Кривое зеркало

Неожиданно яркий свет почти ослепил его. Он попробовал оглядеться: вокруг стройными рядами высились одинаковые белые домики с ровной, подстриженной лужайкой — такие могли бы украшать любой журнал порядочной домохозяйки конца восьмидесятых. Гарри не понимал, как оказался здесь: местность была ему незнакома. Он не помнил, как покидал замок и где провел ночь, последнее, что осталось в памяти — тяжелый разговор с Дамблдором. Возможно, кто-то стер ему память и отправил сюда, но зачем? — Мисс, — Гарри поспешил к открывшемуся окну, — не подскажете, где я? Появившееся узкое, как лошадиная морда, лицо скривилось. — Вернон, — заорало оно, — дай мальчишке кепку. Он перегрелся. — Загони его в дом, — прогремело нечто из глубины, — не хватало еще, чтобы соседи услышали…. Очень быстро гаррино плечо схватили чужие костлявые руки, и как бы он ни старался вывернуться из них — ничего не получалось. Даже фирменные грозные взгляды не возымели никакого эффекта: маггла оказалась глуха к его возмущению. Зато по пути в дом Поттер сумел оценить разницу в их росте: по всему выходило, кто-то запер профессора Хогвартса в теле ребенка…. И ребенок этот занимал самое низкое положение в семье. — Иди лучше приберись на втором этаже! — обнаружился тот, кого звали «Вернон». Низкий и толстый, как морж, маггл выглядел не лучше своей жены: особое сходство с животным добавляли огромные, как две щетки, усы под широким приплюснутым носом. Гарри подавил в себе желание рявкнуть на него в ответ, а затем приложить о стену чем-нибудь особенно тяжелым. К сожалению, ни мантии, ни палочки рядом не наблюдалось, что было крайне странно: Поттер никогда не расставался ни с чем из перечисленного. — Да, дядя Вернон, — попробовал ответить он. Маггл кивнул головой в сторону лестницы и продолжил читать газету, восседая на невысокой кушетке. Гарри поспешил наверх, надеясь отыскать хоть что- нибудь похожее на зеркало. Ему не терпелось узнать, чью личность и жизнь приготовил похититель. Неожиданно ноги сами привели его в ванную комнату: небольшую и очень светлую. Особенно приятно было ступать по чистому и явно не один раз в день мытому полу. Но сейчас важно было совершенно не это. А то, что из зеркала над раковиной на него смотрел он сам в девятилетнем возрасте с…розовым зигзагообразным шрамом на лбу. Гарри отшатнулся и неверяще потрогал голову. Как такое могло произойти? Шрам по праву принадлежал Снейпу — это был показатель его исключительности, повод для гордости, несмываемое клеймо величайшего волшебника. Стало трудно дышать. Вид собственного крошечного тела выбивал из колеи, напоминал о временах, полных беспомощного страха. — Эй ты, пошевеливайся! — прогрохотал «дядя Вернон» снизу. Но Гарри мог только смотреть на себя широкими глазами, спрятанными за очками-велосипедами, сломанными не один раз. Он моргнул и…. Ванная исчезла, пропал рассерженный топот идущего «дяди», вместе с ним растворилось зеркало. Осталось ощущение невероятного стеснения и темноты, словно кто-то засунул его в крошечный деревянный ящик, который перед этим вывалял в пыли. Гарри попробовал глубоко вздохнуть и тут же громко чихнул. Откуда-то сбоку мгновенно донеслось несколько увесистых ударов: — Прекрати! Все тот же голос. Поттер начинал уставать от него. А, когда он уставал, могло случиться все, что угодно. Однако, в этот раз, если что-то и произошло, то не по его вине. Следующие события пронеслись перед ним подобно цветной фотопленке. Особенно занимательным из них было появление целого вороха писем с подозрительно знакомой печатью. Они повалили отовсюду: из окон, камина, щелочки под дверью — и все до единого «дядя Вернон» сжигал недрогнувшей рукой. Он не давал взглянуть на них, но Гарри успел уловить адрес: г. Литтл- Уингинг, Чулан-под-Лестницей. Если бы Поттер был поклонником «Алисы в Стране Чудес», он бы точно сказал: «Все чудесатее и чудесатее». Особенно когда перепуганные магглы в спешке отвезли его и толстого мальчика, похожего на свинью, в крошечный домик на вершине утеса. Их попытка спрятаться от писем была совершенна безнадежна. Гарри почти сошел с ума в этом бардаке, однако внезапное появление на пороге помятого Хагрида почти вынудило его броситься ему на шею. — Э-э, Гарри? Этот, с позволения сказать, полувеликан обращался почему-то к животноподобному отпрыску «дяди Вернона». Как он мог спутать их?.. — А-а, вот ты где! — наконец, расплылось в улыбке громадное лицо, склонившееся над ним. Дальше последовали, конечно, слезы. Но почему-то в громких восклицаниях Гарри не услышал ничего, хоть сколько-нибудь похожего на: «профессор Поттер, мы нашли Вас» или «что с Вами случилось?», только неразборчивое проявление любви. С какой стати Хагрид так нежно привязался к нему, декан Слизерина не знал, он лишь безуспешно пытался вырваться из крепких объятий. — Ты волшебник, Гарри! — выдал под конец потрясающую фразу лесничий, очевидно, надеясь огорошить его. Но Гарри хотел лишь треснуть ему по голове зонтиком. Конечно, он волшебник! И даже чуть больше: он — преподаватель Хогвартса, Мастер Зельеварения, член Ордена Феникса, Пожиратель Смерти — да кто угодно, но точно не одиннадцатилетний мальчишка, впервые познакомившийся с магией! От грубых ругательств его отвлекло превращение сына «дяди Вернона» в толстую свинку, которое, стоило признать, было выше всяких похвал. — Ты только никому об этом не говори, ладно? — подмигнул Хагрид, уводя его прочь из дома и надоедливой семейки. Все, что случилось потом, Гарри Поттер предпочитал не вспоминать: ни поход в Дырявый котел, ни процесс выбора палочки и уж особенно встречу с «помолодевшим» Драко Малфоем. Казалось, каждая мелочь этого странного спектакля вот-вот могла стать последней каплей в чаше его терпения. И, как назло, Хагрид не мог оказаться наедине с ним для разговора. Гарри точно нашел бы, что ему сказать! Однако позже он захотел забрать слова обратно. Если раньше его…удивляло положение вещей, то теперь, выслушав длинный и знакомый рассказ о чете почему-то Поттеров, бросивших вызов Темному Лорду, Гарри захотел удавиться. Стало окончательно ясно: неведомым образом он занял место Снейпа и почему- то всех вокруг это устраивало. Никогда не говори, даже мысленно, как тебе плохо — обязательно станет еще хуже. Это профессор Поттер уяснил на своем горьком опыте, когда вынужден был всю дорогу до Хогвартса ехать вместе с Роном Уизли. Оказывается, он успел забыть, каким тот был невыносимым в этом возрасте. Не сказать бы, что шестикурсник Уизли отличался от первокурсника, но все же сейчас было гораздо тяжелее. Появившуюся мисс Грейнджер Гарри встретил с мысленными овациями. — Тебя обманули, — фыркнула она в ответ на шуточное заклинание рыжего парнишки и тут же исчезла в коридоре, прежде чем ее успели обвинить во всезнайстве. Гарри почти заплакал. Но на этом беды его не заканчивались. Не только Хагрид не сумел распознать в нем взрослого мужчину — Макгонагалл едва ли обратила внимание на своего коллегу, когда ввела всех будущих первокурсников в зал. Очень давно Гарри не видел его с этой стороны, и теперь, совсем как в детстве, восхищенно задержал дыхание, пока не столкнулся взглядом с до боли знакомой фигурой. Повзрослевший Северус Снейп сидел на его месте и теперь прожигал своими темными, как ночь, глазами….

***

Гарри подскочил в кровати. Сердце учащенно билось где-то под ребрами, смятое одеяло валялось в углу. Сон, это всего лишь сон! В страхе Поттер потрогал руками покрытый испариной лоб. Не обнаружив никаких следов шрама, он рвано выдохнул. Стрелки настенных часов стояли на цифре «четыре», когда его глаза посмотрели на них. Внезапно в комнату влетело полупрозрачное существо, напоминающее феникса — патронус Альбуса Дамблдора. Что-то случилось. Едва отошедший ото сна Гарри тут же поднялся на ноги, на ходу облачаясь в мантию. Он обязательно подумает об этом позже, а пока…. По ночным коридорам несся ужас студентов с первого по седьмой курс — декан Слизерина направлялся в сторону кабинета директора, и весь его вид буквально кричал: не подходи, зааважу! За дверьми обнаружилось несколько людей. Помимо мрачного Дамблдора в центре стояла разбуженная Макгонагалл, держащая за руку бледного, как смерть, Снейпа. Гарри почти застонал. Меньше всего на свете он хотел сейчас видеть его. — Гарри, — Альбус кивнул ему. — Северусу приснился кошмар. После этих слов профессор Поттер посчитал своим долгом вскинуть палочку и наслать на каждого присутствующего какой-нибудь сглаз, однако его остановил здравый смысл. — Вы вызвали меня в четыре часа утра потому, что мистер Снейп не в состоянии спать? — вкрадчиво поинтересовался он. — Не совсем, — неожиданно вступила в разговор Макгонагалл, — Северус, расскажите профессору Поттеру то, что вы сказали нам. По лицу Снейпа было видно, как сильно он не хотел о чем-либо сообщать своему ненавистному преподавателю. Гарри готов был поддержать его в этом решении. Однако, подумав некоторое время, тот все же поведал: — Мне… приснилась комната с длинным столом. Во главе сидел Волдеморт, — в этот момент Поттер и Макгонагалл синхронно вздрогнули, — по правую руку от него несколько пожирателей, но не уверен, что знаю, кто это. Они что-то обсуждали, пока в дверях не появился мужчина в бордовом пиджаке. Кажется, он был напуган. Сначала Волдеморт о чем-то спросил его, а потом…. Снейп смешался, не зная, как продолжить свой рассказ. На выручку ему поспешил Дамблдор. — Что было потом, Северус? — очень мягко спросил он. — П-потом я бросился на этого мужчину и, кажется, загрыз его. — Загрыз? — брови Гарри приподнялись в удивлении. Похоже, не его одного посещали сегодня странные сны. Снейп повернулся к нему. — Я был змеей, профессор. Повисла пауза, в которой Поттер почувствовал, как его сердце второй раз за ночь иступлено бьется. — Спасибо за рассказ, мальчик мой. Думаю, самым лучшим решением для тебя сейчас будет выпить зелье Сна-Без-Сновидений, — Дамблдор протянул студенту крошечный флакон, отливавший темно-синим цветом. Снейп поблагодарил его и, пошатываясь, вместе с Макгонагалл отправился обратно в башню. В кабинете остались двое: директор и Гарри. — Какова… природа его снов? Дамблдор вздохнул, облокачиваясь на стол. — Я хотел бы услышать ответ на этот вопрос от тебя. Поттер поморщился. Он ненавидел недосказанность. — Уверен, сейчас Вы лучше меня осознаете случившееся, господин директор. — Что ж, пожалуй, ты прав. Все дело в шраме на лбу у Северуса. Мы считали, это лишь след от пережитого заклинания, однако становится ясно: неведомым образом мальчик способен проникать в сознание Тома. — Эта… связь, она односторонняя? Гарри боялся услышать ответ, но Дамблдор никогда не щадил его чувств. Он пристально посмотрел прямо в глаза и сказал: — Боюсь, что нет, мальчик мой. — Что… что я должен сделать? — Как можно скорее обучить Северуса закрывать сознание, пока Том не нащупал эту связь. Дрожь прошибла тело: заниматься окклюменцией со Снейпом? Дать ему в руки призрачный шанс проникнуть в сознание? Нет, Гарри не был готов к такому, но одна только мысль о Темном Лорде, захватившем юнца, пугала его едва ли не сильнее прошлой. — Я понимаю, насколько ваши отношения с Северусом сложные, но… ему это необходимо. Дамблдор сжал руку в ободряющем жесте: это было единственным, что он мог предложить. — Да, да, — Гарри нервно кивнул, ослабив ворот мантии, — позвольте откланяться, ночь выдалась чересчур…. — Тревожной, — закончил за него директор, движением палочки распахивая дверь. — До свидания, Гарри. — Всего доброго, директор. Уже в подземельях, сидя на мокрой кровати, Гарри пытался успокоиться. Сон, привидевшийся ему, был слишком реален. Но… разве сознание не имеет безграничной власти в сотворении фантазий?.. До завтрака он так и не смог заснуть