Эвтаназия / Euthanasia / Spare Me Your Mercy

— Я думаю, нам следует обратиться за поддержкой к местным властям, чтобы они сообщали нам о каждом случае, связанном с неизлечимыми пациентами, которые умерли дома, сэр. — Ну, мы уже знаем, что это сделал фармацевт Бос, — заместитель суперинтенданта Бёрд со скучающим видом посмотрел на Васана. — Но Вы же все равно не оставите это дело, правда? — Вы уверены? Мы проводили вскрытие только в одном случае, — Васан посмотрел на Бёрда с решительным выражением лица. — Обычно мы не занимаемся теми случаями, где пациенты умирают от естественных причин, — Бёрд опустил глаза, чтобы прочесть документ, который держал в руке, таким образом заканчивая разговор. Васан отошел от стола заместителя суперинтенданта. Он знал, что Бёрд не обращает на него внимания. Поэтому он должен действовать как круги на воде, втайне взяв дело в свои руки. Начиная с того, что он сказал Пи'Тэ, что хочет, чтобы местные жители помогали сообщать в полицию, когда у них дома умирал смертельный пациент. Это увеличило бы нагрузку полиции и привело бы многих полицейских в недовольство — однако Васан не видел иного выхода. После того, как допрос Васана закончился, он заскочил в больницу, где работал Пи'Тэ, успев застать его на месте, прежде чем тот должен был выехать на дежурный вызов. — Я не знаю, чем могу помочь, но я пошлю Вашу просьбу семьям, которые заботились о своих смертельно больных членах, и старосте деревни. Затем Тэ пришла в голову одна мысль: — Последним случаем была тетушка Урай. Она только что умерла от рака яичников. Ее тело находится в храме. Возможно, Вам стоит поговорить с членами ее семьи, вдруг они заметили что-нибудь необычное, инспектор. — Да. Спасибо. Васан знал, что вышел за рамки своего долга, расследуя дело, которое даже не было его делом, и они даже почти успешно закрыли его. Васан все еще был настроен скептически, потому что фармацевт Бос переехал сюда меньше года назад. Поэтому он не мог объяснить, почему за последние три года увеличилось число пациентов с последней стадией заболевания, которые умирали дома. Тем более, он видел, насколько заместитель начальника Бёрд был безразличен к этому вопросу, и из-за этого он еще больше расстраивался. Васан поехал на своем мотоцикле к храму, где обычно проходили похороны. Похороны госпожи Урай были организованы в павильоне рядом с часовней. Было уже три часа пополудни. В это время на похоронах было не так уж много народу — основные приглашенные должны были прибыть вечером, чтобы присутствовать на второй вечер поминального обряда*. *(Обряд «Гнан соп» — งานศพ — в переводе с тайского означает "проводы умершего". Эта церемония организуется, чтобы почтить усопших. Напоминаем, что до момента кремации труп принято сохранять от 3-х до 7 дней. — прим. переводчика) Васан направился прямо к молодой женщине, которая расставляла стулья перед храмовым павильоном. — Простите, это похороны Кхун'Урай? Молодая женщина подняла на него глаза. — Да, кх'а. — Я хочу поговорить с ее сыном или дочерью, или с тем, кто жил с Кхун'Урай. Вы не могли бы мне помочь? Женщина подвела Васана к сыну Урай и его невестке. Увидев ее, Васан осознал, что невестка этой семьи — Ит, его подруга детства. Из их разговора Васан узнал, что в тот вечер супруги не заметили ничего необычного. Они вдвоем сходили на рынок до наступления темноты. Когда они вернулись, то обнаружили, что Кхун'Урай ушла навсегда, что было вполне ожидаемо, так как оба они знали ее состояние и стадию болезни. Более того, врач уже сказал им, что с такими симптомами Кхун'Урай прожила бы не более трех месяцев. После целого дня беготни Васан вернулся с пустыми руками. И все же он верил, что если продолжит искать ключи к разгадке самостоятельно, то найдет что-то, что поможет раскрыть всю эту тайну. Васан хотел, чтобы это дело поскорее закрыли. Ему тоже было обидно, что приходится держаться от Гана на расстоянии. Он хотел быть с Гантапатом так же, как Гантапат хотел быть с ним. Однако, до этого момента, Васан должен быть уверен, что его доктор — не убийца под маской исцеляющего Ангела. *** Двое мужчин стояли на тротуаре перед медицинским отделением лицом друг к другу. У одного из них было паническое выражение на лице, в то время как другой смотрел на испугавшегося человека через поля черной кепки на его голове с яростным выражением в диких глазах, глазами, как у волка. Мужчина в униформе медбрата вцепился в сумку и быстро обернулся. — Эй! — голос человека, одетого в черную кепку, окликнул его, остановив медбрата. — Что Вам нужно? — его голос дрожал. — Мы можем найти уединенное место для разговора? — сказал мужчина и ухмыльнулся. — Я хочу кое о чем Вас спросить. Испуганный мужчина крепко зажмурился. — Уви... увидимся на том же месте. — Конечно. Как только он ответил, медбрат неохотно повернулся и обнаружил, что мужчина исчез, как призрак, что было типично для человека по имени Конг (он же — командир Конг, лейтенант королевской полиции Ачаа*). *(Ачаа — อาชา [aa-chaa]: «лошадь, конь». В тайских наименованиях нет полов, так что будем считать, что это — конь. — прим. ред.) Он вообще не хотел знать этого человека, но у него была веская причина, вынудившая его стать пешкой этого детектива, умевшего пробираться повсюду, как тень — так, что его никто не видел. *** — Тебе надо поесть, Тум*. *(Тум — ตูม [dtoom]: 1. молодой, неразвитый; 2. (неперев. звукоподр.): звук взрыва или похожий гулкий звук. — прим. ред.) Лейтенант Конг пододвинул к молодому человеку блюдо с овощным рогу. — Почему у тебя нет аппетита? Это из-за меня? — Скажите мне, чего Вы хотите, командир. Тум не обращал внимания на еду, стоявшую перед ним. Сейчас они сидели на террасе ресторанчика неподалеку от больницы. Это было малолюдное место, подходящее для личных встреч. — Почему ты думаешь, что я прихожу к тебе только потому, что мне что-то нужно? — Конг положил мясо на тарелку другого мужчины. — Возможно, я просто хочу пообедать с тобой. — Вы сказали, что хотите меня о чем-то спросить. Тогда, пожалуйста, спрашивайте. — Да я подумал, что мы могли бы немного поболтать, прежде чем заговорить о делах. Конг со звоном уронил столовое серебро на тарелку, отчего человек перед ним слегка подпрыгнул*. *(Намеренное выведение оппонента из равновесия, умение находить болевые точки — необходимые умения для оперативного работника. Ясно, почему он так раздражает Васана? — прим. ред.) — Хорошо, я перейду к делу. Вы обыскали кабинет доктора Гана? — Я... — Тум неловко повернулся в другую сторону. — Пока нет. — Это не тот ответ, который мне нужен, — Конг откинулся на спинку стула и пристально посмотрел на своего спутника. — Похоже, твоей сестренке придется провести много приятных лет за решеткой по обвинению в незаконном обороте наркотиков. Круглые глаза Тума расширились, прежде чем он опустил взгляд, потому что больше не мог выдержать пристального взгляда Конга. — Я жду удобного случая. Если моему отделению понадобится консультация с доктором Ганом по поводу наших пациентов, находящихся на терминальной стадии, то я сразу же добровольно доставлю форму консультации в его офис. Но сейчас у меня по-прежнему нет никаких шансов сделать это. — Не заставляй меня ждать слишком долго, — Конг долил воды в стакан Тума. — В следующий раз мне будет нужна не бесполезная мелочевка, которую я уже знаю. Мне нужна первоклассная информация, и чем больше личных деталей в ней будет, тем лучше для тебя. — Почему бы вам не попросить инспектора Васана найти информацию для Вас? Он лучше подойдет для этой работы, — сразу же предложил свою идею Тум. — Я это уже сделал, но не сработало. Да ладно, он наверняка постарался защитить своего парня. Кто захочет, чтобы его парень сел в тюрьму? Вот почему человек, который мог бы помочь мне, должен быть нейтральным — например, отстраненным коллегой, как Вы, — Конг улыбнулся уголком рта. — Когда мы снова встретимся? Хмм? *** Отчет о вскрытии фармацевта Чанчая был теперь в руках заместителя начальника Бёрда. Он тщательно изучил результаты. Доктор Буннакит указал на две отметины. Первая — от давления веревки, на которой повесили покойного. Вторая — от насильственного удушения, которое привело к тяжелым ушибам мышц шеи и раздроблению подъязычной кости*. *(Кость в основании языка. — прим. переводчика) Кроме того, на его руках и локтях были обнаружены небольшие синяки. Однако по результатам анализа крови и мочи они не обнаружили никаких токсичных или наркотических веществ. Из его предыдущего разговора с Буннакитом, состоявшимся до того, как был опубликован официальный отчет, он уже знал о высокой вероятности того, что это было убийство. Это значит, что кто-то душил покойного до смерти, прежде чем повесить тело, чтобы инсценировать самоубийство. Кто это сделал и почему? Это было то, что он должен был продолжать расследовать. Бёрд выписал повестку больничному персоналу, жившему рядом с фармацевтом Босом, чтобы тот приехал и сообщил некоторые подробности. Все, кто получил повестку, были настроены на сотрудничество. Все они сказали, что не заметили ничего необычного, потому что спали. Тем не менее, была одна подсказка, которая особенно его заинтересовала. Савика, медсестра, которая жила со своим мужем-хирургом в резиденции, которая была в двух шагах от аптеки Боса, сказала ему следующую информацию: — В тот день мы спали дома, но в 4 часа утра из больницы позвонили моему мужу по срочному делу. Итак, я проснулась в то же самое время, что и муж, и пошла в ванную. Через пять минут я уже собиралась вернуться в постель. Когда я уже собиралась заснуть, то услышала чьи-то шаги перед нашим домом. Сначала я подумала, что это мой муж, поэтому проигнорировала его. Но, когда я не услышала, как он открыл дверь, я подозрительно выглянула в окно и увидела, что кто-то входит в дом фармацевта Боса через парадную дверь. Я не знаю, был ли это фармацевт Бос или кто-то еще. Там было очень темно... *(Савика — สาวิกา [săa-wí-gaa]: «Дева». — прим. ред.) — Человек, вошедший в дом фармацевта Боса, вошел свободно или что-то взламывал? — спросил Бёрд. Савика покачала головой: — Он просто вошел. Я думаю, он даже воспользовался ключом. Я подумала, что это фармацевт Бос мог заскочить домой во время ночной смены, поэтому не придала этому особого значения и снова легла спать, и проспала до шести часов утра. «На дверной ручке остались только отпечатки пальцев покойного. Человек, которого видела Савика, должно быть, фармацевт Бос, который только что вернулся после нападения на инспектора Васана. Нападение произошло в доме Васана около 9 часов вечера, но фармацевт Бос вернулся в свою резиденцию в 4 часа утра. А когда же вошел убийца?» — удивился про себя Бёрд. — После этого не было слышно ничего необычного, верно? — Абсолютно ничего. — А что супруг? — Он находится в операционной с 4 до 7 утра, и он сказал, что по пути в больницу ничего не видел. Каждая медсестра в операционной может подтвердить, что мой муж был в операционной все это время. — Имелось личное знакомство с фармацевтом Босом? Савика кивнула. — Я часто навещала пациентов вместе с фармацевтом Босом. Мы немного общались. — У него была девушка? Савика попыталась вспомнить. — Я никогда не слышала о его подружке, но до меня дошли слухи, что... — она помолчала несколько секунд. — Фармацевт Бос был геем. Единственное, чего не хватало на месте преступления, — это мобильный телефон. Предполагалось, что сотовый телефон забрал убийца. Хотя информация еще не была подтверждена, покойный фармацевт, должно быть, состоял в отношениях с кем-то — из-за презерватива, который они нашли в спальне. Следователь не нашел использованного презерватива на месте преступления, так как он, вероятно, был выброшен в центральный мусорный контейнер. По крайней мере, это могло бы подтвердить, что у него мог быть партнер, который мог свободно входить и выходить из его дома. Этот человек, кем бы он ни был, так и не появился после смерти Боса. Это было очень подозрительно. Бёрд вызвал на допрос Пимпу, ближайшую подругу Боса, тоже фармацевта. *(Пимпа — พิมพา [pim-paa]: имя жены Сиддхартхи, который впоследствии стал Буддой. — прим. корр.) — За тот год, что мы знали друг друга и работали вместе, мы с Босом были очень близкими друзьями, офицер. У Пимпы было мрачное лицо, когда она упомянула своего покойного приятеля. — Хотя мы были близки, Бос редко рассказывал мне о своей личной жизни. Единственное, что я могу подтвердить, это то, что Босу нравились мужчины. Я слышала, что он когда-то встречался с мужчиной, не принадлежащим к нашей профессии, но он отказался говорить об этом. Кроме того, казалось, что они расстались несколько месяцев назад. — Было ли что-нибудь, связанное с фармацевтом Чанчаем в последнее время? — Нет... — внезапно глаза Пимпы расширились. — Хмм, офицер... Через два дня после того, как Бос исчез, к нему в аптеку пришел человек и спросил, где он. Я все еще думаю, что это было немного странно. Бёрд нахмурился. — Кто это был? — Это был врач. Его зовут Гантапат. *** Всю прошедшую неделю Васан не отвечал ни на звонки Гана, ни на его сообщения. Снова. Однако на этот раз Гантапат больше не расстраивался, потому что Васан проявил к нему свою заботу и доброжелательность. Доктор прекрасно понимал, что инспектор пытался напоить его, чтобы выведать информацию, хотя сам Васан этого не хотел. Более того, Васан явно разозлился, когда тайком от Гана попытался вернуть диктофон тому человеку, который, должно быть, тоже был полицейским. То, как Васан смотрел на него, а также его помощь, когда он был пьян, были искренними и неподдельными. Васан был готов открыть ему свое сердце. Гану оставалось только одно: доказать, что он не убийца. Гантапат присутствовал на кремации фармацевта Боса в большом храме рядом с больницей. Многие гости были медицинскими работниками из различных секторов. Ган планировал собрать информацию о гостях: выражение их лиц, поведение и реакцию тех, кто казался подозрительным. Он выучит их наизусть и позже соберет дополнительную информацию. Поэтому он выбрал место, откуда мог легко наблюдать за людьми, входящими и выходящими из павильона. — Привет, Ган, — окликнул его сзади доктор Сомсат. Ган быстро обернулся и поздоровался с ним: — Здравствуйте, профессор Сомсат. Вы хотите посидеть здесь? — Конечно. Вообще-то, я собирался сесть рядом с тобой. Врач средних лет в черной рубашке присел на пластиковый стул рядом с Гантапатом. Директор Сомсат был известен как «человек, которого не может коснуться время». В его пятьдесят с небольшим лет немногие люди могли поддерживать столь хорошее здоровье, как он. Он был примером людей, которые регулярно занимаются спортом. С его высоким ростом и мускулистым телом, сохранившем прекрасную форму, бесчисленное количество дам влюблялось в него по уши до сих пор. — Невероятно, что нечто подобное произошло рядом с нашей больницей. — Согласен. Это невероятно, — Ган повернулся к крематорию. — Он очень помог мне, когда мы вместе навещали пациентов. Я никогда не думал, что у него было столько проблем, чтобы он покончил с собой. Сомсат взглянул на Гана. — А ты не знаешь? На лице Гана отразилось удивление. — Не знаю чего? — Результаты вскрытия позволяют предположить, что фармацевт Бос мог быть убит. Глаза Гана расширились. — И... кто это сделал? — Полиция пытается найти убийцу. Сомсат глубоко вздохнул, помолчал несколько секунд, а затем сказал: — Похоже, фармацевт Бос получил вдохновение от тебя. Услышав, что сказал Сомсат, Ган прищурился. — Что Вы имеете в виду? — Поскольку он тайно выполнял эвтаназию и тайно перевозил наркотики со склада, чтобы убивать пациентов на последней стадии смертельными инъекциями, он мог получить эту идею от Вас. В этот момент воздух между двумя врачами стал свинцовым. Ган слегка отодвинулся от Сомсата — вид у него был встревоженный. — Это из-за предсмертной записки фармацевта Боса, да? Полиция допрашивала меня по этому поводу. Я настаивал, что не имею никакого отношения к его действиям. Любой мог напечатать это письмо на компьютере и подставить меня. Сомсат посмотрел в другую сторону, как будто увидел что-то позади Гана. — Но, похоже, полиция хочет допросить Вас еще раз. Гантапат быстро обернулся и увидел двух офицеров, идущих к ним. То, что происходило в данный момент, заставило всех людей, присутствующих на похоронах, немедленно замолчать, особенно родителей покойного, которые смотрели на всё это в полнейшей панике. Все уставились на полицейских и Гантапата. Ган вскочил на ноги, когда понял, что полиция нацелилась на него. — Мы хотим пригласить доктора Гантапата для дальнейшего допроса в полицейском участке, — следователь говорил со спокойным и серьезным лицом. Ган нахмурился. — Мне непременно нужно идти прямо сейчас? Сомсат встал и легонько похлопал Гана по плечу, словно хотел утешить: — Окажите полное содействие полиции. Если Вы невиновны, Вам не о чем беспокоиться. Скажите мне, если понадобится помощь. «Почему все так обернулось?!...» Доктор на мгновение остановился, чтобы успокоиться, и послушно последовал за офицерами. Он крепко сжал кулаки, пытаясь подавить тревогу, которая могла вырваться наружу в любой момент. Ган попытался успокоиться и глубоко вдохнуть. Почему моя надежда разгадать тайну кажется такой далекой? И почему полиция стала подозревать меня? Я сделал что-то, вызвавшее подозрения? Что я сделал не так!?