Эвтаназия / Euthanasia / Spare Me Your Mercy

— О-о-о... И куда это Вы собрались посреди ночи, мистер симпатяшка? Конг вытащил изо рта зубочистку и выбросил ее из окна своей черной машины, припаркованной под покровом темноты. Его острые глаза из-под козырька черной кепки смотрели на большую бронзовую машину, выехавшую из жилого комплекса. Он считал, что именно ему повезло стать тем, кто заметил передвижения доктора Гантапата. Конг и следственная группа уже некоторое время по очереди наблюдали за ночными передвижениями доктора. И пусть информация, добытая Тумом, не могла служить доказательством, прямо указывающим на Гана, но, по крайней мере, стало известно, что доктор проявляет интерес к изучению судебной медицины и токсикологии, хотя эти темы не связаны напрямую с его специализацией. Конг знал, в том, что врачи проявляют интерес к другим областям, не было ничего необычного. Однако в данном конкретном случае доктор Гантапат был подозреваемым в убийстве фармацевта Боса и обвинялся в том, что стал образцом для подражания для того, кто делал смертельную инъекцию пациентам. Для наблюдения опытному Конгу хватило зацепки в виде даже такой крошечной детали. — Если ты не собираешься встретиться со своим бойфрендом, то ты запросто можешь пойти убивать кого-то, — пробормотал Конг, заводя мотор. Он осторожно следовал за бронзовой машиной с безопасного расстояния. В такой маленькой тихой провинции было легко заметить следующую прямо за вами машину. Поэтому Конг должен был быть предельно осторожным, чтобы не насторожить человека в машине, ехавшей перед ним. Эта машина ехала по направлению к центру города, минуя рестораны и ночные рынки, а потом повернула направо. Конг последовал за ней, пока не увидел, что машина свернула к больнице. Он не мог въехать на территорию, предназначенную только для персонала больницы. В результате он развернул свое авто на стоянке для посетителей и прокрался в здание больницы через черный ход. Он знал дорогу, как свои пять пальцев. Конг увидел свет фар машины Гантапата, когда тот парковал ее на стоянке перед зданием для больничного персонала. Высокий доктор вышел из машины и направился к зданию для персонала, поднявшись на второй этаж. Конг продолжал следить за тем, в чью комнату направляется Ган. Итак, Ган изменял Васану с другим мужчиной... Возможно, это и будет той новой интересной информацией, которую он получит. Бедняжка инспектор! Но тут сердце Конга почти остановилось, когда он увидел человека, открывшего дверь. — Дерьмо... *** Одетый в пижаму медбрат поднял на посетителя испуганный взгляд. Высокий мужчина, стоявший перед ним, был тем самым человеком, чей письменный стол он обыскивал. Единственная причина, по которой Ган пришел сюда, должно быть, состояла в том, что он уже знал, что именно Тум был преступником, который пришел в его офис и рылся в его столе. Давящий взгляд Гана подтвердил то, чего так боялся Тум. — П... Профессор... Что вы здесь делаете? — Когда Вы просили у Кхун'Нонг ключ от кабинета Пали, вы ничего не трогали на моем столе? Тум старался вести себя нормально, хотя сердце у него чуть не выскакивало из груди. — Я вернулся только в туалет за своим телефоном, профессор. Туму показалось, что он не может скрыть своих испуганных глаз. Вот почему Ган выглядел недовольным. — Скажи мне, тебе кто-то приказал это сделать, или ты сделал это по собственной воле? — Я не рылся в Вашем столе, клянусь! — его голос дрожал. Доктор Ган понял, что действует слишком мягко: ему явно не хватает жесткости. — Эй, вы должны меня понять, — уравновешенный и спокойный доктор исчез. — В моем кабинете был произведен обыск, а мои вещи оставили там, где им не место, чтобы оклеветать меня как убийцу. Я чуть не попал в тюрьму, не совершив никакого преступления. А теперь я хочу знать, кто это сделал и почему, — Ган так сильно сжал плечи Тума, что тот поморщился. — Скажи мне, кто приказал тебе это сделать, и я не стану выдвигать против тебя никаких обвинений. *(Наверное, впору закричать «Да ё...!»... Все что делает Ган, пытаясь обелить себя, можно назвать «ломанием дров»: вместо того, чтобы просто доложить о проблеме Васану, он раз за разом самостоятельно предпринимает действия, могущие сделать его вину очевидной в глазах других, особенно — полиции... И заодно элегантно подставляет своего любимого! — ор и мат [вырезано] редактора) — Отпусти его. Ган быстро отпустил Тума и обернулся, услышав низкий скрипучий голос. В темном углу, засунув руки в карманы, стоял человек в черной кожаной куртке и черной кепке. Он смотрел на них холодным взглядом. Ган нахмурился, почувствовав, что этот человек может оказаться тем же самым человеком, которого он встретил в том баре-ресторане. Гантапат не знал, как долго этот человек стоял здесь. Тум широко раскрыл глаза и повернулся, чтобы посмотреть на говорившего. Он уже собирался позвонить этому человеку, но потом решил до конца держать рот на замке. Он отступил в свою комнату для безопасности и приготовился бежать, если эти двое начнут драться. — Спасибо за сотрудничество. Не хочется никого заковывать в наручники, пока я не на дежурстве. Этот человек вышел из тени. Он снял кепку, обнажив коротко подстриженную прическу, такую же, как у Васана*. *(Помним, что это — уставная прическа военных и полицейских? Это — не случайный жест, это — угроза и своеобразная «визитка». — прим. ред.) Гантапат глубоко вздохнул и повернулся к нему лицом. Человек, пришедший словно тень, широко улыбнулся: — Я — лейтенант полиции Ачаа. Все зовут меня командир Конг. Я работал с инспектором Васаном. Приятно познакомиться. Мужчина указал пальцем на дверь дома Тума: — Этот парень — особенный для меня. Мне не нравится, когда кто-то другой стучит в его дверь вот так ночью. *(Оперативник сказал «предпочтительный человек», что, собственно, и означает «особенный» в интимном смысле. — комм. ред.) Ган сжал кулаки и разжал их, чтобы успокоиться. — Прошу меня извинить, — Конг махнул рукой в сторону лестницы. — Да, все именно так. Пожалуйста, уходите. Не стучитесь в двери к чужим парням, иначе я сделаю то же самое с Вашим мужчиной, кх'аб.* *(Не ищите иной подоплеки в словах полицейского — это не героизм. Умение подстраиваться под ситуацию, невзирая на чувства ,— одно из основных требований к оперативнику. В общем, грязная у них работенка... — комм. ред.) В глазах Гантапата вспыхнул огонь ярости — Конг явно видел его . К счастью для Гана ему удалось взять себя в руки и не потерять контроль — он предпочел просто промолчать и направился к лестнице, быстро спустившись со второго этажа. Конг снова надел фуражку и направился прямо к Туму, который стоял, прислонившись к дверному косяку, словно его покинули все силы. — Невероятно, что Вы сказали нечто подобное, лейтенант, — Тум выразил свое недовольство. — У меня не было выбора, — Конг причмокнул губами. — Хочешь, чтобы я сказал ему, что следил за ним от самого дома? Я пришел повидаться с тобой сюда, и самое разумное сказать ему, что я — твой парень. — Вам не нужно было мне помогать. — Как же я могу не помочь? Или ты хочешь, чтобы я позволил тебе погибнуть у меня на глазах? Конг поднял локоть и прислонил его к дверному косяку над головой Тума. — Он подозревается в убийстве фармацевта Боса. Возможно, это он повесил того здоровяка. Такой крошечный человечек, как ты, скорее всего, будет болтаться здесь, как мешок с песком. — Эй! — Тум попятился от Конга как можно дальше. — Теперь Вы можете вернуться. Я думал, Вы сказали, что мы оба будем притворяться, будто не знаем друг друга... — Я — офицер полиции. Я должен делать свою работу, если вижу людей, находящихся в опасности. Невзирая на слабые протесты, Конг вошел в комнату и закрыл за собой дверь. Он взглянул на лежащую на кровати подготовленную форму Тума — значит, тот наденет ее через два часа, когда уйдет на ночную смену. — Я останусь с тобой, пока не придет время смены. Доктор может вернуться и сделать с тобой что-нибудь еще. — Это потому, что Вы заставили меня сделать ту глупость, лейтенант! — Ну, я взял на себя ответственность, притворившись твоим ненастоящим парнем, — Конг пожал плечами. — А кто тут Ваш парень?? — Ты. Так что любой, кто осмелится напасть на бойфренда офицера — идиот. На лице Тума застыло выражение безысходности, когда он смотрел, как Конг, придвинув стул, со вкусом устраивается, удобно скрестив ноги. Мужчина демонстративно схватил со стола книгу Тума и принялся читать. Тум громко вздохнул. Несмотря на то, что он хотел вышвырнуть этого человека из своей комнаты, его страх перед возвращением доктора Гана был, все же, сильнее. Тум неохотно позволил лейтенанту Конгу остаться на своем месте. Мужчина схватил с кровати свою рабочую форму, прошел в ванную и рывком закрыл за собой дверь — дверь захлопнулась с громким стуком, выдавая его нежелание позволить остаться с ним в комнате еще одному человеку. *** Ган выехал с территории больницы, обуреваемый гневом. Он знал, что ему не следует встречаться с Тумом посреди ночи, однако его беспокойство не позволило ему оставаться спокойным, ничего не предпринимая. Он не подчинился Васану, который хотел, чтобы он сделал вид, будто не знает, что его офис был разграблен. Мужчина думал, что чем больше он упускает времени, тем больше подозрений вызывает в глазах других людей, становясь настоящим преступником в чужих глазах. Возможно, Гантапат больше не сможет защищаться, поэтому он должен найти преступника как можно скорее. Он направился прямо к дому Васана. Васан с потрясенным выражением лица, уже в пижаме, открыл калитку, держа в другой руке телефон. — Что Ты здесь делаешь? — нахмурившись, спросил он. — Хочу отвезти Тебя к себе домой, — Ган указал на свою машину. — Пожалуйста, я сейчас очень нервничаю. Ты мне нужен. — Что? — Васан не знал, как реагировать. — Пожалуйста, Васан. Ну, пожалуйста... Тогда он впервые увидел умоляющие глаза Гана. Васан открыл рот — и тут же закрыл его, замолчав на мгновение, прежде чем громко выдохнуть. Если бы сердце человека могло растаять, оно было бы точно таким же, как у него в этот момент. — Глуши двигатель и заходи внутрь. Я соберу вещи. Через десять минут Васан скользнул на пассажирское сиденье. Все произошло совершенно неожиданно. Он взглянул на Гантапата, который выглядел взволнованным даже больше, чем обычно. — Что случилось? — Мне нужно кое в чем признаться. — Что? — Я сходил повидаться с человеком, которого подозревал в обыске моего кабинета. Ответ на некоторое время ошеломил Васана. Но потом он сжал кулак и резко ударил Гана по плечу — достаточно сильно, чтобы заставить того подскочить. — Неужели было так трудно это понять?? Я же просил ничего пока не предпринимать! За каждым твоим шагом следят! Ты же сказал, что не хочешь быть еще более подозрительным! Если ты не слушаешь, что я говорю, то и не спрашивай моего мнения! Ган ловил воздух широко открытым ртом. — Я знал, что меня будут ругать по-крупному. Устав от парня рядом с собой, Васан мог сказать много нецензурных ругательств, но предпочел промолчать, потому что это было бесполезно. — Ну, ты что-нибудь из него вытянул? — Ничего. Его парень вернулся как раз вовремя и увидел меня, — доктор включил поворотники и свернул на главную дорогу. — Лейтенант полиции Ачаа. Тебе знакомо это имя? Глаза Васана расширились: — Командир Конг?! — Это фан* того парня, я с ним только что столкнулся, — Ган безвольно откинул голову на подголовник. *(Фан (แฟน)[ faen] — слово, не имеющее родовой принадлежности. У него два значения: 1. (общеупотр.) гёрлфренд/бойфренд, партнер (сексуальный), любовник. 2. (из англ.) Фанат, сторонник. В Таиланде в ходу 1й, сокр., вариант с новым смыслом. Давайте оставим в тексте привычное тайцу слово, уж очень оно вкусное и особенное. — прим. ред.) — Он встречается с медбратом? С мужчиной? Это невозможно. Презрительный взгляд лейтенанта Конга на его сексуальную ориентацию глубоко укоренился в его сознании Васана. — А что потом? — А потом я бросился вон оттуда. Больше ничего не случилось. Но это было так тяжело, что мне захотелось Тебя увидеть, — Ган на мгновение замолчал. — Ты думаешь, что полицейский приказал медбрату обыскать мой стол? — Не спеши пока делать какие-либо выводы. Я постараюсь получить информацию от командира Конга. — Или же полиция просто жаждет получить свои трофеи, поэтому подделала улики, чтобы подставить меня и добиться моего осуждения. — Ган! — его отругали во второй раз. — Перестань паниковать и послушай меня. Ни один из служащих полиции не захочет опорочить тебя. Я сам позабочусь о командире Конге. Больше ничего не предпринимай: просто не высовывайся. Ты работаешь, а потом идешь домой, как это делают другие люди. А не бегаешь туда-сюда в одиночку в поисках улик, понял? Гантапат молчал, глядя в другую сторону. — Скажи «да», парень! Ты меня понял?! — Да, кхун, — спокойно ответил Ган. Васан знал, что не может контролировать такого человека, как Ган. Так что у него не было другого выбора, кроме как действовать жестко и быть строгим по отношению к нему. Это был первый раз, когда Васан увидел дом доктора Гантапата, расположенный в жилом комплексе на окраине города. Красота и величие этого дома вполне соответствовали его статусу. Васан стоял и смотрел на двухэтажный дом, освещенный тусклым светом. Он был уверен, что днем этот дом будет выглядеть еще красивее. — Почему Ты решил взять меня сюда именно сейчас? — Раньше это было бы очень неудобно, но я отремонтировал крышу гаража, покрасил заборы и гостиную, — Ган указал на крышу гаража. — Я подумал, что у Тебя аллергия на пыль и Ты сочтешь запах новой краски неприятным, но теперь все в порядке. Так что, вот я и взял тебя сюда. — А-а, — это прозвучало вполне разумно. Васан чувствовал легкий запах свежей краски, идущей от заборов. — Ты расстроен, что я не привозил Тебя домой раньше? — Э-э, кто тут расстроен? Васан прошел вперед и остановился перед стеклянной дверью. Ган слегка улыбнулся и последовал за Васаном, чтобы отпереть дверь дома. *** Даже если у них и появилась возможность спать в одной постели, Васан слишком устал после своей предыдущей двойной ночной смены. Не говоря уже о Гантапате, который, казалось, был слишком расстроен. Обоим было не до секса — вообще не хотелось ничего подобного, поэтому они поспешно приняли душ и просто легли вместе на большую кровать. Гантапат обнял Васана сзади, используя его тело как подушку. Тепло от тела Гана было таким уютным... Однако Васан не мог позволить себе наслаждаться этим чувством слишком долго. Это была возможность, которую он так долго ждал. Это была возможность для него узнать побольше об этом человеке. Он закрыл глаза и подождал некоторое время, чтобы убедиться, что Ган уже крепко спит. Довольно скоро дыхание Гана стало глубоким, медленным и ровным. Полицейский осторожно повернулся, чтобы посмотреть на своего партнера, медленно убрал руку Гана со своего тела и встал с постели. Инспектор включил фонарик своего телефона и начал исследовать окрестности снаружи дома. В кладовке возле гаража не было ничего, кроме деревьев и садовых инструментов. После этого он прошел в гостиную, включив свет, чтобы посмотреть на предметы в стеллаже. Ничто особенно не выделялось на общем фоне, кроме фотографий Гана в его выпускной мантии, его диплома врача и многочисленных сувениров — вероятно, появившихся после его участия в качестве приглашенного докладчика для разных организаций. На кухне тоже не было чего-либо сколько-нибудь интересного. Васан прошел дальше к кладовке в задней части дома, где было полно пустых коробок, старых приборов и пластиковых коробок с не представляющими для него интереса вещами. В этом доме имелось две спальни. Одна из них — комната для гостей, в которой, возможно, и останавливалась семья Гана, когда навещала его; другая — хозяйская спальня, в которой обычно спал Гантапат. Васан догадался, что бóльшую часть своих вещей жилец хранил именно в этой комнате, поэтому инспектор должен был осматриваться здесь с особой осторожностью. Васан тихонько толкнул дверь, оставленную чуть приоткрытой, и увидел, что стройное тело Гана все еще находится в той же позе, что и до этого. Он глубоко вздохнул и тихонько выдвинул ящик под телевизором. Внутри лежали: зарядное устройство, наушники и карточка больничного служащего доктора Гантапата Акрамайти. Во втором ящике лежали два медицинских учебника и золотое ожерелье. Васан поднял глаза и увидел фотографию в рамке, стоявшую на комоде. Это была фотография мальчика и женщины — скорей всего, являющейся его матерью. Мальчик, должно быть, и был тот самый молодой Гантапат. Васан вспомнил, что в тот вечер, когда он пошел выпить с ним, Ган вообще не упомянул о своей матери. Звук того, как мужчина перевернулся на кровати, заставил Васана вздрогнуть. Он оглянулся на Гана, который теперь неподвижно лежал на боку лицом к фасаду дома. Васан открыл платяной шкаф, порылся в углах, где можно было что-то спрятать, а затем обыскал чистую ванную комнату Гана, в которой не было ничего, кроме необходимых принадлежностей. Васан вернулся к кровати, стараясь не разбудить другого мужчину, и лег. Некоторое время он лежал на спине, глядя в тускло освещенный потолок. С одной стороны, Васан все еще беспокоился, а с другой — испытывал облегчение от того, что не нашел в этом доме ничего подозрительного. Васан закрыл глаза и, наконец, позволил себе уснуть. Повернувшись спиной к Васану, Ган открыл глаза и уставился в окно с непроницаемым выражением лица.