками и рогозом, приятно журча, слабо и серо сверкала извилистая каменистая речушка. После обильного дождя, стихшего к моему прибытию к фермам, она наполнилась водами и быстро-быстро стекала дальше по долине. Запахи вокруг неё расплылись, сделавшись невидимыми для моего носа. Даже если здесь прошла стая волков, я того никак не узнаю. Отчаяние и пустота на душе захватили мой разум. Больше не хотелось никуда бежать, тратить силы на ничтожные безрезультатные попытки что-то изменить. Себя изменить. Понять наконец, почему ты так рвался всем помочь... почему не находил покоя, видя чужое горе, чужие глаза, полные слез и печали... Но так и не смог узнать. И бежать больше не мог. Из последних сил, в отчаянном порыве — а будь что будет, — я закрыл глаза и крикнул во весь голос: — Верни курицу! Прилегающий к ручью крошечный лесок, состоящий в целом из берез — редких гостей в наших краях, ответил мне тихим, почти осязаемым шепотом. Трепящие на ветру золотисто-зеленые листочки напоминали рой мелких пушистых пчелок, крылышки которых поблескивали на выглянувшем солнце. Как и ожидалось, никакого ответа. — Эта курица не твоя! — не зная зачем, повторил я. Мой голос захрипел и осип; я не мог нормально дышать. — Но и не ваша! Раздавшийся всего в десяти шагах вой, тихий, но уверенный, вызвал столпотворение мурашек по всему телу. Совсем рядом, в разросшихся у речушки кустарниках, что-то шевельнулось и угрожающе зарычало. То был серый силуэт, не замеченный мною из-за маскировки запаха набежавшей водой. Впервые, наверно, я не почувствовал чужого запаха, отчего немало напугался. Мои лапы неосознанно шагнули назад, уши встали торчком, и я сам не заметил, как весь напрягся. — Это курица мэра! — вновь раздался напряженный вой. — Я не отдам её фермерским собакам! Я буду драться, слышишь? Это не ваша курица! — Фермерским?... — от всего того непонимания, захватившего мою душу, к горлу подкатил болезненный ком. — Какой я фермерский? Я от мэра Гудвей! — Что...? Среди коричневато-желтых листьев просунулась длинная серая мордочка, и во мраке кустарника блеснули два коричневых умных глаза. — Так значит, ты не тот пес с фермы? — недоверчиво произнес волчонок, вытягивая голову вперед. — Я городской на все девяносто девять и девять процентов. — Не сто, конечно, но годится, — усмехнулся лесной обитатель, и из зарослей выглянули небольшие темные лапы. Капли, оставшиеся на листьях после недавнего дождя, окропили спину волчонка мелкими пятнышками, и тот недовольно скривил мордочку. Теперь все его тело выбралось из-под защиты живой ограды речушки; один только кончик хвоста оставался лежать на низкой ветке. Это существо несомненно напоминало волчонка. — Ты боишься фермерских собак? — не то иронично, не то риторически спросил я. — Нет, конечно! Просто один из них посчитал, будто я украл курицу, хотя Цыполета там случайно оказалась! Неожиданно мой нос сильно зачесался, и я громко чихнул. Волчонок непонимающе отвел мордочку, и только теперь я заметил на его спине большое и белое, пернатое пятно. Неужели та самая пропавшая курица!? Припомнив слова мэра, я посмотрел на лапу и не без удивления обнаружил на ней маленький браслетик. — Я проходил мимо мэрии, — продолжил серый, смотря на меня исподлобья, — и заметил, как Цыполета прыгнула на машину фермеров. Мэр Гудвей была так добра ко мне, что я не мог допустить, чтобы её вот так увезли! Вот и помчался следом... А фермерский пес посчитал Цыполету сбежавшей курицей и закрыл в загоне с другими. Вот только они сильно её обижали, клевали в голову и кудахтали. Тогда я пробрался внутрь и забрал её. Фермерский пес погнался за мной и чуть хвост не откусил. Я не крал Цыполету! Я должен вернуть её домой! — Но... почему? Волчонок непонимающе склонил мохнатую голову. — Это ведь не твое дело. Почему ты решил помочь? — отведя взгляд, уточнил я. — Что значит "почему"!? — я даже подумать не мог, что мои слова так сильно ранят волчонка. — Разве нужны веские причины!? Без доброты мэр Гудвей я бы давно пропал! Когда я находился на грани смерти, она спасла меня! А ты хочешь сказать, что мне нужны причины, чтобы ответить тем же добром? Чувство неловкости и стыда пронзило всю кожу под шерстью, и я не нашелся с ответом. — А сам ты... — немного остыв, неопределенно фыркнул волчонок. — почему здесь? — Я хочу вернуть курицу мэру Гудвей, — я приподнял голову и заглянул в светлые карие глаза. — И у тебя ведь тоже нет веских причин? Я кивнул, и на мордочке волчонка появилась легкая улыбка. — Тогда отнесем её вместе? Там, где темные водоросли опутали дно беспросветной паутиной, напоминающей скорее кашу, чем произведение искусства, где сквозь мутную воду прорываются сильные солнечные лучи, и даже в пузырьках виднеется легких блеск; там, где густой кроной стоят дремучие леса, не пропуская ни зверя, ни человека, ни даже ветра в свои владения; там, где среди бесконечных волн без берега плещется соленая вода, утекающая вниз, на край света... Может быть, именно там скрывается причина, почему так хочется помогать и спасать других? А, может, в расписном сундуке на дне самого глубокого озера, в дупле невероятно высокого дерева и на самом низу краю света совсем ничего нет? Деревянная крышка откидывается, и сердце замирает в предвкушении, но... сундук оказывается пустым. Может, и нет никаких причин для доброты? Тогда... — Я могу позвонить мэру. Точнее... — призадумался я. ...тогда я тоже могу помогать? Даже без всяких на то причин? Я вспомнил, что мой жетон подключен только к номеру Райдера, а еще к другим щенкам. — Погоди! Я сейчас! Отбежав немного в сторону, чуть ближе к землистому берегу речушки, я активировал жетон и, немного подумав, вызвал Маршалл. После ухода Райдера мы почти не пользовались связью, не было видимой необходимости, да и мы сами редко куда-то отлучались, чтобы требовалось потом звонить, не считая, конечно, поручений Кейти. Потому я совсем не удивился, услышав заметно взволнованный голос друга: — Ты чего звонишь? Что-то случилось? — Все более менее в порядке, — поспешил его успокоить я, а сам подумал: когда это волки и сбежавшие курицы успели войти в мой обычный распорядок дня? — Маршалл, ты сейчас у Кейти? — С кем ты говоришь? — услышал я позади голос волчонка, но далматинец ответил быстрее, чем я мог сказать хоть слово. — Да, а что-то случилось? Обернувшись лицом к новому серому другу, я ответил: — Тогда срочно сбегай и передай мэр Гудвей, что с её курицей все в порядке, и она может подъехать к ферме. — С кем...? — Помнишь, я говорил о демоне в сумке мэра? Этот демон оказался курицей с духом настоящего авантюриста. — Правда? — рассмеялся Маршалл. — Хорошо, уже бегу!****
Не справившись с резким поворотом у подножия фермы, машина мэра влетела прямо в кустарник, но это нисколько не помешало Гудвей чуть ли не выпрыгнуть с раскрытыми руками и не обнять свою дорогую Цыполету, сидящую на голове волчонка. Курочка закудахтала, но, похоже, тоже была рада видеть её и не отказалась от крепких обнимашек. Вспорхнув, она уселась в сумочке и принялась там что-то клевать. — Я уже думала, что никогда её не увижу, — погладив свое сокровище по гребешку, произнесла мэр и, похоже, только теперь заметила нас с волчонком. Настолько велика была её радость! — Цыполета увидела в машине фермеров кукурузу и залезла в неё, — шагнул вперед серый, виляя хвостом, как самый настоящий щенок. — Я хотел достать её, но машина вдруг завелась и поехала. Я не успевал предупредить вас и рванул следом. Не мог же допустить, чтобы она осталась на ферме. А потом... пришел этот щенок. Волчонок посмотрел на меня с неким восхищением, отчего я ощутил себя немного неуютно. — Спасибо тебе, Рокки, — мэр погладила его по голове, будто совсем не боялась лесного зверя. — Вы были очень добры ко мне. Я не мог поступить иначе, — несмотря на скромные слова, волчонок весь засиял. — И да, спасибо и тебе... — мэр наконец перевела взгляд на меня и остановилась на полуслове. — Гончик, — подсказал я. — Да, точно, Гончик... Ты ведь щенок Райдера? Я что-то давно его не видела. Мое хорошее настроение мгновенно изменилось, и я опустил голову, не зная, как правильно ответить на слова мэра. Это была не самая приятная тема для разговора. — Он... попал в аварию, и сейчас... находится в больнице. Мэр Гудвей охнула и тревожно посмотрела на собственную машину, по переднее колесо застрявшее в листьях и ветках кустарника. — Не переживайте, за нами сейчас присматривает Кейти. А Райдер скоро поправится, — последнее, что мне хотелось — тревожить мэра. Она и так сегодня немало пережила. — Передай ему мои искренние пожелания, — кивнула Гудвей и протянула мне руку. — Еще раз спасибо за помощь. — Мы всегда рады помочь, — вспоминая слова Райдера, сказал я и положил свою лапу на руку мэра, — если что-то случится, зовите на помощь нас... — Нас? Я сам не заметил, что, похоже, сказал лишнего, но забирать слова назад совсем не хотелось. — Нас трое, щенков Райдера. Мы... Щенячий Патруль.****
— Эй, патруль, — стоило нам напакостничать или что-то случайно сломать, или даже забежать в дом с грязными лапами, как Райдер называл нашу команду именно так.****
И это название было самым подходящим. — Хорошо, Щенячий Патруль, — улыбнувшись названию, сказала мэр. — Вверяю вам охрану спокойствия нашего города! — то ли шутя, то ли серьезно, продолжила она. — Мы... мы вас не подведем! — немного растерявшись неожиданно появившейся ответственности, но почувствовав за это гордость, ответил я. Тогда я даже представить не мог, что мои слова так сильно смогут повлиять на нашу дальнейшую жизнь.****
— Рокки? — удивленно отозвался я, смотря на далекие морские волны. В предзакатном солнце они казались сделанными из чистого жидкого золота. — Странноватое имя для волчонка. — Волчонка? — насмешливо отозвался серый и рассмеялся. — Я похож на волчонка? — А ты... нет? — Никто меня еще волком не называл, — Рокки вновь залился смехом. — Нет, я самый обычный щенок. Я, ощутив себя не в своей тарелке, отвел взгляд. Но, похоже, щенок нисколько не обиделся и даже нашел это забавным. — Значит, тогда ты гончая? — Что? Конечно, нет! — Я просто шучу, — отозвался Рокки, — И... Он неловко посмотрел на свои лапы. — Можно... — щенок быстро поднял голову и на одном дыхании произнес. — Можно мне присоединиться к Щенячьему Патрулю!?