О цветных галстуках и красивых девочках

Ночевки с Чонином – это небольшая, но приятная привилегия. Родители видели в нем чуть ли не второго сына. Умный воспитанный мальчик, добрый и чуткий. Отличная кандидатура на роль друга для Сынмина. Киму нравится проводить время с Нини. Он правда отличный друг, но из-за загруженности со стороны обоих, видеться получается редко. Сейчас, поздний выходной вечер. Оба измученные и уставшие, после ужина с родителями развалились на кровати старшего и смотрели дораму. Приятное времяпрепровождение. У Яна забавная пижама с мультяшным принтом. Сынмин разглядывал ткань и понял, что совершенно не знает этих персонажей, а спрашивать неловко. У самого обычная бесцветная футболка и штаны в клетку. Мин подумал, что сейчас было бы неплохо облокотиться на друга, но тот лишнюю тактильность не любит. Стоит уважать чужие границы. Мама весь день ходила и широко улыбалась ярко накрашенными губами цвета спелой черешни. Стабильно каждые восемь минут она кидала на сына хитрые взгляды, от которых хотелось спрятаться под стол. Она всем своим видом так и говорила: "я знаю твой секрет." А секрета никакого и не было. Последний диалог с Сынмином странно на нее подействовал. Отец крутился вокруг жены, пестря своим галстуком с цветочным принтом. Господин Ян жужжал без умолку что-то о работе, а старший Ким лишь кивал. Думать о прошедшем вечере абсолютно не хотелось. Он не знал, как с этим быть и что делать дальше. Мин просто хотел спрятаться и не общаться с родителями. Чонин поставил дораму на паузу и потянулся. Сынмин зевнул и спросил: – У тебя же вокал завтра? – Ян пару раз в неделю ходил на занятие. Как так вышло, что большая часть окружения Мина увлекается музыкой? – Нет вообще-то, – парень с кряхтением встал с кровати, – мой препод наглухо отбитый мудак. Я больше к нему не пойду. – Чего? Что он сделал? – Приставал к одной из учениц, на него написали заявление. – Отвратительно... – Да, это так... Но, как учитель он был реально хорошим. Не знаю, где теперь найду такого хорошего преподавателя. В воспоминаниях всплыла давно забытая мысль о том, что Бан Чан мог бы стать отличным преподавателем. Сынмину в голову пришла идея и он цепко схватился за нее, выуживая телефон откуда-то из вороха одеяла. – Пойду умоюсь, – произнес Ян, выходя из комнаты. – Ага. Мин парой движений открыл мессенджер и чат с Кристофером. Время уже давно перешло за полночь, но что-то подсказывало что старший еще не спит. "Чан-хен, ты сильно занят?" – немного подумав Мин добавил следующим сообщением, – "Я имею ввиду вообще, не именно сейчас." Не успел юноша моргнуть, как ему пришел ответ. "И тебе привет, Мин-а. Смотря что ты хочешь от меня," – рядом стоял улыбающийся эмоджи. "Как думаешь, хен, ты можешь провести несколько уроков вокала?" Сынмин смотрел на три точки, которые скакали у имени пользователя и кусал ногти. Отчего-то сейчас было очень волнительно. Хотелось помочь Чонину и, возможно, присутствовать на их занятиях и чаще видеться со старшим. "Конечно, Минни! Для тебя – все что угодно. Нужно обсудить детали лично только, ха-ха." "Нет, это не для меня, а для друга." Недопонимание смутило. "Ох, в таком случае, думаю, могу попросить Чанбина, он уже пару раз проводил занятия." Слова на экране телефона немного огорчили. Получается, они не смогут видеться. Но главная задача выполнена – у Нини будет новый учитель. Мин еще раз прошелся глазами по тексту. Внезапно, он осознал, что если бы занятие было для Кима старший бы согласился провести его лично. В сердце приятно кольнуло и парень сжался, чтобы эмоции не вырвались наружу. "Ты почему не спишь так поздно, Минни?" Увидев это сообщение от старшего, он улыбнулся. Когда Мин прочитал сообщение, он очень взволновался и поспешил ответить. "С другом засиделся. А ты почему не спишь, хен?" Ответ не приходил на протяжении нескольких минут и Ким уже было подумал, что Чан ушел спать. "Работаю" – простой и понятный ответ. За ним последовала фотография, на которой Бан уставший и помятый с синяками под глазами, но с яркой умиротворенной улыбкой, безумно ему свойственной. "Забавный." "Хочешь колыбельную спою, чтобы ты уснул быстрее?" Сообщение немного удивило. Взвесив все за и против Мин дал согласие. Колыбельная – это интересно. Через какое-то время на экране высветилось двухминутное голосовое сообщение. Пришлось встать с кровати, чтобы взять наушники. Голос Чана в дешевых наушниках звучал так, будто мужчина находился в пустой комнате. Голос отражался от стен, создавая эхо. Сынмин слушал приятный голос, от которого неосознанно замер. Ему было так хорошо слушать старшего, он чувствовал, как у него начинает биться сердце и его лицо становится красным. – Хен, я ушел спать, – дверь приоткрылась и из коридора выглянула голова Чонина. От неожиданности Мин вздрогнул и поставил голосовое на паузу. – сладких снов, – и удалился. – Спокойной, – ответил Сынмин в пустоту. В доме имелась спальня для гостей и, когда родители Нини не оставались у семейства Ким на ночь он сам уходил туда. Мин выключил свет, убрал ноутбук и удобно расположился на кровати. Он слегка подрагивающими пальцами включил голосовое сообщение. Голос Чана мягкий и сонный. Он шепотом напевал слова, иногда срывая голос. Он был немного ленивым и неуверенным. Помимо этого, Мин мог слышать шорохи, как будто мужчина что-то делал во время записи. Сынмин закрыл глаза. Это же колыбельная. Он должен уснуть. Но почему вместо расслабления и сонливости появилось совершенно другое чувство. Создавалось впечатление, что Крис сидит рядом и шепчет глупые слова детской песни прямо на ухо. Не хватало лишь ощутить чужое дыхание на своей коже. С каждой новой секундом парень все гуще краснел. Он задержал дыхание. Стук сердца эхом раздавался в ушах, мешая слушать аудиозапись. Внизу живота приятно тянуло. Ткань боксеров постепенно начинала натягиваться поверх полувставшего члена. Отчего чужой голос действовал лучше порно или пошлых фантазий? Сынмин молодой парень со здоровым организмом. Мастурбация в порядке вещей. Но такого никогда не случалось. Отчаянная нужда потрогать себя начала туманить разум и Ким судорожно вздохнул, меняя положение на кровати, из-за чего член потерся об одеяло, вызывая еще один вздох у парня. Что-то останавливало. Он действительно возбудился от голоса хена? Осознанность происходящего заставила распахнуть глаза. Голосовое уже подходило к концу и оставалось меньше двадцати секунд. Сынмин сглотнул и перемотал в самое начало. Это всего лишь голосовое. У Чана приятный голос, а у Сынмина, возможно, фетиш на шепот. Возбуждение накрыло с головой. Юноша сжал ноги и бедра теперь слабо потряхивало. Не удержавшись Сынмин накрыл пах рукой и, закусив губу, чтобы не издать лишних звуков, блаженно прикрыл глаза. Ощущение прошлось легким разрядом тока по всему телу. Голос Кристофера пьянил. И мысль о том, что поют это специально для Сынмина, только для Сынмина, пьянила и возбуждала не меньше. Колыбельная записана без особого старания, на скорую руку, но все равно в ней ощущалось нечто особенное и сокровенное. Мин провел рукой по натянутой ткани пижамных штанов с легким нажимом и тихо простонал, за что мысленно себя одернул. Крупицы здравого смысла продолжали бороться с негой возбуждения. Нельзя, чтобы кто-то услышал. Парень чуть ускорил движение руки и просунул ладонь под резинку боксеров, сжимая головку члена. Изо рта вырвался судорожный выдох. Ким сильно закусил губу, почти до крови, сдерживая тихие стоны. Аудиозапись прервалась и Сынмин разочарованно выдохнул, поднимая голову. Пара незатейливых действий и в наушниках вновь приятный до одури голос, вызывающий пройти по коже волну мурашек. Кажется, это голосовое будет заслушано до дыр. Мин вновь сконцентрировал внимание на ощущениях. Член в руке неприятно пульсировал, требуя разрядки и парень провел рукой вверх-вниз несколько раз. – Эй, Сынмин-а, я вижу, что ты все еще в сети, – внезапных голос хена вернул в реальность. Сейчас он звучал более четко и уверенно. Видимо, старший отправил второе голосовое сообщение и оно воспроизвелось автоматически, – тебе лучше пойти спать, иначе будешь ходить сонным весь день и клевать носом на уроках... Эх, так уж и быть заберу тебя завтра с учебы, когда буду заезжать за сестрой, – будто он и так не делает это, – но тебе следует быть хорошим щеночком и... Дальше Сынмин не слышал, глупое и в какой-то степени ненавистное прозвище послужило катализатором внезапной разрядки. Парень прогнулся в спине, прижимаясь пахом в кровать, а лицом в подушку, пряча в нее глухой стон. Руку наполнила горячая жидкость. В ушах громко гудело из-за бешеного стука сердца. Голова пуста и в наушниках тишина. Звук уведомления заставил приподнять голову и взглянуть на экран телефона. "Я же вижу, что ты все прослушал, не игнорируй" – рядом стоял печальный эмоджи. "Спокойной ночи" – и выключил телефон. Это уже не просто фетиш на шепот. Он кончил от глупого прозвища, произнесенного старшим. Новые тревожные мысли забрались в голову, когда осознанность заменила туманный разум. Мин поспешил в душ, чтобы смыть с себя позор произошедшего. Холодные капли неприятно стекали по обнаженному телу. Ощущения были противными, но это сейчас необходимо. Сынмин закрыл глаза, пытаясь успокоиться и не думать о том, что только что произошло, но навязчивые мысли все равно забирались в его мозг. После нескольких минут, он отключил душ, но так и не расслабился. Он посмотрел на свое отражение в зеркало, и снова закрыл глаза, надеясь унять тревогу внутри себя. Такого ведь никогда не было. Друзья не раз записывали голосовые шепотом и такой реакции от Мина не следовало. Да и не в первый раз он что-то чувствует к Чану. Из-за Чана. Его жесты, эмоции, слова – все это хоть раз было причиной странной нервозности и горящих ушей. Внутри крутилось ощущение неправильности происходящего. Крис – мужчина, а Мин никогда к мужчинам чувств не питал. Он еще и старше. Нет, чтобы зациклиться на Ханне, жизнь была бы проще. Сынмин на ватных ногах дошел до своей спальни и открыл шкаф. На пол вывалилась какая-то вещь. Из-за темноты было не разобрать, что это. Парень приподнял и разложил одежду. Оказалось, что это была та самая футболка Чана, которую Мин забыл отдать. Вот, черт... Ким быстро смял и закинул вещь в дальний угол шкафа, будто это что-то ядовитое и опасное для жизни. Он залез под одеяло, пытаясь спрятаться от негативных мыслей. Те чувства, которые он испытывал к Чану, казались ему неправильными, хоть были приятны. Однако, несмотря на все это, мысли продолжают лезть в голову. Он хотел, чтобы это чувство прошло, но ничего не помогало. Внутри все бурлило, и Ким не знал, что с этим делать. Мысли преследовали его все последующее время, даже в школе, отгоняя тревожность, возникшую недавно из-за отца. Он не мог думать ни о чем другом, кроме случившегося. Мысли переворачивались вверх-вниз и крутились из стороны в сторону. Он пытался отвлечься и сосредоточиться на учебе, но его мозг был постоянно во власти этих эмоций. Он чувствовал себя оторванным от реальности и захотел бы просто отключить свой разум, чтобы не страдать по этой причине. С Чаном они больше не общались, хотя старший писал несколько раз. Каждый раз его грубо игнорировали. Если мысли сходились на Крисе становилось неловко мгновенно. Сейчас Ким с друзьями сидел за столом в школьной столовой. Как обычно, столовая была ярко освещена и довольно полна. Кое-кто обедал в компании друзей, а кто-то сидел в одиночестве. Все они были заняты своими делами – либо ели, либо разговаривали между собой, писали домашние задания, смотрели в телефоны. Шум в столовой был постоянным, со звуками различной силы и продолжительности. Все это вместе создавало довольно хаотичный фон. Ханна сидела напротив Сынмина и строчила что-то в свой блокнот, иногда поднося ко рту коробочку с соком. Феликс закончил обедать раньше всех и сейчас читал учебник. Джисон где-то затерялся и одно место за столом пустовало. Почему Бан так много времени проводит с ними? Хан прискакал откуда-то из толпы школьников и с ударом поставил на стол поднос с едой. – Ты пьешь вишневый сок? – Джисон уселся рядом с Ханной. – Да, он вкусный. – Чего? – Хан сморшил лицо, – мерзость такая, ведь... Вкус непонятный, то ли слишком кисло то ли слишком сладко... – Так, Джисон, – жестом Бан остановила друга, – не надо осуждать мои вкусы. Не хочу опять с тобой спорить из-за пустяков. Я же не гоню на твой любимый вкус сока. – Я люблю апельсиновый, – мечтательно произнес парень. – Я буквально не спрашивала. – А я персиковый, – подал голос Феликс, не отрываясь от книги, – а ты, Сынмин? – М? – Сынмин поднял голову от своего обеда и посмотрел на друзей, вылетая из своих мыслей. – Ты снова завис, – Ли хмуро посмотрел на парня, – ты слишком часто уходишь от нас в себя. Мы разговариваем про сок. – Какой тебе сок нравится? – спросила Ханна. – Сок... – Мин вновь перевел взгляд на тарелку, ковяряя палочками еду, – наверное, яблочный. В голове всплыли воспоминания о Чане. Теперь яблоки ассоциировались только с ним. Сынмин смутился и с тяжелым вздохом провел рукой по лицу, отгоняя неуместные мысли. Друзья с переживанием смотрели на парня, не зная, что сказать. Ли, Хан и Бан начали беспокоиться о нем. Они не были уверены в том, хорошо ли он себя чувствует или нет, но они пытались найти слова, чтобы поддержать его и посоветовать что-то, чтобы помочь, но не были уверены, как выражать свое беспокойство и как с ним говорить на эту тему. Ким в последнее время слишком часто уходил в свои мысли, и его друзья не знали, что об этом думать. Они были неуверены в его психологическом состоянии и не знали, не происходит ли с ним что-то плохое. – Минни, – мягко начал Феликс, – не хочешь рассказать что-то? Ким задумался. Рассказать ли друзьям о переживаниях или оставить всё как есть? Он не был уверен, что делать. Сынмин хотел рассказать ребятам о том, что с ним происходит, но был озадачен и не знал, как это сделать. Он сейчас чувствует себя очень растерянным. Как сказать, что с ним происходит, и что он думает по поводу той ситуации, в которой сейчас находится? Ханне знать о происходящем необязательно. – Ладно, – ответ удивил присутствующих. Обычно Мин отнекивался и уходил от темы, – я сам не справлюсь. – Отлично. Где и когда? – Ханна отложила свой блокнот и огляделась вокруг. – Нет, без тебя. – Что..? – Тебе нельзя. – Но я тоже хочу помочь, Мин-а. – Себе помоги, – грубо ответил парень. – Я думала мы дружим, – она нахмурилась и надулась, такое выражение лица совсем не шло ее мягким чертам, – очень грубо с твоей стороны. – Сынмин, перегибаешь, – одернул его Ли. – Ну и отлично, – девушка быстро собрала вещи и вылетела из столовой. У выхода она столкнулась с каким-то школьником и чуть не упала, чем вызвала испуг у друзей. "Она правда обиделась? – пронеслось в голове у Кима, – "Она не похожа на того, кто будет из-за подобного обижаться..." – Сынмин, какого черта?! – Что на тебя нашло? Сейчас же объясняйся, – Джисон начал злиться. Атмосфера начала нагнетать. Настроение друзей испортилось из-за поведения Кима. – В общем... Кое-что вчера случилось. – Вчера? – удивился Ликс, – Ты уже несколько недель в облаках витаешь. – Джисон подтвердил сказанное твердым кивком головой. – Нет, – Сынмин помотал головой, – то, что было до этого пустяки по сравнению с тем, что происходит сейчас. – То есть, что-то из-за чего ты переживал так долго – это неважно?! – недоумевал Хан. – Как-то не верится. Что же случилось вчера? – Я... Я, кажется, не знаю, как сказать... – Брось, говори как есть. – Эм... А вот... – парень не знал, как рассказать о произошедшем, – я странный, если несколько раз прослушиваю одно и то же голосовое из-за того, что чужой голос нравится? Друзья переглянулись в непонимании. – Чего в этом такого...? – Ты не странный, – преободряюще сказал Ли и взял руки друга в свои. – Я не понимаю, – Хан завис в своих мыслях. – Ну, просто... Вот... Я не впервые так залипаю на этом человеке, – Сынмин пытался подбирать слова, чтобы друзья не поняли о ком речь. – А-а... Ханна? – Что?! – Джисон! – Ну, а что?! – Хан откинулся на спинку стула, – ты все время на нее смотришь. Он действительно смотрел на нее время от времени, с интересом и любопытством на ее лицо, на ее движения, на то, как она себя ведет. Но он никогда не придавал этому слишком большого значения. Он осознавал, как сильно Ханна напоминала ее брата – так же веселая и уверенная, как и Крисофер. Она была такая же привлекательная и жизнерадостная, как и Чан, и никто, кто видел их вместе даже не мог отрицать их схожести. – Это не Ханна, – Сынмин смутился и немного покраснел. – Она же тебе нравится, да? – продолжил развивать свою теорию Хан. – Джисон. – Нет! Что за ерунда? – из-за шума, появившегося за их столом на друзей начали поворачиваться люди, сидящие по соседству. Может эта девушка и нравилась когда-то в начале их общения, но чувства угасли также быстро, как и появились. – Тогда почему ты так покраснел? Ты на нее еще все время взгляды такие кидаешь, – должен ли он упомянуть, что рассматривает в ней черты ее брата? – Хан, я не шучу, умолкни, – теперь злиться начал Ли, – Минни, расскажешь подробнее? – когда австралиец обратился к Киму голос его стал мягким и спокойным. – Да я не знаю, что говорить... И, мне кажется, что столовая – не лучшее место для таких разговоров. – А ты говори тише, – на последних словах Ли перешел на шепот. – Я ничего не слышу! – Тихо, Хан. Минни, ну? – Мне один... Наверное, близкий, – Чана, ведь, так уже можно называть? – человек отправил голосовое, – начал тихо Ким, – и мне понравилось... Понравился его голос, возможно, больше, чем надо. Там не было ничего такого, просто... Это странно. – Что именно? – Хан начал терять терпение. Чтобы услышать друзей ему пришлось наклониться через стол. – Ну... Чувство такое, – Сынмин поежился от того, что собирается сказать, – будто этот человек мне нравится. Не как друг, – ну все. Он произнес то, что боялся произносить мысленно вслух. – Бред, да? На него уставились две пары глаз. Через секунду друзья стали гиперактивными и искрились со всех сторон. – Тебе кто-то нравится! – Феликс! Ты громкий, – Сынмину пришлось заткнуть рот старшего рукой. – И кто эта девушка? – спросил Хан, наконец-то начиная есть свой обед. – Девушка... – от него ждут то, что человек, который ему нравится – девушка, отлично! Ну а что они должны были еще подумать? – Секрет. – Ах, ну, Мин-а, – разочарованно выдохнул Ликс, – на самом интересном месте. Ты боишься, что тебя отвергнут или что? Почему переживаешь? – О, нет. Я ни за что в жизни не признаюсь. Я боюсь чувств самих по себе. Я не могу понять почему... – Почему что? Почему влюбился? – О, фу! Не произноси это слово при мне, – Ким прикрыл уши руками, на что от друзей последовал глупый смех. – Ну, вот. Теперь ты похож на себя, – произнес Хан с набитым ртом, – вернулся. – Я и не уходил, – Сынмин сверился со временем на телефоне и продолжил, – все, скоро урок начнется. – Эй, мы не закончили, – крикнул Ли в спину удаляющегося из столовой друга. – Потом! Что за нелепый разговор только что произошел? Уши от стыда горели, на душе стало легче и тяжелее одновременно. С одной стороны – высказался, а с другой ничего не сказал, лишь сильнее запутался. В конце учебного дня прошло сообщение, от которого руки затряслись мелкой дрожью. "Ты скоро закончишь? Ханна сказала тебя не ждать. У вас с ней все нормально?" Тревожить Ханну после небольшой ссоры не было желания и Сынмин написал: "Да, хен, все в порядке. Не ждите меня, я занят. Прости, что не предупредил." "Ого, ты теперь на сообщения отвечаешь. Ну наконец-то! Напиши, когда домой придешь." "Хорошо." Мин убрал телефон в карман брюк и улыбнулся. Чувства к Чану? Какая глупость...