Диафильмы // сборник

Чонгук, наверное, никогда не забудет знакомство со своим нынешним, случившееся в прошлом году. Тогда он помогал своему хёну Джину в цветочной лавке — просто расставлял вазы, встречал курьеров и следил за температурой в холодильниках. Его самого к оформлению букетов Джин не подпускал; он говорил, что Чонгук не чувствует цветы. Но при этом, увидев самый первый букет, собранный помощником, он потерял дар речи. Однако быстро крикнул, что тюльпаны и розы совмещать нельзя, хоть и по цветовой гамме выглядит красиво. Просто потому что Джин не мог признать, что у младшего, совсем далёкого от флористики, и это тоже получается хорошо. Тем летом Чонгук часто тусовался в цветочной лавке. Дома было слишком жарко, а на работе — кондиционер и целый холодильник, где он почти обитал, пока Джин кричал, что это место только для цветов. И одним поздним вечером Чонгук услышал звук колокольчика, но не сразу обратил внимание на посетителя. Тот, видимо, решил потребовать внимание к своей персоне, поэтому стукнул ладонью по столешнице, пугая задумавшегося работника цветочной лавки. — Здравствуйте, — Чонгук встал с колен, отряхивая джинсы. Последний час он разматывал верёвки и сворачивал крафтовую обёртку в рулоны. — Сегодня у нас акция… — С тебя букет, с меня — минет. Чонгук не сразу понял, что от посетителя пахнет крепким алкоголем и чем-то сладким; похоже на электронные сигареты с каким-то вкусом. Чонгук сам недавно бросил их, поэтому не сразу смог понять, что это за запах. — Заманчивое предложение, конечно, но дверь — там. Чон потянул руку в сторону незнакомца, чтобы помочь тому добраться до выхода, но крик Джина так вовремя остановил его. Кто же знал, что сын директора магазина решит когда-нибудь прийти сюда в таком разлитом виде. У Чонгука ощущение, что обычно этот парень не напивается так сильно, поэтому он согласился с хёном, приняв решение отвезти директорского сына домой. Это были самые долгие пятьдесят минут в жизни Чона, которого обычно и так в машине укачивает самого. Так ещё и Бан Чан, упорно просящий называть себя Крисом, умудрился освободить место в желудке прямо в машине. Чонгука. Занавес. Противный мерзкий запах рвоты и понимание, что машину придётся сдавать в мойку, а это влетает в копеечку, злило Чонгука. Как и почти бесчувственное тело, которое ему пришлось тащить на себе вверх по ступенькам в доме со сломанным лифтом. И недавно полученную премию Чонгуку захотелось потратить на найм киллера. Вот только непонятно для кого: хёна, директора или его сына. Терпение Чона подошло к концу примерно тогда, когда Чан сел на пол в коридоре, обхватив его ногу и уткнувшись лицом в чужое бедро. Он отказывался не только двигаться, но и выпускать своего спасителя из квартиры. Чонгук подозревает, что он проклял себя в тот день, оставшись с Чаном и уложив его спать, предусмотрительно переодев в чистую сухую одежду. Сейчас, спустя год, празднуя их годовщину, Чонгук с садисткой улыбкой напоминает своему парню как они познакомились и с чего началось их общение. Чан смущается. Обычно он не пьёт, но тогда у него был тяжелый период в жизни и не самые положительно влияющие на него знакомства. Зато сейчас всё хорошо. И он так рад праздновать их годовщину вместе в ресторане с шикарным видом на город. — С меня букет, — Чонгук улыбается одними уголками губ, игриво приподнимая бровь с недавно сделанным пирсингом и показывает на цветы, стоящие на столе. — С тебя… — Бесконечная любовь и уважение. — О, Чанни, ты можешь показать как сильно ты меня уважаешь, пока нам несут напитки. Так они решают начать праздничный ужин в честь их годовщины сразу с десерта. Кто вообще следует правилам, если их можно создавать?