Диафильмы // сборник

Когда Сынмин думает, что ничего не может испортить этот день, сперва его обливает водой, уже бывший, бойфренд (на глазах у всего университета); он забывает тетрадь с выполненной лабораторной дома и не может доказать преподавателю, что сделал домашнее задание; а напоследок и кофе из университетского кафе оказывается просто отвратительным, о чём он тут же спешит поделиться с бариста. Тот пытается защитить своё детище и даже делает глоток из стакана Сынмина, чтобы лично доказать, что проблема не в кофе. Но Ким уверен, что во всех его бедах виноват именно этот напиток, испортивший ему настроение окончательно. И он покидает кафе, громко проклиная тех, кто не умеет делать хороший айс-американо. Бариста лишь пожимает плечами — вокруг столько психов. Сынмин не злюка, просто сегодня такой день, когда всё идёт не по плану. Буквально каждое дело через одно место, и это ему совсем не нравится. Поэтому Ким принимает решение просто спрятаться дома, чтобы уменьшить риски. Однако почему-то через пять часов он обнаруживает себя на катке. Весело. На самом деле, он здесь не по своей воле. А из-за Чонина, внезапно захотевшего покататься на коньках, а так как Сынмин задолжал ему желание, когда они в последний раз играли в карты, то приходится отдуваться. И пока он ждёт Яна, как обычно опаздывающего, Сынмин пытается вспомнить как стоять на льду. Его попытки выглядят жалко — ноги разъезжаются в разные стороны, корпус мотает от любого дуновения мимо проезжающих людей. А затем Ким вовсе падает и решает сдаться. Зачем бороться, если жизнь — череда провалов? — Ты в порядке? — Сынмин слышит голос сверху, но пока видит только бесконечные ноги. У Хёнджина, кстати, такие же. И это Сынмину очень нравилось. — Давай руку. Осторожно хватаясь за незнакомца, парень отрывает своё тело от льда. И, наконец-то, поднимает голову, чтобы увидеть спасителя. — Ты, — у него вырывается это прежде, чем он успевает подумать. — О, ты тот грубиян из кафе, — чужие руки всё так же продолжают держать Сынмина. Сынмину несколько неловко от услышанного, потому что в повседневной жизни он вовсе не такой. Просто это неудачный день, а не его скверный характер. Но судя по милой улыбке бариста, тот на него не злится. Или же Ким ошибается, и это улыбка маньяка, прежде чем он запинает свою жертву лезвиями коньков. — Слушай, чувак, — Сынмин выпутывается из кольца тёплых рук, хоть ему и очень комфортно и уютно в нём, — извини за утро. Я был не в духе, но это вовсе не оправдывает меня. — Бывает, не переживай. Но ты выглядел так мило, когда ругался, что я даже не смог разозлиться. Сынмин видит смешинки в глазах напротив, но ему вовсе не обидно. Или же у него нет и возможности обидеться, потому что случайно он тонет в блестящих глазах, похожих на озеро тёмной осенней ночью. Из этого состояния транса его выводит всё тот же звонкий голос. — Кстати, я Пак Сонхун. Сынмин смотрит на протянутую руку, восхищается её изящностью; и не может перестать рассматривать длинные аристократичные пальцы с аккуратным маникюром. — Ким Сынмин. Рад… Ему не удаётся договорить, потому что Сонхуна зовут вернуться к группе детей, которая познаёт прелести стояния на льду. Возможно, даже лучше, чем уже взрослый Сынмин. — Приходи завтра в кафе, — парень отпускает руку Кима. И начинает отъезжать от него задом. — Я сделаю тебе хороший айс-американо. Сынмин хватается за бортик, потому что теперь ноги не держат его немного по другой причине. Он жадно рассматривает удаляющуюся фигуру, так плавно плывущую среди людей на льду. Ему кажется, что этот Сонхун — синоним слов «изящность» и «аристократичность». Все его движения воздушные и грациозные. Наверное, он даже падает красиво. — А я думал, что ты будешь реветь и ныть весь вечер, — Чонин, наконец-то, соизволил прийти, хотя это он назначил встречу на катке. — Значит Сонхун. Слышал, что он недавно расстался со своим парнем, потому что тот уехал за границу и, вроде, изменил ему. Сейчас Чонин может говорить всё, что угодно, потому что Сынмин сфокусирован на Сонхуне, буквально парящем надо льдом. Разве не существует в этом мире гравитация? — И вообще я специально опоздал, — Ян не хочет признавать, что просто опоздал. Хотя ему и не нужно объясняться, потому что все знают, что Чонин никогда не приходит вовремя, — чтобы ты, ну, присмотрел себе кого-то. Сынмин лишь закатывает глаза. Да, конечно, он так и подумал.