Я тебя купил

На нем идеально сидит любая одежда. Не важно, сшита она на заказ, или же куплена в дорогом бутике, даже одежда из массмаркета на нем, как на модели. Папочка любит, когда его мальчик хорошо выглядит и потакает во всем, словно куклу выряжая в самые дорогие ткани и отделки. Он весь в драгоценных украшениях: Cartier, Rolex, Tiffani, и так дальше по списку не отходя от тематики. На нем только самое дорогое. Так и сейчас. Исключений нет. Тонкая цепочка из белого золота с драгоценными камнями переплетает шею, образуя петельку, и спускается ниже стекая меж грудей и уползая вниз, закрепляясь на узкой талии, словно голодная змея опутывает свою жертву. Он красив в этой полупрозрачной белой рубашке, небрежно собирающейся, складками и в узких темных брюках, стрелки на которых идеально отглажены. Красив в своих идеально начищенных лакированных туфлях, которые уже сами по себе выглядят дорого. Он красив, когда курит свои терпкие ментоловые тонкие сигареты и когда пьет вино, а красные капли из-за небрежности, слишком притягательно для взглядов, стекают по шее, скрываясь под белоснежным воротом. Красив и тогда, когда послушно стоит на коленях перед своим новым «папочкой» и жадно развратно сосет, пачкая член ярко-красной помадой. Никто не против. Его мужчине, наоборот, нравится смотреть, как косметика размазывается, с пухлых губ сползая на щеки и даже на его член. Он безумно красив, когда его по-хозяйски раскладывают на кровати, грубо берут, как вещь, доводя до исступления, заставляя срывать голос, а после вытирают слезы в контраст так бережно и трепетно. Ведь эти слезы ценятся, как бриллианты и даже дороже. Но не всегда он был красив для НЕГО. Он не всегда хотел быть с ним. Не всегда был избалован вниманием и подарками. Это сейчас Уён носит только золото, бриллианты на тонких кистях рук, но он не всегда был счастлив и точно не всегда был любим. *** Приходят в это место за связями. Половыми или нет? — решать вам. Но только Уён приходит сюда снова и снова, чтобы обчистить очередного богатенького идиота, что открывает рот от восхищения, почти истекая слюной, когда на его колени садится красивый статный парень и шепотом просит угостить коктейлем, снося с ног своим кокетством и харизмой. Это всегда работает. План надежнее швейцарских часов. Он просто заходит и ищет новую жертву. Сноровка такая, что одного взгляда хватает, чтобы он уже знал у кого бумажник от денег ломится, а у кого там из ценного только фото жены. Небольшой экскурс от Уёна о том, как определить нищеброда без денег и перспектив:       — Смотрите на его обувь. <tab      Богатые люди никогда не       наденут старые туфли или изношенные кроссовки.       -Дорогой алкоголь. Богачи берут не один стакан или несколько разных напитков. Они пьют весь вечер и на их столе всегда обязательно стоит бутылка.       -Богатые мужчины чаще всего обитают в vip-залах, подальше от шума и толпы, но иногда и там все же плавает мелкая рыбешка.       -Одеколон, одежда, манеры, ключи на столе, с кем приехал, кто рядом — все может быть признаком. Но проще всего сразу подойти к официанту и узнать, какой стол самый жирный. Уен имеет много связей во многих клубах Сеула. Он в этой среде, как рыба в воде. Вытащить бумажник, достать всю наличку, стянуть дорогие часы или намурлыкать на ухо про тяжелую судьбу и кто-то обязательно купится — на войне все методы хороши. Всегда найдется кто-то, кто оплатит гостиницу или даже предложит содержание, но далеко не все готовы помогать безвозвратно. Секс. Вот кто поистине правит миром. Таким грязным методом можно очень многое получить не перетруждаясь и не напрягаясь сильно. Хотя легче и приятнее порой просто снять часы, сдать в ломбард и свалить бесследно. Чон никогда не называет своего настоящего имени. Он просто нагло врет и очень старательно и оперативно переводит тему, заставляя жертву пить как можно больше алкоголя. Эти идиоты всегда ведутся на глупого инфантильного, по их мнению, мальчишку. Сегодняшняя «охота» по привычному сценарию. Уен сразу подходит к охраннику в vip-зоне, целует его в щеку, чтобы задобрить, хлопает глазками и поправляет шубку из норки на себе — подарок от прошлого ухажера. Тот любил делать дорогие подарки, а ещё любил видеть завистливые взгляды девушек, потому, что харизма и шарм Уена затмевал их всех. — Ну и кто у нас сегодня? Корейская делегация? Депутаты? Начальники компаний? Скажи! — он хнычет капризно и пытается заглянуть за шторы, что отгородили нищебродов от элиты. — Какой-то мужик выкупил всю vip-зону. — басит высокий хмурый мужчина, а у Чона огоньки в глазах загораются и счетчик в голове быстро подсчитывает. Если один столик стоит 20000 вон, а их там 25 то…500.000 вон… У Уена от такой цифры непроизвольно во рту начинает скапливаться слюна. Если один мужчина купил всю vip-зону и это не считая всего, что он взял из бара и кухни… Джекпот! И Уену уже наплевать насколько тот старый или мерзкий. Когда дело касается таких крупненьких циферок можно и потерпеть повышенную потливость, маленький член и неспособность нормально трахаться. Охранник видит этот безумный взгляд и кивает, словно считал какое-то зашифрованное послание. Он без лишних слов приоткрывает штору, позволяя тому пройти, и Уен хитрой лисицей юркает внутрь. Все сотрудники клуба в доле с этим мелким охотником и с удовольствием предоставляют ему всю информацию. Когда за спиной закрывается штора, он видит — Его! Боже… Если бы от одного взгляда можно было кончить, он бы тут же спустил себе в узкие штаны. Этот сидящий на кожаном темном диване мужчина пахнет деньгами, почти воняет роскошью. Чон делает шаг вперед, но его останавливает какой-то высокий мужчина, хватая за руку слишком грубо и небрежно, на что парень может лишь выразительно недовольно зыркнуть. Ему не нравится, когда появляются препятствия на пути к цели. — Господин, тут гости. Вы кого-то ждёте? — спрашивает, очевидно, охранник того секси-богача, пока тот вальяжно восседает, попивая виски, и поглаживает блондинку у себя на коленях, словно собачонку. Уен не сразу смог понять на каком языке прозвучала фраза, но когда до него дошло, то моментально стало не по себе. Это испанский. Не хватало еще подстелиться под барона и нажить себе проблем, но Чон не дёргается, терпеливо ждёт, быстро придумывая для себя историю, чтобы его наверняка впустили. Мужчина, что выкупил этот зал сегодня — Чхве Сан. Он не просто богат, он неприлично богатый. Родом из Кореи, но половину жизни провел в Мексике и очень хорошо устроился на мексиканском нарко-рынке. Может позволить себе ни в чем не отказывать. Сан переводит скучающий взгляд с блондинки, что так старательно привлекает его внимание поцелуями, показывая так, что он занят, но Чон на это только цокает и закатывает глаза. Его отчасти забавляет эта попытка вырваться вперед, вот только по скромному мнению Уена, она и рядом с ним не стояла. Тут только ее хозяин должен решать. И он делает правильный выбор. Поднимает темные, как вечная ночь, глаза, и в них Уён и находит свою смерть. Мгновенно. Стоит им всего секунду продержать зрительный контакт. Чона будто бы утопили в этом непроглядном омуте. Он захлебнулся, набирая в легкие эту мутную коньячного цвета жидкость, но выбираться и спасаться не собирается, даже не хочет. В полумраке комнаты, где стоит плотный резкий запах сигарет и крепкого алкоголя, он сам идет навстречу к Сану, что подзывает его пальцем лениво, но так уверенно и по-собственнически. Уен словно в бреду, словно обезумевший и охваченный манией, медленно подходит ближе и призывно спускает шубку с плеч, представляя взору обнаженный торс и аккуратную едва поблескивающую цепочку на талии. Бешеный огонь в глазах Чхве выдает его интерес, пока он жадно рассматривает этого дьявола в мехах. Сан был натуралом на восемьдесят процентов. Оставшиеся двадцать были под вопросом. Его просто никто никогда не впечатлял. Переломный момент теперь имеет силуэт и лицо этого хитрого похотливого незнакомца, что выглядит как вырезанная самым искусным скульптором статуя. Когда парень подходит, Сан осторожно прикасается, чтобы проверить не мираж ли он, но когда чувствует под пальцами горячую загорелую кожу, то шипит от удовольствия. Все вокруг будто не нужны больше, будто их и не существует. Даже та красивая девушка отошла на второй план, в массовку. Уен смог всех нагло сместить и занять место на своем законном троне. Руки Чхве больше, чем у Уёна, и они так правильно лежат на его талии, когда притягивают ближе, а тонкие губы нежно зацеловывают грудь. Впервые незнакомый мужчина позволяет себе прикасаться к нему так — без спроса, без разрешения. И впервые Чон не против, пробежавшая между ними искра притупляет принципы и вынуждает повиноваться. Сан хотел его. Хотел насадить так, чтобы тот внутри принял форму его члена, чтобы он в полной мере ощутил, что никто никогда не доставит ему такого удовольствия, а весь предыдущий опыт лишь ошибка. Этот парень в блядской мягкой шубе и кожаных штанах, наверняка на голое тело —уже его. Стал собственностью Чхве Сана, как только взгляд его упал на этого самоуверенного харизматичного парня. Внутри мужчины почти все кричит, что это он - тот самый. Сан, словно законный владелец своего нового украшения, сажает Уена на свои колени и сразу припадает к пухлым перемазанным липким блеском губам. Поцелуи аккуратные, нежные, а наглые руки уже на ягодицах, обтянутых узкими кожаными джинсами. Мужчина сжимает их в больших ладонях, и парень на коленях стонет слишком ярко, звонко, словно все его нутро просит показать, как он желает этого и еще большего. Уен сам шел сюда за этим: шел за сексом и деньгами, шел за чувством горячего члена внутри, и теперь он получает желаемое. С него быстро снимают мешающие брюки, которые больно давят на возбуждение, и остаётся только норковая шубка и цепочка на талии. Сан окончательно и бесповоротно теряет голову, когда такой горячий и развратный незнакомец трогает его вставший член уже не через одежду. Аккуратные окольцованные руки юрко забрались сразу куда нужно, а горячие липкие губы кусают за ухо и сразу заливают туда сладкие стоны. Провокация. Умелая манипуляция и стимуляция всех эрогенных зон. Они не сказали друг другу ничего за все это время, ведь между уже есть эта нужная связь. Настолько точно и аккуратно, что даже немного сбивает с толку, заставляет перестать верить в реальность происходящего. Сан целует в шею, прикусывая и зализывая, трогает именно там, где нужнее всего, он будто уже знает все правильные точки и умело пользуется своими знаниями. Ему хочется слышать жалобные стоны, срывающиеся крики, хочется видеть, как парень под ним дрожит и кусает губы, извиваясь в томительной агонии блаженства, необходимо, чтобы сперма снова и снова заполняла его. Уена подхватывают под бедра, поднимаясь с ним с места, и сразу же раскладывают на стеклянном кофейном столике на черных деревянных квадратных ножках. Красивое подтянутое, но мягкое тело, карамельная загорелая кожа, слишком сексуальная цепочка на талии, которую бы по-хорошему разорвать, вцепившись зубами, и эта развратная похотливая улыбка — все в сумме причина безумия Чхве Сана. Охранники остаются и без зазрения совести разглядывают полуобнаженное тело, слишком заинтересованно смотрят на то, как этот сексуальный пацан сам поглаживает свою грудь, слушают, как тот стонет, когда оттягивает пробитый, украшенный пирсингом, сосок и как он, без тени стыда, голой ступней поглаживает член их босса через ткань брюк. Сан ревниво смотрит на тех, кто вокруг. Ему не нравятся эти жадные взгляды устремленные на его мальчика, но нога на члене возвращает в реальность. Парень перед ним и для него бесстыдно раздвинул ноги и сам растягивает себя, показывая всю свою красоту и желание. — За «спасибо» не даю, — говорит впервые Уён, склоняя голову в бок, посматривая выжидающе и приостанавливая движения пальцами внутри себя. И это лучшая фраза, которая могла прозвучать в этот вечер. Сан хочет получить его и наконец-то утолить свою жажду, вот только даже если бы знал расценки, отдал бы гораздо больше. Этот незнакомец того стоит. Чхве выуживает из внутреннего кармана пиджака толстенький бэнкролл и небрежно бросает купюры на голое тело. Бумажки с крупным наминалом рассыпаются и хаотично падают на пол, столик и, самое главное, на полуголое тело, делая его ещё прекраснее. Уен выглядит так еще лучше, выглядит, как самая дорогая вещь, которой Чхве с радостью пополнит свою коллекцию. Сан больше не может себя сдерживать и контролировать, инстинкты берут вверх, а счета авансом оплачены. Мужчина спускает штаны и проводит членом по растянутому колечку мышц, недолго раздразнивая, проводя вверх-вниз и с пошлым звуком похлопывая по нему, прежде чем одним плавным размашистым движением входит внутрь. Нависая над Уёном, что хватается за крепкие плечи, скрытые темной рубашкой, Чхве страстно целует. Когда поцелуй углубляется, можно отчетливо ощутить пирсинг в языке, пока тот прикасается к губам и играется с языком мужчины. Мокро и грязно, но будто они всю жизнь ждали именно этого. Внутри у обоих торнадо из похоти. Как же сильно Сан хочет его всего и полностью и как же хорошо внутри - горячо, узко. — Имя…— скулит Уен, когда член входит полностью, а его бедра обхватывают Сана за талию. Ему так хорошо. Этот член больше остальных предыдущих, заполняет приятнее, полностью. Уену есть с чем сравнивать. А может, все дело лишь во внутренних демонах, что громко кричат, как сильно хочется ещё. — Чхве Сан, — рычит в губы, и делает первый размашистый резкий толчок, от которого у обоих срывает крышу и окончательно стирает границы. Горячее тело Сана, что движется так размеренно и грубо, но слишком ритмично, и не менее горячее тело Уена под ним, улавливающее каждую фрикцию с упоением и блаженством. Стоны в унисон, но принимающий в разы громче и несдержаннее. Сан не может оторваться от шеи, на которой от напряжения набухли вены, и от которой слишком сильно пахнет дорогим приторным парфюмом. Мужчина не может остановиться и перестать грубо бить его по ягодицам, тут же жадно их сминая. Парень под ним не как все остальные — не просто насадка на член. Это его новый наркотик. Таких, как этот демон, не найти ни в одном борделе мира. Чон сам двигает бедрами, поддается навстречу, выгибается словно кошка, и руками хватается над головой за край стола. Откидывая голову, замечает охранника, что усиленно трогает себя через карман штанов. Бесстыдство и мерзость, но Уену от этого еще приятнее, ведь именно он звезда этого представления. — Папочка, глубже, пожалуйста, — жалобно выкрикивает похабные слова, закусывая губы и умоляюще смотрит расфокусированным взглядом на мужчину, что его так по-хозяйски берет. Позорно скулит имя Сана, когда его кусают за соски и ощутимо давят на низ живота. Он чувствует, как член бьет по простате, вынуждая мелко содрогаться, а после замереть, закатить глаза, громко застонать и потеряв контроль над своим телом обильно излиться. От долгожданной такой правильной разрядки искры из глаз, но Уен хватает Сана за руку и просит ещё. Он хочет кончить снова, его член еще не упал, он может еще. Сан молчит, не перестает вбиваться в растраханное тело, ладонью растирает сперму парня по его плоскому животу, задевая цепочку, которую все еще хочется порвать, а после грубо сжимает этой же рукой ягодицу, оттягивая ее и отпуская несколько раз, сминая, вынуждая раскрываться еще больше. Первый оргазм Сана глубоко внутрь и от такого Уен только закусывает губу, кивая одобрительно: ему нравится, ему нравится чувство наполненности. Положение тел сменяется, теперь Уена грубо берут, пока он лежит на животе, вжимаясь в нагретую им же самим поверхность стола. Сперма Сана стекает по ягодицам, бедрам и яйцам, когда из него ее буквально выбивают грубыми быстрыми толчками. Слишком грязно и пошло. Вся vip-зона буквально воняет сексом и похотью. Уен ловит новый оргазм, еще более красочный, чем предыдущий, выжатый гиперстимуляцией, вынуждающий дрожать, как последняя сучка, и перестать чувствовать всю область ниже пояса. Его не щадят, Сан берет от этой связи все, натягивает на свой член подрагивающее, потерянное в послеоргазменном беспамятстве тело, неизменно быстро и резко, бьет по заднице и сразу же гладит, сжимает и царапает, татуировку на спине целует и облизывает, выводя языком каждую букву. Чону это нравится. Слишком. Он буквально восхищен тем, что Чхве не только грубый, но и нежный, хоть и в меньшей степени. Обессиленный парень теперь лежит лицом на деньгах и хрипло стонет, оттягивая одну ягодицу, чтобы показать Сану и спросить: — Тебе нравится, когда твой член внутри меня? — Очень, — отвечает мужчина и снова заливает нутро горячей спермой, утыкаясь в темные волосы, вдыхает запах пота и духов. Длинные темные локоны влажные, они оба слишком мокрые. Член выходит с громким хлюпаньем и Чон дрожащими руками тянется к карману на шубке, чтобы достать оттуда железную пробку. — Хочу оставить воспоминания до конца сегодняшнего вечера. — протягивает игрушку мужчине, перебивая себя же своим сбитым дыханием. Сан от этой выходки теряет дар речи. Невозможно быть настолько развратным и невинным одновременно. Пробку все равно вставляет, а после аккуратно целует поясницу, извиняясь за излишнюю грубость. Мужчина помогает Уену подняться и одеться, бережно поправляет его темные волосы, заправляя их за ушко, и целует в уголок губ, внимательно разглядывая чужое лицо, чтобы запомнить каждую деталь. Им было хорошо, даже слишком, но увидятся ли они снова? Не известно. — Твое имя? — спрашивает Сан, когда сам одевает на ноги Чона туфли, сидя на одном колене перед развалившимся на диване и уставшим от такого бурного секса парнем. — Джумин…. Ким Джумин, —врет. Просто по привычке, но это и не имеет значения. Они не увидятся больше. Хотя этот экспириенс Уен точно запишет в незабываемое и поставит на самый верх в его личном рейтинге. Чхве молча протягивает новую пачку купюр, самостоятельно убирает деньги в карман шубы и целует Уена на прощание в губы. Последний поцелуй всегда самый сладкий.