sss
Музыка
Rotterdam (Or Anywhere) — The Beautiful South The Doll House — Nox Arcana
Профессор поймал взгляд Гермионы, когда она пялилась на его предплечья так, как будто никогда не видела ничего более захватывающего. Вчера и так нехорошо вышло, когда она стояла перед ним полураздетая и он созерцал ее тело своим обычно холодным взглядом, но ей от этого было как угодно, только не холодно. — Мы готовим тушёную говядину. Если я правильно помню, вы неплохо умели резать. Три средних морковки, одна большая луковица, три средних стебля сельдерея, десять маленьких грибов. Все нарезать кубиками. Гермиона нашла в шкафу все, что он перечислил. Даже того размера, которого он хотел. Она очистила морковь и начала резать ее на кубики. Профессор Снейп нарезал говядину на небольшие куски. Он обращался с ножом гораздо более умело и быстро, чем она. Грациозно — вот самое подходящее слово. — Прекратите пялиться, — хрипловато сказал он, — а то порежетесь. Я бы хотел получить ингредиенты без крови. Вот королева драмы. Но было абсолютно очевидно, что он сразу же заметит ее взгляд. Казалось, ничто не могло ускользнуть от его внимания. Она снова сосредоточилась на разделочной доске и стала резать лук на мелкие кубики. От жжения у нее в глазах собрались слезы. Хотя она предпочитала готовить маггловским способом, для лука она часто делала исключение и всё-таки использовала заклинание. Профессор потянулся через ее доску к раковине и открыл кран. — Вымойте разделочную доску, нож и свои руки. Это поможет. — Он достал большую сковороду, поставил плиту на средний огонь и добавил немного масла. Она последовала его указаниям, смутно вспомнив, что где-то уже слышала или читала такой совет. Закончив с луком, она приступила к стеблям сельдерея. Он обжарил кубики говядины и хорошо их посолил. Она никогда раньше не чистила сельдерей. Понаблюдав за ее неуклюжими попытками срезать кожицу, не срезав при этом все, профессор сжалился над ней. — Вот, — он отломил стебель сельдерея от основания, — сначала надо его тщательно вымыть. Сельдерей собирает все подряд из окружающей среды. — Профессор потер стебель сельдерея под холодной водой между пальцами и движениями вперед-назад провел вдоль стебля и внутри него. Гермиона была глубоко заинтригована… Из-за сельдерея. Сельдерея. Ей нравилось узнавать что-то новое. — Обрежьте с двух сторон. Белого оставляйте как можно меньше, оно горчит. Он взял нож и начал удалять волокна и потемнения. — Не обязательно избавляться от грубых волокон, но так сельдерей будет нежнее, и его будет приятнее есть. Профессор начал с верхушки стебля сельдерея и плавными, контролируемыми движениями продвигался вниз. — Снимайте только внешний темно-зеленый слой волокон, — он посмотрел на сельдерей, от которого почти ничего не осталось после того, как она закончила с ним. — Не стоит срезать слишком много. Если вам так будет проще, воспользуйтесь овощечисткой. — Хорошо, — сказала она и последовала его совету. На минуту она забыла, что тот, с кем она готовит, — профессор Снейп, и торжествующе показала ему очищенный сельдерей, сунув стебель ему практически под нос. К ее изумлению, профессор откусил от него кусочек. Жуя, он посмотрел на неё, и ей показалось, что в его глазах блеснул игривый огонек. — Жалко резать, — он взял палочку из ее рук, — из них получается отличная закуска. После этого он вернулся к говядине, а она продолжила чистить сельдерей. Готовить с профессором было странно приятно. Спокойно. Удивительно, но еще и весело. Гермиона хотела что-то сказать. Спросить, как ему всё удалось. Как он справлялся со всем этим, как был двойным шпионом. Но в который раз она не знала, как сформулировать подобные вопросы. Поэтому она молча занялась нарезкой грибов. Профессор переложил говядину в большую суповую кастрюлю, добавил полчашки воды в сковороду и долил жидкости в кастрюлю. — Я закончила. — Четыре зубчика чеснока, — сказал он, — измельчить. Он добавил в сковороду одну столовую ложку растительного масла, морковь, сельдерей и лук. Она любила запах пассерованного лука. Сочетание с морковью и сельдереем уже хорошо пахнет. — Две столовые ложки сливочного масла и две столовые ложки муки. Когда лук стал мягким, он добавил чеснок, и запах стал еще лучше. Он переложил заправку из обжаренных в масле овощей в кастрюлю. — Положите масло в кастрюлю. — А потом грибы? — спросила она. — Да. Далее нам понадобится 250 мл красного вина, 250 мл томатного соуса, две столовые ложки вустерширского соуса, 1 л говяжьего бульона, две с половиной чайные ложки итальянских трав, одна чайная ложка копченой паприки, половина столовой ложки сахара и молотый перец. Гермиона поспешила достать все необходимые соусы и специи. Когда грибы хорошо подрумянились, он посолил их, а затем добавил муку. Он проследил, чтобы все грибы были равномерно покрыты ею. Дал им потушиться в течение минуты и переложил грибы в кастрюлю. — Вино, соусы и специи — все в кастрюлю. Хорошая кратковременная память Гермионы пришлась кстати. Гермиона добавила все, что было сказано, и профессор еще раз все посолил. Кастрюлю накрыли крышкой, а когда она закипела, уменьшили огонь до минимума. — Теперь пусть варится час-полтора. Говядина должна стать нежной. Нам понадобится картофель, горошек и петрушка. Картофель уже можно подготовить. — Сколько? — Килограмм. Гермиона нашла нужное количество. — Чистить? Профессор Снейп задумчиво потер подбородок. — Вымойте их и разрежьте пополам. Кожуру оставьте. Пока Гермиона занималась картофелем, профессор Снейп нашел два винных бокала и наполнил их красным вином, которое они использовали для приготовления. Она усмехнулась. — Не думала, что мой профессор когда-либо будет наливать мне алкоголь. — Не самый большой мой проступок, — насмешливо сказал он, протянув ей бокал и выжидательно подняв бровь. — Или вы предпочтете отказаться? — Только если вы собираетесь меня отравить, — ответила она и приняла бокал. Профессор фыркнул. — Это было бы напрасной тратой яда. Кроме того, алкоголь — сам по себе яд. — Тогда выпьем яда! — Усмехнувшись, она звякнула своим бокалом о его и отпила, а он раздраженно уставился на свой бокал. Она должна была признать, что за те несколько часов, что они провели вместе, этот его раздраженный взгляд стал одним из ее любимых. А раздражался Снейп легко. — Нарежьте картошку мельче, — приказным тоном сказал он и оставил ее одну на кухне. Неужели она его спугнула? Гермиона покачала головой. Она не могла понять этого человека, но вне привычной обстановки, без других людей, он был явно более открытым.*
— Я очень рада, что мы не трансформировались во время приготовления, — сказала она. Рагу кипело уже чуть больше часа. Под пристальным взглядом профессора Снейпа она высыпала картофель. — Через сорок минут нужно положить горох. — Хорошо. А пока мы можем поближе рассмотреть прихожую, — сказала она. Вместе они вышли из кухни, но оставили дверь открытой. Прихожая была ничем не примечательна. Входная дверь, три двери, лестница, уходящая вверх, и картина. — Картина отличается от тех, что в гостиной, — заметил профессор. — Ну, это не пейзаж, но мрачновато. Почему здесь не повесили хотя бы одну менее мрачную картину? Или хотя бы более яркую? На картине было изображено пустое кресло-качалка рядом со странным растением, которое она не узнала. — Мне тоже не нравятся картины в этом доме, сказал он, — но они интересны. Подозрительны. Он прищурился и приблизился к картине. — Кресло-качалка двигается. И вдруг раздался пронзительный голос: — Что, во имя Мерлина! Профессор и Гермиона вздрогнули от неожиданности, когда на картине в поле их видимости появилась тощая старуха и уставилась на них. Никто из них не ожидал ее увидеть. Старуха уперла руки в бока и стала их подробно рассматривать. Осмотрев их с ног до головы, она разочарованно простонала. — Только не снова... — Что не снова? — спросил профессор Снейп. Гермиона возбужденно покачивалась на пятках. Эта картина не только была волшебной, как и все остальные, но и имела своего обитателя! — Извини, парень. Я не могу тебе помочь. Я действительно пыталась, но ничего не получается. — Значит, мы здесь действительно не первые, — сказала Гермиона. Женщина кивнула. — А как насчет информации? Вы можете сказать нам, что происходит? — спросил профессор. Старушка прочистила горло. — Да, это моя функция. Должна признаться, я сюда не часто заглядывала. Прошло много времени с тех пор, как вы сюда попали, — сказала она ему. — Вы находитесь в кукольном домике моего создателя. Вам даже не нужно искать выход, потому что его нет, кроме входной двери. Вы сможете покинуть этот домик, только если будете играть по правилам. — Каким правилам? — спросил он сквозь стиснутые зубы. — Все очень просто. Не убивайте себя и уважайте свою марионеточную форму. Это звучало тревожно. — Почему мы заперты здесь? — Сейчас узнаете. — Это полный бред, — выругался профессор. — Когда мы начинаем трансформироваться? И почему? Какой в этом смысл? — спросила Гермиона. — Возмездие. — За что? — воскликнула она. — Я не могу тебе сказать. Это... - она издала рвотный звук, как будто пыталась сказать что-то другое, — игра. Кто выиграет, тот и уйдет. — Что это за игра? Как нам выиграть? — настойчиво спросил профессор. — Я не могу сказать. — Это совсем нечестно, — шипела Гермиона, — какие у нас могут быть шансы на победу, если мы даже не знаем, что именно от нас требуется в этой игре! — Прости, дорогуша.***
— Рагу очень вкусное. — У блюда была сладкая нотка. Гермиона начала подозревать, что профессор неравнодушен к сладкому. Профессор Снейп молчал с тех пор, как они поговорили со старухой на картине. По выражению его лица невозможно было догадаться, о чём он думает. Он ел рагу и не смотрел на Гермиону. Она прочистила горло. — Что вы думаете о том, что она сказала? — Молчите и ешьте, — грубо сказал он. Гермиона открыла рот, чтобы ответить, когда он все-таки посмотрел на нее. Она знала это выражение, и ей не хотелось с ним спорить. Она быстро покончила с едой и вымыла посуду. Рагу должно было остыть, чтобы его можно было отправить в холодильник. Его было многовато на двоих. Профессор продолжал есть, немного ссутулив плечи. В коридоре было тихо, женщина на картине исчезла. Под ногами Гермионы заскрипели ступени. Самой интересной комнатой наверху, несомненно, была библиотека. Она была ненамного больше гостиной, но действительно была заставлена полками и книгами. Но зачем? Гермиона провела кончиками пальцев по корешкам и прочла названия. Игра. Они заперты в кукольном домике и играют в игру, даже не зная, в чем она заключается. А правила... Гермиона задрожала. Дойдет ли она до точки, когда ей захочется покончить с собой? Она не могла себе этого представить. То, что это было одним из правил, ужасно нервировало. И был еще вопрос о кукольной форме. Что значит уважать марионеточную форму? Что под этим подразумевается? Относится ли это и к марионетке в гробу? Должны ли они просто снова заколотить гроб и оставить его в покое? В глубине комнаты располагался пустой стол, а рядом с ним — небольшой шкаф, на котором стоял проигрыватель. Гермиона присела и открыла дверцы шкафа. Обнаружилась коллекция записей — много классики, а также хиты 80-х и 90-х годов. Магловская музыка. Раздался щелчок. Все чувства Гермионы обострились. Игла проигрывателя сдвинулась с места, и в библиотеке заиграла мелодия с барабанным ритмом. Гермиона от удивления отшатнулась и нахмурилась. В глубине темных джунглей я слышу дикий барабан Мое сердце бьется быстрее, зная, что мое время пришло Мастер вуду в ожидании наступления ночи Рисует волшебные знаки на моей белой женской коже. В тот же миг музыка словно проникла к ней в кровь и разлилась по телу. Ее тело начало двигаться в такт песни против ее собственной воли. Ею двигало нечто большее, чем инстинкт, ею управляло заклинание. Она успела это понять прямо перед тем, как тяжелая туча заволокла ее мысли.*