Growing Pains

“Волдеморт?” Волдеморт рычит, вжимаясь лицом в подушку. Его усы касаются мягкого материала, а нос подергивается, когда знакомый, чистый аромат наполняет комнату. Он может чувствовать яркость солнечного света из-за закрытых глаз, и он не хочет их открывать. “Как ты сюда попал?” спрашивает знакомый голос, приближаются шаги. Волдеморт еще сильнее вжимается лицом в подушку, желая, чтобы его незваный гость ушел. Он все еще устал, потому что его голова была слишком заполнена мыслями о прошлой ночи, чтобы заснуть. “Ты бездомный?” - спрашивает теперь голос, и рука на его шее слегка поглаживает мех. “Или Волдеморт держит тебя как домашнее животное?" Интересно, где он - я думаю, он, должно быть, уже аппарировал ...” Голос смеется. “Может быть, поэтому он не хочет, чтобы обслуга совала нос в его номер. Он не хочет, чтобы они нашли его тайного питомца. ” Волдеморт просто снова рычит, прижимая передние лапы к глазам. Это снова заставляет голос смеяться. “Я думал, он предпочел бы держать змею, а не кошку, "- продолжает голос, забавляясь. Рука снова пробегает по шерсти Волдеморта и начинает чесать его за ушами. Волдеморт удовлетворенно мурлычет. Никто не гладит его слишком часто. Это такое приятное чувство, когда тебя гладят. Пальцы нежно перебирают мех, легонько царапают ... он мог бы заснуть прямо сейчас, от щедрых поглаживаний этого незнакомца… Подождите минутку. Незнакомец в его комнате. Этого никогда не должно было случиться. Глаза Волдеморта распахиваются, и он видит перед собой слишком знакомого мальчика, который ахает. “У тебя алые глаза!” Гарри - потому что, конечно же, это Гарри ворвался в его комнату, хотя Волдеморт недвусмысленно сказал прошлой ночью не беспокоить его - “Подожди минутку, ты что ...” Волдеморт прыгает, а затем в мгновение ока снова превращается в человека. "Я сказал тебе держаться подальше от моей комнаты", - рычит он, и совершенно ошеломленное выражение лица Гарри не приносит ему удовлетворения. "Черт", - выдыхает Гарри. "Ты - ты Анимаг? С каких... " - сказал он. "С тех пор, как я пустился в бега", - спокойно отвечает Волдеморт. Он разглашает эту информацию Гарри только потому, что мальчик не обманул его доверия - по крайней мере, пока. Он мог бы сбежать к аврорам прошлой ночью, но он этого не сделал. Волдеморт все еще не понимает почему. Гарри все еще смотрит в его алые глаза. "Ты - ты кошка", - говорит он. И затем он фыркает. Волдеморт прищуривает глаза. "Что-то забавное, Поттер?" Гарри тщетно пытается подавить смех. "Это просто...Просто я подумал, что если бы ты был анимагом, ты был бы огромной змеей или кем-то в этом роде", - объясняет он. "Но кошка ... это довольно мило". Волдеморт сердито смотрит на мальчика за то, что тот выставляет напоказ его собственную неуверенность в своей анимагической форме. "Я не выбирал свою анимагическую форму, - шипит он, - она выбрала меня". Гарри оскаливает зубы. "Темный Лорд превращается в маленькую черную кошечку, " - произносит он, прежде чем разразиться хихиканьем. "Так вот почему на диване были черные волосы. Скажи, у тебя есть ящик для мусора?" В мгновение ока Волдеморт обрывает смех мальчика, прижимая его к кровати, сжимая рукой его горло в том, что теперь кажется знакомым положением. "Не испытывай меня, Поттер", - угрожает он, сухожилия его руки напрягаются, когда он сжимает тонкое горло Гарри. "Возможно, я не способен причинить тебе вред сейчас, но это не гарантия на будущее. " Гарри снова краснеет, ему трудно дышать. "Ты не нарушишь клятву", - выдыхает он, а затем его взгляд опускается ниже, к телу Волдеморта, нависающему над Гарри. Волдеморт внезапно осознает тот факт, что прошлой ночью он лег спать в одних трусах. "Боже," голос Гарри звучит теперь довольно задыхающимся, "э-э, ты повзрослел и у тебя стала гладкая безволосая грудь или ты, типа, каждый день покрываешься воском или что-то в этом роде?" Гарри пристально смотрит на него. "У тебя даже нет волос на ногах или руках. Интересно, есть ли у тебя волосы ..." - Он обрывает себя, внезапно сильно краснея. "Неважно", - пищит он. "Действительно, неважно. Я не удостою твои грубые вопросы ответом", - решительно говорит Волдеморт, отпуская мальчика, который убегает, все еще очень красный. "Убирайся". "Э-э, да", - кивает Гарри, все еще тараща на него глаза, но явно стараясь этого не делать. "Я должен, э-э. Сделать это ". Он отводит взгляд от рамки с Волдемортом, а затем идет прямо к закрытой двери спальни. Волдеморт ущипнул себя за переносицу. "Ой", - говорит Гарри, а затем открывает дверь и, наконец, к счастью, уходит. _____ "Не могу поверить, что это место когда-то было дворцом магглов", - говорит Гарри за завтраком. Мемориальная доска во внутреннем дворе гласит, что в 1818 году отель был дворцом непальского короля. Они ужинают на балконе на втором этаже ресторана. За соседними столиками никто не сидит, но Волдеморт все равно ставит заглушающие чары. "Это так великолепно. Интересно, почему король хотел превратить это место в отель ". Волдеморт просто хмыкает в ответ, не слишком стремясь завязать разговор. Поттеру здесь, конечно, не рады. Ему не место здесь, рядом с Волдемортом. Он должен вернуться в Хогвартс, к своим друзьям, или в Нору, ко всей семье Уизли. И вскоре Гарри покинет его, как только выполнит свою так называемую "причину" быть здесь. "Хочешь попробовать немного?" - снова спрашивает его Гарри, указывая на свою еду. Он заказал гарнир к индийскому блюду под названием поха с алу паратхой. Поха выглядит как расплющенный рис с арахисом, специями и овощами, такими как лук и картофель. Парата - это круглый плоский кусок теста, фаршированный картофелем и начинкой из специй. Гарри с энтузиазмом поглощает и то, и другое. "Нет", - отказывается Волдеморт, потягивая чай. На этот раз в нем мята вместо имбиря, и, вполне возможно, это лучшая чашка чая, которую он когда-либо пил. "О, да ладно!" Говорит Гарри. "Ты что, не хочешь есть? Я имею в виду, даже самую малость?" Волдеморт свирепо смотрит на него. "Я сказал тебе, что мне не нужна пища", - натянуто говорит он. Затем Гарри щелкает пальцами, как будто ему только что пришла в голову идея. "Я знаю, что делать", - говорит он, ухмыляясь, и подзывает официанта. Волдеморт без помощи волшебной палочки и без слов опускает заглушающие чары легким движением руки как раз перед тем, как подходит маггловский официант. "Привет", - радостно говорит Гарри официанту. "Что у нас на десерт?" Официант начинает перечислять доступные десерты - единственная проблема в том, что половина его объяснений на английском, а половина - на хинди. "Эм, - Гарри несколько раз моргает, - эм, джалеби, пожалуйста". Кажется, это единственное название десерта, которое он запомнил. Официант ухмыляется, как будто это был хороший выбор, и говорит ek minute - одну минуту - прежде чем умчаться. "Какой в этом был смысл?" Спрашивает Волдеморт, втайне забавляясь выражением растерянности на лице Гарри. "Я не собираюсь есть то, что ты только что заказал для меня". "Ты сделаешь это", - упрямо говорит Гарри. Джалеби подается на стол в неглубокой миске с чем-то, похожим на сахарный сироп, завитки обжаренного теста приобретают дразнящий, притягательный золотистый цвет. "Ну же, пахнет потрясающе", - умоляет Гарри, беря джалеби пальцами и запихивая его в рот. Волдеморт ерзает, борясь с самим собой. Сладкий десерт выглядит довольно аппетитно, но он не хочет уступать настояниям Гарри. И технически он платит за все это, поскольку это входит в его счет в отеле - хотя Волдеморт действительно не будет платить за это, в конце концов… Он хмурится, накалывает вилкой самый маленький джалеби, который только может увидеть, подносит его к губам и осторожно откусывает. Сладость разливается по языку Волдеморта. Джалеби мягкий, в нем как раз правильный баланс хрустящей поджаренной корочки и губчатой внутренности. Он тоже теплый, как будто его только что приготовили. У сахарного сиропа есть привкус розы - возможно, розовой воды - вкус, которого Волдеморт не пробовал уже долгое время. Это восхитительно во всех отношениях. Он ловит взгляд Гарри и поражен удовлетворенной улыбкой на лице Гарри. "Тебе нравится", - говорит Гарри, и его голос звучит так счастливо , что Волдеморт совсем забывает о джалеби. "Я знал, что тебе понравится - в конце концов, ты любишь сладости". "В детстве я любил сладости. Теперь все по-другому", - коротко говорит Волдеморт. "Нет, это не так", - уверенно говорит Гарри, указывая на блюдо с джалеби между ними. И Волдеморт понимает, что он прав. Волдеморт всегда верил, что он сам и Том Реддл были по сути разными людьми. Том был его более слабой, молодой человеческой формой. Волдеморт был богом, стоящим выше людей, выше потребности в пище или сне. Возможно, он никогда не был по-настоящему богом, если в нем все еще сохранились частички его юного "я" - частички Тома. Или, возможно, это просто произошло после его недавнего омоложения, которое так сильно исказило его восприятие мира, хотя и временно. Гарри все еще улыбается ему, как будто рад видеть, что Волдеморт поел - и даже более того, что Волдеморт сохранил черты своего молодого "я". На нижней губе Гарри легкий блеск сахарного сиропа, и Волдеморта только что поразила внезапная абсурдная мысль, что теперь он знает вкус губ Гарри. Быстро взяв себя в руки, он отводит взгляд в сторону и отхлебывает чай, вкус мяты смывает сладость. _____ Остаток второго дня Гарри с Волдемортом протекает примерно так же, как и вчера днем. После завтрака Волан-де-Морт превращается в свою анимагическую форму и идет в библиотеку БГУ - он заставляет Гарри доехать туда на авторикше, чтобы их не видели вместе. В библиотеке Волдеморт продолжает читать о нерушимых клятвах, в то время как Гарри читает книгу об общих снах, чтобы понять, почему они видят сны с точки зрения друг друга. "Но это был не совсем сон, не так ли?" Гарри замечает: "Я имею в виду, это больше похоже на видение. Например, мы увидели фрагмент из жизни друг друга, который на самом деле произошел, пока мы спали. Это не было выдумкой ". "Верно", - говорит Волдеморт, вздыхая и закрывая очередную бесполезную книгу о нарушении клятв, которая не помогает ему в его ситуации. "Был ли другой случай, когда я тебе снился?" Гарри морщит лицо. "В конце прошлого лета мне приснился сон с тобой, я думаю, и Хвостом - и вы говорили о ком-то - и кто-то, маггл, вошел в комнату, и там была змея…Хотя я не могу вспомнить все это. Я помню, что после того, как я проснулся, у меня болел шрам." Волдеморт хмурится. Маггл, прерывающий разговор между ним и Хвостом? Он напряженно думает. Это, должно быть, не кто иной, как садовник-маггл из Дома Риддлов, Фрэнк Брайс. Он ошеломлен этим открытием - что Гарри снилось, как Фрэнк Брайс подслушивал его разговор с Хвостом, когда тот был еще в зачаточной форме, и последующей смертью Фрэнка. Гарри издает сдавленный смешок. "Ладно, эта книга определенно не полезна", - говорит он, бросая "Пока ты спал: Магия сновидений" Арвинда Пателя. "Почему бы и нет?" Спрашивает Волдеморт, нахмурив брови. "Э, - Гарри волнуется, теребя воротник своей маггловской фланелевой рубашки, той самой, в которой он был вчера, - здесь говорится, что люди, которым снятся общие сны, являются родственными душами. " Волдеморт насмехается над этой идеей, и Гарри застенчиво улыбается. "Наши сны не совсем общие, - бормочет он, - скорее, ими обмениваются, ты так не думаешь? Потому что у меня есть сны о твоей жизни, а у тебя есть сны о моей. " "Да". Гарри со вздохом сдувает челку с глаз. "В этой книге об этом ничего нет." "Ментальная связь..." - бормочет Волдеморт, размышляя. Он передал Гарри дар Змеиного языка. Передавал ли он Гарри его шрам, также передавал мальчику связь со своим разумом? - Как легилименция? - спрашивает Гарри, широко раскрыв глаза. "Я надеюсь, что у нас нет телепатической связи", - криво усмехается Волдеморт. "Сама идея отвратительна. Мне, конечно, не нужны твои мысли в моей голове." "И это говоришь ты," - Гарри усмехается "Я не сошел с ума. " "Ты уверен?" С кривой усмешкой спрашивает Волдеморт. "Это ты проехал полмира, чтобы найти меня, вместо того, чтобы провести рождественские каникулы со своими друзьями. Я бы сказал, что это достаточно "безумно" "Но я хотел найти тебя", - говорит Гарри. "Я имею в виду, это не безумие". Волдеморт пристально смотрит на него. "Возможно", - тихо говорит он. Гарри слегка краснеет. "У меня есть идея", - затем говорит Волдеморт, отводя в сторону челку Гарри. "Связь между нами…она, конечно, в твоем шраме. Возможно, тогда, если я сосредоточусь, я смогу увидеть, как далеко простирается связь ... " Он кладет длинный бледный палец на шрам Гарри, и Гарри ахает. Однако на этот раз Волдеморт не фокусируется на реакции Гарри на свое прикосновение. Он сосредотачивается на том вихре темной магии в шраме, встречаясь со светлой магией, которая течет в самой крови Гарри. Темная магия - это влияние самого Волдеморта, а светлая магия - любовь его матери. Оба бесконечно кружатся внутри Гарри - ненависть Волдеморта и любовь Лили, внутри этого живого, дышащего, раздражающего, приводящего в бешенство, блестящего мальчика, который представляет собой сочетание стольких противоположных вещей, невозможность, иголку в стоге сена, необработанный алмаз. Все остальные в мире - капля в океане. Гарри Поттер - это целый океан в одной капле. Волан-де-Морт способен ощущать постоянное звучание своей магии, темной магии, в шраме Гарри, но он не может подключиться к ней. Контакта недостаточно. "Не двигайся", - шепчет он приглушенно и благоговейно, наклоняясь вперед через стол, так что их лбы соприкасаются. Он прижимается лбом к своей первой и единственной потерпевшей неудачу жертве, к младенцу, который победил лучшего волшебника своего времени. Волдеморт ахает, точно так же, как и Гарри. Потому что ощущение темной магии, исходящей от шрама Гарри, на его коже, похоже на зеркальное отражение его самого. Он чувствует свою магию - но он чувствует магию Гарри, такую легкую, чистую и наполненную любовью его матери - и это успокаивает трещины в его собственной магии, как будто может исцелить их. Волдеморт пытается придумать, что сказать, но ему не хватает слов. Гарри тоже ничего не говорит - они просто молча общаются, их собственная магия кружится между ними, вокруг них. Ветерок, врывающийся в открытое окно, ничто по сравнению с ощутимым волшебством, витающим в воздухе. Волдеморт хочет большего - он жаждет этого света, чистой магии, такой непохожей и совершенно чуждой, чем все, что он когда-либо чувствовал, - но Гарри отстраняется с резким вздохом. Его глаза широко раскрыты, щеки краснеют. "Это с-слишком, - заикается Гарри, - я чувствую, как ты - твоя магия - проникает внутрь, и это - это ошеломляет", - задыхается он. Его зрачки снова расширены, грудь вздымается. Волдеморт восхищается эффектом, который он может оказывать на мальчика. Его собственное дыхание становится прерывистым, пульс учащенным. Он обдумывает слова Гарри. "Что ты имеешь в виду, это ошеломляет?" "Я чувствую твою магию", - объясняет Гарри, и румянец сходит с его щек, - "но я не хочу поддаваться ей - если в этом есть смысл. Например, я... я сопротивляюсь тому, чтобы ты взял меня под контроль " Волдеморт больше ничего не хочет, только чтобы Гарри впустил его. Уступить, позволить Волдеморту погрузиться в его светлую, золотую магию. Он открывает рот, чтобы сказать это, потребовать, чтобы Гарри дал ему доступ к тому, чего он так желает - Когда он останавливает себя, разум начинает гудеть. Нет. Волдеморт - он не хочет никаких контактов, физических или магических, ни с кем другим. Ему это определенно не нужно. Особенно не от Поттера. Волдеморт никогда раньше ни в ком другом не нуждался, и это, конечно, не изменится и сейчас. "Прекрасно", - говорит он после того, как откидывается назад, придавая своему лицу безразличное, безучастное выражение. "Будь по-твоему". После этого они работают в тишине.