Драбблы по МК

Как бы так объяснить?.. Ничего из этого не должно было случиться, если бы не тот случай. По идее, за такие выкрутасы ее должны турнуть из спецназа, возможно, даже отдать под трибунал. Но. Бывают вещи, которые просто происходят, и контролировать их не получается. Примерно так все и пошло по одному месту, когда посреди стычки специальных вооруженных сил и клана ассасинов она вдруг оказалась один на один с главой этих беспринципных ублюдков, совсем еще зеленая, молодая, неготовая к подобной встрече. Ей просто не повезло тогда, никто не докладывал, что на локацию прибудет сам большой папочка. Знать бы заранее — ее бы никогда не отпустили с заданием. Что ж, уже ничего не поделаешь теперь, дело сделано и не понятно, сколько раз будет сделано снова и снова. Она идет по собственной инициативе, а не потому, что ее тащат силком. Да, бывают вещи, которые просто происходят. Улицы Лос Анджелеса воняют влажной дождливой ночью, дымом сигарет и разлитым алкоголем, подошвы кроссовок прилипают к липкому асфальту. Волосы под голубым париком-карэ становятся влажными, а прозрачный дождевик совсем не пропускает воздух. Ей жарко, но так даже лучше, скоро это изменится. Совсем скоро. Всего лишь яркая помада и агрессивный макияж, и Сайракс, охраняющий черный вход в клуб, никогда не узнал бы ее на поле боя. Она кивает ему, проходя мимо в темный дверной проем, и он, огромный и сильный, кивает в ответ, качнув африканскими косичками. Глаза постепенно привыкают к приглушенному свету в коридорах, она знает дорогу. — Ты голодна? Она качает головой. В ВИП-комнате еще темнее и, кончено, прохладно почти до дискомфорта, но только почти. Предплечья под дождевиком покрываются мурашками от одного только голоса. Кэсси не уверена, что такое когда-либо происходило с ней раньше. Почти уверена, что не происходило. Она садится напротив за стол, благодарно принимает бокал вина чуть дрожащей рукой. — Странно, что твои родители до сих пор не проследили и не предприняли попытку покушения, — он промакивает губы салфеткой и кладет ее на стол. — Как так получается? Кэсси прочищает горло: — Я была острожна. О, одним Богам известно, как осторожна она была. Ведь узнай кто, с кем она якшается по ночам, вот это был бы скандал на все шесть миров. Но. Есть вещи, которые просто случаются. Например, ты с разворота лупишь ногой по лицу оппонента, а потом твои ноги вмораживают в асфальт и огромный ледяной топор внезапно останавливается в двух сантиметрах от шеи, и ты уже представляешь, как твоя голова катится по земле, снесенная с плеч, но ничего не происходит. А потом твои глаза встречаются с теми, что напротив, и время ускоряется, происходит слишком много всего сразу, одновременно, и ты уже знаешь, что ну вот и всё, дело сделано. Робкие глупые мальчики, унылые славные парни, скучные нежные товарищи… а потом вот он. Словно ей за все грехи и проебы в этой жизни: злой, безжалостный, годящийся в отцы. Враг. — Хорошая девочка, — рука приглашающе хлопает по колену и о, Боги. — Подойди. Насчет хорошей она бы поспорила, перекидывая ногу через его бедра и удобно устраиваясь на коленях, но не станет. Разве есть разница? Хорошая девочка, плохая девочка, девочка-слетевшая-по-нему-с-катушек, чушь собачья. Пока это не выходит за пределы ВИП-комнаты, все вроде как под контролем. Она ловит морозное дыхание и тянет в свои легкие, холод обжигает горло. Когда нибудь, думает Кэсси, она убьет его на поле брани. Вот этими самыми руками, которые скользят по прохладной коже шеи и вплетаются в пряди волос. Но это будет потом, а пока она слушает звук летящей на пол посуды и дает разложить себя на столе так, как ему нравится. Есть вещи, которым просто необходимо позволить случиться.