Я тебя купил

После произошедшего тогда в клубе Чхве Сан очень долго не мог выбросить из головы того восхитительного парня в шубе, что так легко и быстро затмил всех вокруг себя. Он так точно и ярко помнит запах его карамельной кожи и тихий бархатный голос, помнит, как тот обнимал его, впивался короткими ноготками в спину и плечи и эти слова, что шептал на ухо, помнит, как жалобно просил взять его. Сан помнит все, каждую секунду, но повторения этой ночи, увы, не случилось. Он искал его. Искренне верил, что найдет. Спрашивал у охраны, администратора, официантов, обещал хорошо заплатить, но никто ничего не знал. «Это не настоящее имя. Он приходит сюда пару раз в месяц и платит нам за каждого богатого клиента» На этом все. Пришлось подключить много связей, чтобы узнать имя этого парня, но никакой информации нет. Он — как чистый лист: не работает, нет своего жилья, не светился в полиции и даже не оплачивает картами со своим именем — ничего. Вообще ничего. Сан нервно сжимает руль своего внедорожника, проезжая очередной клуб в очередную пятницу. Он делает это точно не ради ЧОН УЁНА, но, если и встретит его, бесспорно будет рад. Снова этот клуб. Телефон разрывается от звонков с работы, но господин Чхве продолжает искать парня, которого разложил на столе вокруг своей охраны, игнорируя все дела. Сегодня он занят. Он помнит эти взгляды зависти, когда такое красивое тело так легко принимало его в себя, но никто не сдвинулся с места и даже глаз не отвел, потому что это его парень, его дорогое сокровище, его бриллиантовое колье на шее. Из ночного клуба «Paradise» выходят двое и один из них до безумия похож на самого сексуального парня Сеула. От осознания, что все усилия и поиски наконец-то имеют свои плоды, внутри начинается огненный вальс из эмоций. Сан сразу узнает его по шубе, той самой, что своей мягкостью на обнаженном стане сводила с ума. Возмущение достигает пика, когда Чона прижимают к капоту какой-то иномарки и жадно грязно целуют. Непозволительно, отвратительно и само собой за такую выходку хочется наказать, судить по всей строгости. Ревность? Да, она самая. Как какой-то мерзавец вообще смеет так грубо обращаться с ним? Собственность Чхве Сана –должно быть выведено на копчике, прямо рядом с ямочками и над переходом к ягодицам. Чтобы каждый самоуверенный желающий сразу мог понять: не его уровень, стоит убрать руки прочь и не высовываться, пока гнев хозяина этого парня не спадет. Сан выворачивает руль автомобиля почти до упора и с громким скрипом шин влетает на стоянку, где происходит это мерзкое действие. Машина останавливается так близко, что совсем легонько врезается в фару иномарки, но разбивает его, на что хозяин авто сразу отпускает Уена и хватается за голову. Безумный взгляд можно увидеть и почти вой можно услышать, пока тип глядит на то, как его дешевое ведро с гвоздями немного разбили и поцарапали. — Тебе придется оплатить ремонт! — кричит мужчина, пока Сан спокойно выходит из своего авто. Непоколебимость, решимость и суровый взгляд, кажется, могут задавить своей значительностью, вжать в землю и размазать, даже без применения физической. Уён же все ещё сидит на капоте, закинув ногу на ногу, кокетливо покачивая висящей в воздухе. Он понимает, что происходит, он знает, кто перед ним и зачем он тут. Этот мужчина точно не поздороваться приехал. Уен знал, что его искали, но хотел, чтобы Сан сам его нашел. Теперь его цель выполнена: побегал, позлил, заставил желать себя ещё больше. Очень лестно, что Чхве не оставил поиски и добрался к своему главному призу через все препятствия. Поправляя на себе шубку, Чон невинно хлопает глазами, пока Сан сам подходит к нему. От мужчины разит этой умопомрачительной сильной энергетикой, какая еще при первой их встрече пленила и заставила выложиться на максимум в своем обольщении. — Ты че глухой? — кричит неудачный перепихон Чона, все еще держась за волосы от шока. Он кричит до того момента, пока его с силой не прикладывают к капоту его же тачки. Это было ожидаемо и он полный дурак, раз решил, что вместо того, чтобы заткнуться и не причитать, стоит открыть свой рот в сторону того, кто и по размеру больше, но еще и влиятельней. Одного звонка охране хватило бы, чтобы этот человек стал числиться как пропавший без вести. После того, как урок преподан, Чхве подходит к Уену, что уже довольно тянет к нему руки и сам лезет целоваться. Они не разговаривают вообще, будто их разговор все равно окончится поцелуем или сексом. Уена это вполне устраивает. Не любитель он болтать с клиентами, но вот Сана, однако, все же хочется узнать. Открыть для себя всю его жизнь, слушать только его и никогда не перебивать. У Чона на этот вечер, как всегда, свои планы. Поцелуи с Саном долгие, горячие, он кусает его пухлые губы и прижимается к нему всем телом, обвивая ногами талию. Когда его поднимают на руки, снимая с дешевого покоцанного авто придерживая за мягкие ягодицы, Уён только улыбается и тихо смеется в поцелуй. Мужчина, которого вырубили и отправили в небольшой нокаут одним ударом об авто, поднимается на ноги и держится за лицо — Он сегодня обещал мне, я ему заплатил, — кричит неугомонное подобие мужика и Сан вынужден избавиться от «соперника», пинает его в живот и идет к своей машине, держа свою принцессу на руках. Что ж, этот кадр успел ему действительно надоесть. Юноша на это только жмет плечами, будто бы он ни при чем, и крепче обнимает Чхве за шею. Ему нравится это продолжение вечера. Он наконец-то дождался ЕГО. Пришлось, конечно, потянуть время, но сейчас он тут и он с ним. Сан усаживает Уена бережно, словно самое ценное сокровище, в машину на переднее сидение, а сам садится за руль. Он не смотрит на юношу, просто резко сдает назад и увозит к себе, следит за дорогой, а Уён внимательно следит за ним. Потому, что такой взгляд невозможно игнорировать. С момента встречи в клубе и сейчас, они сказали всего пару слов друг другу, но им двоим и так понятно, что мало, что они хотят еще. Чон хочет еще Сана, а Сан хочет выебать парня мечты так сильно, чтобы тот не смог даже подумать, что ему нужен кто-то еще, кто-то кроме него. Сделка выгодная для обеих сторон. Каждый в плюсе. Мужчина, слишком сосредоточенный на дороге не сразу замечает чужую руку на своей ширинке, но как только жест этот обрабатывается сознанием — устанавливаются новые правила. И установил их Уён, что так умело одними зубами расстегнул ремень и ширинку без помощи рук и открыл для себя доступ к члену. — Мы разобьемся, — шипит констатирующее Сан, сдавливая руль одной рукой, но второй все же немного отодвигает сиденье, чтобы у Уена было больше площади для шалости. — Прекращай. –противоречит сам себе, но разве можно отказать такому, как Чон?.. Мужчина шипит сдавленно и старается смотреть только на дорогу, только на нее, потому, что если они правда разобьются, то это будет самая тупая смерть в мире. — Мне нет дела, я твой член хочу, — говорит с какой-то усмешкой Чон и без промедлений берет в рот горячую головку, облизывая ее и смазывая собственной слюной, посасывает только ее, чувствуя, как член старшего набухает в руках безумно быстро. Этого мало, мало обоим. Горячий орган так идеально проникает в чужую полость рта, но, кажется, юноша не собирается даже останавливаться на этом. Он берет полностью, по самые яйца и Чхве открывает рот в немом стоне от удовольствия и приятного чувства тесноты. Ни одна девушка, что была у него до, не могла брать сразу и так глубоко. И это только разогрев, поступательные движения головой невозможно медленные, будто бы ленивые и с каждым таким Сан понимает, что его бессовестно дразнят. Когда Чхве властно шикает, парень покорно ускоряет свои движения, начинает двигаться быстрее, развязнее. Машина быстро заполняется громкими пошлыми чавкающими звуками, которые до невозможного возбуждают. Сан хочет зверем выть от такого восхитительного минета, а Уёна заводит лишь сам факт того, что он такой желанный, впрочем, как и в первый их раз. Когда вены на члене набухли, а яйца уже готовы опустошиться, Чон внезапно отстраняется. От языка до головки члена тянется тонкая прозрачная ниточка слюны. Уён сглатывает всю смазку, вместе со слюной и ехидно усмехается, пока Сан может лишь облегченно выдохнуть, сбавляя слишком высокую набранную скорость, пока его жадно грязно заглатывали. — Открой окно. — Просит Уен и его просьбу тут же исполняют. Узкие черные штаны сползают, обнажая худые рельефные ноги, а следом за ними, Чон избавляется и от нижнего белья. «Твою мать» — проносится в голове Чхве, когда он видит какие на юноше трусы. От этого он чуть было не кончил без помощи рук и чужой помощи. Черное нижнее кружевное белье улетает в открытое окно, а вслед за ним отправляются и все нормы приличия и остается только животное желание. Необходимость насадить этого парня на свой член кажется невыносимой, губительной, но Сан продолжает старательно концентрироваться на дороге, изо всех сил отгоняя такие сладкие желания и потребности. Чон без спроса снимает ближайшую к нему руку старшего с руля и незамедлительно укладывает между своих бедер, зажимая ладонь между ними. Сан в полнейшем ауте. Черт возьми, как же он хочет его.Сейчас же. Хочет громко и грязно, хочет, чтобы тот прыгал на его члене и не думал про другие, но он лишь неодобрительно шипит, пока его собственный член течет смазкой, а ладонь сжимает мягкое бедро младшего. Уен всегда играет по своим правилам, даже когда делает вид, что принимает чужие. Он тянет руку Чхве выше и бесстыдно трется о нее, пока руками забирается под свою черную полупрозрачную рубашку и оглаживает свою грудь. Чхве отчетливо чувствует всю влажность парня, смазка которого настолько обильно вытекала, что намочила не только член, но и яйца. Терпение обоих на пределе и эта тонкая натянутая струна вот-вот лопнет, но спасительным оплотом становится частный дом Чхве. Мужчина паркуется криво, но ему откровенно плевать, потому, что парень на пассажирском сидении только что чуть не трахнул себя его пальцами, блять. От возбуждения мозг плавится, а вместе с ним и все остальное не мало важное. Сан выходит из машины, перед этим кое-как заправив опухший твердый член в штаны и вытаскивает за собой полуобнаженного парня. Бережно укутав Уена в шубку, Сан нетерпеливо тащит его в дом мимо горничных и охраны. Ему наплевать, что это может послужить причиной для перешептываний, не им судить вообще, если так подумать. Сейчас он безумно хочет выебать это худое прекрасное тело, пока Чон так этого просит. Можно сказать даже, что Чхве соскучился. Пиздец как. Уёна кидают на кровать, но в перевес ожиданиям не набрасываются на него сразу же. Сан молча уходит из комнаты, а Чон лишь непонимающе хлопает длинными ресницами и скулит, он и сам уже на грани и безумно хочет разрядки. Он хочет внутрь себя его член, хочет кричать и кончать несколько раз подряд. Сан возвращается быстро с двумя небольшими коробками в руках. Одна из них, та, что поменьше безумно напоминает те, в какие упаковывают нижнее белье в брендовых магазинах. — Любишь носить женские трусы? — подмечает ехидно Чон и сразу же получает ответную хитрую ухмылку. — Это мне говорит тот, кто выкинул свои женские трусы в окно? Уён смеется заливисто, и от этого смеха у Сана внизу живота скручивается тугой узел. Сейчас он сказал бы даже, что не слышал еще смеха привлекательнее. Чхве ставит коробки у чужих ног и бросив неоспоримое: —Переодевайся. Позови, когда будешь готов. —выходит из комнаты. Уен смотрит недоверительно, но все же открывает коробку побольше, в которой оказываются целый набор из игрушек: от смазки до ошейника. От такого открытия Чон довольно присвистывает себе под нос. Вторая коробка, та, что первой привлекала внимание и сейчас будоражит больше и Чон нисколько не разочарован в том, что оказывается в ней на самом деле. Боже! Он мечтал о таком… Брендовое черное кружевное белье… Аккуратно выудив из коробки лиф с видом главного ценителя ощупывает приятную дорогую ткань, тихо довольно шипя. Он одевается быстро, перед этим остервенело стянув с себя свою рубашку. Встав напротив зеркала Уен без зазрений совести любуется собой, кто бы что не говорил, но он идеален. На нем все сидит так, будто было сшито специально по его меркам. Довольный взгляд мажет по собственному отражению: от кружевного с мягкими полупрозрачными чашечками бюстгальтера по шелковым дополнительным обвязкам, обвивающим выступающие ребра до пояса для чулков, красиво контрастирующем на талии и тонких трусиков, едва ли прикрывающих интимную зону и к подвязкам на бедрах. Уен выглядит восхитительно и потому без промедлений зовет Чхве к себе, чтобы и тот оценил по достоинству. Мужчина только входит, как застывает в дверном проходе, приоткрыв рот в восторге. Он представлял Чона в этом, но его ожидания в разы хуже реальности. Как можно быть таким развратным, отвратительно притягательным, желанным, но и вместе с тем таким невинным и недосягаемым одновременно? Сан медленно подходит сзади, разворачивает Уена к себе лицом и нежно целует его острые, будто выточенные из мрамора, плечи. Чон покрывается мурашками от нежных прикосновений и кусает нижнюю губу. Перед глазами этот восхищенный голодный взгляд Чхве и это будоражит еще сильнее. Хотелось бы выделить время на сантименты, но сейчас время явно для другого. Уен толкает мужчину на кровать и тот как пес по команде ложится. Уену нравится это сравнение и он хватается за галстук, словно за поводок и улыбается обворожительно. Сан времени не теряет, отползает к изголовью кровати и Чон покорно ползет за ним. Горячие влажные поцелуи и руки везде, где можно и где нельзя — они друг друга так изучают. Полностью обнаженное теперь тело Сана осыпают поцелуи и укусы младшего, который явно вошел во вкус, подчиняя себе, не позволяя себя прервать. Чон лишь изредка бросает этот похотливый дьявольский взгляд в глаза, пока его губы мажут по чувствительной коже. Только лишь получать Чхве не устраивает и он тянет за подвязки Уена, намекая на продолжение. Они понимают друг друга без слов, словно передают свои желания на уровне телепатии. Руки Сана на мягких бедрах и после нескольких проверочных щипков он тянет Уена выше и в какой момент он оказывается на лице главы мафии —самого влиятельного человека страны. Однако, тот точно не против. Ему нравится. — Поработай языком, чтобы твоя детка был доволен, — шепчет искусительное Уен, ощущая на нежной коже горячее дыхание и хватаясь за короткие темные волосы Чхве, пока его поддерживают за ягодицы. А Сан впервые за долгие годы действительно смущается, его буквально вогнали в краску. Сминает бедра, пока горячий влажный язык мажет по тонкой ткани белья, что бессовестно отделяет его от сжимающегося колечка мышц, и после этого маневра слышит протяжный довольный стон, сигнализирующий о том, что он делает все правильно. Чхве ласкает так, через белье, до того момента, пока Уен не начинает сам двигать бедрами прося еще и Сану приходится отодвинуть двумя пальцами мешающую ткань, чтобы наконец-то проникнуть внутрь. Он аккуратно толкается языком внутрь и с блаженством слушает протяжные стоны сверху, пока его лицо зажимают между этих привлекательных бедер. Чон крепко держится за волосы и только сильнее прижимается к чужому лицу, умоляя, чтобы тот продолжал свое действие. Сан не перечит, жадно вылизывает юношу и почти доводит его до первого оргазма. Уен скулит и мечется, но крепкие руки не позволяют слезть с лица. Однако, Сан не мучает, неожиданно хватка слабеет и Уен пользуясь моментом отползает, подрагивая и сбито вздыхая. Чхве довольно вытирает влажные губы и с упоением глядит на вздымающуюся быстро грудь Уена украшенную красивым бюстгальтером. Так мало нужно этой сучке, чтобы он истекал и умирал от желания чужого члена? Как прекрасно, тогда Сан сделает так, что никакой другой не сможет доставить ему большее удовольствие. Без зазрения совести сделает Чона зависимым от себя, потому что сам Чхве окончательно поехал крышей и ему нужен только он, никто больше. Чон, словно кот, шипит, тело его не слушается, но он разворачивается к Сану спиной и пальцами развратно оттягивает ягодицу, раскрывая себя, показывая, как сильно он хочет заполнить эту пустоту внутри. Сан точно не откажет, не в его силах противиться и отказываться от таких предложений. Он тянет момент, дразнит, проводя двумя пальцами вдоль и только после недолгой пытки вгоняет их внутрь резко почти до основания. Уен скулит жалобно, пытаясь насадиться еще, ему этого катастрофически мало. — Ты настолько шлюха, что хочешь большего? — хрипит Чхве, кусая того за упругую ягодицу, оставляя след от зубов на карамельной коже. —Настолько. После этих слов на замену пальцам, наконец, приходит член. Сан проникает медленно, боясь доставить дискомфорт, осторожничает, чтобы не порвать, но Уен принимает его слишком легко, будто бы втягивая внутрь себя глубже, принимая стенками форму члена — Черт, бедный малыш давно не получал хороший член? Но Уен уже говорить не может, он дрожит и ложится на грудь, подпирая голову руками, красиво изгибаясь в пояснице. Открывает так Чхве лучший вид. Внутри парня горячо, это тепло всегда доставляет удовольствие, что в первый раз, что в этот. Тело снизу плавится, еще немного и, кажется, тот начнет распадаться на молекулы. Уен не зря старался, не зря долго и тщательно растягивал себя сегодня, не зря готовился. Чон хотел Сана, не важно в каких обстоятельствах, он хотел его сегодня любой ценой и он его получил. Как и Сан грезил им. Потому что Чон для него произведение самого развратного и вместе с тем самого прекрасного искусства. Чхве склоняется, меняя угол проникновения, целует спину, грубо берет сзади, почти по самые яйца вводит одним толчком член, задевает простату и заставляет парня под собой обильно кончить. Они оба были на грани, оба ждали этого весь вечер и оба в полнейшем восхищении от происходящего. Перевернув тело парня на спину, Сан наслаждается видом дрожащего тела под собой, пока тот так по-блядски гладит свою грудь под лифчиком и улыбается, словно безумный. Он знает, как довести Сана до состояния зверя. Уена пускали на член ещё несколько раз, пока тот не начал жалобно просить остановиться. Потому что ноги больше не держали, тело не слушалось, сил не осталось. Его заливали спермой, наполняя до краев и тот сам в ней почти захлебывался, кончал сухо, умоляя своего «Папочку» прекратить, но когда старший соглашался Чон сам лез на член и требовал ещё один раунд. Макияж глаз потек, размазался по щекам, как у придорожной шлюхи и губная помада осталась только на теле Чхве и его подбородке. Сан целовал его после завершения и, когда младший уснул, осторожно целовал все тело и бережно вытирал полотенцем во время сна, потому, что утром он должен будет с ним позавтракать. Чон останется тут навсегда? Не известно. Он — как первый лучик солнца, который может скрыться, ускользнуть, просочиться, словно песок меж пальцев. Но его папочка очень будет ждать их новой встречи… Потому, что никто никогда так не полюбит Уёна как Чхве Сан. У них долгий путь. Долгий путь к нормальным отношениям, но в конце концов Чон наденет на себя бриллиантовое кольцо и скажет «да». Он еще будет поистине любим впервые в жизни.