Глава третья
17 сентября 2023 г. в 15:21
Рождество витало в воздухе.
В Большом Зале еще не установили елку, но коридоры были увешаны гирляндами из сосны и остролиста, доспехи были украшены праздничными шляпами и редкими украшениями, а хор портретов был в полном разгаре, исполняя для всех прохожих серенаду из какофонии плохо спетых гимнов. Все было бы не так плохо, подумал Римус, если бы не тот факт, что Сквайру Бьют каким-то образом удалось заполучить в свои руки набор волынок. И даже это могло бы быть не так ужасно, если бы многие из них не были наполовину пьяны, особенно сам Сквайр.
Где именно они достают алкоголь? Кто-то рисует волшебные портреты барменов и владельцев магазинов в их пабах без лицензии? Есть ли какой-нибудь потайной шкаф, где они его хранят? Возможно, им следует нарисовать и банк, потому что очевидно, что эти нарисованные магазины стали бы процветающим бизнесом. И если подумать, куда они ходят отлить? Портретам вообще нужно отлить после того, как они выпьют нарисованные напитки? И что произойдет с…?
Верно. Ты ведь понимаешь, что сходишь с ума, не так ли? Кого интересует это дерьмо?
Он покачал головой и вышел из вестибюля. Диссонирующее пение под аккомпанемент завывающей волынки стихало, когда они с Питером спускались по лестнице в подземелья, следя за любой Назойливой Омелой. Это было опасно, и он уже сожалел о своем участии в розыгрыше, потому что ничто, кроме заклинания стирания памяти, не могло избавить его от образа Пивза, целующегося с Розье. С языком.
Они сделали пять таких проклятых штуковин, прежде чем потеряли остальные яйца Ашвиндера в пожаре, который спалил бы дотла Запретный Лес, если бы он не настоял на использовании противопожарных чар. К счастью, единственным непоправимым ущербом стала потеря дорогого серебряного котла, любимой рубашки Джеймса и обрушение секретного туннеля за гобеленом, изображающим пожар в Каррикфергусе во время Великой Войны Гномов-Лепреконов 1347 года. Оу, ирония судьбы.
Его шаги замедлились, когда они дошли до подземелий. Зелья. Обычно он поступал приемлемо из лучших побуждений, имея в виду, что, как правило, вызывал впечатляющий взрыв только раз в две недели или около того, и он не расплавил котел со второй недели сентября, что может быть просто рекордом. Если уж на то пошло, у его злодеяния было одно явное преимущество: к восторгу профессора Флитвика, нынешние ученики седьмого курса, изучающие зельеварение, были мастерски искусны в наложении мощных защитных и исчезающих чар. Профессору Слагхорну также была предоставлена широкая возможность продемонстрировать свое мастерство в области противоядий.
По крайней мере, никто не умер, мрачно изрек он, подумывая о том, чтобы в четыреста двадцать восьмой раз пропустить урок. Это было ужасно неловко. Хотя, возможно, это даже близко не так неловко, как в тот раз на третьем курсе, когда Джеймс лишился своего…
— Выше нос, Лунатик, — сказал Питер, взглянув на хмурое лицо Римуса. — Ты ничего не взрывал уже месяц.
Римус сердито посмотрел на него.
— Большое спасибо, Питер.
— Это должно было быть комплиментом.
— О, да? Полагаю, это означает, что сегодня ты был бы готов стать моим партнером, не так ли? — огрызнулся Римус.
Питер прочистил горло и уставился прямо перед собой, не встречаясь взглядом с Римусом.
— Это был не такой уж большой комплимент.
На самом деле никто больше не хотел работать с ним в паре на зельеварении. За исключением Лили Эванс. Это было явно из жалости, но опять же, она, казалось, обладала навязчивой решимостью превратить его в мастера по приготовлению зелий, даже если бы ей пришлось умереть, пытаясь. Поскольку Лили была все еще очень даже жива, она, очевидно, недостаточно старалась.
Он бросил свою сумку, выдвинул стул и плюхнулся на него, опустив голову на стол. Лили уже достала их котлы из шкафа для хранения и тщательно раскладывала ингредиенты. Она коротко кивнула ему, но не поприветствовала, как обычно.
— Я должен бросить этот урок, — пробормотал он, с трудом принимая вертикальное положение, прежде чем вспомнил, что уронил свою сумку на пол, и наклонился, чтобы поднять ее.
— Ммм, — сказала Лили.
Нахмурившись, он повернулся, чтобы посмотреть на нее.
— Плохой день?
Она продолжила раскладывать ингредиенты.
— Ага, можно и так сказать. Или ты мог бы сказать, что это был ужасный день, потому что я имела несчастье родиться в том же мире, что и Джеймс, чертов, Поттер.
— О, Мерлин. Что он сделал на этот раз?
— Но это был не только он, не так ли, Римус Люпин? — она повернулась, чтобы посмотреть на него. Ее глаза сверкали. — Назойливая Омела? Ты что, с ума сошел?
— Ты не… То есть, это не… — его прервала потасовка у двери, и голос Сириуса звучал одновременно смиренно и нетерпеливо.
— О, ради… Ты можешь уже перестать это делать?
Он повернулся на своем стуле, увидел, как Сириус заталкивает Джеймса в класс, и повернулся обратно к Лили, только чтобы удивленно обернуться. Джеймс выглядел так, словно его только что задавило стадо панически бегущих эрумпентов. Его мантия была растрепана и местами опалена, глаза широко раскрыты и остекленели. Он спотыкался. На его лице также была самая широкая, самая нелепая ухмылка, как будто это был лучший день в его жизни, и он что-то бормотал.
— Эванс…
Черт возьми. Она собирается убить меня. Только вот… Он наблюдал, как Сириус, не скрывая отвращения, с силой усадил Джеймса на его место. Он действительно выглядит счастливым, не так ли? Я никогда не буду так счастлив. О, поплачь еще, трусливый мальчишка! И прекрати тянуть время. Рано или поздно тебе придется встретиться с ней лицом к лицу, верно?
Он глубоко вздохнул и повернулся лицом к Лили. Теперь она смотрела на Джеймса. Если бы взглядом можно было убить… Он облизал губы и попытался пошутить.
— Могло быть хуже, верно? Я имею в виду, это мог быть Розье. Или Пивз. Мерлин, если я доживу до двухсот, я умру с этим образом в голове, понимаешь?
Он увидел, как дрогнули ее губы. Хороший знак.
— Да ладно, Лили. Неужели все настолько плохо? Я имею в виду, посмотри на него. Он мог бы в одиночку выиграть Чемпионат Мира по квиддичу и все равно никогда бы не выглядел таким счастливым. Даже восторженным. В эйфории. На седьмом небе от счастья. Абсолютно довольным.
— Да, спасибо, я знаю, что значит быть счастливым, — она посмотрела на него буравящим взглядом, но ее губа все еще подергивалась.
Он наклонил голову и расширил глаза, слегка надув губы, как делал Сириус каждый раз, когда пытался убедить Римуса сделать что-то, чего, как он знал, делать не следует. Прошло, казалось, несколько часов, прежде чем выражение ее лица изменилось, и она громко выдохнула.
— О, хорошо. Боже, он действительно выглядит жалко, не так ли? — Лили покачала головой. — Он действительно такой из-за одного дурацкого поцелуя со мной?
— Ты и представить не сможешь.
Она резко выдохнула и вернулась к сортировке ингредиентов. Он вздохнул и с облегчением начал распаковывать свои ингредиенты, когда в класс вошел профессор Слагхорн.
— Ох-х, — сказал он, выглядя еще веселее, чем обычно. — Назойливая Омела, не так ли? Довольно впечатляющее приготовление зелий, скажу я вам. На самом деле, я не видел такой яркой партии со времен моего собственного студенчества, — он подмигнул Сириусу и Джеймсу, последний все еще был в обмороке, и Римус мог бы поклясться, что в его зрачках колеблются сверкающие красные сердечки.
Профессор Слагхорн в предвкушении потер руки.
— А сейчас мы продолжим. Пока у вас все получается великолепно, хотя, мистер Хиггинс, вашему вечному эликсиру не помешало бы немного более стойкого действия. В следующий раз попробуйте использовать свежую крысиную селезенку.
Профессор Слагхорн взмахнул палочкой, и на доске появились различные задания.
— Вот ваши задания на сегодня. Мисс Эванс, мистер Снейп, пожалуйста, подойдите ко мне.
Римус пожал плечами и достал свой учебник по зельеварению, в то время как Лили подошла к столу Слагхорна. Не то чтобы ему было все равно, скорее для него все зелья были одинаковыми: несчастный случай, ожидающий своего часа.
Лили вернулась, резко втянула воздух и посмотрела на него с блеском в глазах.
— Ты никогда в это не поверишь! Нам досталась сыворотка правды, — сказала она, а в ее голосе слышалось волнение.
— Что? Скажи, что ты шутишь, — Римус сглотнул. Они должны взять другое. Они никогда раньше не варили сыворотку правды. Сыворотка правды и Амортенция, наряду с несколькими другими спорными и крайне опасными зельями, как правило, были ограничены Министерством для варки учениками, хотя он знал, что Мастер Зелий имел право игнорировать эти ограничения, если считал ученика достаточно талантливым и заслуживающим доверия, чтобы не злоупотреблять такими зельями. Он прерывисто вздохнул. — Снейп тоже?
Она кивнула, слегка нахмурившись на мгновение, прежде чем ее улыбка вернулась.
Римус содрогнулся. Я могу назвать его талантливым, но заслуживающего доверия? Слагхорн что, выжил из ума? Хотя он никому обо мне не рассказывал, не так ли? Прошло почти два года, а меня не исключили и не отправили в Азкабан. И если уж на то пошло, он действительно серьезно относится к своим зельям, хотя и не так серьезно, как к Темным Искусствам. Сохрани Господь мою душу.
— Римус, ты в порядке? Ты выглядишь немного… взвинченным.
— Лили, я в этом слаб. Ты ведь знаешь, я недостаточно хорош, чтобы сделать это в одиночку.
— Конечно, ты хорош. Ты можешь назвать и объяснить свойства практически каждого ингредиента в шкафу профессора Слагхорна. Большинство из них ты узнаешь по виду или запаху. Ты хорошо справился с СОВами. Просто тебе не хватает уверенности в себе. Я знаю, на что ты способен. Я видела тебя.
— Сыворотка правды, Лили, — медленно выдохнул Римус.
Она прикусила губу, а затем просветлела.
— Вот что я тебе скажу. Мы сделаем это вместе, хорошо? Но ты не можешь просто сидеть сложа руки и позволять мне делать всю работу, потому что ты нервничаешь. Я разберусь с яйцами рунеспур, хорошо?
— Да, понял.
Он украдкой взглянул через плечо на Сириуса и Джеймса и, обернувшись, увидел, что Лили стоит, уперев руки в бедра.
— О, нет, ты не понял, Люпин, — сказала она, прищурив глаза.
— Что?
— Ты ничего не стащишь, когда мы закончим.
— Ты шутишь, да? Ты думаешь, я хочу, чтобы они находились рядом с сывороткой правды? — недоверчиво спросил он.
— Прекрасно. Но я собираюсь отчитаться за каждую каплю, ты меня слышишь? — вздохнула Лили.
— Да, мэм, — сказал Римус, надевая перчатки из драконьей кожи и открывая книгу на нужной странице, пока Лили ходила за ингредиентами, не входящими в их личные наборы зелий.
Она действительно думает, что я бы… Конечно, нельзя сказать, что однажды они уже не пытались приготовить это сами, но два ингредиента были доступны только с разрешения Министерства или на черном рынке. Покупка незаконных ингредиентов на черном рынке было в лучшем случае сомнительной идеей. Продавец мог сказать вам, что продавал вам яйца рунеспур, пока вы не попытались бы их использовать и не обнаружили, что они, вероятно, получены от садовой змеи и были просто зачарованы. В "Хогсхеде" никому нельзя доверять, даже тому, у кого ты интересуешься, который час.
Вернулась Лили, и он помог ей рассортировать ингредиенты, которые им понадобятся.
— У меня закончился корень валерианы, — сказал Римус, роясь в своей аптечке.
—Черт, у меня тоже, — сказала она, показывая пустой пакет, в котором было чуть больше крошек. — Пойду узнаю, не будет ли профессор Слагхорн…
— О, подожди. У меня есть немного, — сказал Римус, обнаружив пакетик, перемешанный с мятой и иглами дикобраза. Он открыл пакет и понюхал их, сморщив нос. Он достал их из пакета и понюхал снова. — С ними все в порядке. На минуту я подумал, что они заплесневели или что-то в этом роде, но пахнут они нормально.
— Хорошо. Теперь нам просто нужно две щепотки аконита и златокрылая муха…
Римус отшатнулся при упоминании аконита. Это не навредило бы ему, если бы он не вдохнул или не проглотил это, и даже тогда это не принесло бы ему больше, чем временный приступ тошноты в таких небольших количествах, но все равно вызывало зуд кожи, если бы он прикоснулся к этому.
Они приступили к работе, и Римус был осторожен, сосредоточив все свое внимание на процессе, игнорируя грубые замечания Сириуса в адрес Джеймса, хотя это вызвало у него улыбку, когда он назвал его беспечным, надутым и жалким подобием волшебника.
Лили перемешала четыре раза по часовой стрелке, два против часовой стрелки и повторила это три раза. Она посмотрела на него, и он кивнул, осторожно высыпая три унции яда щупальца и добавляя его в отвар. Она снова перемешала против часовой стрелки, и он взмахнул палочкой, произнося связывающее заклинание. Они отрегулировали пламя и установили таймер на двадцать пять минут, облегченно вздыхая и улыбаясь друг другу.
Они принялись убирать со стола, и Лили отнесла поднос с выброшенными ингредиентами в мусорное ведро, остановившись, чтобы поболтать с одной из своих подруг.
Еще ничего не напортачил. Ключевое слово, конечно — еще. О, заткнись, Люпин. Все, что нам нужно сделать, это дать ей покипеть еще двадцать пять минут, затем оставить на два дня под крышкой, пока она созревает, разогреть и процедить. Насколько это может быть сложно?
Он сел на свой стул и снова встал, заглядывая в котел. Он был еще более болезненно-зеленого цвета, чем десять минут назад. В конце концов она истончалась и становилась прозрачной, только казалось, что вместо этого она загустела. Пахло ужасно, и он попятился от паров. Что-то булькнуло, и он обернулся, нахмурившись. Оно не должно было быть достаточно горячим, чтобы закипеть. Вообще-то, оно вообще не должно было закипать, но на поверхность явно поднимались пузырьки.
— Лили, — позвал он с опаской в голосе. Он нащупал свою палочку, но она была за пределами его досягаемости, и он не мог заставить себя отвести взгляд от зелья. Я ничего не делал, черт возьми.
— Просто оставь это, Римус, — сказала она, делая паузу в разговоре с Ингрид, чтобы бросить на него взгляд. — У нас еще есть пятнадцать минут…
Из котла поднималось огромное количество густого пара.
— О, боже мой, что ты наделал? — взвизгнула Лили, и, прежде чем она смогла сделать хотя бы шаг в его сторону, зелье взорвалось, обдав его мерзкой зеленой слизью.
Это дерьмо покрыло меня. Даже мои глазные яблоки чешутся. Не двигайся, просто не двигайся.
Ему не нужно было смотреть, даже если бы это было возможно в данный момент, чтобы знать, что он привлек внимание всего класса. Панический крик Лили помог всем, кроме него. Он мог слышать звуки дюжины жужжащих защитных чар, когда они смешивались друг с другом.
— По крайней мере, я никого не убил, — подумал он прямо перед тем, как потерять сознание.