Как стать «своей» среди гномов

– Что ты сделал с ними?! – Закричала Нариэль, бесцеремонно врываясь в Тронный зал. Стража пыталась остановить её, но принцесса отбросила с себя чужие руки. Трандуил подал знак эльфам-воинам, чтобы они покинули помещение. – Это так ты теперь желаешь доброго здравия своему отцу? – Спросил он, поднимаясь с трона. Вместо того чтобы поклониться своему королю как подобает всем нормам этикета, Нари чуть ли не набросилась на Трандуила от злости. – Что ты сделал с гномами?! Выгнал их? Велел казнить? – Не то и не другое, – Трандуил направился в сторону дочери обыденно медленными и спокойными шагами. – Всего лишь посадил за решётку. Это то чего они заслуживают. – Как ты мог? – Голос эльфийки дрогнул. До самого конца она не хотела верить, что отец мог так поступить. Но единственное хорошо – гномы были живы, а не казнены. – Как ты мог вместо перемирия посадить подгорный народ в темницы? – Я предложил ему мирное соглашение, но Торин Дубощит отказался. Это его собственный выбор. – Торин не стал бы отказываться просто так... Что ты предложил ему? Из двух зол выбрать меньшее? – Я поступаю так, как считаю правильным. Отряд Торина несёт опасность, угрожающую всем народам, не только гномам. Мудрый правитель должен защищать своё королевство, что я и делаю... – Он не успел договорить, Нариэль перебила. – В тебе нет мудрости! Я её не вижу! Эти слова вдруг разозлили привычно спокойного Трандуила. Терпение лопнуло, и король нахмурил свои темные брови. – Моя мудрость так велика, что твоё сознание не способно ее воспринять. Ты слишком молода и глупа, поэтому не видишь её. Взгляд отца наполнился гневом и презрением, и Нари вновь почувствовала себя маленьким глупым ребёнком, которого родители отчитывают за проказничество. Конечно, она не так умна, как её отец, и её немалый возраст – совсем ничего по сравнению с бесконечной жизнью эльфа, но Нариэль больше не поведется на эти манипуляции. В этот раз она не опустила глаза в пол, а лишь гордо вздернула подбородок. Этот жест ещё сильнее рассердил её отца. – Гномы сбегут, и я им в этом помогу. Я уйду вместе с ними. Ты нас не остановишь. "Какая наглость!" – подумал Трандуил и в гневе отвернулся от дочери. Возвращаясь на свой трон, он всеми силами пытался вернуть себе прежнее спокойствие. – И что потом? Дойдешь до Эребора и выйдешь замуж за этого гнома? От услышанного Нариэль опешила. Недавнюю уверенность как рукой сняло. – Что ты... Что ты такое говоришь? – Я наблюдал за тобой на празднике и видел, как ты смотришь на Торина Дубощита. Так эльфы смотрят на тех, кому готовы отдать свою вечность, – пояснил Трандуил. – В твоих глазах читалось то, что ужасно меня разозлило... Светлое, нежное чувство. Но для кого? Для одного из этих низкорослых варваров! Нариэль словно язык проглотила. Она залилась краской до заостренных кончиков ушей и не могла пошевелиться. С каким трудом Нари смогла признать самой себе, что влюблена в Короля-Под-Горой! Но обсуждать это с отцом было за гранью вообразимого. – Сначала я допустил мысль, что, возможно, я ошибся в своём предположении, – продолжал лесной правитель. – Быть может, возвращение дочери ослепило мой разум, и я увидел то, чего на самом деле не было? Но ты доказала обратное, Нариэль. Особенно сейчас, ворвавшись в мой Тронный зал и защищая этих гномов, как обезумевшая. Принцесса тяжело дышала, то ли от нарастающего чувства обиды, то ли от досады на саму себя. Неужели так очевидно, что гномий король ей не безразличен? – Но можешь не спешить, Нари, ничего желаемого от своего гнома ты не добьешься. Думаешь, ты первая в мире эльфийка, полюбившая низкорослика? – Усмехнулся Трандуил. – Подгорный народец любит только женщин своего рода. А ты другая. На глазах Нариэль вдруг навернулись слёзы. Отчего именно она сама не знала. Все чувства смешались воедино: гнев, стыд, обида, огорчение... Принцесса отчаянно попыталась не показать свою слабость, но тщетно: одна одинокая слезинка предательски скатилась по щеке, оставив после себя на лице тонкий мокрый след. Трандуил, увидев слезу на лице дочери, вдруг резко поднялся с трона. Она плачет? Как мог он, мудрый правитель Лихолесья, довести свою дочь до слёз? Эльф вмиг пересёк расстояние между ними и прижал Нари к себе. Она вдохнула свежий запах роскошного королевского одеяния, и недавняя злость в ее душе бесследно пропала. – Ты по-эльфийски прекрасна, дитя моё, – сказал Трандуил, мягко поглаживая дочь по голове, чтобы успокоить. – Но у гномов совершенно другие взгляды на женскую красоту. Как минимум, у тебя нет бороды. Нариэль горько усмехнулась. Так это правда, что у гномьих женщин есть бороды? Как же тогда отличить гномку от гнома? – Мои дети... – продолжал король, не выпуская дочь из своих объятий. – Вы так молоды и так глупы в любви... Неожиданно пришло осознание. Почему Трандуил сказал "дети"? Неужели лесной принц тоже в кого-то влюблен? – Леголас... – Начала Нари, но отец перебил ее. – Не ровно дышит к этой Тауриэль, я знаю. Я уже говорил с ним на эту тему, намекнул, что она ему не пара. И тебе скажу тоже самое, – Взгляд отца смягчился. – Нариэль, дитя мое, не трать свой единственный шанс на того, кто этого не достоин. Ни для кого не секрет, что эльфы влюбляются только один раз за всю свою долгую жизнь. Так что такое любовь для эльфа? Небесное благословение и нерушимая верность своей второй половинке, – или бесконечное проклятие, предвестник невыносимого одиночества? Главной болью в жизни остроухого народа всегда была потеря любимого существа. А самое страшное, что после этого придётся провести целую вечность в одиночестве. Трандуил не понаслышке знал, что такое потерять жену: тысячи лет назад Королева Лихолесья была захвачена орками и подвергнута пыткам на горе́ Гундабад. И хоть прошло столько времени, го́ре ни на минуту не покидало его, а священная любовь продолжала жить в их детях. Леголас и Нариэль, – разве мог Трандуил позволить себе потерять и их? – Отпусти гномов, отец, – прошептала Нариэль, заглядывая королю в глаза. – Нет, – Ответил так же тихо он и, кажется, его лицо выражало извинения. – Тогда нам больше не о чем говорить, – Принцесса вырвалась из его хватки и со слезами на глазах выбежала из Тронного зала. Прошло не меньше четверти часа, перед тем как Нариэль полностью успокоилась. Только она приходила в себя, как тут же слёзы вновь наворачивались на её глазах, и эльфийке только и оставалось, что судорожно всхлипывать в тишине. Так продолжалось до тех пор, пока в углу комнаты она не увидела очень знакомую тень. Кажется, кое-кто прятался и не хотел быть замеченным... Нари тут же шмыгнула носом, утерла слезы рукой и поднялась с кровати. – Бильбо Бэггинс, зачем ты прячешься в тени? – Спросила она. Из-за угла, как и ожидалось, вышел полурослик, с виновато опущенной головой. – Извините, госпожа Эльф, я не хотел подслушивать... Я лишь пришёл сюда, чтобы проведать вас, ничего более. – Ничего страшного, – расплылась в улыбке Нариэль и в два шага пересекла свои покои. Оказавшись рядом с хоббитом, она опустилась на колени, чтобы быть с ним наравне, и порывисто обняла Бильбо. Он сначала испугался, но не прошло и нескольких секунд как хоббит обнял эльфийку в ответ, слегка похлопывая рукой по её спине. – Я тоже рад вас видеть, – по-доброму усмехнулся господин Бэггинс, отстраняясь. – Кажется, вы совсем тут раскисли без меня. – Храбрый полурослик! Как тебе удалось расправиться с пауками и пробраться во дворец незамеченным? Хоббит неуверенно спрятал руку в карман, видимо, раздумывая, стоит ли ему рассказать свой секрет лесной принцессе или нет. Она смотрела на него такими добрыми и понимающими глазами, что Бильбо не удержался и достал из кармана свою золотую драгоценность. – Смотрите, – сказал он, надел кольцо на палец и тут же исчез. Потом снял кольцо и вновь появился. – Волшебное колечко! – Радостно удивилась Нариэль. – Какое чудо! Где ты взял его? – Я нашёл его в гоблинском подземелье, – хоббит положил кольцо на ладонь, чтобы его легче было рассмотреть. – Позволь мне его примерить. Полурослик вдруг нахмурил брови и сжал ладонь в кулак, защищая своё кольцо от чужих рук. Нариэль слегка удивилась такой его реакции. – Бильбо, когда ты успел стать такой жадиной? – Улыбнулась она. Бэггинс вновь раскрыл ладонь, позволяя принцессе рассматривать его драгоценность издалека. – Прелестная штучка. Очень пригодится. Ты поможешь мне освободить гномов из заключения. – Я к вашим услугам. Но не рассказывайте, пожалуйста, гномам и Гэндальфу о кольце. Я держал ваш секрет в тайне, а теперь вы держите мой. – Я уже усвоила, что всё тайное становится явным, – со вздохом пожала плечами Нариэль. – Но раз такова твоя воля, я никому не расскажу. Внезапно в дверь постучали. Нариэль вздрогнула, а Бильбо от испуга сразу надел на палец кольцо и исчез. "Так даже лучше, – подумала эльфийка. – И прятаться ему не нужно". Поднявшись с колен, она открыла дверь и увидела стоящую на пороге Эрис. – Моя госпожа, – улыбнулась эльфийка. – У вас всё в порядке? Кажется, Его Величество сейчас огорчён. – Эрис... – Принцесса пропустила эльфийку в комнату, немного подзабыв, что Бильбо тоже тут, хоть и невидимый. – У меня всё хорошо, проходи. – Король Трандуил приказал принести вам обед в покои, и вот, я тут, – она поставила поднос с едой на прикроватную тумбочку. – Вы не поссорились? Его Величество был строг со мной, как никогда раньше. "Должно быть, Бильбо тоже проголодался" – подумала Нариэль, пропуская мимо ушей прочую болтовню. – Не могла бы ты принести мне вторую порцию? – Спросила она. Эрис удивлённо огляделась по сторонам. – В вашей спальне есть кто-то ещё? – Нет, вовсе нет... Я... Леголас просто часто ругается на меня, что я мало ем, вот я и подумала... Не хочу огорчать его, – поток слов лился неловко и неуверенно, но молодая эльфийка, кажется, не обратила на это внимание. – Ох, сегодня наемся на обед двумя порциями! И только в покои принцессы принесли вторую тарелку, Нариэль и Бильбо вкусно отобедали впервые за долгое время вместе, тихо обсуждая свой намечавшийся план по освобождению заложников.