Ночной кошмар

По воле случая, Хелен переехала в дом возле моря. Жизнь возле моря очень романтична, не так ли? Но не для человека, который боится воды. Её отец был моряком, капитаном корабля. Однажды он ушёл в море и не вернулся. А позже сообщили, что он погиб в кораблекрушении. И Хелен не любила море. Обычно его вид успокаивает людей. А её бушующие волны пугают. Она боится, что океан тоже заберёт её. Поэтому старается не ходить туда и смотрит на водную гладь с ужасом. В её скучное расписание и выученный наизусть маршрут добавился поход к психотерапевту. Хелен, по большому счету, не имела серьёзных проблем с психикой( не считая экзистенциального кризиса временами). Но перестать бояться моря и людей ей очень хотелось. С морем, пожалуй, будет гораздо проще. В итоге вечером она ходила на сеансы, а ночью возвращалась домой и беседовала с ночным кошмаром. Абсурдно, да. Хелен даже порой зачем-то передавала гостю слова психотерапевта. – Мой психотерапевт говорит смотреть на море, как на...море. Не замечать в нём ничего. Не бояться, что снесёт волной, когда ты на берегу. –Он точно специалист? – Кромешник усмехался. Лично он не видит в её паническом страхе ничего плохого. Ну оно и понятно. Ему такое только в радость. Хотя, даже Бугимену известно, как избавиться от страха. И методы этого так называемого "профессионала" вызывали некоторые сомнения. Хотя Кромешник, конечно, и близко не психотерапевт. –Не знаю. Мне его коллега посоветовала – в ответ раздалась ещё одна усмешка. – Люди такие странные – улыбаясь, произносит он. Хелен тоже улыбается. Потому что и он когда-то был человеком. Пускай и не помнит уже. Наступает тишина, и Хелен думает, чем её заполнить. У неё ведь столько вопросов. Почему он не уходит? Их диалоги не отличается каким-то глубоким смыслом, да и не несут, по сути, вообще никакого смысла. Но девушка находит в них спокойствие. Неясно, с чего вдруг. И она боится, что лишние вопросы только испортят всё. Поэтому старается говорить осторожно, выбирая фразы. Остаться совсем одной ей не хочется. Лучший вариант сейчас ляпнуть что-то про погоду. Она всегда так делает, когда не остаётся других тем. И обычно разговор плавно перетекает в обсуждение деятельности некоего Ледяного Джека, про которого она почти ничего не знает, а после и вообще всех Хранителей. –Зачем тебе вообще ходить на эти сеансы? – вполне логично спрашивает Кромешник. И отпадает необходимость заполнять тишину. Хелен и сама порой задавала себе этот вопрос. Разговоры с Королём Кошмаров помогали раза в два эффективнее. Хотя бы потому что сильно отвлекали от всех приземлённых и людских проблем. Они каждый раз болтают ни о чём и одновременно обо всём на свете. О вечных вопросах. И Хелен чувствует себя в такие моменты кем-то вроде блуждающего духа. Потому что мысли её улетают далеко за пределы земного шара. И как ни странно, ей это очень нравится. Пускай диалоги о смысле жизни и круге сансары не спасают от периодической апатии. Кажется, наоборот угнетают. Иногда ей даже думается о том, как хорошо побыстрее умереть. Хелен весьма наивна. И она надеется после смерти жить вечно в мире духов, где непременно встретит Кромешника. Он ей говорил о том, что всё может быть устроено немного по-другому. Но и сам мало чего знал о таких вещах. Повелитель Кошмаров в мире духов(если такой, конечно, существует) не бывал. Его сразу пригвоздили к миру живых, питаться крупинками людских страхов. А в прогрессивном мире безумцев это не так-то просто. ... –Без смерти нет жизни. Подумай сама, где жили бы одни люди, если бы не умирали другие? Ваш мир слишком мал. –Кромешник любил рассуждать о жизни и смерти. Говорил, что они напрямую связаны друг с другом. –Тогда зачем умер мой отец? Я всё пытаюсь понять, но никак не могу. Кому стало от этого лучше? Однажды Хелен была в не самом трезвом состоянии и рассказала Кромешнику всё, что было в неё в голове, не заботясь о том, насколько эта информация вообще ему пригодится. А именно свою краткую биографию. Хелен с самого детства жила здесь, в небольшом доме на берегу моря. С мамой и папой. Папа часто ходил в море. Но часто болел. Потом у него обнаружили рак лёгких, но это не помешала ему вновь отправиться в море, несмотря на все их попытки его отговорить. Это плавание стало для отца Хелен последним. И они с мамой сразу же переехали в большой и суетливый город подальше, чтобы попытаться хоть как-то пережить его смерть. У Хелен, наверное, получилось. Ведь спустя пять лет она вернулась сюда и теперь живёт здесь, и ходит к морю. Один знакомый научил её не жалеть о прошлом. Но мысли об отце иногда всё же беспокоят девушку. Уже, скорее фоном, совсем слабо задевая её чувства. Ресницы вроде бы тяжелели и в горле появлялся ком. И Хелен рада была бы разрыдаться, чтобы наконец-то выплеснуть все эмоции. Но слёз не было. Просто не получалось заплакать. Может, оттого, что все слёзы забрало море? И поэтому оно солёное? А может дело в том, что все слёзы Хелен уже давно выплакала. –Тебе. Да, знаю, прозвучит жестоко, но после его смерти ты начала жить. Тяжело признавать, но Кромешник прав. Отец серьёзно болел, и ему нужно было очень много заботы. Хелен помнила, что в последние годы жизни отца, не отходила от него ни на шаг. И этот период своей жизни она бы не назвала жизнью. Нет, это была не жизнь. А просто застывший во времени, в ожидании непременно худшего исхода, момент. Момент, который она хочет стереть из памяти и никогда больше не повторять. Потом стало легче. Хелен смогла отпустить все переживания и начать действительно жить. Потому что больше нет груза ответственности за чужую жизнь, нет этого гнетущего условного таймера. Всем людям отмерено своё время. Но она наконец перестала его замечать. И это, наверное, хорошо... ... Основной проблемой ещё месяц назад являлся именно визит Кромешника. А теперь всё полностью наоборот. Хелен до сих пор иногда подозревала, что он – это просто её бесконечная галлюцинация. Но рассказать психотерапевту о ночных встречах с персонажем детских сказок не решалась. Ей не нужны диагнозы и тем более методы лечения. Пускай даже она и безумна, зато не так скучно. Хелен смирилась с мыслью, что плод её воображения помогает ей хоть как-то отвлечься от тоскливой повседневности. И что с ним диалоги интереснее, чем с каждым представителем человеческой расы, которого она встречала. И не важно, как это обзовут врачи. Её всё устраивает. Однако, психотерапевт помогал ей с другими, не менее важными проблемами. На самом деле помогал. Хотя бы то, что море стало ей почти безразлично, является небольшим прогрессом в терапии. Хоть и всплывают иногда ужасные мысли при взгляде на волны. Вместо того, чтобы в тёмное время суток прятаться дома и ждать единственного собеседника, Хелен теперь частенько приходила на берег моря поздним вечером. Когда смеркались сумерки и уже не было видно солнца. Она не знала, зачем. Но рядом не было людей, и это являлось приоритетным. Люди, оказывается, страшнее любых стихийных бедствий. Боятся и сторонится их она не перестала. А сеансы скоро вовсе прекратятся. От этой мысли Хелен чувствовала почему-то радость и облегчение. Бывали дни, когда она очень хотела увидеть Кромешника. Но ноги сами несли её к беспокойному морю. Море у берега Хелен почти постоянно штормит. Вдруг море волнуется о ней? Хотя бы оно. А иногда и Кромешник приходил туда. Хелен не хотела думать, но в глубине души надеялась, что он искал её. Король Кошмаров появлялся сзади совершенно беззвучно. И только когда девушка случайно оглядывалась по сторонам, замечала боковым зрением знакомую чёрную мантию. Хелен чувствовала в такие моменты почти полное спокойствие и душевное равновесие. Даже странно. –Я вдруг подумала:..если море когда-то и захочет меня забрать – пусть забирает. Задумчиво и бесцельно произносит она, всматриваясь в горизонт так, словно оттуда вот-вот покажется корабль. Но корабли не ходят здесь уже пять лет. Кромешник не отвечает. Он привык слушать чушь, которую несёт девушка. Даже почти не придавал никакое значение её словам. Но почему-то данная фраза отозвалась чем-то совсем слабым в разуме. Он не хочет, чтобы её уносило прибоем. Хотя, нет. Ему вообще всё равно. Просто скучно будет. Да, точно. В этом дело. Хелен резко замолкает, жалея о том, что вообще начала что-то говорить. Она смотрит на беспокойное море, пока сознание полностью теряется среди волн. Забывается всё неважное и то, что имело значение – тоже. Какой сегодня день недели? А месяц? Время года? Хелен не уверена, что помнит. И не уверена, что способна сейчас о чём-то думать. В голову бесперебойно лезли лишь плохие мысли. Вот сейчас начнётся шторм и её унесёт далеко в море. И она уже не сильно против. Пусть. Зато не будет никаких вопросов и проблем. Но тем не менее, морской пейзаж перед глазами и даже ветер, бьющий в лицо помогали отвлечься. Можно сказать, даже успокаивали, убаюкивали. Хелен казалось, что все тревоги забирает с собой отбойное течение, а прибой приносит только непонятное спокойствие и умиротворённую пустоту. Именно такую пустоту, которую не хочется ни чем заполнять. Просто оставить всё, как есть, и будь что будет. Именно поэтому она молчала. Хелен казалось, что если она сейчас произнесёт хоть слово, то вся эта тонкая тишина лопнет, как воздушный шарик. И этот момент навсегда исчезнет и больше никогда не повторится. Король Кошмаров тоже молчал. Либо понимая, что сейчас слова неуместны, либо просто потому что ему нечего было сказать. По-прежнему странно, что он не ушёл. Хелен думала, у него дел полно, а он сидит тут с какой-то девчонкой, кости морозит( а у него есть кости?). Не то чтобы она была против. Даже наоборот, хоть и не хотела признавать. Просто Хелен было в каком-то смысле стыдно, что она отвлекает его от работы. Кольнуло чувство вины, даже несмотря на то, что девушка ни разу вслух не просила его остаться. Даже когда очень хотелось, и казалось, что мир рухнет, если он уйдёт прямо сейчас. Кромешник всегда оставался сам, по своей инициативе. И сегодняшний случай не стал исключением. У него просто не было особых причин задерживаться, но он не двигался с места. Хелен заёрзала на месте, раздумывая о том, чтобы всё-таки на время убить тишину и задать очень важный вопрос. Но потом обернулась и поглядела на Кромешника. Он стоял как обычно ровно и неподвижно, наблюдал, не отрываясь за горизонтом и за волнами, которые с каждой секундой становились всё беспокойнее. Хелен задумалась ещё раз. А имеет ли это смысл? Он никогда в жизни не ответит напрямую, а выдаст какую-то очередную загадку, над которой ей ломать мозг до конца своих дней. Она и так ломает себе мозг, пытаясь всё додумать самой. И лучше уж самостоятельно. Не хочется, чтобы он видел её заинтересованность. Она всем видом старалась показать, что ей абсолютно безразлично, кто стоит у неё за спиной, и стоит ли кто-то вообще. Но Хелен испортила всё. Вот уже больше минуты рассматривая его спокойное хладнокровное лицо. А потом и вовсе встретилась с ним взглядом. Хуже и не придумаешь. Хелен быстро вернулась к морю и начала слишком сосредоточено вглядываться в причудливые завитки волн, словно это не водная гладь, а учебник по квантовой физике. Такой серьёзный взгляд рассмешил его. Она, конечно, не услышала его усмешки - Король Кошмаров умел смеяться очень тихо, почти беззвучно. –Почему ты всё ещё здесь? - вышло совсем не безразлично, как Хелен планировала, и даже слегка грубо, нетерпеливо. Он удивлённо посмотрел на неё, вернее только на её затылок. - Скучно - коротко и вполне информативно изрёк Кромешник. Хелен так и предполагала. Почему-то именно с ней он говорил всегда максимально коротко и сдержанно, будто у него ограниченное количество слов. И девушка считала это несколько несправедливым. Почему ей так редко и так мало удаётся услышать его голос? Впрочем, на этот раз Повелитель кошмаров всё-таки решил завязать диалог самостоятельно. – А ты почему здесь? Постоянно, причём. Как не приду – ты тут. Прозвучало так, будто он следит за ней. Хотя он, по всей видимости, и не собирался это скрывать. А вот Хелен слегка покраснела. Хотя это легко объяснить. Она единственный взрослый, которого ему (за последнюю сотню лет, между прочим) удалось испугать. Наверное, ему просто не хотелось терять такой удобный сосуд с детскими страхами и комплексами, который стал отличным резервом постоянной энергии. Кромешнику даже ничего не надо особо делать, она сама отлично пугает себя до полусмерти. Сегодня, например, подошла к воде так близко, что чуть не упала прямо в море. А ведь она плавать не умеет. Пощекотала себе нервы и отбежала от воды на 10 метров. –Не знаю. – Девушка пожала плечами. И уже не жалела о том, что такой особенный и тихий момент окончательно испорчен. Она уверена, что так даже лучше. – Тут как-то...спокойно, что ли? Хотя нет, только с утра было спокойно. Здесь дни напролёт шторма, знаешь ли. – Хелен наклонила голову, думая, что ответить дальше. –Я не знаю, почему, но здесь мне нравится. Вот и всё. – Она и сама удивилась, что больше не может ничего сказать. И в голове, как назло, ни одной мысли. –Но здесь скоро будет шторм – заключил он, пытаясь то ли переубедить её, то ли напугать. – Да.. – Ответила девушка неуверенно и вся сжалась, списав это на холодный морской ветер. – И ты не боишься? – Н-нет – она обняла себя за плечи, но с места не сдвинулась. Вполне убедительно, Кромешник не поверил ни на секунду. Ну разумеется, на что она вообще рассчитывала? На самом деле страх был бы очень даже уместен. Учитывая общую атмосферу, здесь довольно жутко, тревожно. Но Хелен почему-то уходить совсем не хочется. Уже не из принципа. Хочется наоборот испугаться ещё сильнее. Она наконец поняла, в чём от этого польза. Несколько волн вдруг поднялись на высоту её собственного роста, но стремительно уменьшились дойдя до берега. Сердце стучало уже не так бешено, как пару секунд назад. И так повторилось несколько раз. Волны нарочно пугают Хелен, но весь этот страх - безосновательный. Теперь, когда девушка знает это, она совсем спокойна. Где-то рядом послышался разочарованный вздох. Только сейчас Хелен вдруг обнаружила, что море не могло напугать её слишком сильно. Она привыкла к этим волнам и смирилась с ними. Не боялась даже стоять у кромки воды. Очень старалась, но не могла достаточно испугаться, чтобы уйти. Это напрягало ещё сильнее, чем если бы девушка всё-таки в ужасе убежала. Небо становилось темнее. Наверное, действительно будет шторм. Хелен прищурилась и всмотрелась в даль морских просторов. Ну да. Будет. И при чём огромный. Раньше она бы стремительно покинула берег, но сейчас её что-то держит. Не как в прошлый раз, теперь её удерживает что-то изнутри. Девушка очень хотела бы объяснить своё состояние, но пока не получалось. Где-то на подсознательном уровне Хелен всё ещё пребывала в ужасе. Внутренний голос, полный страха, твердил ей бежать как можно быстрее. Но она успешно игнорировала его. И продолжала неподвижно сидеть на месте, лишь сильнее сжимая край кофты. И девушка, вроде, понимала, что перед ней уже реальная опасность, но не могла заставить себя даже встать с места. Звучит странно, но это так. Она очарована собственным страхом. Ужас и восхищение смешались с ней в одну непонятную эмоцию, которая не позволяла ей сделать хоть что-то. Девушка всё же поднялась на ноги вслед за огромной волной, уже не шуточной. Она спокойно опустила руки вдоль тела и прикрыла глаза. Даже улыбнулась. И ничего в ней не выражало паники или какого-либо сметения. Только каменное спокойствие. Хелен почти разачарованно обнаружила себя всё ещё сухой и невредимой. И при этом в чьих-то до дрожи холодных руках. Пришлось открыть глаза. – Зачем ты это сделал? – Девушка не узнала себя, настолько строгий и ровный голос у неё сейчас был. –А ты предпочла бы утонуть? – прозвучал встречный и вполне логичный вопрос. Хелен только сейчас задумалась о том, насколько же глупо поступила. – Зато я победила страх. – робко попыталась возразить она. – Нет. – Кромешник отпустил её и поспешно-небрежно осмотрел. – Отсутствие страха – это не победа над ним. Это полнейшая безответственность. – Хелен крайне не нравилось, что её сейчас отчитывают, словно маленького ребёнка. И она невольно вспомнила слова покойного отца. – Папа говорил, что если хочешь победить страх, надо как можно отчётливее его почувствовать и понять. – Хелен пустым взглядом осматривала бушующие волны. И то место, где стояла минуту назад. Да, её бы просто унесло далеко в море. Но девушка отчего-то не считает это плохим исходом событий. – Я теперь понимаю, что в волнах нет ничего опасного – Только если ты находишься в пяти метрах от них! – Раздражённо выдал Король Кошмаров. И наконец Хелен перестала спорить. Во всяком случае, в вопросах страха у него знаний больше, поэтому здесь он прав. Она дура. В этот раз самоуверенность и смелость чуть не убили её. – Спасибо – Девушка нашла в себе силы сказать это вслух. Ведь ему необязательно было спасать её. Кромешнику, по большому счёту, необязательно вообще находиться здесь, но он не уходит. Даже несмотря на то, что страхом здесь уже и не пахнет. ... – Почему не уходишь? –вновь тихо спросила она с каким-то недовольством, почти с претензией. Хелен злилась на саму себя. И на него. Какой смысл ему здесь стоять, если ничего больше не происходит? Зачем он даёт ей ложные надежды? Она ведь почти поверила, что больше не одна. – Я же уже не боюсь... –Боишься. Но не моря. – загадочно сказал Кромешник, не желая заканчивать мысль, и странно улыбнулся. Но потом посерьёзнел и заговорил с тенью сожаления. Будто ему действительно жаль. Ну конечно же, жаль. Расставаться с таким пугливым взрослым. – В конце концов, если у тебя не останется страхов, то я больше не буду приходить.. И Хелен испугалась этих слов. Конечно, она понимала, что ждать Повелителя кошмаров и радоваться ему – это полнейший бред, но его компания необъяснимым образом успокаивала. Оттого ли, что все страхи можно было свалить на него? А может, оттого, что он единственный дух человек, который слушает все её сумасшедшие мысли и, как бы странно это ни звучало, находится рядом. Когда ей страшно, он рядом. И хотя это максимально нелогично, но Хелен чувствует себя в безопасности. Ощутив резкий прилив смелости, девушка аккуратно обняла высокую фигуру рядом. Он вначале замер, потому что не ощущал прикосновения живых людей вот уже, кажется, несколько веков. Тем более что никому до этого в голову не приходило обнимать Повелителя Кошмаров. В ответ он лишь слабо коснулся её спины. Подрагивая от холодных рук на плечах, Хелен устремила взгляд на горизонт. И Хелен пообещала себе как можно чаще бояться любых вещей. Не ходить к психотерапевту или тем более психиатру, оставить свой пугливый, склонный к панике, характер. Главное, чтобы он приходил.