sss
Музыка
Puppet Minions — Derek Fiechter, Brandon Fiechter A Simple Glitch Of The Heart — Hooverphonic Mad About You — Hooverphonic
Следующие несколько дней Гермиона провела в одиночестве. Снейп держал от нее максимально возможную дистанцию и в основном не реагировал на попытки завязать разговор. Ну, по крайней мере, он не начал снова называть ее мисс Грейнджер, а использовал сдержанное Грейнджер, когда ему что-то от неё было нужно или когда она надоедала ему своим существованием. Их теория подтвердилась — дом был не в восторге от новых событий. Превращения в марионеток происходили всё чаще, и каждый раз Гермиона оказывалась рядом с Северусом или полулежала на нём. Один раз даже оказалась у него на коленях к его большому неудовольствию. До конца дня он не сказал ей ни слова. Они продолжили обследовать чердак и, наконец, нашли целую связку ключей. Гермиона нетерпеливо жевала губу, пока Снейп проверял их все по очереди. Наконец, он нашел нужный и с таким скрипом, что волоски встали дыбом, открыл дверь клетки. — Стой подальше, — сказал он Гермионе самым властным тоном. Закатив глаза, она скрестила руки на груди. — Вперед, — пробормотала она, — вполне достаточно, чтоб только один из нас пошёл на корм для кукол. Его рука едва заметно дрогнула, из чего можно было предположить, что он ее услышал. Если ей, конечно, не показалось. Снейп забрался в клетку к кукольному человеку с грязными светлыми волосами, сломанным носом и голубыми глазами и осмотрел его со всех сторон, после чего осторожно, но твердо положил руку ему на плечо. Гермиона вздрогнула от неожиданности, когда внезапно в кукольных глазах вспыхнула жизнь, и марионеточный мужчина приподнял голову. — Кто вы? — Голос человека-марионетки оказался глубже, чем ожидалось, и чище, чем у других кукол. Снейп опустил руку. — Новые жильцы. Кукольный человек кивнул и последовал за Снейпом из клетки. — Вы не видели женщину, марионетку, по имени Элизабет? На этот раз Гермиона и Снейп обменялись мимолетными взглядами. Кукольный мужчина был странно спокоен. — Да, — сказала Гермиона, — но она не в лучшей… форме. — Пожалуйста, не могли бы вы отвести меня к ней? Я Эдгар. — Ее муж? Печальная улыбка заиграла на его деревянных губах. — Да. — Что с вами случилось? — спросил Снейп. Лицо Эдгара помрачнело настолько, насколько это вообще возможно для марионетки. — Случился кто-то, кто не одобрял наши отношения. — Кто? — спросил Снейп. — Мы ведем тебя к Элизабет, но было бы очень полезно, если бы ты дал нам хоть какую-то информацию, — объяснила Гермиона. — Вы волшебники? Они кивнули. — Я — нет, — вздохнул Эдгар, — Элизабет — ведьма. Я не знаю, как долго мы уже здесь заперты, но изменилось ли что-нибудь в мире? Они поколебались, затем Снейп ответил: — Отношения между волшебниками и магглами больше не запрещены. Но предрассудки остаются. — Ее первый муж был волшебником из хорошей семьи. Чистокровной. Его смерть тяжело ударила по всей семье. Когда мы встретились, я не представлял, во что ввязываюсь. Мы сбежали, тайно поженились. Какое-то время все было хорошо. И вдруг мы оказались здесь, запертые в нормальном доме, если не считать превращений. Я не знаю, что происходило, пока мы были марионетками. Но на этом все не закончилось. Происходили странные вещи. Нам было больно, нас разлучили, потом снова воссоединили. Это повторялось бесчисленное количество раз. Элизабет была лишена магии, а я был недостаточно силен, чтобы вырваться на свободу. Элизабет пыталась покончить с собой. Она этого не допустила. — Она? — спросила Гермиона. Лицо Эдгара исказилось гримасой. — Сестра Эдварда, первого мужа Элизабет. Я не знаю, как ее зовут. Сначала Элизабет называла ее младшей сестрой Эдварда, потом стала называть Хозяином, Кукловодом*. Гермиона вспомнила альбом с фотографиями, который нашел Снейп, и девушку на свадебной фотографии. — Элизабет иногда рассказывала о своем первом непродолжительном браке. О его семье, особенно о его странных отношениях с младшей сестрой. Она ненавидела Элизабет. Я могу только предположить, что она чувствовала, что ее честь и честь ее брата была задета, когда Элизабет вышла замуж за меня, неволшебника, который не мог ей предложить ничего, кроме своей безмерной любви, куда большей, чем та, на которую был способен Эдвард. Они привели Эдгара к Элизабет и, отойдя в сторону, наблюдали за воссоединением пары. Казалось, в присутствии Эдгара разум Элизабет несколько прояснился. Глаза Гермионы увлажнились. — Зададим остальные вопросы позже, — сказала она.***
На кухне Гермиона готовила чай, а Снейп не ушел, как он делал в последнее время, а сел за кухонный стол. — Так много ненависти, — сказал он так тихо, так что она едва его расслышала. Гермиона поставила две чашки на стол и села рядом с ним. — Я не удивлен, что этот дом был создан, чтобы наказать ведьму, которая осмелилась полюбить маггла. Некоторое время они молча пили чай. — Элизабет и Эдгар, вероятно, были первыми. Клара и ее муж все еще были в картине. Я подозреваю, что один из них тоже маггл. Или волшебник, но без магического наследия, — размышляла вслух Гермиона. — Что все еще не объясняет, как и почему мы оказались здесь. — Мы знаем, что дом и эта игра работают с двумя людьми. Мы не женаты, — ее щеки порозовели, — но мы подходим по происхождению. Он хмыкнул в знак согласия. — Только кто за этим стоит? Сестра этого Эдварда, должно быть, умерла давным-давно. Потомок? Или кто-то другой, кому достался кукольный домик? — Это, должно быть, мой враг. — Вопрос в том, совпадение ли это, что именно я нашла тебя, или нет… За этим может стоять кто-то из твоих старых коллег, поскольку всем стало известно, на чьей стороне ты был на самом деле. Пожиратель смерти или любой другой последователь Волдеморта мог захотеть отомстить тебе. Или… — она постучала указательным пальцем по губам, — или это может быть один из фанатичных последователей Гарри. Мы не знаем точно, как долго ты пробыл здесь, но давай предположим, что ты оказался здесь сразу после укуса Нагини. Тогда не все знали, на чьей ты стороне. Снейп приподнял бровь. — Ты думаешь, последователь Поттера стал бы прибегать к таким темным искусствам? — Нет черного и белого. Я выучила этот урок. Она не стала упоминать, что научилась на его примере, в дополнение к тому, чему ее научила война. — Стал бы фанат Поттера заманивать тебя сюда? Она пожала плечами. — Может быть. Но почему спустя пять лет? Ни у кого из них не было ответа на этот вопрос.***
Лодка снова оказалась посреди озера. Небо было хмурым, но грозы не было, как и двух марионеток. Гермиона бы не расстроилась, если бы никогда больше их не увидела. Она взглянула на две другие картины, держась на достаточном расстоянии от них. От картины с лесом у нее мурашки побежали по коже. Заснеженный пейзаж с домом и дымящей трубой заинтересовал ее больше. Там кто-то живет? После их разговора на кухне Снейп исчез наверху, и Гермиона устроилась поудобнее в гостиной. Образовавшаяся тишина не могла её обмануть, она знала, что в любой момент что-то может случиться. Хотя теперь у них было больше ответов и, возможно, они смогут узнать от Эдгара, с чем им предстоит иметь дело, они все еще не нашли выход. Картины по-прежнему оставались самой многообещающей зацепкой. Гермиона вошла в библиотеку, которую после инцидента с музыкой еще недостаточно обыскала. Снейп стоял перед одной из полок, сосредоточившись на книге, которую держал в руках. Теплый свет свечей мерцал и отбрасывал на него тени. Гермиона остановилась в дверном проеме и прислонилась к притолоке. Снейп еще не заметил ее или заметил ее, но решил снова проигнорировать. С ним она никогда не знала наверняка. — Ты просто пялишься на меня или тебе что-то нужно? — съязвил он, словно отвечая на ее вопрос. — Картины не изменились. Он не отрывался от книги. — Думаю, с чердаком мы закончили. Он перевернул страницу длинным изящным пальцем. — Может, нам стоит задать остальные вопросы завтра? Он не ответил. Она раздраженно фыркнула и направилась к нему. — В чем твоя проблема? — Зашипела она. Он захлопнул книгу с такой силой, что она вздрогнула. Его темные глаза встретились с ее, и он усмехнулся. — В чем моя проблема? — Повторил он медленно и холодно, — Моя проблема, Грейнджер, в том, что мы договорились держаться подальше друг от друга, а ты этого не делаешь. — Все, к чему это привело — мы стали чаще трансформироваться. Это тоже не может быть хорошо. Что, если мы не превратимся обратно? — Я бы предпочел гроб клетке. — Ты это несерьезно! Гермиона не успела опомниться, как он, сунув книгу в полку, прижал ее к стенке книжного шкафа и посмотрел на нее поверх своего внушительного носа. — Я абсолютно серьезен. — То, что мы делаем, не работает, — сказала она и затаила дыхание. Снейп был так близко к ней, что его тепло и запах обволакивали её и заставляли её кровь бежать быстрее. Он откинул прядь волос с её лица. Этот мягкий жест не соответствовал гневному выражению его лица и твёрдому телу, которое крепко прижималось к ней. — Ну, — его горячее дыхание ласкало ее кожу, — скажи, девочка, что мы должны изменить, чтобы все получилось? — Мы должны развивать чувства, верно? И мы не должны слишком надолго разлучаться друг с другом физически. Он приподнял бровь. — Что ты предлагаешь? — Мы можем трахнуться. Он открыл рот от удивления и кончиком языка увлажнил пересохшие губы. Затем его руки оказались на ее ягодицах, и он приподнял ее. Ее ноги автоматически обхватили его бедра и притянули ближе. — Что именно ты имеешь в виду? Тебе следует рассказать подробнее, — сказал он охрипшим голосом. Она поиграла с его воротником. — Не имеет значения, настоящее между нами влечение или нет. Мы на одной волне. Гермиона легонько прикусила его шею со стороны, где не было шрама, и была вознаграждена высоким звуком, вырвавшимся из его горла. Его пальцы впились в её ягодицы. — А что, если мы сделаем то, что должны сделать, но не так, как должны? — Ты хочешь, чтобы мы трахнулись, — сказал он, прижимаясь к ней бедрами и упираясь в нее членом. — Тебе не кажется, что стоит попробовать? Лучше всего, если мы накричим друг на друга, а потом поругаемся, поведем себя несдержанно, грубо. Давайте посмотрим, что тогда сделает дом. — Грейнджер, — насмешливо ухмыльнулся он, — ты хочешь, чтобы я тебя трахнул, или хочешь проверить свою новую маленькую теорию? — И то, и другое, — ответила она без колебаний. Она видела, что, несмотря на явный интерес, он тщательно обдумывает ее предложение. — Я могу это сделать. Однако в следующее мгновение он опустил ее на землю и отступил на шаг. — Не смотри так растерянно. Или тебе нравятся зрители? — Зрители? Снейп сделал непристойный жест рукой. — Тени. — О, — пробормотала она, — но ты мог хотя бы поцеловать меня. Он глубоко усмехнулся, повернулся к ней спиной и, широко шагая, вышел. Нахмурившись, она поспешила за ним. Он прошел прямо в ее комнату, и как только дверь со щелчком закрылась, легко схватил ее под мышки и бросил на кровать. — Последнее предупреждение, Грейнджер. Уверена, что хочешь продолжить? — Да. Гермиона села поудобнее, ее сердце взволнованно забилось в груди. Выпуклость на его брюках была видна даже в тусклом свете и умоляла, чтобы к ней прикоснулись. У Снейпа были другие планы. Его брюки и нижнее белье быстро оказались на полу, но она даже не смогла как следует рассмотреть его, потому что он уже подобрался к ней и торопливо расстегивал пуговицу на ее брюках. Она приподняла бедра, и с парой быстрых рывков ее одежда тоже оказалась на полу. Они остались в рубашках. Его голова скрылась у нее между ног, царапнув щетиной ее кожу. Он жестко ласкал ее, стирая границы между удовольствием и болью, но это было хорошо. Она тянула его за волосы и всхлипывала. Он не заставил ее кончить, но ласкал ее до тех пор, пока его подбородок не стал влажным, а потом поднял лицо и посмотрел на нее горящими глазами. Тщательно вытерев лицо рукавом, он опустился перед ней на колени, притянул ее к себе и, наклонившись, жадно прильнул к ее губам. Гермиона позволила втянуть себя в столь же жесткий поцелуй и, ответив ему с таким же жестким напором, ощутила собственный вкус на его языке. Сильное давление на ее клитор заставило ее внутренние мышцы в вожделении подергиваться, и они оба застонали, когда Снейп начал проталкиваться в ее тесное тепло. Снейп откинулся назад, его руки крепко сжали ее бедра, раскрывая ее для него. Он начал толкаться в нее, жестко и глубоко врываясь в неумолимом ритме и заставляя скрипеть деревянную кровать. Гермиона вцепилась в простыни. Ей нравилось наблюдать за ним. Его взгляд был сосредоточен, ноздри трепетали, рот был приоткрыт, вскоре его черная рубашка прилипла к груди, а на лбу выступили капельки пота. — Прикоснись к себе, — сказал он в паузе между глубокими грудными стонами. Гермионе не нужно было повторять дважды. Его толчки сбились с ритма, но набрали скорость. Шлепки их обнаженной влажной кожи друг о друга эхом разносились по комнате в гармонии со скрипом кровати. В ее теле вспыхнул настоящий фейерверк, ее лоно затрепетало вокруг его члена, и она безвольно упала на матрас. Наполовину прикрыв глаза, она наблюдала, как лицо Снейпа исказилось в муках сладкой боли. Сделав несколько глубоких рваных вдохов, он отстранился и кончил ей на живот. Она еще не совсем пришла в себя, когда Снейп уже снова был полностью одет. — Не похоже, чтобы у тебя остались силы для споров, — сказал он и ушел. Она фыркнула, но к тому времени дверь за ним уже захлопнулась. Ее рубашка задралась во время секса. Его теплое семя частично попало на ее обнаженную кожу, а частично - на ткань. Гермиона сняла рубашку, скомкала и вытерлась. У нее все ныло, но это была приятная боль. Гермиона все еще не могла до конца поверить, что у них действительно был секс. После того, как он вел себя в последние несколько дней, она уже и не надеялась и была удивлена, что он так быстро позволил себя уговорить. Секс был неплохой. Она была уверена, что у него были все шансы стать чем-то необыкновенным, если бы только Северус дал им больше времени.*