sss
Музыка
Under The Water — AURORA Solas — Jamie Duffy Wild As A Horse — Yorina
Мисс Грейнджер выглядела ужасно. Ее одежда промокла и прилипла к телу, локоны повисли мокрыми прядями, на лице было написано беспокойство. Вероятно, Снейп сам выглядел ничуть не лучше. С темного неба не прекращаясь лил дождь. Лодку со всех сторон окружали инферни. Снейп подумал, что, должно быть, это была какая-то вариация известного ему заклинания инферни. Хотя ни он, ни Гермиона не могли использовать собственную магию, Снейп ощущал опасную тяжесть, которая неизбежно сопутствовала темным искусствам. Его тело медленно немело от холода. Из черной воды озера к ним тянулись красные глаза и бледные кукольные пальцы. Чья-то рука угрожающе приблизилась, и Снейп поспешно отклонился от нее, отчего спина мисс Грейнджер оказалась прижатой к его груди. Рефлекторно он положил руки на бедра Гермионы, чтобы они оба не вывалились из раскачивающейся лодки. Несмотря на безвыходность положения, его уши запылали, и он отпустил ее так же быстро, как и потянулся к ней. Вместо того чтобы отступить от него, Гермиона повернулась к нему лицом. Лодка покачнулась, и на этот раз Гермиона потянулась к нему, чтобы не дать им упасть. Гермиона подняла на него взгляд, и он поборол искушение убрать прядь волос с ее лица, чтобы получше рассмотреть ее глаза. — Простите, — пробормотала она, но не отпустила его и прильнула к нему. В этот момент дождь стал лить еще сильнее, и по небу прокатился раскат грома. Глаза мисс Грейнджер расширились. — О нет. Нет, нет, нет. Ветер усилился, на воде вздымались волны, лодка раскачивалась все сильнее. Дно лодки стало скользким от воды и не давало никакой опоры. — Идите сюда! — Снейп позвал Гермиону сквозь все усиливающийся шум шторма и потянул за собой. Они сели посередине лодки, держась за руки. Марионетку с оранжевыми волосами шторм не впечатлял. Он продолжал звать свою Клару и не один раз он чуть не вывалился за борт. Как долго будет продолжаться буря? Погода была неестественной, сочетание раскатов грома и вспышек молний не подчинялось никаким законам природы. К тому же, мисс Грейнджер была права насчет лодки — вода раскачивала ее и захлестывала со всех сторон, но, казалось, лодка вообще не сдвигается со своего положения на озере. — Ничего не выходит, — громко пожаловался марионетка, и прежде чем кто-либо из них успел среагировать, он схватил мисс Грейнджер и вытолкнул ее за борт. Ее громкий крик прорезал бурю. Северус действовал не раздумывая. Он прыгнул за ней в ледяную воду. Первые несколько секунд ему пришлось бороться, чтобы удержаться на плаву и сориентироваться. Фигуру, которой, должно быть, была мисс Грейнджер, окружила группа марионеточных инферни. — Чертовы марионетки! — закричала она, и Снейп, услышав ее голос, подплыл к ним. Тем временем некоторые марионетки потеряли интерес к мисс Грейнджер и потянулись к нему. Он с трудом стряхнул многочисленные руки и пробился к ней. Каждый раз, когда ее голова опускалась, и он терял возможность видеть и слышать ее, его живот сжимался все сильнее. Его и самого несколько раз утягивало под воду. Марионетки хватали его своими деревянными пальцами за все, за что могли, и тянули. Настоящее чудо, что он наконец добрался до мисс Грейнджер. Она брыкалась и кричала. — Грейнджер! — он прокричал несколько раз, пока она, наконец, поняла, что это он, а не марионетки, и перестала с ним драться. Он хотел оттащить Грейнджер обратно к лодке, но, оглядевшись, понял, что лодки больше нигде не видно. Блять. А потом их обоих накрыло большой волной и затянуло под воду. Было слишком темно, чтобы они могли что-то разобрать, кроме окружавших их светящихся красных глаз марионеток. По венам Снейпа заструился ужас. Нет. Этого просто не может быть. Он выживал так долго не для того, чтобы просто утонуть. Она выживала так долго для того, чтобы просто утонуть. Они ожесточенно отбивались от марионеток. Северус толкнул мисс Грейнджер вверх, и только потом сам вынырнул на поверхность и глотнул воздуха. А в следующий момент его снова утянуло вниз, и он наглотался воды. Эта игра на выживание длилась целую вечность и не собиралась заканчиваться. У Снейпа устали абсолютно все мышцы, и каждый раз он думал, что больше не сможет подняться на поверхность, к воздуху. А потом это действительно случилось.***
У Гермионы вся жизнь проходила перед глазами. С тех пор как она поняла, в какой опасной ситуации они находятся в кукольном домике, она обдумывала разные сценарии, по которым может закончиться ее жизнь. Она не ожидала, что ее сначала швырнут в картину, а затем в озеро с марионетками-нежитью. Ее воля к жизни ослабла быстрее, чем она была готова признать. Но затем профессор Снейп прыгнул вслед за ней. Они долго боролись с марионетками и стихией за еще один вдох. Не один раз Снейп спасал ее от потери сознания из-за того, что у нее заканчивался кислород. Снейп. Когда она видела его в последний раз? Когда они последний раз касались друг друга в этом хаосе? Врезав марионетке локтем в лицо, Гермиона глубоко вдохнула и погрузилась в воду. Глаза неумолимо жгло. Она рассмотрела красные точки, группу красных точек, двигавшихся вниз. Нет! Она поплыла вниз. Гермиона двигалась с большим трудом, она уставала слишком быстро, но марионетки не помешали ей плыть все глубже и глубже. Казалось, они были этому рады. Они хотят, чтобы мы утонули. Но группа этих марионеточных инферни двигалась очень медленно, и вскоре Гермиона их догнала и спокойно вплыла в них. Ее легкие уже начало жечь. Она схватила несколько деревянных рук и наконец нащупала его мягкую человеческую руку. Она попыталась потянуть его, но марионетки всеми силами препятствовали этому. У нее не получится. Он не выживет. Возможно, он уже мертв. Почему они не могут превратиться в марионеток прямо сейчас? Что куклы замышляли сделать с ними? И рыжий кукольный мужчина, и Клара сказали, что хотят им помочь. И оба подвергли их смертельной опасности. Но почему? Почему инферни до сих пор просто не убили их? Они утащили их обоих под воду. У Инферни не было свободы воли. Как и у марионеток. Инферни и были марионетками. Не убивайте себя. Уважайте свою кукольную форму. Таковы были правила. Ей хотелось смеяться. Если она сдастся, это будет считаться? Или правила существовали только для того, чтобы не дать им покончить с собой, чтобы они могли умереть жестокой смертью? Например, утонуть? У нее началась истерика. Это были последние минуты ее жизни, а она впала в истерику. На этот раз она по-настоящему рассмеялась. Рассмеялась. А потом она вдохнула. И втянула воду. Но получила кислород. Что? Ее мысли понеслись галопом. Гермиона обвила тело профессора руками и ногами, прижалась к нему так крепко, как только могла, и стала искать его губы. Его губы были плотно сжаты. Он все еще боролся. Он еще не был мертв. Она впилась пальцами в уголки его рта и попыталась его открыть. Куклы потянули их вниз еще сильнее, но ни профессор, ни она не сопротивлялись. Гермиона, потому что у нее возникли подозрения, а профессор, вероятно, потому, что у него не осталось сил. Он использовал последние силы и остатки воли, чтобы задержать дыхание.***
Гермиона не знала, почему эта идея показалась ей обнадеживающей, но она последовала своему инстинкту. Она поцеловала его. Даже в воде, почти онемевшая от холода она ощутила его мягкие губы. Его рот был ледяным и не двигался, как и все остальное его тело. Но это ее не остановило. Пока марионетки утягивали их в глубины озера, она с надеждой прижималась к его губам. Она приоткрыла рот и провела кончиком языка по его не отвечающим ей губам. Ее сердце так быстро забилось в груди, что ей стало чуть менее холодно. Она уже собиралась остановиться и попробовать что-то еще, когда его рот наконец поддался. Она ничего не могла видеть и звуки слышала очень приглушенные, но она могла чувствовать. Воду вокруг себя. Как ее тело прижимается к его телу, как ее ноги и руки обхватывают и притягивают его. Движение его губ, когда он, наконец, ответил на ее поцелуй. Она ненадолго отвернула голову в сторону и вдохнула, молясь, чтобы он забыл, что они находятся под водой, или просто повинуясь рефлексу вдохнул. Она получила ответ на свой вопрос, когда его руки, до этого безжизненные, внезапно обхватили ее. Она повернула голову обратно и снова нашла его рот. Кроме того, она могла чувствовать вкус. Воды. Свежей воды. Но в основном его. Постепенно её мозг осознал, что она делает. Она целовала профессора Снейпа. А он целовал её в ответ. От этой мысли у нее закружилась голова, хотя это было совсем некстати в их ситуации. Их затягивало все дальше и дальше в глубины темного озера. Марионетки тянули профессора вниз, а она была слишком слаба, чтобы тащить его за собой наверх. Хотя он, должно быть, уже заметил, что они могут дышать, он не предпринял ни малейшей попытки оторваться от марионеток. Вместо этого он целовал ее так, словно от этого зависела его жизнь. Может быть, так оно и было.***
Все болело. Он моргнул. Свет ударил по глазам. Он снова моргнул и заставил себя открыть глаза. Когда ему удалось сфокусировать взгляд, он понял, что находится в гостиной. Но как? Ему было очень холодно. Его насквозь мокрая одежда прилипла к коже. Грейнджер! Он со стоном сел. Все его тело била дрожь. Его паника немного утихла, когда он обнаружил мисс Грейнджер, лежавшую в нескольких футах от него. Северус пододвинулся к ней по полу. Ее лицо было холодным. Слишком холодным. — Грейнджер, — сумел прохрипеть он, тряся ее за плечо. — Что…? Их глаза встретились. — Одежда, — сказал он едва слышно, надеясь, что она поняла. Ему понадобилось две попытки, чтобы сесть и сорвать с себя рубашку, за рубашкой последовали брюки. Потом носок. Второй, похоже, где-то потерялся. Руки мисс Грейнджер дрожали еще сильнее, чем его собственные. Снейп вопросительно поднял бровь. Она кивнула, и он помогал ей раздеваться, пока они оба не остались в одном нижнем белье. При других обстоятельствах он уделил бы больше внимания ее груди, но усталость взяла свое. — Огонь, — тихо сказала она. Вместе — должно быть, это было поистине жалкое зрелище — они поползли по полу к камину. Впервые он был благодарен за то, что здесь всегда горел огонь. Не сговариваясь и вообще не говоря ни слова, они прижались друг к другу переохлажденными телами. Он обнял ее сзади, наслаждаясь дополнительным теплом.***
Когда Гермиона проснулась, она уже не ощущала себя сосулькой, но каждой клеткой ощущала полную уверенность в том, что ей чудом удалось избежать смерти. Это чувство не было ей незнакомо. Воспоминания о нем она старательно подавляла все последние годы. Побывав в картине против своей воли, она получила много поводов для размышлений, но у нее совершенно не было сил и мотивации заниматься этим. Лежа близко к камину, она смотрела на огонь. Запах дыма щекотал ей нос, жар от огня обжигал лицо, но она все еще не ощущала себя достаточно согретой. Даже чужое тело, тесно прижатое и обвивавшее ее, а она — его, не могло этого изменить. Довольно обнаженное тело, тесно обвивавшее ее, а она — его. Довольно обнаженное тело профессора Снейпа, с которым она обнималась. От этой мысли по ее телу разлилось еще больше тепла, смущения… и возбуждения. Ее спина была прижата к его груди, и несколько его темных прядей упало ей на лицо. Его голова уткнулась к ней в шею. С каждым его выдохом она ощущала теплый воздух на своей коже. Это ощущение она заметила, еще когда просыпалась. И это было не единственное, что она заметила. Его нога была перекинута через ее ногу, и когда Гермиона пошевелилась, то почувствовала волоски. Волоски на ногах профессора Снейпа. Ей пришлось подавить девичий смешок. Это было так сюрреалистично. С кем-то другим она бы и не раздумывала об этом, но тереться ногами о волосы на ногах профессора Снейпа казалось чем-то из другой вселенной. Профессор пошевелился, и руки, которыми он обвивал ее верхнюю часть тела, сжали ее и притянули ее еще ближе к нему. У нее перехватило дыхание. Его левая рука лежала на ее левой груди, лаская. Он ласкал ее грудь во сне, уткнувшись носом в ее волосы. Его… Ну в общем, маленький профессор тоже проснулся. Гермионе захотелось отвесить себе пощечину. Маленький профессор. Профессор Снейп — мужчина. А у мужчины есть пенис. Фаллос. Член. Стержень. Жезл. Ствол. Прибор. Джойстик. Твердость. Хозяйство. Достоинство. Детородный орган. Брючная змейка. Может быть, и не брючная змейка. После всей этой истории с Нагини. Он, конечно, слизеринец, но... Подождите. Стоп. Что это она такое делает? Почему она думает об этом? Гермиона сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Профессор приходил в себя после того, как чуть не умер, и чем она занимается? Думает о синонимах его мужественности. Его мужской орган. Его инструмент. Его плоть. Стоп! Его член. Может быть, ствол или пенис. Нет, пока что она собиралась остановиться на члене. И сейчас он упирался ей в спину. Член профессора Снейпа. В стоячем состоянии. У него была чертова эрекция. Что ж, это был нормальный естественный процесс, и он ничего не мог с этим поделать. К ней это не имело никакого отношения, он ведь не проснулся. Так почему же это совершенно сводило ее с ума? Его большой палец погладил ее сосок. Она застонала. О да, она знала, что именно сводит ее с ума. Она опять пыталась отрицать, как сильно хочет его. Как будто ее предыдущее поведение, ее мысли и особенно поцелуй не были достаточно очевидны. Их первый поцелуй (если, конечно, будет хотя бы второй, в чем она не могла быть уверена) произошел под водой. В озере. С многочисленными марионетками-нежитью в качестве свидетелей. И ни он, ни она даже не смогли увидеть друг друга в темноте. Блять. Вспомнит ли он об этом? Хотелось бы ей, чтобы он вспомнил? Как он отреагирует? Ведь она сделала это для того, чтобы он дышал… Хотя… он ответил ей на поцелуй. Она вздохнула. В озере Снейп думал, что скоро умрет. Конечно, он поцеловал бы ее, если бы она предложила. Последняя доза эндорфинов перед тем, как отправиться на тот свет… Профессор замер. Он поспешно убрал руку с ее груди, убрал ногу, ослабил объятия, а затем мягко, но решительно оттолкнул ее. Он сел и смотрел куда угодно, только не прямо на нее. Его волосы были взлохмачены, а лицо и вся поза выдавали напряжение. Сердце Гермионы учащённо забилось. На мгновение она подумала, не одеться ли ей или не взять ли одно из одеял со стула, но сразу передумала, вместо этого она тоже села и опёрлась на руки. Из-за этого ее груди стали выглядеть так, словно они выставлены напоказ, но это были всего лишь груди. Стыдиться нечего. Она воспользовалась возможностью — пока профессор пребывал в шоке — рассмотреть его повнимательнее. Он был высоким и стройным, местами худощавым, и его кожу покрывали шрамы. Она увидела выцветшую метку Пожирателя смерти, скользнула взглядом ниже и задержалась на его эрекции, которая все еще была заметна. Она подняла глаза, и на этот раз их взгляды встретились. Его глаза потемнели, а щеки горели алым румянцем, она никогда не видела столько цвета на его бледном лице, и это было… мило. По ее телу побежали мурашки, но ей отнюдь не было холодно. В воздухе повисло тяжелое напряжение. — Примите мои извинения за то, что я позволил себе вольности с вами. — Его голос звучал низко и хрипло. Она позволила этому высказыванию повиснуть между ними, а затем последовала своему внутреннему чувству. — Я хочу тебя поцеловать.*