Вопросы этики

— Я не могу вам дать адрес другого пациента. У нас есть правила, — парень переходит на визг, потому что он уже третий раз оббегает свой собственный стол. Нил успевает выхватить резак для бумаг — самое опасное, что есть у этого жалкого секретаря — и теперь угрожает зарезать его, если тот не даст ему адрес. (На самом деле нет, но ему просто нужно выплеснуть куда-то всю свою энергию). Удивительно, что парень до сих пор не нажал тревожную кнопку. На бесконечном по счету круге он устает сам. Все еще хватаясь за резак, как за спасительную палочку, он тяжело дышит и жестом показывает парню, что погоня окончена. Он проиграл. Что ж. Хотя бы у кого-то в этом офисе есть принципы. Он поступит проще. Он позвонит Кевину. Нил выходит на улицу, опять зачем-то надеясь на то, что свежий воздух его немного охладит. Никогда не срабатывало. Телефон Кевина стоит на быстром наборе, хотя он никогда ему не звонил. Просто сохранил сразу же, как узнал от адвокатов. На всякий случай. Кевин отвечает после долгого 8 гудка. — Да. — О, Кев, привет. Так рад тебя услышать, пусть и не вживую. Он слышит, как Кевин сглатывает. Слишком громко. На заднем фоне кто-то озабоченно что-то шепчет. — Кто это? Трусишка, как всегда. — О, это Натаниэль. Кто-то на заднем фоне озабоченно матерится. Кевин вешает трубку. Вот же утырок. Нил перезванивает, на этот раз отвечают быстрее, словно по бумажке: — Я не мог появиться в суде, ты же знаешь, я хотел, но мне запретили… — еще немного и Кевин захлебнется оправданиями. — Боже, да мне плевать. Мне нужен адрес Эндрю, Повисает пауза. Кто-то на заднем фоне озабоченно дышит. — Что? — Адрес Миньярда. — Зачем? — Тебя не касается. — Натаниэль… — Нил. — Нил, Эндрю не совсем публичный человек… я не могу… — Кевин. Кто-то на заднем фоне озабоченно шипит и истерично хихикает. — Подожди. У тебя есть белая майка? — У всех есть белая майка. — У меня нет. А черная майка-сетка? Боже, какие же все идиоты. — Да, Кевин. Теперь ты можешь быть так любезен, чтобы прислать мне его адрес? — О, нет. Нил садится на лавку. Это будет долгий разговор. — Нет, Нил. — Да, Кевин, — ему начинает это надоедать. — Ты знаешь, что он звонил мне пятнадцать раз за последние три недели, рассказывая о таинственном пациенте Би. Он за всю жизнь звонил раза четыре. Оу. Ну, Нил польщен. — И? Мне нужен адрес. — Нет, ты не понимаешь. Вы не можете общаться, окей? Вы две части моей жизни: прошлое и настоящее, и… Ебать, когда он стал таким философом? — Кевин. Если ты не хочешь, чтобы я доехал до стадиона, где ты пробудешь следующие несколько часов на тренировке, в твоих интересах... — Нет, ты не понимаешь. Вы не можете? Это как демон и… демон? Нил, если вы будете рядом, Вселенная схлопнется. Кто-то на заднем фоне хлопает Кевина по плечу. — Вы просто… ох… да, понятно. Вы созданы друг для друга. Ох. Черт. Нет, я не дам тебе его адрес. Нужно довериться судьбе. Какой судьбе? — Кевин, ты ебанулся? — Нил, ты закончил лучший колледж в мире, ты мог бы не выражаться? Нил, кстати, уверен, что именно его образование дает ему карт-бланш на мат любой сложности. — Тебе не понравится, если я приеду. — Я сейчас улечу в другой штат. На время. Пока вы все не порешаете. Что порешаете? У них тут что, разборки? — Ты идиот? — Пока, Нат. Нил ошарашенно смотрит на свой телефон. Бесполезно. Из него магическим образом не выплевывается говорящее письмо с адресом Эндрю. В принципе, он может использовать свои связи и найти его сам. Но разве это весело? “Довериться судьбе”. Окей. Он смотрит по сторонам и замечает огромный билборд, который призывает оторваться от своих гаджетов и обрести спокойствие в каждом моменте. Окей. Ему нужно подышать. Сменить грязную футболку. И вообще, у него в отеле есть видовой бассейн на крыше.

***

В отличие от любого другого дня Нил пьет на ночь снотворное. Он принимает горячую ванну после двух часов плавания в бассейне и спит идеальным сном. Подушки снова кажутся ему мягкими, матрас — невероятно удобным, простыни — фантастически гладкими. Он давно так хорошо не высыпался. Вселенная также говорит ему воспользоваться завтраком в отеле, принять услуги горничной и довериться будильнику, который напоминает, что через час у него сессия с психологом. Хуелогом. (Да, Нил магистр филологии.) Он надевает выглаженную рубашку, легкие бежевые брюки, закатывая их по щиколотку, как подросток, ерошит волосы всем ветрам назло и заказывает такси. Нет, никто не волнуется. Судьба решила, что ему нужно посетить хотя бы одну настоящую сессию. И совсем не важно, что это психотерапевт Эндрю, и что она знает его лучше всех, и что Нил собирается задавать глупые вопросы. Парниша-секретарь уже ждет его на входе. — Мистер Джостен! Мисс Добсон так рада вас видеть! Он предлагает ему чай/кофе/какао, но Нил берет только бутылку с водой, решая отыгрывать образ лондонского денди. Он любезно стучится в дверь, чтобы получить в ответ топленомолочное: — Откры-ы-ы-ы-то! Вкус сливок замирает на языке от ее голоса. Би. Мисс Добсон. Психолог Эндрю. Нил натягивает самую милую улыбочку. Она идет под кодовым названием “Воспитанный прилежный мальчик, который помогает старушкам и по выходным гуляет с собаками из приюта”. — Мисс Добсон, — он протягивает ей руку, и она мягко пожимает ее в ответ. — Так рад наконец-то встретить вас! — О, Нил, это взаимно! Твой дядя рассказывал о тебе очень много хорошего. Она почему-то сразу поняла его план, но теперь они оба вынуждены играть до конца. — Да, он крайне вас рекомендовал. Вы позволите? — Нил кивает на злосчастную кушетку. — Безусловно. Располагайся. Может быть, какао? — Не откажусь! Какао отвратительно сладок на вкус. Он пьет маленькими глоточками, после каждого расплываясь в улыбке. Его сейчас стошнит. — Итак, Нил. О чем бы ты хотел поговорить сегодня? Она словно видит его насквозь. “О вашем мудиле-пациенте”. — Полагаю, что за последнее время я испытал много стресса… Она достает блокнот, точно такой же, какой был у Эндрю, и начинает что-то писать. Это больше похоже на дежавю. — Этот суд вернул меня в прошлое. Так хорошо, что я могу поделиться этим с кем-то, — он как будто греет руки об чашку. Би как будто верит. — Многие были вовлечены в этот процесс. — Что вы имеете в виду? — Многие следили за ним. Я видела, краем глаза, многие говорили о нем. Ты отлично держался. — Спасибо. Они молчат. Какао допит. Никто не предлагает ему второй. — Как вы считаете, мне действительно необходимы все десять сессий? Они будут притворяться до конца. — В целом, я думаю, что Стюарт назвал какое-то более-менее нейтральное число. Каждый случай уникален, тем более я не очень верю, что можно заставить человека ходить на психотерапию. — И вот я здесь. Она делает пометку. — Ты не веришь в подходы? Когнитивно-поведенческий подход имеет огромную доказательную базу… — Я не верю людям. Она краснеет. — Например, вы знаете, я был здесь некоторое время назад. Она спускается ниже в кресле. — И напротив меня сидел очаровательный молодой человек. Еще немного и она начнет кусать карандаш. — И он так убедительно задавал мне почти такие же вопросы, — Нил удивленно разводит руками. Он старается придать голосу максимальное смятение. — И я так проникся, что не смог распознать притворщика. Она вздыхает. — Может быть, еще какао? — О нет, спасибо, он отвратителен. — Да, Эндрю иногда ведет себя странно. — Странно. — Я не могу комментировать его мотивы как психолог, но как его давняя знакомая… — Ага. — Он знает наизусть твое дело. — Все становится еще хуже. — Он учится в юридическом. — И? — Твое дело — это часть его дипломного проекта. — Вот мудила, — Нил отставляет чашку. — В этом я немного согласна. С другой стороны, практически невозможно не попасть под твое очарование. — Эта лесть как-то должна мне помочь? — Нет. Он защищает проект через полтора часа. — Скажете адрес? — Это меньшее, что я могла бы сделать в качестве извинения.