Как стать «своей» среди гномов

Лесные эльфы (как я уже где-то упоминала, менее мудрые и менее опасные, чем другие эльфийские народы) очень отличались от своих собратьев, особенно от спокойных, рассудительных эльфов Ривенделла. Воинственный народец Лихолесья был из тех, что любят танцы, и любят своё вино, и любят праздники, поэтому всеобразных празднований у лесных эльфов было не счесть. Как же не устроить веселье по поводу возвращения королевской дочери? Поэтому в тот же вечер в Лихолесье был большой праздник в честь принцессы Нариэль. Трандуил ещё не вернулся в своё королевство (обычно он возвращался в канун Мерен эн Гилита, Пира звёздного света), и народ сам взялся за устройство торжества: сами украшали королевские залы, сами готовили еду и выпивку. Леголас наблюдал за этим всем и не смел мешать, ему отчасти даже нравилось, что лесные эльфы так рады возвращению его сестры. – Не дело это – не устроить гулянье в честь Её Высочества. – Твоя правда, только вот гномов придётся тоже звать на праздник, – говорили между собой эльфы, толкая вперёд большую и тяжёлую бочку с вином. – Они ведь тоже с ней прибыли, видимо, друзья её. – Лесные эльфы и гномы никогда не были друзьями и никогда не будут, – сказал внезапно появившийся из неоткуда Таурохтар. Его голос заставил эльфов и бочку остановиться. – А вам лишь бы пьянство лишний раз устроить! Эльфы не обратили на его упрёк должного внимания, ибо и сам Таурохтар был из тех лесных существ, что не прочь устроить пьянство лишний раз. Так и случилось, уже к полуночи глава лесной стражи еле держался на ногах от количества выпитого эльфийского вина и громче всех, поднимая бокал над головой, кричал: "За возвращение королевской дочери!" Перед началом праздника Нариэль чувствовала приятное волнение. Давно в ее честь никто не устраивал торжеств: дядя Элронд хоть и любил её, но своим обычаям не изменял, Ривенделлское умиротворение редко когда нарушалось весёлыми гуляньями и застольями. Желая сделать этот день особенным, Нари надела роскошное темно-зеленое платье, что ждало своего часа (и свою хозяйку) долгие годы, а искусные мастерицы эльфийки стали заплетать её длинные волосы. – А вы правда проделали весь этот огромный путь в отряде гномов, Ваше Высочество? – Спросила одна из эльфийек, вплетая в косу Нари цветы и листья, как главное лесное украшение. – Да. Путь наш был нелегок и опасен... – Начала златовласая, уже представляя, как вернувшись из Эребора с белыми самоцветами Ласгалена она будет рассказывать о своих путешествиях, и как лесной народ начнёт уважать её ещё больше. – Да не о том она спрашивает, госпожа, – засмеялась другая искусная мастерица. Она была, кажется, постарше возрастом, нежели прочие, и более сообразительной. – Ей интересно узнать о гномах, видно, приглянулся кто-то из низкорослых. Заплетавшая принцессе косы эльфийка немного смутилась, но отрицать не стала. – Кто бы что не говорил, но не такие уж они и страшненькие, – сказала она, а сама отвернулась, чтобы Нариэль, сидящая перед зеркалом, не увидела в отражении ее краснеющих щёк. – Так и есть, – пожала плечами принцесса. – Гномы вовсе не уродливы, а очень даже... – Она запнулась, подбирая правильное слово. – ...мужественны. Нариэль вдруг вспомнила одного мужественного гнома, что держал её совсем недавно на руках, крепко прижимая к своему телу, и теперь уже ей самой пришлось отвернуться, чтобы никто из эльфийек не увидел в отражении ее краснеющих от смущения щёк и мурашек, пробежавших по коже. – Наверное, это наши эльфийские мужчины придумали, будто гномы уродливы, – не унималась первая мастерица. – Ну уж хватит низкорослых обсуждать, – упрекла её та что постарше. – Плети аккуратнее да туже, чтобы при плясках цветы не выпали из причёски. Королевские залы были заполнены счастливыми эльфами и гномами, но Нариэль всё никак не хватало времени поговорить со своим отрядом. Только она подходила к гномам, как тут же возле неё появлялся кто-то из эльфов, кто считал своим долгом поздравить принцессу с возвращением на родину и поболтать с ней минуту-другую. А самое обидное, что Нариэль ещё ни разу в толпе не увидела Торина. Даже не пересеклась с ним взглядом! Только появилась свободная секунда, лесная принцесса стала искать Дубощита, бегая глазами по всему огромному залу, только его всё не было видно. Зато рядом появились его племянники. – Вы случайно не нашего дядю ищите, госпожа? – Шутливо спросил Кили. Нариэль нахмурилась, мол, ещё чего. – Вовсе нет. Хотя, было бы неплохо и с ним поздороваться, – как можно более непринужденно сказала она и тут же добавила. – Как вам праздник? – Всё чудесно. Особенно вино. Возьмём его с собой в дорогу? – Улыбнулся Фили. – Кстати, когда мы выступаем снова в путь? – Поинтересовался его младший брат. – Двалин без конца ворчит, что День Дурина не за горами. – Думаю, ещё пару дней и снова в путь. Дождёмся возвращения Трандуила, мне хочется увидеть отца перед тем, как я вновь покину Лихолесье. Нариэль увидела вдалеке направлявшихся к ней эльфов, как она догадалась, хотевших завести с ней светский разговор, и, ухвативши молодых гномов под руки, поспешила увести их поглубже в толпу. – Пойдёмте поскорее к отряду, а то, я боюсь, больше не предоставится минутки с ними свидеться. И братья повели её к остальным гномам. Низкорослики не особо хотели контактировать с лесным эльфами (ненависть к этому народу, может быть, уже не такая сильная, но всё ещё кипела у них в крови), поэтому они все ютились за одним столом. Гномы веселились, громко болтали и смеялись, а увидев приближающихся к ним Фили, Кили и Нариэль, возликовали ещё больше. С радостными возгласами они усадили принцессу за свой стол, где, к ее большому удивлению, уже сидел Леголас. – Дай-ка взгляну, – Сказал лесной принц сидящему рядом с ним Глоину. В руках у гнома был рамка с портретами, и Леголас забрал её, чтобы рассмотреть. – Это личное, – проворчал Глоин. – Это кто? Твой брат? – Это моя жена. – А это жуткое существо? Гоблин-мутант? – Это мой маленький сын, Гимли! Леголас удивился, но поспешил вернуть рамку и больше не говорить на эту тему. Гномы были пьяны и веселы, а вдруг они ещё и злопамятны? Но Подгорный народ не обиделся на лесного принца, их вниманием завладела его сестра. Они окружили Нариэль, налили ей большую кружку вина и заставили выпить до дна. Когда кружка опустела, и Нари со стуком поставила ее на стол, послышался одобрительный гул гномов. – Что ты тут делаешь? – Спросила Нариэль, поворачиваясь к своему брату. – Я думала, ты не любишь гномов. – Я прячусь здесь от светских разговоров. А гномы... очень... добры ко мне, – последняя фраза далась Леголасу с трудом. "Как хорошо! – подумала Нариэль. – Леголас узнает гномов получше и поймёт, что они очень хорошие. Останется только вразумить отца, и я положу конец вражде между эльфами и гномами". – Балин, а где Торин? – Спросила она, оглядываясь по сторонам. Гномьего короля нигде не было видно. – Он не хотел идти сюда, – пожал плечами седой гном. – Вы знаете, госпожа, он не высокого мнения о лесных эльфах... Извините, я не хотел вас обидеть. Нари отмахнулась, но немного погрустнела. Сегодня она хотела видеть Дубощита, это ведь её праздник. – Мы уговаривали его пойти, – подхватил Фили (ну конечно, кто бы ещё вздумал уговаривать Торина пойти на эльфийское торжество, если не его племяннички?) – Быть может, он ещё придет. Музыка, весёлая и энергичная, под какую невозможно было сидеть на месте, вдруг заиграла ещё громче, и молодых гномов потянуло в пляс. – Госпожа, – зашептал Кили на ухо принцессе, незаметно показывая пальцем на Тауриэль. – Этот эльф – женщина? – Женщина, – кивнула Нари и мысленно подытожила, что, хоть Таури и была женщиной, юбок и платьев она не носила. Кили решительно направился пригласить рыжеволосую эльфийку на танец, а Фили пригласил Нариэль. Менталитет лесных эльфов был гномам ближе, нежели мировоззрение жителей Ривенделла. Культура Лихолесья от части напоминала гномскую, они также любили пить и веселиться, а музыка их была такой же живой и неунывающей. Танцевали хоть и по парам, но танец этот был вовсе не похож на вальс. Скакали, прыгали, кружили, хватались за руки, – делали всё, но только не останавливались. За таким весельем Нари даже не заметила, как в зале появился Торин, и не услышала, как вновь возликовали гномы. Дубощиту тоже вручили кружку вина перед тем как присоединиться к веселью. – Где же мои племянники? – Первым делом спросил король, отклоняя предложение в выпивке. – Молодые гномы выпускают свой пар в центре зала, – усмехнулся Балин, показывая на танцующую четвёрку. Торин увидел Кили, пляшущего с рыжеволосой эльфийкой, и нахмурился, а когда увидел Нари и Фили – совсем пришёл в ярость: то ли от того, что оба его племянника танцуют с лесными эльфами, то ли от того, что с Нари танцует не он. Музыка кончилась, и раскрасневшиеся уставшие танцоры вернулись за стол. Леголас и другие гномы в тот момент уже были в самом разгаре игры "кто больше всех выпьет и не упадет под стол". Пока что выигрывал лесной принц, но гномы не сдавались, пили все, кроме Торина. Нари ещё не увидела гномьего короля, ибо сразу после танца принцессу успели перехватить несколько эльфов и завлечь в свой разговор. – Вы теперь вернулись навсегда в Лихолесье, Ваше Высочество? – Все они задавали однотипные вопросы. – Нет, не думаю... – А когда вы собираетесь уезжать, Ваше Высочество? – Вы снова нас покидаете, Ваше Высочество? – Ваше Высочество? – Отовсюду было слышно только. – Выше Высочество? Но ещё хуже Нариэль стало, когда она увидела направляющегося к ней Таурохтара. Он был настолько пьян, что еле держался на ногах, уже протягивая руки к принцессе. – Потанцуем, Ваше Высочество? – Когда он открыл рот, Нари тут же почувствовала ужасный запах алкоголя, кажется, не только вина. "Только не Таурохтар!" – Мысленно взвыла Нари. Она его терпеть не могла. Да и как танцевать с мужчиной, когда он на ногах стоит с усилием? Последний шанс – пригласить кого-то самой. Нариэль тут же развернулась и подхватила первого стоявшего рядом с ней мужчину под руку. Какого же было её удивление, когда этим мужчиной оказался Подгорный король! – Господин Дубощит! – Не сумев совладать с эмоциями, воскликнула Нариэль. – Давайте потанцуем! Торин удивился, на секунду даже растерялся, ибо он хотел только подойти поздороваться. В мгновение он оценил ситуацию: пьяница зовёт принцессу на танец, принцесса умоляюще смотрит на Дубощита, видно, просит спасти её. Отчего же ему не спасти принцессу? Торин кивнул. Но тот энтузиазм, с которым эльфийка повела его в центр зала, передался ему в мгновение, энергия наполнило тело, так что плясали они безостановочно три танца, даже не успевая перевести дух и поговорить. – Ты давно уже пришёл? – Спросила Нариэль, при этом стараясь не столкнуться с другими танцующими парами и не отдавить никому ноги. – Нет, только что, – его руки вдруг подхватили ее и прокружили до места, где было поменьше народу. Нариэль на несколько секунд потеряла дар речи. – Ты уже испил нашего эльфийского вина? – Нескоро осмелилась задать новый вопрос она. – Ещё нет. "Отчего тогда такой энергичный? – Подумала Нариэль. Она сама уже ужасно устала, но не хотела переставать танцевать. – И почему отвечает так кратко? Будто говорить со мной не хочет". Торин и сам корил себя за односложные ответы, но придумать ничего лучше не мог, все мысли были заполнены танцами. А ещё музыка играла слишком громко, и гул большого скопления людей был вовсе не тихий, и он плохо слышал, что Нариэль говорила. "Танцует слишком хорошо, даже лучше, чем Фили" – подумала принцесса с некоторой грустью. Она пришла к выводу, что в плясках опыт у него большой имелся, а значит, женщин тоже много было. Когда музыка кончилась, было жалко расставаться, расцеплять руки, прощаться с незначительными прикосновениями. Щеки эльфийки стали совсем красными, да и Торин глубоко дышал, по его лбу катились небольшие капельки пота. Они поклонились друг другу (так было принято делать после танца), и Торин ушёл к гномам. Переведя взгляд в сторону, Нари вдруг наткнулась на пару хмурых глаз, наблюдавших за ней свысока. Глаза эти были нежно-голубыми, над ними красовались густые тёмные брови, а ещё выше – большая корона, украшенная осенними листьями. Король Трандуил, видимо, только что вернувшийся во дворец, проницательно и неодобрительно смотрел прямо на свою дочь.