Огненный путь

— Знакомьтесь, это Файер, — очкарик, которого, как оказалось, звали Майклом, показал на приятеля и прошёл в просторное помещение, похожее на малый актовый зал (впрочем, это и был актовый зал). Перед сценой с черным занавесом расположились круглые столы и стулья; ещё груда черных стульев была свалена в углу. Подростки, сидевшие за столами, оглянулись и взглянули на Файера, кто — приветливо, а кто — с подозрением. — Привет, — парень слегка покраснел. — Приветик. — Мари, ты можешь что-нибудь сыграть для нашего гостя? — спросил у какой-то девушки высокий черноглазый парень, похожий на корейца. — Конечно, — сказала она, поднимаясь на сцену, садясь за рояль и закидывая ногу на ногу. Она начала интенсивно ковырять пальцами рояль, отчего тот стонал и вздыхал. Она ковыряла, и била, и пиликала, и бренчала, и пела каким-то ветреным голосом глуповатую нерусскую песню. Наконец она нанесла бедным клавишам последний удар и вскочила с банкетки. Ей захлопали. Она, как бабочка легко, спрыгнула со сцены и мило улыбнулась Файеру. — Красивая, — тихо вздохнул Майкл, сидящий рядом с ним. — Видел? Тебе улыбнулась. — Не знаю… Актриса какая-то… с погорелого театра, — поморщился тот. Очкарик прыснул: — Что за пожелания?.. Кто-то предложил посмотреть фильм. Включили. Файер смотрел на действо со скучным лицом. И наконец главная героиня сказала, что собирается принять душ. — Ну, я так и знал. Мне пора, всё. — Ну куда ты? — недовольно спросил Майкл. — Мне надо уроки делать, — соврал тот. Стало стыдно, что соврал. Никаких уроков не задавали сегодня. — Просто я… просто я не люблю это всё. Я пойду. Он встал и подошёл к дверям. — Эй, погоди, — кто-то тронул его сзади. — Чего? — парень, нахмурившись, развернулся. Перед ним стоял «кореец». — Это… слушай, может, не хочешь амброзию попробовать? Файер немного сощурился и увидел, что у того, похоже, немного пробиваются перья. — Ты что, сдурел? Думаешь, я хочу себе перья?! — Ну один раз. Ничего же не будет. «А может, и в самом деле ничего не будет,» — подумал вдруг не то Файер, не то Верк. Файер знал прекрасно: нельзя. Верк уговаривал. Да и Файер сам хотел. Наверное. Пожалуй, нет. Хотя нет, да. Или нет. Да нет, наверное. Нет, да. Или… «Только понюхаю и всё,» — пошли на компромисс Файер и Верк. Пахла она потрясающе — не то клубникой, не то мятой, не то ананасами. Пенилась, пузырилась, шипела, как лимонад, переливаясь всеми цветами радуги. Стакан сам прилепился холодным стеклом ко рту. Парень ещё не успел сообразить (или специально не сообразил?), как глотнул. «Ой». «Ага!» — хлопнул в ладоши Верк. «Блин, я идиот!» — подумал огонёк в ужасе и опустошил стакан с освежающим напитком. «Блин, я молодец,» — довольно подумал фиолетовый. «Все, это последний стакан в моей жизни,» — парень хлопнул себя в лоб и почувствовал нечто нереальное. Похоже на ощущение в проводах. Очень. Все существо и разум пронизало непонятно что, и это «непонятно что» было ужасно приятно. Аж дух захватило. Минуты две он стоял как неживой, уставившись в одну точку с таким лицом, как будто его сфотографировали во время падения с неба. — Файер, — его трясли за плечо и смеялись. — Нормально? — Капец… — выдал он наконец. Все расхохотались: парень и впрямь выглядел довольно комично. — Ты зачем целый стакан выдул? — А сколько надо было?.. ну всё, я пошел… Снова раздался хохот. Файер не знал, над чем смеются и что в нем не так. (перья?!) Он вообще чувствовал какое-то безумие, похожее на файерверковское. «Сейчас ещё побегу громить все подряд,» — с ужасом пронеслось в голове. Он, шатаясь, вышел из комнаты и, держась за стену, поплелся неведомо куда. …Известь со стены забивается под длинные ногти, и белый гадкий свет жеманится на грязном полу. Над Файером смеются, но ему плевать, как будто это во сне и всех их не существует. Это вообще похоже на сон. Все плывет. Ну и ладно. — Файка, — слышится сердитый мужской голос. — Что ты наделал? — Я?.. — Ты. Что ты натворил, а? — в голосе слышится жалобность. — Ну зачем? Становится противно. Сердце будто сжимает когтистая лапа. Она точит об него когти. Брр… опять черная слизь забила горло. И все стены, воздух, глотка — всё пропитано гадкой чёрной слизью. — Сам же слизи теперь наглотался. Иди в зеркало посмотрись, если не понимаешь. — А ты ещё кто? — наконец всё перестаёт плыть, и он видит довольно чёткую фигуру. — Не узнал? — горько вздыхает та. — Где-то я тебя видел… — задумывается брюнет. — Не помню, где… или… Лицо у фигуры знакомое. Его он точно видел. Одежда довольно странная и какая-то длинноватая. И волосы желтые. Или золотые, фиг их знает. — Я… мне жаль, что ты совсем не учишься на своих ошибках. Всегда: ошибся, встал… опять ошибся. И знал ведь, что ошибся. И вообще. Мне с тобой противно разговаривать… — незнакомец разворачивается и уходит. Файер провожает его шаги тупым взглядом. Снова забытье. …Ночь. Наконец он приходит в себя и освобождается от чар больного сна. — Чего я тут развалился? — он с трудом встает. Всё тело ноет: оно затекло. Глаза слипаются ужасно. Первым делом парень ощупывает свою голову. Да вроде ничего, никаких перьев нет. Только внутри слизь бултыхается… бр. Пойти помыться, что ли. Тяжелыми шагами громыхая, он направляется в ванную. Выключатель. Зеркало… стоп. Зеркало. — Я что, сплю опять?.. — он ощупывает волосы. Те стоят торчком. И они уже намного длиннее, чем раньше. И цвет от иссиня-черного поменялся до фиолетово-голубого… лицо опять изуродовано до неузнаваемости. — Что со мной?.. — в отчаянии стонет он и убегает прочь из ванной… «Где этот таинственный паренек? Срочно надо его найти. Обязательно. Иначе всё пропало…» — несется в голове. Файер молча бегает по всем коридорам, выпучив глаза и сжав челюсти. Только бы его не увидели… Он не знает, как зовут это существо. И он не может позвать его. И, кажется, он знает, кто это. Это тот самый, который… Парень потрогал амулетик на шее и сразу же проколол кожу на пальце. Он и забыл уже про эту штучку… Это тот самый чувак, который в параллельном мире был… да, это он! Вот он. Стоит, прислонившись головой к стене и тяжело, как привидение (а может, это и есть?) вздыхает. — Эй… — Файер неуверенным жестом дергает его за одежду. Тот отворачивается от стены и сердито смотрит на пришедшего: — Что? — Ты не знаешь, что мне с этим всем делать?.. — еле слышно лепечет парень и жалобно заглядывает собеседнику в глаза. — Жалиться пришёл. Сначала с Верком обнимается, ему улыбается… И я должен смотреть, как он тебя зубами прокусывает и слизь вливает! А ты стоишь, как идиот… честно, я не думал, что ты вернешься. Уж думал — сдохнешь, как собака… — Я больше не буду… — произносит парень извечную фразу. — Возвращаться? — он усмехнулся. — Да нет… — Ну, я понял. — Вернись тоже… — одними губами шепчет фиолетовый. — Когда ты ушёл, мне вспомнилось… мне вспомнилось… когда мне надели этот… и я такой «я готов приступить к ликвидации»… или что-то в этом роде… — А… угу. Так всегда бывает, когда… — Я уже знаю. — Думаешь, мне легко к тебе вернуться? — А что, нет? — Сам посмотри… — он достает из кармана фонарик и зажигает его. — Рубашку расстегни… Тот слушается. После первого шока и визга обоих, Файер захлопывает рубашку обратно. Она прилепляется сама, на красно-желтую слизь… — Уже кожу изъело… — бормочет обладатель фонарика и выключает его, глядя на вытаращенные глаза Файера и на его соскальзывание на пол. — Помоги-и-и-и… — стон вырывается из горла несчастного, тот заливается слезами ужаса — и теряет сознание. Файер очнулся в своей комнате, на белой кровати. На наручных часах светилось 6:59. Ничего не ныло. Слизь не чувствовалась. Он осторожно откинул простыню и с удовольствием убедился, что всё в порядке. Закрыл обратно. Вставать не хотелось. К кровати бесшумно подкрался он. — Привет… — О, привет, — брюнет солнечно улыбнулся другу. — Ну, как? — Всё нормально… это ты меня спас? — Ну а кто ещё… — Спасибище… это всё как кошмар было. Я больше не буду пить эту гадость. — Прекрасно. — Слушай… а зовут-то тебя как? Парень заправил пшеничного цвета локон за ухо. — Алексей. — Очень приятно…) — Мне тоже приятно, что ты попросил помощи… — А откуда ты вообще? — Ты что, должен все знать? Тебе это не дано пока что… Будь осторожен, в общем, — и он ушел.